Новая концепция государственной религиозной политики Кыргызстана и будущая реформа муфтията

Президент Кыргызстана А.Атамбаев принял директора Госкомиссии
по делам религий О.Молдалиева. Бишкек, КР. 27 мая 2014 г.

В Кыргызстане проходит обсуждение новой концепции государственной политики в области религии. Причиной для изменения отношения руководства страны в столь важном вопросе стало заметное усложнение ситуации в сфере религии в целом, появление и активное развитие сект, религиозно-экстремистских организаций, примеры совершения террористических актов группами экстремистов, выезд некоторых граждан для участия в боевых действиях в Сирии. Данные тенденции настоятельно требуют изменения формата работы с религиозными организациями.

На заседании Совета обороны 3 февраля 2014 г. руководством страны было признано, что наряду с предоставлением полной свободы для верующих, государством за период независимости также были допущены определённые ошибки, выразившиеся в его самоустранении из религиозной сферы.

Первым шагом в исправлении ситуации является разработка, обсуждение и принятие новой концепции государственной политики в области религии.

Работа над ней проводилась при активном участии экспертного сообщества, совместно с представителями от Аппарата президента, Госкомиссии по делам религии и иных профильных органов. В настоящий момент проект концепции с 15 по 25 апреля прошёл обсуждение в регионах республики, а также финальное обсуждение 6 мая. Мы опираемся на последние изменения текста данного документа.

Бросается в глаза практически двукратное увеличение списка терминов и понятий, что отражает расширение круга вопросов рассматриваемых концепцией.

В обсуждаемом ныне проекте дано разъяснение понятию «светскости», чего давно требовало экспертное сообщество. В итоге, под светским отныне понимается то государство, «в котором религиозные организации отделены от управления государством, обеспечиваются равные права граждан на реализацию свободы совести и вероисповедания и возможность получения светского образования». Таким образом, сохранены барьеры для невмешательства религии в дела государства. Государственные же органы имеют право вмешиваться во внутриконфессиональные отношения в случае нарушения законодательства республики.

Концепция 2006 г. и проект, обсуждаемый сейчас, приводят статистику по численному составу религиозных организаций. При сравнении двух документов получается, что за восемь лет в Кыргызстане значительно возросло количество мечетей с 1619 до 2362. Незначительно увеличилось и число церквей и приходов Русской православной церкви с 46 до 49. Среди протестантских организаций наибольший рост наблюдается у церквей пятидесятников — с 45 до 56 общин, пресвитериан — с 18 до 38, харизматического направления — с 16 до 43. Другие церкви и деноминации растут значительно более умеренными темпами.

Если рассматривать суть проекта концепции, то он утверждает следующие положения:

В рамках ислама необходимость придерживаться ханафитского мазхаба, и более точнее, матуридистского направления в вероубеждении. «Ханафизм отличается от других мазхабов тем, что в силу своей веротерпимости не противопоставляет национальные традиции и исламские ценности, имеет идеологическую основу для развития партнерских отношений с государством», — отмечается в концепции.

Недопустимость политизации религии. Признаётся, что повседневной практикой стало использование религиозных идей для достижения личных, корыстных, в том числе и криминальных целей. Нередки случаи, когда таким образом совершаются попытки по оправданию торговли наркотиками якобы для финансирования своей праведной деятельности. К слову сказать, в действующей концепции нет даже упоминания про политизацию религии.

В концепции 2006 г. также нет ни слова о прозелитизме. В обсуждаемом же проекте этому вопросу уделено значительное внимание и ограничен т. н. «недопустимый прозелитизм — вовлечение людей в религиозную организацию за счет оскорбления религиозных символов и чувств верующих, а также — с использованием неправомерных методов воздействия на личность, когда под давлением и принуждением она теряет возможность реализовывать свое право на свободу совести и вероисповедания». Таким образом определяется, что религиозные деятели могут действовать только методами убеждения и свободной дискуссии.

То же правило относится и к миссионерству, которое не должно использовать методы недопустимого прозелитизма.

Проект концепции уделяет значительное внимание проблеме образования, как светского, так и религиозного. Признаётся, что система начального и среднего образования имеет значительные изъяны, для чего государству следует уделять данной сфере значительное внимание и реформировать данную систему. Изменения относятся и непосредственно к некоторым частям программы обучения, в частности, неприятия сугубо атеистического подхода в объяснении тех или иных явлений. К примеру, «государственные образовательные стандарты по биологии, кроме дарвиновского учения о происхождении мира и человека, должны обязательно учитывать информацию о том, что это лишь одна из существующих в науке точек зрения по данному вопросу».

