Глава 2
ФИКХ МУСУЛЬМАНСКИХ МЕНЬШИНСТВ. СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ И ПРАКТИКА МУСУЛЬМАНСКИХ МЕНЬШИНСТВ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

1. Переоценка и новая интерпретация мусульманского политико - правового наследия в условиях современного мира

Учитывая все описанные выше проблемы и тенденции, для западных мусульман практически безальтернативной стала разработка концепции интеллектуальной и социально-политической активности по приведению исламского правового наследия, на которое они и продолжали ориентироваться даже после обоснования в западных государствах, к реалиям этих стран.

В прежние же века мусульмане обосновывались в чужих для них, немусульманских землях лишь в исключительных случаях. Все это, как пишет Таха Джабир аль-Альвани, носило случайный и временный характер, а потому и не привлекало внимания правоведов, занимающихся выведением правовых положений и вынесением фатв. Эти общины существовали в ограниченном виде и изолированно, а их ежедневная правовая практика, их фикх стали известны как фикх «критических ситуаций» ^[1] .

Но сегодня ситуация в силу описанных выше процессов изменилась в корне. Ответом мусульман на эту реальность стало формирование собственного мусульманского социально-правового пространства.

На сегодняшний день сфера деятельности исламских организаций охватывает значительное пространство: от мечетей, исламских центров, национальных и религиозных организаций до образовательных учреждений, профессиональных и общественных организаций, студенческих союзов, молодежных и женских движений. Только в Западной Европе насчитывается более 7 тысяч мечетей, центров и учреждений.

Североамериканский совет по фикху интерпретирует исламское право применительно к нуждам мусульман североамериканского континента. Его члены издают религиозные решения, разрешают спорные вопросы, отвечают на вопросы, касающиеся исламской религии. Приоритетной целью Совета является рассматривать с позиций шариата и давать решения по конкретным вопросам, сделкам, контрактам, проектам, предположениям, гарантируя, что действия североамериканских мусульман будут подпадать под дозволенное шариатом ^[2] .

Мохамед Местири пишет по этому поводу: «Современное исламское восприятие статуса мусульманина на Западе нуждается в пересмотре в соответствии с западной социальной философией. Это необходимо для того, чтобы разработать новый фикх (мусульманское право) социальной адаптации ислама в мультикультурном обществе в условиях неисламского правления. Таким образом, современная исламская мысль могла бы внести свой вклад в широкие дебаты европейских интеллектуалов о социальной адаптации ислама, особенно в вопросах, касающихся отношений между социальным и религиозным обществом, мультикультурализмом и демократией». С его слов, концепция меньшинства нуждается в серьезном пересмотре в связи с новыми вызовами, носящими межцивилизационный, мультикультурный и поликонфессиональный характер.

По Местери, статус мусульман на Западе начинает терять некогда свое единственное измерение как эмигрантского потенциала и движется к новому измерению — гражданскому партнерству. Таким образом, исламская мысль на Западе становится партнером.

Поэтому ислам нуждается в обсуждении своей идентичности на Западе с учетом интеллектуальной идентичности Запада. Западное пространство — это нации-государства, основанные на идеях нейтральности, секуляризма, личной свободы, равенства перед законом и конституцией ^[3] .

Западные мусульмане, проживающие в немусульманском обществе, остро нуждаются в получении правовых ответов с позиций шариата и мусульманского фикха на встающие перед ними вопросы и проблемы. Однако на сегодняшний день ни прежнее правовое наследие, разработанное величайшими исламскими правоведами, ни правовые решения, предлагаемые многими современными мусульманскими учеными, проживающими в традиционно мусульманских странах, не дают этих ответов.

Это происходит по той причине, что ни прежние школы, ни ученые из мусульманских стран не учитывают специфику того положения, в которой проживают западные мусульмане в окружении немусульманского большинства. Молодое поколение иммигрантов‑мусульман достигло совершеннолетия на Западе, около половины из них родились в настоящее время на Западе в отличие от своих родителей, которые иммигрировали сюда в 1950‑е и 1960‑е гг.

