§ 4. Появление «государевых татар» в алатырских степях в XVII столетии

В начале XVII века развернулся процесс наделения служилых татар землями в Алатырском уезде. Одной из первых деревень служилых татар в тех местах возможно считать Шубину (современное Шубино), возникшую в 1602 году.

В фонде Алатырской приказной избы хранится фрагмент оригинального документа первой четверти XVII века (одна склея), представляющий собой сохранившуюся часть челобитной государю Михаилу Федоровичу группы служилых татар во главе с братьями Бекешем и Уразлеем Розбахтеевыми¹. Суть ее сводилась к просьбе подтвердить права на выданные им "в Олаторском уезде на пустоши Недоброва, Патрикеева, Правоторхова да Дружины Пересекина, Неустроя Арбузова..."² земли. Ходатайство, сделанное в 1613 году, было вызвано гибелью в 1612 году соответствующей грамоты во время набега степняков: "...в прошлом во 120 году, как приходили в Олатырский уезд нагайские люди и, та, де, у них выпись в те поры утерялась«³. Ни названия деревни, где проживали просители, ни межа их земель не указаны. Однако приведен полный список челобитчиков в количестве 29 человек⁴. Среди них фигурирует их лидер Бекеш Розбахтеев⁵. Сравнение этого списка со списком 28 домохозяев деревни Шубиной Пьянского стана Алатырского уезда 1686 года (где указаны и сами землевладельцы и их предки по мужской линии) выявляет, что 23 из них были прямыми потомками группы Розбахтеевых и проживали в Шубиной в 80-х годах XVII века. Изложенное убеждает, что земленаделение 30 первопоселенцев Шубиной имело место в марте 1602 года. Цифра 30 складывается из нижеследующих подсчетов 29 человек, фигурирующих в выписи П. Бутурлина и С. Беклемищева, выданной розбахтеевцам 20 июля 121 (1613) года и открывающейся именами Бекбулата Килдеярова и Бекеша Розбахтеева, в которой отсутствует имя Уразая Розбахтеева⁶. Начало документа включает в себя такие строки: «...служилым тотаром Бекешу Розбахтееву да Уразаю Роз...» (в этом месте край документа утрачен). Это означает, что Уразай Розбахтеев исчез между 1602 и 1613 годами, скорее всего, погиб в ходе отражения Баюшем Розгильдеевым ногайского набега 1612 года, а его прямой потомок, внук Ишай Айтуганов, фигурирует вторым по списку домовладельцев Шубиной от 1686 года, причем, в графе «прежний владелец» конкретно упомянут его дед Уразай (Уразлей) Розбахтеев⁷. Дополнительным подтверждением того, что в 1602 году пустошь Патрикеевская и других детей бярских заняли будущие шубинцы, служит фрагмент выписи из «Алатырских писцовых книг 194 (1686) года», упоминающий, что пашни деревни Шубиной расположены "в пустоши Патрикеевской«⁸. Впервые Шубина как татарская деревня⁹ отмечена в материалах АПА 11 ноября 1611 года, когда ее житель служилый татарин Исен Богдав (он же Исень Богданов по списку 1613 года Петра Бутурлина) присутствует в качестве понятого на отделе земли близ соседнего Чуфарова на реке Пице. Вторым представителем Шубиной был некий Бекбулат по прозвищу Шуба¹⁰.

Еще одна татарская деревня под названием Малая Пица впервые упоминается за 1623 годом в «Алатырских писцовых книгах» как расположенная «в татарских и мордовских землях в Пьянском стану», возникшая «на Диком поле» в связи с приходом туда служилых татар под командой Ертугана Коконтаева¹¹. Приведенная часть источника указывает на некоторые обстоятельства возникновения этой деревни. Во-первых, она возникла на Диком поле, то есть в степи, образно говоря на «голом месте». Иными словами: до прихода группы Е. Коконтаева здесь не было никакого селения. Во-вторых, название Малая Пица указывает на меньшее число жителей, нежели в Большой Пице (Пице Помры Арзамасского уезда), где в те времена имелось более 30 дворов¹². Согласно приведенным архивным материалам, в 1623 году в Малой Пице насчитывалось 15 дворов¹³. Это означает, что данная деревня возникла до 1623 года. Учитывая, что все анализируемые бумаги о Малой Пице составляют фрагмент архивного дела, посвященного земельным вопросам деревни Карга, можно утверждать, что появление татарской деревни Карги имеет начало до 1623 года и связано с именем Ертугана Коконтаева. Со временем название селения изменилось и уже в 1660 году звучит как Каргаполе¹⁴.

К началу XVII века недалеко от Пицы появляется еще одно татарское первопоселение — Грибаново. В 122 (1613 / 1614) году появляется «государева ввозная грамота за приписью дьяка Петра Микулина» о наделении 12 служилых татар под командой Толубая Агишева окладами в общей сумме в 715 четей земли в Алатырском уезде. Администрация определила им участок в районе речки Полексамы, где и был создан усад, тогда же названный деревней Грибановой¹⁵. Как часто было в реалиях того времени, фактически они получили гораздо меньше — 120 четей пашни и 300 — перелогу¹⁶ (см. табл. 1).

