«Бобинская к этой роли совершенно не подходит…»

Заседание Совета улемов ЦДУМ. Уфа, 1926 г. Мухлиса Буби крайняя слева во втором ряду

Такую оценку дал сотрудник Восточного отдела ОГПУ Петросьян Мухлисе Буби в письме, направленном в Президиум ЦИК СССР в январе 1928 года. Оно стало внутриведомственным ответом на просьбу председателя Центрального духовного управления мусульман России (ЦДУМ) Ризаэтдина Фахретдина об открытии медресе. В составе руководства ЦДУМ была всего одна женщина, но именно ей мужчины доверили обратиться к властям СССР с этой просьбой. Сам же Риза-хазрат писал властям «в качестве духовного главы многомиллионного мусульманского населения». Представитель ОГПУ советует не отказывать просителям однозначно, но категорически выступает против кандидатуры Мухлисы Буби. Классик отечественного исламоведения Дмитрий Юрьевич Арапов в примечании пишет, что это — «один из наиболее откровенных советско-чекистских документов по Исламу — здесь все сказано до предела четко и ясно».

Почему же именно Мухлиса Буби вызывает такой негатив у властей? В 1926 году она обратилась в Наркомат просвещения Татарстана с просьбой допустить женщин к преподаванию вероучения в религиозных школах. При этом женщины в городах начали организовывать свои попечительские советы-мутаваллияты. Такой попечительский совет был создан в 1926 году в Казани при 12‑м приходе. Он провозгласил лозунг повсеместного создания мутаваллиятов для женщин, религиозного просвещения женщин, уравнения женщин в правах с мужчинами в посещении мечетей. Поэтому в округе ЦДУМ повсеместно наблюдался рост посещения мечетей женщинами, участие делегаток в окружных мусульманских съездах. В итоге во многих регионах была парализована деятельность советских женских отделов. Уже в 1926 году возникает движение за отзыв Мухлисы Буби из руководства ЦДУМ, но мусульманки Казани сорганизовались за ее сохранение на этом посту. А в ходе III Съезда улемов и мутаваллиев при ЦДУМ в 1926 году Мухлиса Буби получила 343 голоса «за» при 48 голосах «против».

Советская власть в 1920‑е годы стремилась подорвать традиционные основы морали и нравственности. «Освобождение женщин» сопровождалось распутством в стиле «Дом‑2». В ходу была теория Александры Коллонтай, которая считала, что половой акт так же естественен, как выпитый стакан воды. В итоге опросы среди тогдашних студентов показали, что 63 % юношей и 49 % девушек постоянно имели случайные половые контакты, причем в состоянии алкогольного опьянения. В свободных союзах жили больше трети студенток. Внебрачные связи имели 25 % состоящих в браке. Причем 85 % признавались, что при близости удовлетворяют только свои физические желания. Это поветрие охватило и сельские районы. Так, в 1926 году на собрании крестьян выступил муэдзин аула Кокры-Елга Бугульминского кантона Татарстана. От имени крестьян он указал: «В нашем строе порядок сейчас приближается к жизни настоящих дикарей… распространяются различные болезни. Летом в рабочее время собираются в клуб… Там собираются не для того, чтобы учиться, а чтобы заводить знакомства с женщинами. В связи с этим в одной деревне есть десять беременных девиц».

В этих условиях Мухлиса Буби выполняла выдающуюся роль в одновременном сохранении традиций мусульманской женщины и получении девушками образования и реального равноправия. В 1924 году в статье «Женщины в мире Ислама» она писала: «Число женщин, служащих великому делу укоренения Ислама в мире посредством знаний, насчитывается не десятками, а сотнями». Ключевыми обязанностями женщин современности Мухлиса Буби называет: «Одно из них — сохранение религиозных обычаев, второе — сохранение языка». Эти заветы более чем актуальны и в новом тысячелетии.

Ее судьба…

Буби (Нигматуллина) Мухлиса родилась в 1869 году в селе Иж-Бобья (Иж-Буби) Сарапульского уезда Вятской губернии. Она была дочкой имама и мударриса и сестрой выдающихся педагогов Габдуллы и Губайдуллы Буби. Первоначальное образование получила у своей матери — Бадрельбанат-абыстай, затем у братьев. Мухлису рано выдали замуж — за старого муллу из Мензелинского уезда Уфимской губернии. Однако брак оказался неудачным, и братья привезли ее обратно в Иж-Буби с двумя дочерьми (родной и приемной).

С 1895 года Мухлиса с женами своих братьев принимала активное участие в создании женского медресе. В 1901 году была открыта 6‑летняя татарская женская школа, где она стала заведующей. Наряду с религиозными там преподавались светские дисциплины, с 1905 года начали обучать и русскому языку. В 1907 году за счет Сарапульского уездного земства было открыто одноклассное женское русско-татарское училище, ставшее составной частью женского медресе. В 1907 году от Сарапульского училищного совета было получено разрешение на прием экзаменов на звание учительницы (мугаллимы) женского мактаба и выдачу свидетельств лицам, выдержавшим эти экзамены. Медресе стало первым учебным заведением, готовившим учительниц и для женских медресе и мактабов.

После разгрома медресе Буби и ареста братьев (1911) женское училище было закрыто (1912). Мухлиса Буби переехала в г. Троицк (Оренбургская губерния), где возглавила женский мактаб «Сююмбика». С 1913 года она преподавала вероучение в женской гимназии. В 1914 году с помощью купцов Яушевых Мухлисе-ханум удалось открыть женское медресе. В 1915 году она добилась открытия и женской учительской семинарии «Даруль-мугаллимат», признанной властями.

На I Всероссийском мусульманском съезде 1917 года Мухлиса Буби была избрана членом ЦДУМ и кади, или же казыей (судьей). С 1917 года она работала в Уфе, руководила отделом по семейным делам ЦДУМ, занималась ведением метрических книг, регулированием семейных дел, работой по обращению в Ислам. Мухлиса Буби с 1900‑х годов вела также большую организационно-просветительскую работу среди женщин, выступала со статьями в изданиях «Ульфат», «Ахбар», «Вакыт», «Сююмбике», «Ислам маджалласы», в которых освещала роль женщины в семье и обществе и задачи, стоящие перед ней; обращала особое внимание на то, что сохранение языка и традиций — главный долг женщины. Она обладала огромной популярностью среди всего женского населения округа ЦДУМ. До перехода властей к прямому насилию в конце 1920‑х годов женщины-мусульманки под ее лидерством весьма эффективно блокировали все попытки разрушения религиозных устоев в семьях.

Мухлиса-ханум была переизбрана на посту казыи на всех трех Всероссийских съездах улемов и мутаваллиев при ЦДУМ в 1920, 1923, 1926 годах, в 1926 году на III Съезде стала членом Голямалар Шурасы (Совета улемов). В ноябре 1937 года Мухлиса Буби была арестована по обвинению в участии в «контрреволюционной повстанческой националистической организации Башкирии». На допросах она вела себя с редким мужеством, не оговорила никого и была расстреляна 23 декабря 1937 года. Сегодня некоторые пытаются бросить тень на ее труды и дни. Бог им судья! Но если мы хотим спасти нацию от исчезновения, то должны пойти по трудному, но благословенному пути Мухлисы Буби.

 Айдар Хабутдинов,
доктор исторических наук, профессор