Несмотря на внушительное число проживающих в России и странах СНГ мусульман, масштаб рынка исламских финансов у нас совсем незначительный. Чтобы изменить ситуацию, в начале октября этого года в Казани уже в пятый раз проводился международный экономический саммит России и стран Организации исламского сотрудничества (ОИС), в которой Россия является наблюдателем. KazanSummit, организованный местными властями и Некоммерческим фондом развития исламского бизнеса и финансов (IBFD Foundation) при поддержке федерального правительства, собрал в этом году представителей 43 стран, в том числе и государств СНГ. Основной целью этого ежегодного мероприятия является продвижение экономического сотрудничества между Россией и странами ОИС. Ежегодно в фокусе событий саммита — дискуссия о перспективах становления в России наряду с традиционными экономическими институтами исламской финансовой модели. Так, в этом году участники представили проекты, которые помогут региону стать пионером на территории СНГ в сфере исламских финансов и «дозволенной» промышленности.
Еще в Средние века Поволжье представляло собой торговую артерию, соединяющую Восток с Западом. Официально Ислам был принят здесь в качестве государственной религии еще в 922 году, но местным населением исповедовался с более ранних времен. Если брать современный период, то нужно отдать должное первому президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву, благодаря которому в 90‑х были заложены принципы отношений республики, в том числе и с мусульманским миром. Действительно, благодаря своей проницательности он смог открыть мир для Татарстана и Татарстан для мира. Сегодня как региональные, так и федеральные власти стремятся к тому, чтобы представить республику как мост между Россией и исламским миром. Поэтому одной из главных целей прошедшего саммита можно назвать стремление превратить Татарстан во врата между Западом и Востоком.
Почему исламские финансы?
Если представить наиболее общий обзор состояния мировой экономической системы, которая в свою очередь является отображением, обратной стороной мировой политики, то окажется, что традиционные рыночные отношения зашли в тупик. В эти дни американская экономика, бастион капитализма, балансирует на грани технического дефолта по финансовым обязательствам, угрожая мировой резервной валюте. На другом берегу Атлантики Ангела Меркель в третий раз победила на выборах, пропагандируя жесткие меры экономии, болезненные сокращения бюджета и повышение налогового бремени с целью излечить экономику Еврозоны.
Основательная реорганизация политики и экономики сегодня как никогда уместна. Экономический кризис, разразившийся в 2008 году, уже не в первый раз обнажил проблемы неустойчивости мировых финансовых механизмов. В связи с этим ученые и политики по всему миру развивают дискуссии и предлагают пути облегчения непростого для человечества переходного периода. Поднимаются вопросы экологической стабильности, привлекается внимание к тысячелетним вредным привычкам человечества, связанным с чрезмерным потреблением, растущим несдерживаемом экономическом производстве. Устаревшие лозунги о продвижении демократии и демократизирующем эффекте свободной торговли неохотно уступают перед призывам к установлению общественных отношений, основанных на устойчивом развитии (sustainable development) и эффективном, справедливом управлении (good governance).
Однако в мире глобализации отдельно взятое государство никогда не сможет достичь основанного на принципах устойчивого развития благосостояния самостоятельно. И даже если каким-то чудом такое случиться, в мировом масштабе эффект вряд ли будет сколь-либо ощутим.
С другой стороны мы можем наблюдать за быстро развивающимися новыми рынками Юго-Восточной Азии (ЮВА), Ближнего Востока, России и СНГ. Основная масса населения некоторых из этих регионов представлена мусульманским большинством, тогда как в других мусульмане являются значительной и очень ощутимой частью коренного населения. На фоне кризиса западной системы политического менеджмента, все эти мусульмане обладают законными правами на установление модели экономического и политического управления, соответствующего их вере.
В общем, сегодня стоит задуматься не только над альтернативами традиционной и «очевидной» модели политического управления. Неотъемлемой частью переосмысления мировых и региональных социальных отношений в эпоху пост-модерна должен стать поиск замены капиталистическим отношениям, раскачивающимся со все нарастающей амплитудой.
Потенциально ниша исламских финансов в России и СНГ огромна. Коренное мусульманское население СНГ составляет примерно 75 миллионов. К тому же регион СНГ очень удобно расположен на пересечении путей из Ближнего Востока, Ирана в Европу, в Азию. Экономика СНГ быстро движется вверх. Несмотря на проблемы, связанные с диверсификацией производства и несправедливым распределением доходов от добычи углеводородов, потенциал рынков велик. Правительства этих стран предлагают различные законодательные реформы, налоговые льготы, финансовые преференции для привлечения иностранного капитала. Но сегодня в СНГ лишь правительство Казахстана работает над созданием инструментария для развития исламской экономики. Здесь открылся первый исламский банк в СНГ — Аль Хиляль, но он занимает лишь 35‑е место в рейтинге казахстанских банков.