С именем Ждана Томаева сына Мустофина связано возникновение деревни Жданово Алатырского уезда. В Арзамасских дозорных книгах за 122 (1613 / 1614) год содержится запись о том, что среди прочих владений "за Жданом мурзою Тамаевым сыном Мустофиным... в Алаторском уезде... жеребей в деревне Жданово пашни 80 четей и примерной земли 20 четей"¹⁷. Владения в Жданове за ним подтверждаются в 137 и 142 годах, а в 144 (1635/1636) переданы его вдове и сыну Ибраиму (Ибрагиму)¹⁸. Лишь в 156 (1647/1648) году Ибраим обменяет наследные владения отца в Жданове (50 четей) окольничему Петру Тихоновичу Траханиотову¹⁹. По-видимому, еще ранее окончилось присутствие тюркских элементов в рассматриваемом поселении. Судить так позволяет документ от 1644 года (поручная запись свидетелей и создателей татарской деревни Ключищи от 20 марта 1644 года), из которого явствует, что деревню Жданово представлял уже не служилый татарин, "а запись писал деревни Жданово земский дьячок Ивашко Васильев сын Казанцов«²⁰.

Самое раннее упоминание о деревне Семеновской сохранилось в «Алатырских писцовых книгах за 132, 133 и 134 годы»: "деревня Семеновская на реке на Пьяне по обе стороны волчья врага что было в поместье за Семеном и Иваном Зыковыми пустошь Исаковская в которой в деревне Семеновской и в выставках 30 дворов служилых верстанных татар и 9 дворов с отцовских, дядних и братеных поместий...«²¹. Цитируемый фрагмент источника весьма содержателен и заставляет искать начало татарского присутствия в этом месте ранее 132 (то есть 1623/1624) года. Очевидно: часть служилых Семеновской в 1623/1624 году владела поместьями предков — отцов и дядей, а значит, предыдущее поколение получило свои наделы на 10–15 лет раньше. К тому же их было необычайно много для первой четверти XVII века; по нашим данным, большим числом (43 человека) располагала только община служилых татар старинной деревни Пары, возникшая в самом начале XVII века (об этом см. ниже). Кроме того, следует заметить, что до 1623 года Семеновская пережила полосу «выставок», то есть неоднократных отделений от центра деревни новых жилых построек. Обычно таковой процесс является долгосрочным, ибо отражает медленное увеличение числа жителей поселка, а в контексте рассматриваемых нами явлений — за счет подселения новых групп служилых.

Это поселение возникло в тех местах, где ранее было владение Семена Зыкова. Известно, что до сих пор здешние татары называют свою деревню «Семочки», или «Семочи». «Чи» в данном случае (по-татарски) значит «жители какого-то пункта». Из этого следует, что когда-то, обживая новое для них место, служилые татары назвали себя «семочи», то есть жители Семеновской, Семеновой или Семеновки. При таких обстоятельствах уместно считать, что татарские первопоселенцы пришли не на голое место, а в уже существовавший усад, название которого (как это часто было в те времена) по сути являлось патронимом. Исток самого названия, очевидно, был связан с уже упоминавшимся Семеном Зыковым, землевладельцем и зачинателем деревни, удаленным (или удалившимся) из нее по неизвестным причинам. Возможно также, что исток этого топонима был связан с названием местности — «Семеновская пустошь».

Согласно данным 1623–1626 годов, служилым Семеновской Алатырского уезда было выдано 300 четей пашни, 400 перелога, 200 сенных покосов и 645 — Дикого поля (степей)²². Преобладание в их угодьях степи над пашнями вдвое и наличие большого клина под корм для скота²³ указывают на хозяйственный приоритет семеновцев — скотоводство. Аналогичные факты наделения в Алатырском уезде в начале XVII века групп служилых татар значительными степными массивами свидетельствуют о высокой доле (или ведущей роли) скотоводства в их хозяйственно-материальной жизни.

Сопоставительный анализ массы архивных материалов (более 700 листов), содержащихся в фонде Сергачского уездного суда в деле под названием "Уравнение земли между большеземельными и малоземельными татарами в Сергачском уезде«²⁴, а также некоторых иных архивных дел²⁵, позволяет выстроить историческую ретроспекцию возникновения девяти татарских деревень, окружающих современную Уразовку.

Среди привлеченных материалов содержится конкретное, но недатированное упоминание о наделении землей группы служилых татар, «темниковских приходцев» (43 человека) под командой Шемяка Шемердянова и Кузьмы Судеярова на реке Паре²⁶. Это наделение в размере 860 четей (по 20 четей на человека) имело место до 1611 года, о чем позволяет судить поданная в 1615 году челобитная других служилых татар, просящих отмежевать им участок южнее владений вышеупомянутого Кузьмы Судеярова, ссылающихся на имевшее место в 1611 году межевание с судеяровцами²⁷. Отметим попутно, что челобитчики 1611 года проживали в уже существовавшей и, судя по названию, мордовской деревне Васы Помры²⁸.

В 122 (1613/1614), 124 и 125 (1616–1617) годах алатырские воеводы выдают служилым татарам Шемердянова и Судеярова копии (выписи) с их окладных грамот, согласно которым они получали номинальный (а фактически меньший) оклад в размере от 50 до 180 четей²⁹. В «Алатырских писцовых книгах 132, 133 и 134 (1623–1626) годов» впервые упоминается о месте проживания служилых Шемердянова и Судеярова «со товарищи» — "деревня Пара на реке Паре«³⁰. Отсюда со всей очевидностью следует: не позже первого десятилетия XVII века в уже существующей деревне Паре на одноименной реке получают наделы 43 служилых татарина.

На последнем обстоятельстве мы вынуждены остановиться подробнее по ряду причин. Вспомним, что в первом параграфе настоящей главы мы выдвигали гипотезу о существовании на рубеже XVI и XVII веков на реке Пара деревни Пары³¹. Подтвержденное источниками существование деревни Пары на рубеже XVI–XVII веков (к тому же расположенной рядом с маршрутом движения войск на Казань в 1552 году) дает основу отождествления здесь рассматриваемой деревни Пары с «легендарной» Парой времен Ивана Грозного. Существовавшее в середине XVI столетия татарское селение Пара, чьи жители влились в отряды, идущие на Казань, было одним из немногих, но тогда существовавших, тюркоязычных деревень Межпьянья.