Молодые люди отвергли интеграцию и ассимиляцию, чего часто желают их родители. Они больше не кроткие, невидимые иммигранты, благодарные за разрешение пребывать в стране; они хотели бы отстаивать себя. В этой ситуации вопросы расы и религии часто срастаются.

На взгляд Шарля Ле Гай Этона, ситуация, в которой оказались современные мусульманские меньшинства требует иджтихада, поскольку существует практическое различие между шариатом и фикхом.

Концепция меньшинств должна быть оценена и рассмотрена в условиях новых вызовов, заданных диалогом между цивилизациями.

Подобные цели могут быть достигнуты только при условии сознательной ориентации мусульман, христиан и иудеев на готовность отойти от стереотипов, сквозь призму которых они долгие столетия воспринимали друг друга.

Среди прочих целей данного пересмотра прежнего правового наследия Рашид Ганнуши, лидер тунисского движения ан-Нахда, утверждает, что мусульмане на Западе должны дать образ ислама как милости для человечества, поскольку он действительно и является таковым.

Мусульмане не должны давать своим недоброжелателям никакой возможности для того, чтобы изолировать их или ограничить их вклад в развитие общества. Они должны показать эффективность и набор примеров для других. В целом обеспечение мечетей и образование является основным требованием, но и мусульмане также должны внести позитивный вклад в жизнь приявшего их общества.

Вопросы политической и правовой практики мусульман, проживающих в качестве меньшинств за пределами исламского мира, уже не первый год волнуют правоведов и мыслителей. Это связано с тем, что не только религиозная, но и социальная, экономическая и политическая жизнь мусульман вне зависимости от страны проживания четко регламентируется шариатом. Вопрос в том, как осуществлять это в неисламских странах.

Данные претензии исламского права на параллельное с немусульманским законом регулирование жизни мусульман проистекают не из изначальной враждебности мусульман всем немусульманским обществам и политико-правовым системам, как представляется некоторыми.

Часто от мусульман можно услышать заявления о том, что, проживая в неисламских странах, их общины должны управляться согласно шариату, а не закону страны проживания. Однако подобные заявления не содержат в себе осознания глубины и сложности вопроса.

Такая позиция опирается на упомянутую выше ложную предпосылку о якобы враждебности мусульманской правовой системы всем неисламским системам и предполагает только жесткую и непримиримую конфронтацию по схеме «кто кого». Однако взаимодействие шариата и немусульманских правовых систем должно протекать по другим, более гибким схемам.

В нашем же взаимопроникающем мире эти схемы приобретают особую актуальность. Несмотря на данный факт, некоторые мусульманские правоведы продолжают рассматривать исламские меньшинства сегодня, как это делалось в средние века. С данной точки зрения они видятся как не сумевшие по тем или иным причинам покинуть свои земли после их завоевания неверующими и оставшиеся под их властью.

Это понимание исходит из той позиции, которая сложилась в века победоносного шествия ислама по миру. Говоря проще и понятнее, оно проистекает из логики мировоззрения мединского и последующих периодов, когда мусульмане жили в исламском государстве и являлись полновластными хозяевами инициативы в правовом поле.

Основной характеристикой этих периодов являлась фундаментальная ориентированность мусульманской общины на построение исламской политико-правовой системы, установление на практике законов шариата, подчинение им всех сторон жизни и строгий контроль за их неукоснительным следованием. Отсюда же и проистекала невозможность для мусульманской общины тех поколений представить себе единоверцев, проживающих не под властью шариата.