Исламские финансы в России и других странах СНГ
Было бы преувеличением говорить, что российское правительство действительно жаждет создания исламских финансовых институтов на всей территории страны. В отличие от Западной Европы в России нет ни одного исламского банка. Гораздо более интересным для федерального руководства в свете присоединения к ВТО выглядит стимулирование экономики, поощрение притока иностранного капитала и создание конкурентоспособных сфер высокотехнологичного производства. В плане же социальных отношений развитие исламских финансов может помочь справиться с исламофобией и экстремизмом, направляя здравые, конструктивные силы мусульман в правильное русло. На международном пространстве позиционирование России в качестве многонациональной и многоконфессиональной страны также очень выгодно с точки зрения создания позитивного имиджа. Словом, тактика расширения этого сектора беспроигрышна для России. Что касается регионов, Республика Татарстан сегодня динамично развивается и является одним из наиболее перспективных и процветающих регионов России. Поэтому для татарстанского правительства KazanSummit — это еще и возможность презентовать экономический потенциал республики.
Путь создания инфраструктуры для исламской экономики в России и СНГ длинный. Но уже сегодня есть примеры, которые демонстрируют наличие потенциала и готовность местных элит к созданию соответствующего инструментария. Некоторые из инициатив получили поддержку не в последнюю очередь благодаря KazanSummit.
В мае 2013 года во время проведения Ежегодной инвестиционной встречи в Дубае Татарстан и медиакомпания Thomson Reuters подписали соглашение, в соответствии с которым Thomson Reuters подготовит для Татарстана мастер-план по развитию сектора исламских финансов. В соответствии с этим стратегическим проектом в течение следующих пяти лет у Татарстана есть серьезные возможности для превращения в лидера отрасли на территории России и ближнего зарубежья. Для внедрения плана необходимо создание механизмов, способствующих ускорению интеграции исламских рынков и стимулированию привлечения соответствующих шариату инвестиций из ССАГПЗ и ЮВА. По оценкам экспертов к 2018 году экономики СНГ смогут привлечь таким образом до $28 миллиардов халяльных инвестиций. В связи с этим актуально взглянуть и на интеграцию рынков России, Казахстана и Беларуси в Единое экономическое пространство. Например, принятые в Казахстане законодательные акты в секторе исламской экономики с успехом могут быть воспроизведены и в России благодаря исторической и культурной близости.
Институционально расширению сектора дозволенной торговли и услуг препятствует отсутствие законодательной базы на федеральном уровне. Несмотря на это существуют примеры успешного обхождения правовых препятствий. В 2011 году один их крупнейших региональных банков Ак Барс провел первую в СНГ сделку Мурабаха по привлечению синдицированного финансирования на один год на сумму $60 млн долларов США. По мнению издания Islamic Finance News данная операция были признана лучшей в Европе в области исламских финансов в 2011 году. Также существуют планы по выпуску в ближайшем будущем исламских ценных бумаг Сукук. Также в Татарстане функционирует финансовый дом Амаль, предлагающий своим клиентам соответствующие шариату финансовые услуги.
Заключение
В системе мирового банкинга только 1 % приходится на исламские финансовые институты. Но этот сектор ожидает бурный рост с $1,6 триллионов сегодня до $2,5 триллионов к 2015 году. Это значит, что сектор исламских финансов — самый многообещающий из мировых финансовых институтов в мире. Ежегодно проводимый Россией и ОИС KazanSummit демонстрирует наличие спроса и предложения на исламскую экономику. Но интеграции рынков и созданию прочных институтов мешает ряд симптоматичных для всех проблем. Ниже представлены наиболее характерные.
• Региональные правительства, в том числе в населенных мусульманами районах, ограничены в своей деятельности государственным законодательством, которое не предусматривает механизмов для функционирования исламской экономики;
• Очевидна нехватка специалистов и профессиональных исследователей, которые могли бы концептуально разрабатывать теоретическую и техническую базу для практического использования инструментов исламской экономики. Поэтому в целом система нуждается в создании общих для всех стандартов, способствующих росту конкурентоспособности по сравнению с традиционными механизмами;
• Существует нехватка халяльного капитала;
• Перестроение традиционных рыночных отношений в пользу дозволенной Шариатом системы требует большей вовлеченности и взаимного доверия со стороны властей, элит, представителей бизнеса и конечных потребителей.
Как подчеркнули участники саммита, все это преодолимо; создание согласованной и функциональной сети, которая бы объединила разрозненные сектора исламского производства, услуг и финансов в комплексную систему, вполне реально.
Карина Файзуллина,
магистр международных отношений,
Университет Эксетера (Великобритания)