Изложенное в какой-то степени отражает специфику наделения алатырскими властями землями приходящих сюда в начале XVII века служилых татар. Тогда им выдавались участки близ немногочисленных, но уже существовавших татарских поселений, историю возникновения которых автор попытался воссоздать в параграфе первом настоящей главы (Пара, Рыбушкино, Собачий Остров, Петряксы).

Возвращаясь к достаточно интересной и многоплановой истории земленаделения служилых татар близ деревни Пары, приведем ряд сведений, почерпнутых из фондов ГАНО.

В период до 124 (1615 / 1616) года группа из 15 служилых во главе с Уразаем Дербышевым отделяется от прежнего отряда Судеярова, уже проживавшего в Паре, и строит самостоятельный усад на противоположном восточном берегу реки Пары. В 124 году, после создания собственной деревни, они обращаются в алатырскую уездную администрацию с челобитной, прося должным образом оформить их инициативу. Те 15 служилых татар "сказали: поместья даны им в деревне Паре вместе с татарами деревни Пары с Кузьмой Судеяровым с товарищи... а ныне они, Ураз Дербышев, с тем Кузьмой Судеяровым с товарищи то поместье поделили полюбовно..."³². Отметим также, что впоследствии наследники татар Ураза Дербышева фигурируют в бумагах, относящихся к описанию дел, происходивших в деревне Уразовой. Таким образом, есть возможность утверждать, что рождение современной Уразовки относится к периоду до 1615 года и связано с именем ее основателя Уразая Дербышева.

Нижеприведенный блок архивных документов проливает свет на историю появления еще двух новых татарских поселений — Трехозерки и Ендовищи. Первой отправной вехой в исследовании их возникновения стал документ от ноября 120 (1611) года, когда алатырские воеводы Ф. Пушкин и Ф. Дементьев командируют своего подчиненного Языкова в район, заключенный между уже упомянутой мордовской деревней Васы Помры, Кечасово и истоком реки Сухая Пара³³. Языкову вменялось выяснить: действительно ли в указанном районе инициативно расселилась группа из 20 арзамасских и алатырских беспоместных татар-новиков³⁴. В случае обнаружения таковых Языков должен был оформить на них соответствующую "ввозную грамоту"³⁵.

Действительно, близ Васы Помры уездный чиновник встретил 20 татар, руководимых Чинаем Байбулатовым (по другим источникам — Чембулатом Байбулатовым сыном Агишевым)³⁶. Решением алатырских воевод от 16 ноября 120 (1611) года команда Байбулатова получила официальные права на "300 четей Дикова поля по обе стороны Парских верхов«³⁷. Рассматриваемый участок находился на территории, ограниченной верховьями рек Пара и Сухая Пара. Затем в 1613 году их права были подтверждены государевым указом царя Михаила Федоровича от 20 мая³⁸.

В дальнейшем ситуация сложилась так, что предводитель Ч. Байбулатов перебирается в иные места, и в документах от 1623 года отмечается, что командиром оставшихся в деревне Васы Помры служилых татар стал некий Мамеш Исекеев сын Кулязов³⁹. В 1640 году государство наделяет Мамеша Исекеева и его команду дополнительными дачами. В выписи из «Алатырских отказных книг от 1 мая 148 (1640) года» значится: "в деревне Васы Помре алатырским служилым татарам Мамешу Исекееву с товарищи 19 человекам при сторонних людях из примерные земли, что примерили у них писцы Пушечников и Костяев, отмежевали к старым их дачам к новой деревне Ендовищу поместным окладом сполна"⁴⁰.

Приведенные сведения позволяют считать, что в начале XVII века (до 1611 года) татарские новики создали собственное селение, позже получившее название Ендовищи (Яндовищи) близ мордовской деревни Васы Помры. Судьба самой, ныне не существующей Васы Помры, с тех пор была связана с Ендовищами, а ее мордовское население тюркизировалось. Основание для такого утверждения дает вышеупомянутая грамота Михаила Федоровича 1613 года, предписывавшая всем крестьянам, "которые в том их поместье учнут жити, чтоб помещиков своих слушались, пашню на них пахали и доход им помещикам платили...«⁴¹.

Возвращаясь к разговору о Ч. Байбулатове и прослеживая его путь из Васы Помры, автор обнаруживает, что в период между 1613 (когда он и его люди получили права на землю близ упомянутой деревни) и 1623 годами (когда появилась запись в «Алатырских писцовых книгах» о том, что вместо него за старшего там остался Мамеш Исекеев) Байбулатов обменял свои земли на участок, ранее принадлежащий Кузьме Судеярову и расположенный к западу от деревни Пары. Иными словами, до 1623 года Ч. Байбулатов «со товарищи» заняли угодья по берегам трех небольших озер, что в 5 км на запад от современной деревни Кузьминки. Это подтверждают материалы тех же «Алатырских писцовых книг 132, 133 и 134 (1623–1626) годов». Тогда было зафиксировано наличие 12 дворов существующей деревни Трехозерки. Поясняя ее происхождение, уездные чиновники констатировали, что имела место "выставка Трех Озер, что выставилась из деревни Вас Помры«⁴².

Между тем продолжался процесс отпочкования от Пары новых татарских поселений. В делопроизводстве Алатырского уезда («приправочные книги Гаврилы Бобрищева-Пушкина с товарищи 124 и 125 (1615–1617) годов») фиксируется существование несколько севернее Пары, на правом берегу реки, шести дворов служилых татар во главе с Уразаем Идряшевым, составивших деревню Малую Пару⁴³. В 1638 году там уже насчитывается 11 дворов, протянувшихся линией по правому берегу Пары⁴⁴. Документы, относящиеся к этой деревне, позже составили подборку, связанную с архивными делами селения Кадомка.

