Интервью с муфтием Эстонии Ильдаром-хазратом Мухамедшиным, который принимал участие в Х Международном мусульманском форуме «Миссия религии и ответственность ее последователей перед вызовами современности» о ситуации с мусульманами в Эстонии и впечатлениях от форума.

— Уважаемый Ильдар-хазрат! Я рада Вас приветствовать на 10-м международном мусульманском форуме в Москве, но хотела бы начать разговор с выставки, которая недавно прошла в Национальной библиотеке Эстонии. Она называлась «Эстонско-исламская община и ее наследие». История общины, которую Вы сейчас возглавляете, насчитывает более ста лет. Оценивая минувшее столетие, что Вы можете сказать?

— Во имя Аллаха, милостивого, милосердного! Слава Аллаху, Господу миров! Мир и благоденствие Пророку, его семье и его сподвижникам! Я очень рад и удивлен тем, что вы знаете о том маленьком событии, которое произошло в нашей стране. Мне это очень приятно, я тронут. Что же касается выставки, то, действительно, нашей целью было познакомить эстонцев с тем, что мусульманские народы живут в Эстонии и живут давно. Основное мусульманское население страны — это, конечно, татары, они живут в Эстонии примерно с середины 19-го века. Именно в то время началась оседлое проживание татар на эстонской земле. Причем в основном это были татары из Нижегородской губернии. В истории Эстонии есть две волны прихода мусульман. Первая — это те, кто приехал во времена Российской империи, они обосновались в Эстонии и жили там до революции. Когда произошла Февральская, а затем Октябрьская революция и гражданская война, Эстония стала независимой страной. Тогда часть татар вернулась в Россию, а часть осталась в Эстонии. К этому периоду относится и создание мусульманской общины. Она была образована в 1928-м году, ее учредили купцы-татары. Один из известнейших купцов-татар — Сибгатулла Махди. Община сначала находилась в городе Нарва, потому что до войны татары в основном жили там. Потом уже была открыта община в Таллине. Эта община с 1928-го до 1940-го года вела свою деятельность. Конечно, она была небольшая. Как говорили старые люди, которых я еще застал в живых, их деятельность была такой же, что и мусульманской общины Финляндии. Многие представители этих общин были родственниками, друзьями, приезжали в гости друг к другу. Общины этих двух стран — из одних и тех же мест, одних и тех же деревень. Эстонская община была дружной, базировалась на самофинансировании, на чувстве ответственности ее членов. После того, как в 1940-м году Эстония была присоединена к Советскому Союзу, а затем началась Вторая мировая война, официально деятельность общины прекратилась. Но, конечно, это не означало, что мусульмане перестали верить во Всевышнего. Война стала, как и для всех людей, временем испытаний. В чем это выразилось для общины? В Нарве было взорвано здание мечети. Тогда почти весь город был уничтожен...

— Форум, участником которого Вы стали, называется «Миссия религии и о ее последователей перед вызовами современности». Наверно, эти вызовы общие для всех мусульман. Но если учесть, что Эстония — страна европейская, то какие проблемы наиболее актуальны для вашей общины? Проблема общеевропейская — закрытие храмов, наступление секуляризма, это относится и к Эстонии?

— Да, если вспомнить историю, то Эстония была частью западного мира, ее культура основана на немецкой и скандинавской традициях, но не стоит забывать, что долгое время она входила в состав Российской империи. Это отразилось и на мусульманской общине. С одной стороны, мы, как и общины Латвии, Литвы, уже на Западе, но у нас сильны связи с Россией. Мы чувствуем нашу общую историю с мусульманами бывшего СССР. Доходит до смешного: когда налаживаешь связи с арабским, с исламским миром, нам говорят порой — мы занимаемся мусульманами Запада, а вы относитесь в бывшему Советскому Союзу. Обращаешься к другим, а они в ответ: Эстония — это западная страна, а мы занимаемся мусульманами бывшего СССР. Получается, что мы ни туда, ни сюда. Также и литовские мусульмане, и мусульмане Латвии. Мы с ними в одинаковой ситуации. У нас много общего. Один и тот же менталитет. Такой же, как и у мусульман бывшего Советского Союза. Мы помним то время, когда люди были лишены возможности свободно исповедовать свою религию, когда они испытывали духовный голод, а потом, по милости Аллаха, началось духовное возрождение. Но когда я бываю в западноевропейских странах, то вижу, к сожалению, что некоторые мусульмане отходят от религии. Удивляешься: у них вроде коммунистического времени не было, им никто никогда не запрещал исповедовать ислам, но они о религии забывают. Как же так? Может быть, погоня за материальными ценностями незаметно отдаляет людей от духовности? Беда секуляризма — это общая беда. Это чувствуют и православные, и лютеранские, и протестантские священники. Люди перестают думать о Боге. А мы знаем, если человек не является богобоязненным, от него можно ожидать чего угодно! Говорят, что религия должна быть отделена от государства, но мы знаем: если люди бояться Бога, значит, они бояться сделать что-то плохое. Если люди будут богобоязненными, то и в социальной сфере многие проблемы будут решаться. Неуважение к старикам, отсутствие заботы о пожилых людях, жестокость, невнимательность к воспитанию детей — корни всех этих болезней в отсутствие религиозности! Это очень большая проблема, и решится она, когда люди начнут возвращаться к религии.