В остальном, проект концепции утверждает предложения, имеющиеся в законопроекте о религиозном образовании, инициированном депутатом Каныбеком Осмоналиевым ещё в 2012 г.

Так, к примеру, проект концепции утверждает необходимость введения в школьную программу предметов основ культуры и религиоведения. Это необходимо для формирования поколения кыргызстанцев «способных отличить созидательные идеи, положенные в основу религий, от радикальных, деструктивных идей и отстаивать истинные социальные и духовно-нравственные ценности».

Религиозное образование в соответствие с текстом проекта концепции также необходимо реорганизовать и ввести лицензирование учреждений: медресе, институтов и университетов. В учебные программы должны быть в обязательном порядке введены светские предметы. Это требование необходимо для того, чтобы выпускники данных заведений могли легче адаптироваться к условиям рыночной экономики, не вступать в конфликт с обществом.

Требование лицензирования включает в себя необходимость соответствия данных учебных заведений государственным образовательным стандартам. Это относится не только к зданиям, освещению, количеству учащихся в классах, но и к обеспеченностью профильной литературой, квалифицированным преподавательским составом. Можно лишь предположить, что исполнение данных требований займёт в первую очередь у многих региональных медресе значительное время. Определённое количество из них, вероятно, не смогут из-за финансового состояния соответствовать стандартам, и, со временем, либо прекратят свою деятельность, либо перейдут на подпольную работу. Но однозначно и то, что движение в направлении стандартизации религиозного образования в Кыргызстане необходимо.

Предлагается также проведение унификации программ обучения в религиозных образовательных учреждениях. Можно поддержать и данный пункт, т. к. он станет одним из основных факторов сохранения единого понимания ислама в Кыргызстане, позволит ввести в определённые границы преподавателей религии, окончивших обучение в зарубежных учебных центрах, и, соответственно, несущих стереотипы и установки, правила, принятые в странах, в которых они обучались.

Проект концепции затрагивает и проблему влияния иностранных граждан и государств на образование кыргызстанцев. Прямо говорится, что современная религиозная палитра Кыргызстана сформировалась благодаря активной деятельности в республике организаций и спонсоров из Турции, Ирана, Саудовской Аравии, Кувейта, Египта, Пакистана.

В связи с этим настоятельно утверждается необходимость осуществления контроля над учебными заведениями, в той или иной степени осуществляющих преподавание религии и финансирующихся из-за рубежа. Для контроля за обучением вне пределов республики требуется «проводить мониторинг зарубежных религиозных учреждений, в которых обучаются граждане Кыргызстана, информировать граждан о целесообразности или нецелесообразности поступления в те или иные религиозные учебные заведения».

По проекту концепции внимание уделяется не только религиозному образованию молодёжи, но и повышению уровня образования имамов. Для этого государство должно «наладить систему централизованного обучения с привлечением специалистов религиоведческих и теологических факультетов и отделений вузов республики и госструктур с целью повышения квалификации имамов и других духовных лиц». Стоит отметить, что данное условие крайне важно в сложившихся обстоятельствах, т. к. именно из-за слабости духовенства на местах происходит усиление позиций религиозно-радикальных группировок.

Помимо сферы религиозного образования проект концепции по сути описывает и принцип работы фонда «Ыйман». Так, в обязанности государственных органов входит также «проводить совместно с религиозными организациями, подтвердившими свою социокультурную значимость для Кыргызстана, образовательные, культурно-просветительские, иные мероприятия и реализовывать образовательные проекты, направленные на духовно-нравственное, гражданско-правовое и патриотическое воспитание учащихся (в том случае, если это не связано с религиозной деятельностью)». Употребление формулировки «организаций, подтвердивших свою социокультурную значимость для Кыргызстана» означает, что данное сотрудничество и поддержка будут оказаны, в соответствии с текстом самого проекта, традиционному исламу и православному христианству.

Таким образом, на основе анализа проекта новой концепции государственной религиозной политики можно сделать вывод о том, что она меняет отношение государства к сфере религии, отходит от крайнего либерализма к системе относительного контроля. Проект включает в свой состав вопросы, ранее выпавшие и не рассматриваемые. Проект концепции является попыткой решения давно наболевших проблем в первую очередь среди мусульманской уммы. Поэтому он, помимо других вопросов, очерчивает и основные контуры будущей реформы Духовного управления мусульман Кыргызстана.

Роман ВЕЙЦЕЛЬ,
Кыргызстан