Данный подход исходит из того, что подобное пребывание мусульман в неисламских странах — вынужденное, временное и не должное превращаться в постоянное. Он предполагает, что в итоге мусульмане обязательно должны покинуть свои места проживания и переселиться в мусульманскую страну. Пока же они не переселились и продолжают жить не под властью шариата, они должны всячески охранять свою религиозную и культурную самобытность от чуждого влияния, изолировавшись от окружающего общества.

Показательно, что логику мединского периода касательно мусульманских меньшинств воспроизводят те авторы, которые проживают в исламских странах. Еще чаще те, кто живет в государстве, не просто населенном мусульманами, но шариатском, так как они это понимают.

Ярким примером такого восприятия является работа «Исламские меньшинства. Фатвы, касающиеся мусульман, проживающих в качестве меньшинств» двух влиятельных ученых — ибн База и ибн Усаймина ^[4] .

Эта книга начинает с того, что сохранение веры и строгое подчинение законам ислама являются главной обязанностью всех мусульман, включая тех, кто проживает в качестве меньшинств. Затем авторы говорят о трудностях жизни в немусульманских обществах и советуют им быть терпеливыми.

Далее в развитие темы авторы переходят к практическим советам и рекомендациям мусульманам, проживающим в неисламских обществах. Они, в частности, настоятельно не рекомендуют мусульманам жениться на немусульманках, поздравлять христиан, обращаться в немусульманские суды даже по гражданским делам.

В некоторых случаях, когда предлагаются некоторые правовые послабления, подчеркивается, что они являются лишь временными. Отмечается, что «если невозможно получить средства к существованию кроме, как тем, что Аллах запретил, а именно путем смешения мужчин и женщин, то от этой жизни необходимо отказаться».

Авторы признают, что зачастую мусульманам бывает трудно сохранить веру и идентичность в окружении последователей других конфессий без помощи со стороны традиционно исламских стран. Они неоднократно обращаются к религиозным ученым и проповедникам побывать в общинах мусульманских меньшинств на Западе ^[5] .

Ибн Баз советует исламским правителям «делать все, что они могут для спасения мусульманских меньшинств имуществом и словом». «Это их обязанность», — утверждает он.

Оба муфтия, совершенно очевидно, руководствуются методологией и видением мира, глубоко укорененными в средневековых правовых концепциях. Причем и тот, и другой автор активно используют термин «враждебные» для проживания мусульман страны, опираясь на концепции «Дар уль-ислам» (территория ислама) и «Дар уль-харб» (территория войны).

Однако на сегодняшнем этапе в исламском мире активно развиваются иные подходы к данной проблеме. Условно их можно назвать проистекающими из мекканского мировоззрения, для которого характерна фундаментальная ориентированность мусульман на сохранение и укрепление собственной веры и идентичности перед лицом немусульманского общества, на сплочение и увеличение рядов верующих, а также на увеличение исламского призыва среди окружения.

Иными иначе, если мединский период отражает логику мусульманской общины, установившей собственное государство, то мекканский период отражает логику мусульманской общины, являвшейся активным религиозным меньшинством в немусульманском окружении. Именно поэтому ориентация на логику мекканского периода свойственна мусульманам неисламских стран, в первую очередь Западной Европы, Северной Америки и, конечно же, России.

Такие ученые утверждают, что, несмотря на последовательную эволюцию мусульманской правовой теории и практики от мекканского до мединского периода, мусульмане, проживающие не в исламских государствах, имеют право следовать некоторым положениям мекканского периода, которые вступают в силу при соответствующих для них условиях.

Стоит отметить, что в настоящее время уже около четверти населения всего мира, исповедующего ислам, проживает в качестве меньшинств в немусульманских странах. Данный факт порождает и ставит перед уммой ряд вопросов и проблем, требующих своего обоснованного с правовой точки зрения ответа, поскольку фикх всех мазхабов (богословско-правовых школ) и великих ученых был разработан для применения мусульманами, проживающими в исламском государстве, в условиях верховенства шариата.