Позволим себе два замечания. Возникновение Малой Пары со всей очевидностью указывает на наличие «большой» Пары под которой следует понимать ту Пару, что существовала в XVI веке. Появление топонима Кадомка взамен «Малая Пара» связана с исчезновением названия Пара. При дальнейшем раздроблении бывшей Пары на отдельные деревни, каждая получит свое название.

В 1752 году в алатырскую уездную администрацию с просьбой о подтверждении его наследственных прав обратился правнук уже не раз упомянутого Кузьмы Судеярова — Клявлей Исенелеев, проживавший в деревне Кузьминки. В его прошении читаем: «...а та де деревня Кузьминки называется званием прадеда моего родного Кузьмы Судеярова. А оной Кузьма Судеяров в прошлых давнех годех умре, а жительство имел в Алаторском уезде из выходцов Темниковского уезду...». Далее, он указывал, что законные права землевладельца его предок получил от государства, согласно документам 132–134 (1623–1626) годов⁴⁵. Проверив сведения, власти убедились в правоте слов К. Исенелеева и удовлетворили его просьбу⁴⁶. Для нас этот факт обретает значимость потому, что своим решением в пользу Исенелеева алатырские администраторы середины XVIII века подтверждали факт переименования части деревни Пары в Кузьминки. Переименование произошло в середине XVII столетия, о чем позволяет судить последнее упоминание о деревне Паре в 1644 году⁴⁷.

Приведенный фрагмент вновь указывает на одно обстоятельство: образующиеся поселения служилых татар наполнялись мишарскими этноэлементами — выходцами из Кадома, Темникова, Касимова.

В 1803 году, также прося подтвердить их права землевладельцев, татары деревни Антяровки писали в алатырские инстанции: "...предки наши, жившие на реке Паре, разделились поместьями своими на две части — Кузьминка и Антярская...«⁴⁸. Таким образом, вырисовывается картина разделения Пары на два самостоятельных поселения — Кузьминки и Антяровку, имевшего место в середине XVII века.

Район Пары включил в себя начало еще одной деревни, а именно Красного Яра. Согласно «Выписи с отдельных книг от 19 мая 149 (1641) года» все тот же Кузьма Судеяров обращается к властям с ходатайством об отселении из Пары одиннадцати служилых татар во главе со Смольяном Сеитовым. Его просьба была удовлетворена, переселенцы получили 1043 чети земель из угодий деревни Пары, отмежеванных от владений уже существующих поселений Ендовищи и Триазер⁴⁹. С юга межа владений возникшего Красного Яра упиралась в «государеву землю дикое поле» близ речки Ключища, впадающей в реку Пару⁵⁰. Обратившийся к властям с той же просьбой о подтверждении прав правнук одного из 11 переселенцев мурза Абдулла Аюпов, среди прочих аргументов, подчеркивал, что в 1641 году "сделано поселение, что названо деревней Красный Яр«⁵¹.

В период между 1641 и 1644 годами берега упомянутой речки Ключищи стали местом для образования еще одного нового усада. Тогда «Алатырского уезду служилые татаровя верстанные и неверстанные деревень Ендовищи и Уразово» били челом к Михаилу Федоровичу пожаловать им «примерную землю» близ того усада и "государь их пожаловал«⁵². А в марте 1644 года была составлена так называемая «поручная запись Осипа Алпаева и других служилых татар за Байбака Дербышева», в которой эта группа служилых из 20 человек договорилась между собой о том, чтобы в означенную деревню никого не подселять и без общего согласия из деревни не выселяться. Они просили уездные власти контролировать данную договоренность⁵³.

В тех документах не фиксируется название вновь образованного усада, но имя Осипа Алпаева вновь упоминается в документах от 7 мая 200 (1692) года как жителя деревни Ключищи, расположенной на одноименной речке⁵⁴. Следует упомянуть, что за четыре года до того селение носило название деревни Рейтарской⁵⁵. По-видимому, это было связано с набором служилых татар этой деревни во вновь образованные рейтарские полки. Какое-то время в делопроизводстве Алатырского уезда фигурировали оба названия, в итоге уступив топониму Ключищи.

Сопоставительный анализ ряда архивных дел, отражающих события в период между 1626 и 1685 годами, позволяет определить время и инициаторов возникновения деревни Актуково, выселка из Пары. Один из четырех братьев Судеяровых (первых служилых татар в Паре) — Актук — после 1626 года принял решение образовать свою собственную деревню вместе с десятью сподвижниками. Об этом свидетельствуют фрагменты «Алатырских писцовых книг» от 1623–1626 годов, не упоминающие Актуково в то время. Зато в челобитной племянников Актука Судеярова — Адара и Будалея Алмакаевых детей Судеяровых — от 1685 года содержится просьба "справить за ними поместье"⁵⁶. Тогда Адар и Будалей проживали вместе с сыновьями Актука Судеярова — Османом и Мемеделеем — в деревне "Паре Актуковы десятки«⁵⁷. Топоним «Пара Актуковы десятки» подтверждает факт выхода из Пары Актука Судеярова вместе с десятью другими служилыми татарами. В дальнейшем в ряде документов XVIII и XIX веков деревня фигурирует под названием "Актуково, Новая Пара тож«⁵⁸, а также Янотарь.

Следует добавить, что еще во второй половине XIX века краеведы выдвигали предположение, что «татарская деревня Актукова, Новая Пара тож может быть населена татарами, переселившимися из упомянутой (времен Ивана Грозного. — С. С.) Пары», добавляя, что населенного пункта под названием Старая Пара или просто Пара в Сергачском уезде тогда не существовало⁵⁹.

