Татары­-мишари как этническая общность, по­видимому, имеют сложную многокорневую основу. Ученые называли и называют в качестве элементов, давших основу татаро­мишарской общности, разные этнические единицы: финно­угров, буртасов, булгар, кыпчаков и др. В любом случае в этногенезе татар­мишарей присутствуют однозначно два элемента: тюркский и финно­угорский.

Исторически сложилось, что предки мишарей вошли в состав многих народов: венгров, волжских булгар, башкир, русских, мордвы, чувашей. Сохранившая тюркский язык часть мишарей в Поволжье и Мещерской низменности приняла этноним «татары».

По поводу процесса этногенеза мишарей существует ряд гипотез, требующих серьезного научного рассмотрения и обоснования. Различные версии высказываются и по поводу времени формирования татар­мишарей, и по поводу пространства, в котором происходили эти процессы.

Относительно тюркоязычных предков нижегородских татар­мишарей существуют предположения, что проникли они в пределы Нижегородчины еще в домонгольские времена. Изучение расселения татар в нашей области дает основание утверждать, что первые, самые старинные селения возникали довольно хаотично и имели разные истоки. Так, согласно сведениям Г. Н. Ахмарова (конец XIX столетия), «мишари деревни Новый Пожар Сергачского уезда Нижегородской губернии говорят о себе, что они не мишари, а татарские выходцы из Ахтубы; мишари деревни Яндовищи Сергачского уезда считают себя выходцами из Касимова, коренными касимовскими татарами».

Жители села Маклаковка тогдашнего Васильсурского уезда, отвечая на вопрос Ахмярова, кто они, утверждали, что они «переселились из Касимова». Часть рыбушкинцев до сих пор сохраняют в памяти идею о своем происхождении от волжских булгар. Иные из рыбушкинцев утверждают, что основатели их селения — выходцы из села Азеево Кадомского уезда (ныне Рязанской области). Все эти и иные детали, сохранившиеся в памяти татар Нижегородчины, требуют серьезного анализа и перепроверки. Тем не менее они косвенно подтверждают сказанное нами о многокорневой основе татаро­мишарской общности.

Еще в конце XIX века Г. Н. Ахмаров, исследовавший происхождение мишарей и признававший спорность и неясность этого вопроса, отмечал разные оценки, существовавшие в среде самих татар по поводу названия «мишари» и «татары». Разнобой мнений, различные оценки по поводу самих себя у татар­мишарей (правильно ли называть себя мишарями или нет и пр.) объясняются тем, что долгое время этнический вопрос для них не был приоритетным. Определяющим моментом сознания было то, что они мусульмане. В этом и заключалось главное. Этническая самоидентификация стала проявлять свою значимость на общем фоне всплеска национального самосознания в ходе экономических сдвигов в российском сообществе на рубеже XIX–XX вв.

   Булгарско­-татарское наследие на территории современной Нижегородчины — вопрос, все еще ожидающий своих исследователей. Есть веские основания предполагать, что и мощная в геополитическом плане Волжская Булгария, и образовавшийся во времена Золотой Орды Мещерский Юрт так или иначе включали в сферу своего влияния данные земли. Не случайно один из самых видных татарских центров того времени — город Сараклыч — и татарские, и русские монастырские легенды упорно помещают на территории нынешнего Сарова. Однако документально фиксированные данные касательно татарских поселений в этом регионе, которыми располагает наука, датируются периодом не ранее XV–XVI века.

Исторические сведения о татарских селениях, как исчезнувших, так и сохранившихся до наших дней, дают возможность представить следующую последовательность заполнения тюрками Нижегородского региона после указанного хронологического рубежа. К первой волне создания можно отнести старинные татарские деревни Рыбушкино, Сафаджай, Петряксы. Эти селения формировались тюрками, пришедшими самовольно, без ведома государства. Еще одно старинное селение Пара дало начало ряду более поздних по времени возникновения деревень.

Еще до похода Ивана Грозного на Казань татары жили на территории будущего Арзамасского уезда. Когда в 1560 году образовался этот уезд, у администрации стали накапливаться сведения о первых служило­татарских населенных пунктах. В конце столетия в Арзамасский уезд были переброшены десятки служилых людей из Касимовского ханства. Здесь возникли татарские деревни Ичаловского и Иржинского станов, сегодня не сохранившиеся как тюркские.

Выполняя задачу организации охраны своих рубежей, Московское государство помещало служилых татар в ходе следующей волны заселения к востоку от Арзамаса — на реках Келе, Сердеме, Якшени, в районе Межпьянья. Следующее направление освоения Нижегородчины служилыми татарами — это создание селений в алатырских местах, а затем курмышских.

Более 70 лет занял процесс освоения государевыми людьми — татарами­мишарями — просторов Дикого поля. Татарские усады в алатырских и курмышских землях оказались более долговечными по сравнению с арзамасскими селениями служилых людей. Из 60 мест расселения служилых татар уцелели не все, но 34 из них создали базу для дальнейшего количественного роста тюрко­этничных элементов в пределах современной Нижегородской области.

Уходящий в глубину веков процесс этнической истории татар­мишарей завершился для нижегородской (сергачской) группы в XV–XVII вв. Произошли сложные этнические процессы, результатом которых явилось структурирование татаро­мишарской общности на территории Нижегородчины.

Социокультурное пространство в пределах современной Нижегородской области заполнялось тюрками постепенно, начиная с древности, в результате как вольного переселения мишарей, так и — после возникновения России — государственного, связанного с расширением ее территории и необходимостью защиты ее границ. К последней четверти XVII века закончился процесс возникновения тюркских деревень на Нижегородчине, который оказал глубокое влияние на этнос татар­мишарей в новое и новейшее время.

Арзамасские и алатырские мурзы – служилые люди и основатели татарских деревень Нижегородчины. Рубеж XVI­XVII вв.