Отсюда и вытекает ключевая дилемма — на какой фикх, какого мазхаба, какого ученого ориентироваться мусульманам, которые, проживая в немусульманском государстве, не имеют полноценной возможности жить по законам, применяемым в исламском государстве. Может быть, на правовую практику самого Пророка Мухаммада (мир ему), когда он жил в Мекке?

Но ведь в тот период правовые вопросы не были настолько тщательно проработаны, как это было сделано в мединский и последующие периоды. Отсюда у ученых и родилось понимание того, что мусульмане, проживающие в качестве меньшинств в неисламском мире, нуждаются в разработке отдельного направления фикха. Направления, которое учитывало бы всю специфику их существования в немусульманском государстве, в окружении немусульманского общества и по немусульманским законам.

Данное направление получило название «фикх аль-акаллийят», или «фикх мусульманских меньшинств». Зачинатели и последователи данной инициативы из числа ученых активно принялись за новое правовое осмысление всего круга проблем, с которыми приверженцы ислама сталкиваются в своей жизни, — от вопросов питания, одежды, брака, развода, совместного обучения до отношений с немусульманами и политических вопросов.

Причем правовая переработка коснулась не только издания фатв, учитывающих условия жизни в немусульманских странах, выведения новых правовых положений, но и поиска новых правовых источников, принципов и основ, утвержденных шариатом, однако при этом позволяющих подходить к реалиям жизни мусульманских меньшинств более гибко и комплексно.

В разработке фикха меньшинств, таким образом, активно используются такие принципы исламского права, как обязательный учет общей пользы (масляха аль-‘амма), предпочтения лучшего (истихсан), целей шариата (макасиду ш‑Шариа), духа шариата (руху ш‑Шариа), не противоречащих исламу национальных обычаев и местных традиций (адат), региональных общераспространенных практик (урф), удобства, необходимости, предотвращения ущерба и другие.

Поначалу существовали лишь отдельные фатвы, декларации, комментарии и статьи, которые не составляли часть систематизированного мусульманского правового корпуса. Однако затем по этой теме стали появляться серьезные и обстоятельные научные труды.

Основой, легшей в новую политико-правовой концепцию, предлагаемой западными последователями ислама для руководства и реализации на практике, явилось новое видение немусульманского мира. В отличие от своих единоверцев, оставшихся в традиционно мусульманских странах и продолжавших воспринимать неисламские страны как некие чужие территории, мусульмане, проживающие в немусульманских регионах, выдвинули отношение к таким регионам как к родине мусульман. Она стала именоваться «дар уд-да’ва» (территория призыва к исламу) и «дар уш-шахада» (территория, на которой можно свободно исповедовать свою религию).

Закладка данного фундамента позволила западным мусульманам инициировать процесс формирования новой, европейской и американской идентичности в среде своих единоверцев. Эта новая идентичность не только позволяла исламской общине снимать огромный конфликтогенный и протестный потенциал, накапливающийся из-за сложностей вживания мусульман в «безбожную», «неверную», а оттого враждебную, в их понимании, инокультурную и инорелигиозную среду, но и значительно облегчить дальнейшее укоренение мусульман практически во всех сферах западного общества — социальной, политической, экономической и даже силовой.

На фоне все большего осознания западными обществами невозможности полной ассимиляции и вестернизации мусульман последние, развивая инициативу, приступили к новой интерпретации прежнего исламского политико-правового наследия и исторической практики для их адаптации к западным реалиям. Среди изучаемых и заново осмысленных концепций можно отметить следующие:

«хиджра» — переселение в земли немусульман;

«аль-валя’» — проявление дружелюбия по отношению к немусульманам;

«аль-му’амаля» — взаимодействие с другими конфессиями;

«аль-масляха» — ориентация на увеличение социально-общественной деятельности;

«аль-васатыйя» — исламская концепция срединности и умеренности;

дозволенность участия мусульман в политической жизни и политических системах немусульманских стран;

исламская декларация прав человека;

исламская демократия;

исламское гражданское общество;

«иджтихад» — юридический метод, позволяющий извлекать из мусульманского права соответствия меняющимся условиям общественно-политической жизни;

толерантное отношение к различным религиозным общинам; предоставление возможности жить в соответствии с собственными законами;

общественный контракт, базирующийся на историческом прецеденте Мединской конституции;

созидательный джихад;

внегосударственный, экстерриториальный халифат и исламское государство.