Подводя предварительные итоги рассмотрения процесса земленаделения и испомещения служилых татар близ старинной деревни Пары, отметим следующее. Уже в первой половине XVII века вокруг и внутри нее родилось девять новых служило-татарских поселений. Шесть из них (Уразова, Ендовищи, Триазер, Кадомка, а также Кузьминки и Антяровка в рамках тогда еще единой Пары) образовались в первой четверти, а Красный Яр, Ключищи и Актуково — во второй четверти XVII века. Процесс отпочкования от Пары новых поселений был схож с аналогичными процессами близ других татарских деревень, существовавших в XVI веке. Приведенные в данном параграфе материалы показывают, что деревни-спутники, населенные вновь пришедшими служилыми татарами, возникают приблизительно в то же время близ Рыбушкиной (Коншаев Заулок), Собачьего Острова (Новый Усад) и др.

В известном смысле это указывает на принципы расселения уездными властями прибывающих в начале XVII века служилых татар, «переходцев» из иных мест.

Не позже 1609 года служилые татары получают земельные наделы близ деревни Рыбушкиной Алатырского уезда (ныне село Большое Рыбушкино Краснооктябрьского района). Об этой дате позволяет судить ряд обстоятельств. В архивных фондах ГАНО существует выпись воеводы Петра Бутурлина от 7121 (1612/1613) года, являющая собой подтверждение рыбушкинским служилым татарам их ранее полученных прав на участки⁶⁰. Помимо прочего, этот документ от 1612/1613 года содержит упоминание факта выдачи наделов "государем«⁶¹. Имя царя не названо, но общеизвестно: период с 1598 по 1610 год — это вереница краткосрочных обладателей московского престола. Повторимся: в последний год своего правления В. Шуйский раздачей поместий не занимался. Таким образом, 12 служилых татар под руководством Урмая Утешева обрели свои наделы в Рыбушкиной до 1609 года. Сопоставление ряда фактов⁶² заставляет считать, что в 1612 году Рыбушкина пострадала от прорвавшихся на Пьяну ногайцев⁶³. Возможно, в ходе их рейда была утеряна царская грамота, выданная У. Утешеву «со товарищи», что и заставило их обратиться в 1612/1613 году с запросом о подтверждении их законных прав⁶⁴. Через 10 лет, точнее между 1623 и 1624 годами, государство, проводившее учет поместных владений, подтвердило права рыбушкинцев на ранее выданные им угодья. А соответствующие документы заняли свое место на полках алатырской уездной администрации в виде "Алатырских писцовых книг«⁶⁵.

Следует добавить, что в документе, описывающем границы владений рыбушкинских татар в 1612–1613 годах, упоминаются «овеченская дорога», "мочалеевский рубеж«⁶⁶. Это дает почву для понимания того, что татарские деревни Овечий Враг и Мочалей также существовали в начале XVII века.

Как уже отмечалось, обращения пострадавших служилых алатырцев к властям были и из иных мест⁶⁷. В главе I уже было сказано о челобитных 1613 года служилых татар Грибановой, Собачьего Острова и др., пострадавших от набега ногайцев в 1612 году.

Кстати говоря, не только служилые татары обращались с просьбами о восстановлении документов на право землевладения. Например, после ногайского набега 1614 года алатырский помещик Богдан Лихутин, утративший грамоту на владение землей, также обращается в 1615 году в Алатырь с просьбой о подтверждении его прав землевладельца⁶⁸.

В 7121 (1612/1613) году государство выдает земельные оклады в размере от 60 до 100 четей группе из 8 кадомских служилых татар под командой Коншая Булатова⁶⁹. Тогда они основали близ Рыбушкиной свое собственное поселение под названием Коншаев Заулок (ныне Малое Рыбушкино Краснооктябрьского района). Вновь возникающая татарская деревня наполняется мишарским этносубстратом.

Тогда же уточнялись границы между владениями служилых татар деревни Петряксы⁷⁰, что указывает на факт их появления там не позже 1612/1613 года.

Аналогичное уточнение границ владений алатырских служилых татар государство проводит в 7132 (1623/1624) году среди 17 служилых сафажайцев (жителей деревни Сафажай или Собачий Остров, ныне село Красная Горка Краснооктябрьского района)⁷¹.

Есть архивные документы, позволяющие понять, что происходило в районе деревень Собачий Остров, Бегичево и Красный Остров еще до составления «Алатырских писцовых книг 131, 132 и 133 годов» (1623–1626). Отметим, что к началу XVII века рассматриваемая часть территории современной Нижегородской области, ограниченная ныне рекой Медянкой в ее нижнем течении, Малой Медянкой, Сурой, устьем Медяны⁷², была слабо заселена. По лесному берегу Суры проживали мордва и черемисы (марийцы), а к югу от них отделенные свободным степным пространством расположились в самой степи старинные тюркские селения Собачий Остров и Красный Остров⁷³.

В российском делопроизводстве, если судить по дошедшим до нас источникам, деревни Собачий Остров и Бегичево впервые упоминаются под 7121 (1611/1612) годом в выписи воеводы Петра Бутурлина. В ней дается описание межи земель деревни Собачий Остров и поместья вдовы Марфы Михайловны Бегичевой и сына ее Давыда⁷⁴. Тот же текст описания межи воспроизводили «Приправочные книги Гаврилы Бобрищева-Пушкина с товарищи 125 года» (1615/1616)⁷⁵. По более поздним документам можно установить, что в то время, когда шло размежевание, в Собачьем Острове проживали неверстанные татары Ижбукай, Булат, Бекеш, Чепкун и др., сыновья которых будут определены на службу и получат земли в оклад в 1630-х годах⁷⁶. В последующих документах дедовские земли неслужилых татар Собачьего Острова будут именоваться «Старая дача Ссурская (то есть ближе к реке Суре. — С. С.) сторона», что указывает на факт освоения сафажайцами земель прежде всего в направлении к Суре вниз по течению Малой Медяны⁷⁷.