— Тема одной из панельных дискуссий форума — взаимодействие государства и религиозных организаций. Как в Эстонии решается этот вопрос?

— В Эстонии государство, конечно же, не помогает мусульманской общине, как и другим общинам, потому что у нас религия полностью отделена от государства. Пусть не помогает, самое главное, чтобы нам не мешали.

— Ну и как — не мешает?

— Слава Аллаху, мы в Эстонии можем свободно исповедовать нашу религию, к нам относятся с уважением, и это уважение во многом основывается на предыдущем опыте проживания мусульман в этой стране. И в Эстонии, и в Литве, и в Финляндии о мусульманах судят именно по татарам, по тем людям, которые давно уже живут на этих землях. Никогда в истории Эстонии не было с мусульманами никаких конфликтов, и даже в наше время, когда кто-то, СМИ, например, пытается разжечь конфликт, они не могут привести ни одного примера.

— А с мигрантами трудности есть?

— Эстония — одна из тех стран Евросоюза, которая проводит жесткую миграционную политику. Многие просят, чтобы расширили миграционную квоту. Мы же знаем, что в Эстонии — низкая рождаемость, к тому же с 2004-го года, когда Эстония вошла в Евросоюз, очень много молодежи покидает страну. Экономический уровень развития соседних с Эстонией государств — скандинавских, Германии — намного выше, и молодежь уезжает туда. Население страны сокращается, стареет, а миграционная квота — очень низкая, кажется, 900 человек в год. Мы, конечно, всем мусульманам рады. Но некоторые мигранты рассматривают Эстонию как трамплин для переезда в другую европейскую страну. Многие мусульмане, живущие в бедных странах, смотрят на Европу как на «джанна гарбийя», т. е. «западный рай». Они думают, что и в Эстонии, которая является членом Евросоюза, прямо манна небесная на тебя сыплется. Но они приезжают к нам, не могут устроиться на работу, потому что не владеют языком. А эстонский надо знать! Поэтому мы предлагаем властям Эстонии: если вы хотите реализовать программы интеграции, почему бы это ни делать это через исламский центр? У нас есть классы, дайте учителя — и все.

— В программе форума — молодежная конференция. Ее участниками стали выпускники российских и зарубежных исламских вузов. Вы сами в свое время закончили два учебных заведения за рубежом. Оценивая свой опыт, чтобы Вы посоветовали бы молодежи нынешней?

— Когда я приехал в Сирию, я начал изучать буквы арабского алфавита и «Фатиху», потому что, к сожалению, у нас в Эстонии не было возможности изучать это. Тогда было совсем другое время. Но уже тогда я видел, что из России приезжали люди, которые сознательно выбрали свой путь. Не было людей случайных, как в 90-е годы. Я считаю, что самое лучшее, когда люди получают азы знаний у себя на Родине, а потом уже они едут в исламскую страну, чтобы совершенствовать свои знания. От этого будет больше пользы. Польза и в том, что такой молодой человек уже знает реалии своего региона, потребности своей общины. Еще на Родине он приобретает первый опыт общения с живыми людьми. Я помню, преподаватели нам говорили: мы вам даем только ключи от знаний, а дальше вы сами должны учиться. За границей дают теорию, но такой сегмент, как практика общения, отсутствует. Я помню по себе: когда возвращался на каникулы домой в Эстонию, начинал давать уроки — детям, взрослым. Все практические вещи я постигал сам. В идеале, я думаю, община должна посылать человека, получившего образование дома, для совершенствования своих знаний за рубеж. Это налагает особую ответственность на человека. Он понимает, что община его ждет, что он выучится и приедет. Вспомним дореволюционный опыт у татар: у имамов была очень крепкая связь с общиной. Община всегда поддерживала имама, в том числе и материально, и чувствовала ответственность перед ним, и имам осознавал свою ответственность перед общиной. И нынешний студент должен осознавать это. Практический опыт для него очень важен: он должен уметь разговаривать и с пожилым человеком, и с женщиной. Ни одна теория этого не даст. Только живое общение с мусульманами. Конечно, очень радует то, что прошло всего 20 лет, а как изменилась в России ситуация с религиозным образованием, и образовательный уровень молодых мусульман.

Беседовала Ольга СЕМИНА