Корневым к перечисленным выше концепциям является концепт «фикх уль-акаллийят» — мусульманское законодательство для мусульманских меньшинств. Эта концепция утверждает, что мусульманские меньшинства, особенно проживающие на Западе, нуждаются в особых, новых подходах для решения своих специфических религиозных проблем, которые отличаются от нужд мусульман, проживающих в мусульманских странах. Это связано с тем, что хоть на протяжении всей исламской истории и случалось, что мусульманские меньшинства жили какой-то период под правлением немусульман, сегодняшняя ситуация в корне отличается от прошлых лет.

Термин «фикх меньшинств» хоть и вошел в употребление не так давно, тем не менее такая модель не является для ислама чем-то неизвестным. Официально термин был принят и утвержден во второй половине 1990‑х годов.

Возвращаясь к природе и целям фикха меньшинств, заложенным его основателями, отметим, что в идеале мусульмане живут согласно шариату — фундаментальному исламскому закону, закрепленному и раскрываемому в фикхе — конкретизированных и детализированных нормах. Особенность же фикха меньшинств состоит в том, что он имеет дело с повседневной социальной, экономической, правовой и политической практикой миллионов мусульман, живущих в непривычных для себя условиях господства западного, светского закона.

Шейх Мухаммад Мухтар аш-Шинкити, директор Исламского центра в Саус-Плейнс, отвечая на вопросы читателей на данную тему, попытался разъяснить соотношение шариата и фикха: «Шариат относится к ниспосланной религии в целом, а фикх относится к тому, как положения шариата должны применяться с точки зрения правоведов» ^[6] .

Таким образом, фикх меньшинств стремится решить конфликт, возникающий между желанием западных мусульман следовать нормам шариата в западном же обществе и стоящей перед ними необходимостью подчиняться одновременно законам страны проживания. Одной из его первостепенных задач являлось снятие некоторых правовых барьеров, возведенных еще в Средние века, на пути все более плотного проникновения мусульман на Запад.

В частности, одной из его задач было пересмотреть и переосмыслить такие ключевые понятия, как, например, Дар уль-ислам (территория ислама) и Дар уль-харб (территория войны), не выходя при этом за пределы фундаментальных канонов шариата.

Теория фикха меньшинств легче всего может быть объяснена через дискуссию муфтиев, которые руководствуются им в своих исследованиях, через причины, которые подвигли их к учреждению в рамках общего фикха специального раздела для мусульманских меньшинств.

Еще одной задачей фикха меньшинств после пересмотра средневековых концепций была задача предложения тех правовых механизмов и инструментов, которые в рамках исламского шариата позволят решать проблемы и задачи, вставшие перед мусульманами на современном Западе. Одними из таких механизмов, к примеру, в фикхе меньшинств выступили две фундаментальные предпосылки — территориальный принцип «алямийят уль-Ислям», то есть всемирность и универсальность ислама, а также принцип «Макасид аш-Шариа», то есть целей шариата.

Первый принцип, к примеру, дал мыслителям фикха меньшинств обоснование для того, чтобы считать само существование постоянных мусульманских общин в неисламских землях дозволенным и даже желательным. А второй — позволил правоведам фикха меньшинств адаптировать нормы исламского права к нуждам мусульманских общин на Западе. Что на практике означает использование гибкости фикха, с тем чтобы создать для мусульманских меньшинств условия и возможности для развития в рамках исламского и светского законодательства.