Приведенные факты свидетельствуют: в первом десятилетии XVII века в Собачьем Острове жили «вольные» (неверстанные, а стало быть, неслужилые) татары. Их присутствие подтверждает идею о том, что в отличие от подавляющего большинства татарских деревень изначально Сафажай (Собачий Остров) возник до XVII века по собственной инициативе первожителей (неслужилых татар), а не по указанию российских властей.

Явно тюркское начало просматривается в названии рядом расположенной деревни Бегичево. Но православные имена ее владельцев, живших там уже в первые десятилетия XVII века, дают возможность предположить: возникшее как тюркское не позже XVI века, ныне русскоязычное Бегичево обрусело в XVII столетии.

Что касается Красного Острова, то он упомянут в «Алатырских писцовых книгах» 1623–1626 годов⁷⁸. Но в них звучит лишь топоним «Красный Остров» без обозначения наименования «деревня», «селение» и т. п. Объяснение этому мы предложим ниже при характеристике особенностей наделения служилых татар землями в районе Красного Острова.

Те же «Алатырские писцовые книги» дают нам информацию о том, что на реке Малой Медяне в 1623–1626 годах размещалась группа «кадомских переходцев», то есть служилых татар, переведенных из Кадома. Они были переведены на те земли, где ранее (по-видимому, в Смуту) размещалось поместье "за детьми боярскими за Поздняком да за Умным Каменевыми да за Федором да за Лопатою Сурмановыми да за Семеном Толоповым да Меншим Сурмановым«⁷⁹. Исчезновение (ко времени составления «Алатырских писцовых книг») этого поместья шести «детей боярских» связано, по-видимому, с нестабильностью Смутного времени. Можно сравнить указанную ситуацию с аналогичной, когда в 1602 / 1603 году группа служилых татар во главе с Б. Розбахтеевым была «испомещена» на землях, до этого занимаемых одиннадцатью «детьми боярскими»: Недобровым, Патрикеевым и др. (речь идет об одной из пустошей Алатырского уезда)⁸⁰.

Упомянутая группа «кадомских переходцев» состояла из 11 человек, возглавляемых Богданом Булгаковым и Тохбулатом Лучиновым⁸¹. Они имели поместные оклады, фиксированные выписью воеводы Петра Бутурлина. Б. Булгакову было определено 200 четей, Т. Лучинову — 170 четей, остальным по 150 и менее⁸². Дворы служилых людей примкнули к имевшемуся уже усаду группы неверстанных татар (в количестве шести человек под командой Бикбаша Сухова), которые владели землями своих отцов в деревне Собачий Остров. Тем самым, согласно «Алатырским писцовым книгам» 1623–1626 годов, Новый Усад под Собачьим Островом в Пьянском стане Алатырского уезда представлял собой ряд домов верстанных из Кадома во времена первого Романова служилых татар группы Б. Булгакова, территориально расположенный рядом с усадом Собачьего.

Как явствует из документа, Новый Усад под Собачьим Островом, возникнув до 1623 года, в середине 1620-х годов уже воспринимается чиновниками и фиксируется ими в документах как единое поселение под названием «деревня Собачий Остров» с включением в него и служилых Б. Богданова, и неслужилых Б. Сухова⁸³. Дополнительной аргументацией в пользу нашего предположения служат используемые в дальнейшем названия деревни. Так, в конце 30-х годов XVII века она именуется в источнике "Собачий Остров, Новый Усад тож«⁸⁴, а в конце века — либо «Новый Усад, Собачий Остров», либо просто "Собачий Остров"⁸⁵.

Таким образом, очевидно, что власти перевели в рассматриваемый нами малообжитой регион группу служилых татар Б. Булгакова, создавшую Новый Усад под Собачьим Островом, примкнувший к уже существовавшей деревне и слившийся с ней. Как мы уже отмечали, на 1623–1626 годы в деревне Собачий Остров (вместе с Новым Усадом) насчитывалось 17 дворов (11 дворов служилых и 6 — неслужилых). У них имелось земли: "пашни паханные 150 четей, перелогу 200 четей, дикова поля 515 четей и обоего пашни паханные и перелогу и дикова поля 865 четей а в поле а в дву потому ж по 51 чети без полутрети«⁸⁶. В 1623–1626 годах им было примерено дополнительно земли к старым дачам, и общее владение их составило 1335 четей, то есть приблизительно по 78 четей на человека. Кроме того, «сена по конец поля и меж пашен около Красного Острова 50 десятин по 20 копен на десятине; итого 1000 копен», а "лес сечь за рекою Сурою в черемисских бортных ухожьях...«⁸⁷.

Однако коренные жители Собачьего Острова до 1638 года подали челобитную на раздел земель с пришельцами — «кадомскими переходцами», настаивая на том, чтобы им были отдельно отмежеваны ранее принадлежавшие их дедам и отцам земли («как они владели наперед сего», то есть до составления «Алатырских писцовых книг» 1623–1626 годов), что и было сделано работниками алатырской администрации в 7147(1638) году 21 августа⁸⁸. Кроме иных обстоятельств, приведенные материалы вновь подтверждают, что в пределах деревни Собачий Остров население существовало как минимум уже с середины XVI столетия.

