Заключение

Светлая личность Хусаина Фаизхани заслужила практически только положительные оценки современников и потомков. До конца непонятно, насколько осознано, но он оказался символом надежд татарского общества 2-ой половины 1850–1860-х гг. Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг. нанесла целый ряд жестоких ударов по татарам, включая ликвидацию Ратуш Казани и Каргалы, перевод Восточного разряда в Петербургский университет. В эти годы лилась кровь мусульман на Северном Кавказе и Крыму. Но прекращение Крымской войны и установление мира на Северном Кавказе дало великие надежды на реформы всем россиянам. Отмена крепостного права стала одним из величайших событий в российской истории, породившим надежды на постепенное создание юридического и образовательного равенства для всех граждан империи. Планы Фаизхани и Марджани по реформе системы образования российских мусульман были для них неразрывной частью этих великих реформ 1860-х гг. Хотя с точки зрения терминологии Гроха, татарское общественное движение середины XIX века принадлежит к фазе. А – периоду научного интереса к языку, истории, культуре нации, где ведущую роль играет группа интеллектуалов, но этим его роль не исчерпывается. Планы Фаизхани и Марджани по созданию национальной элиты и переходу Оренбургского магометанского духовного собрания под контроль этой элиты имеют своей целью именно создание массового национального движения. На этом этапе они смотрели даже дальше, чем современные им русские общественные деятели, которые были готовы только к созданию какого-либо законосовещательного органа, но не к формированию структур гражданского общества, автономных от государственных институтов.

Фаизхани и Марджани, прежде всего, старались опереться на структуры Духовного собрания, объединявшего тогда через свои приходы огромные территории от Хельсинки до Петропавловска и от Астрахани до Петербурга. Марджани, высоко уважаемый экспертным сообществом российских исламоведов, только недавно переехавших из Казани в Петербург, многим из них казался лучшим муфтием, учитывающим одновременно интересы Российского государства и российских мусульман. Однако после пожаров в Петербурге в 1862 г. и начала польского восстания 1863–1864 гг. был взят курс на максимальное подчинение российского общества и нерусских народов государственным структурам. К.П. Победоносцев, грудью легший против введения в России конституции и парламента, стал той силой, которая не дала Марджани возможности занять пост муфтия. 1870 – начало 1890-х гг. во многом именно поэтому стали периодом наихудших отношений российского государства и его мусульманских граждан, начиная с эпохи Екатерины II. Рост сектантских настроений и прямых столкновений между властями и мусульманским населением был во многом вызван непродуманной религиозной политикой Петербурга. К счастью, этот кризис был преодолен джадидами, выступавшими за развитие мусульманской общины России в рамках российских законов. Актуальность предложений Фаизхани и Марджани было хорошо понята и озвучена джадидами в 1880 – 1890-е гг. И вновь официальные структуры не пошли на компромисс. Однако за эти годы выросло новое поколение татарской буржуазии, которое обеспечило финансирование новометодных джадидских медресе. Младший брат Хусаина Фаизхани Габделгаллям предлагал в 1890-е гг. опираться уже не на ОМДС, а на само гражданское общество мусульман, которое обеспечит создание при медресе вакфов. Именно опираясь на эти финансы и собственность, и стали существовать джадидские медресе. Поэтому сегодня в Нижнем Новгороде мы ставим вопрос не только о развитии Исламского института им. Х. Фаизханова в рамках традиции классического российского исламоведения и мусульманского образования, но и создании мусульманского экономического центра, доходы с которого будут обеспечивать потребности медресе. Российские мусульманские вузы, прежде всего, должны иметь стабильное внутригосударственное финансирование, чтобы избежать постоянной зависимости от зарубежных средств.

Идеи Фаизхани не стали менее актуальными и в сегодняшнюю эпоху глобализации. Христиане и мусульмане нашего континента должны знать обычаи, ритуалы, культуру, историю государственности друг друга. Сегодня европейский континент становится все более разнообразным с точки зрения совместного проживания представителей трех авраамических религий: ислама, христианства и иудаизма. Именно они сегодня называются тремя традиционными религиями Европы. Не случайно, что не увенчалась успехом попытка включить в преамбулу европейской конституции положение о христианском характере европейской цивилизации. Роль традиционных религий Европы в распространении и обеспечении прав человека на нашем континенте рассматривалась на целой серии семинаров, организованных Комиссаром по правам человека Совета Европы. Абсолютно закономерно, что последний из семинаров этого цикла прошел в былой столице татарского мусульманского государства — Казани 22–23 февраля 2006 г. Он носил название: «Диалог, толерантность, образование: совместные действия Совета Европы и религиозных конфессий». Когда ряд представителей христианского духовенства пытались говорить об исключительно христианском характере европейской цивилизации и называли мусульман мигрантами и новообращенными, то им напоминали не только о былом опыте мусульманской Испании, Сицилии и других государств, но и современных мусульманах Балкан, Крыма, Северного Кавказа, Волго-Уральского региона. Ведь во многих частях Европы, да и на большей части современной европейской России государственность вначале была мусульманской.  Участники семинара, включая Комиссара по правам человека Совета Европы Альваро Хиль-Роблеса и новоизбранного Комиссара по правам человека Совета Европы Томаса Хаммарберга высоко оценили опыт Татарстана и Поволжья в деле многовекового мирного сосуществования представителей мировых религий.

На семинаре обсуждались две ключевые проблемы: создание Европейского института по преподаванию религий в общеобразовательных школах и создание при Совете Европы консультативного органа, представляющего религии, традиционно исповедующиеся на территории Европы. По первому вопросу было принято решение о необходимости создания такого института как центра разработки программ, методик и учебной литературы, параллельно являющегося научно-исследовательским центром. При этом в его деятельности должны участвовать представители традиционных религий континента. По вопросу создания консультативного органа религиозных общин при Совете Европы было решено обратиться с этим предложением в Комитет министров Европейского сообщества. Чрезвычайный и полномочный посол, постоянный представитель Российской Федерации при Совете Европы Александр Орлов заявил, что в период своего председательства в Совете Европы Россия сделает все возможное для создания обоих вышеупомянутых органов. Эти вопросы будут обсуждаться на форуме, который пройдет осенью этого года в Нижнем Новгороде, в рамках российского председательства в Совете Европы. Символично, что в этом году идеи Фаизхани объединят родную ему землю Нижегородчины и место его становления как ученого и улема – Казань.

Таким образом, идея сотрудничества духовенства и научного сообщества в рамках государственных структур являются ключевыми пунктами не только в планах Фаизхани, но и сегодняшней политике Российского государства. Во многом благодаря Фаизхани российское общество получило представление о мусульманских государствах Восточной Европы, об этногенезе мусульман региона, об их языках. Этот диалог высокообразованных мусульман и христиан должен продолжаться в сегодняшней России и Европе в целях их процветания. И именно в этом сотрудничестве и взаимопонимании видел Хусаин Фаизхани осуществление своей заветной мечты.