В контексте определения истоков татарских деревень Нижегородчины представляют интерес два крупных земельных наделения 18 октября 7152 (1643) года. Выписи служилым оформлены одна за другой 28 и 30 ноября того же года. Во-первых, наделяется группа арзамасских и алатырских служилых татар из 18 человек (12 арзамаских, 1 алатырский и 5 человек неверстанных) во главе с Толчиндеем Янчуриным. Каждый получает по 50 четей, общий объем наделения — 900 четей⁸⁹. Во-вторых, группа также арзамасских и алатырских татар Фомки Сюнеева в составе 24 человек — по 50 четей каждому, то есть на всех — 1200 четей. Причем половину группы Сюнеева составляли прежде неверстанные⁹⁰.

Таким образом, судя по документам, в ранее существовавшее тюркское поселение Красный Остров осенью 1643 года вливаются 25 новых жителей: арзамасских и алатырских служилых татар. Кроме того, из 17 неверстанных часть могла прийти вместе со служилыми, а часть — получить землю, будучи коренными жителями Красного Острова. Так или иначе, первое письменно фиксированное наделение служилых татар землей рядом с Красным Островом относится к 1643 году и связано с именами Т. Янчурина и Ф. Сюнеева.

Известно также, что в 1638 году Т. Янчурин как представитель татарской деревни Ярыгиной присутствовал при разделе земли близ Собачьего Острова⁹¹. Это позволяет предположить, что до 1643 года поселение служилых татар носило название деревни Ярыгиной, а затем стало фигурировать под именем Красный Остров (в документах XVII века топоним Ярыгино уже не встречается).

Как мы уже отмечали, ранее (до возникновения одноименной деревни) топоним Красный Остров звучал в источниках без увязки со служилыми людьми. То, что наделение 1643 года отнесено «отдельщиком» алатырским чиновником, «сыном боярским» Сергеем Барсуковым к Новому Усаду под Собачьим Островом, а не к Красному Острову, объясняется, как явствует из текста «отдельных книг», тем обстоятельством, что группы Янчурина и Сюнеева получали поместья из государева запаса, измеренного в 1623–1626 годах, за вычетом дачи барашевских татар 1639 / 1640 года. А запас этот числился по Новому Усаду под Собачьим Островом. Таким образом, часть служилых татар, обосновавшихся в Красном Острове, были барашевскими татарами, то есть имевшими «старые дачи» в деревне Барашевой Арзамасского уезда. Например, братья Янчурины, потомок которых Шарип Сулейманов, житель Красного Острова, в 1770 году продал 14 четей земли этих братьев в деревне Барашев Усад Арзамасского уезда⁹².

Между 1626 и 1633 годами появляется татарская деревня Мамешево к западу от Камкина. Данные хронологические рамки определяются вполне конкретными обстоятельствами. Согласно выписям из отказных книг и по царским указным грамотам на поместья служилых татар в Чебоксарском, Арзамасском, Алатырском уездах житель Камкина Мамеш Карамышев, владелец «Мамешева жеребья», в 1633 году выбыл в Свияжский уезд⁹³. Тот же источник указывает: "...а в списке арзамасских дозорных книг князя Никиты Болховского да подъячева Ивана Горохова 122 года (1626) Мамеша Карамышева... поместья не написано«⁹⁴.

Середина XVII века стала знаменательной в истории нижегородских служилых татар. Тогда часть их была «вытолкнута» за пределы Нижегородчины. Данное явление было одним из составных частей сложного, шедшего на протяжении XVII века, процесса. В нем взаимопереплетались такие исторические феномены, как обрусение татар, политика крещенства, постепенное исчезновение мелконадельных служилых татар, возвышение группы крупных поместных владельцев тюрского происхождения, общее ослабление социально-политического и экономического института служилых татар.

Но наряду с увяданием одних татарских поселений, преимущественно в Арзамасском уезде, параллельно развивался интенсивный процесс дальнейшего наделения служилых землями в уезде Алатырском.

В 1674 году возникает татарская деревня Медяны; на причинах и условиях ее зарождения автор остановится ниже, в контексте материалов, отражающих хозяйственную деятельность нижегородских татар.

Итак, сформулируем основные выводы, вытекающие из анализа приведенных фактологических материалов.

Наделение землями служилых татар в пределах Алатырского уезда началось не позже 1602 года с выдачей участков первопоселенцам новой деревни Шубино и закончилось в 1674 году образованием татарской деревни Медяны. В ходе этого процесса возникло около 30 усадов, где разместились служилые татары. География их размещения диктовалась рядом обстоятельств.

Во-первых, требовалось обеспечение контроля над важнейшими дорогами, например, на Казань (близ нее были поселены служилые Рыбушкиной, Коншаева Заулка, Жданово, Мамешево и др.), а также на Алатырь (Чембилей, Медяны и др.).

Во-вторых, характерно, что места расположения служилых татарских селений оказались на реках, несущих воды с запада на юго-восток в Суру или с юга на север в Пьяну. Зная, что степняки прорывались в эти места из-под города Алатыря, следует считать, что линии служило-татарских деревень вытягивались перпендикулярно ожидаемому направлению удара ногайцев или крымцев. Маршруты их движения по алатырским местам (в частности, почти детально реконструированный нами маршрут ногайского рейда 1612 года) подтверждают мысль о том, что по распоряжению властей группы конных татар размещались на жительство линиями (эшелонами) поперек пути грозных степняков.

В-третьих, первоначально (в первые 15 лет XVII века) служилых татар селили близ уже существующих тюркских усадов — Пары, Собачьего Острова, Петрякс, Рыбушкиной.

Материалы свидетельствуют, что подавляющее большинство поселяемых татар были уроженцами темниковских, кадомских, касимовских мест, то есть мишарями.

Хронология появления самих новых татарских усадов и волн дополнительных подселений к ним указывает еще на одно обстоятельство. До середины XVII века власти всячески старались увеличить число служилых татар в Алатырском уезде, продолжая опасаться неиссякающей угрозы из приазовских, крымских и прикавказских степей. Алатырские земли не зря считались прорывоопасными: набеги 1612, 1614 и 1620 годов, как и в предыдущие десятилетия, подтверждали опасность конных вторжений с юга. Неудивительно, что в первой половине XVII века служилые татары целыми группами (вроде отряда под командой Ижбулата Разгозина) в указном порядке переводятся из ставших более спокойными арзамасских земель в пределы Алатырского уезда.

Подытоживая разговор о первых служилых татарах Нижегородчины, упомянем о самом Нижнем Новгороде. Впервые его татарская община фиксируется в «Писцовой книге от 1622 года» в количестве пяти дворов, причем в трех проживали служилые татары⁹⁵. В последующее десятилетие община увеличивалась количественно и составила значительную часть населения города. В 1636 году А. Олеарий отмечал, что "...народонаселение в Нижнем состоит из русских, татар и немцев«⁹⁶. Однако уже в 1639 году татары Нижнего вместе с другими служилыми людьми переводятся в приказном порядке на службу в Сибирь для укрепления военного гарнизона в городах Тобольск и Тара. Таким образом, следует признать, что служило-татарская община Нижнего Новгорода не стала долговечной. Дальнейшая практика покажет: татарские элементы города будут формироваться из иных социальных слоев, прежде всего из торговцев.

Известно, что тюркское и мусульманское население проживало в Нижнем в 70-е годы XVII века. Однако, по имеющимся данным, это были не местные мишари, а приезжие «кызылбаши» (персы) и казанские татары, купившие или приобретшие за долги дома в посадской части города. Родом занятий они избрали подпольную реализацию табака и спиртных напитков, что нарушало государственную монополию, а также содержали притоны, прикрываясь торговлей иностранными товарами и струговой снастью⁹⁷. Своим поведением и отношением к торговому делу они снискали явную неприязнь нижегородского купечества, обратившегося в 1679 году с челобитной к государю о высылке этой публики: "...они, кизылбашеня и черкешеня, ни за какими товары не сидят и на дворех, где они живут, никаких заморских товаров не продают и хозового дела ничего не делают, а... к ним, иноземцом, приходят в день и в ночь на их дворы для табашные покупки и питеры гулящие всякие руские люди, пропойцы и кабатцкие ярыжка и зерньщики, и мошенники, и для блуда жонки блудницы, и от того, государь, от иноземцов и от казанских татаров, от их табашные продажи и питеры твоей государеве кабатцкой питейной продаже чинится наруха, а нам, сиротом твоим, многая теснота и разорение«⁹⁸. Это прошение подписали 27 посадских людей, а также земские целовальники и двое земских старост⁹⁹. 15 декабря 1679 года царь Федор Алексеевич распорядился нижегородским воеводе и дьяку выставить из города заезжих «коммерсантов». "...з дворов сослать и дворы очистить и впредь им дворов никому продавать не велеть и без государевых грамот жить им в Нижнем не велеть"¹⁰⁰.

Согласно тому царскому распоряжению иноземцам допускалось вести торговлю в Нижнем лишь с разрешения Посольского Приказа, причем оптом "на гостином дворе, а врознь товаров не продавать и... над ними смотреть накрепко«¹⁰¹.

Изложенное в настоящей главе позволяет сформулировать ряд обобщений. Следует считать, что до образования Арзамасского (1560) и Алатырского (1584) уездов тюркские элементы (татары) присутствовали в тех районах и населяли места, где ныне расположены села Архангельское, Кузьминки (Пара), Красная Горка (Собачий Остров), Петряксы, Рыбушкино. По-видимому, тогда их населяли как ордынские, так и мишарские пласты тюркского этносубстрата.

Не позже начала 70-х годов XVI века государство целенаправленно расселяет служилых татар в Арзамасском уезде. К югу и юго-западу от Арзамаса возникает не менее 14 служило-татарских общин и ряд их новых деревень. Под воздействием внешних причин (набеги степняков 1577 и 1581 годов на алатырские места) разворачивается новый двадцатилетний этап (1586–1606) испомещения служилых татар на северо-восток от Арзамаса и появления их усадов. Одиннадцать новых деревень вытягиваются линией (Новый Усад — Камкино) от Арзамаса в сторону Курмыша. Их населяют прибывшие с мещерских мест «переходцы», или татары, жившие здесь до похода Ивана Грозного на Казань, или потомки первооснователей Томаевой, Шехаевой, Салтагановой, Кадышево и других деревень к югу от Арзамаса.

Почти сорокалетний процесс расселения служилых татар к югу и востоку от Арзамаса с 70-х годов XVI до начала XVII столетия имел свою внутреннюю логику и отражал достаточно продуманную властями политику. Появление татарских гнезд к югу от Арзамаса диктовалось в 70-е годы строительством оборонительного рубежа по линии Алатырь — Сатис. Это строительство было следствием перманентной ногайской угрозы. Даже поверхностный анализ прежних путей продвижения противника подсказывал русским властям наиболее вероятные точки будущих прорывов на Нижний и Нижегородчину.

Помимо прочего, рассматриваемый процесс наделения служилых татар землями под Арзамасом отражал основные черты общероссийской истории и в какой-то степени характер российской цивилизации. Не имея достаточных финансов для постройки многочисленных «стационарных» крепостей на своих южных и восточных рубежах и для содержания в них требуемого количества защитников и средств защиты (оружия, боеприпасов, продовольствия, фуража и т. д.), государство решало свои насущные и острые задачи иными путями.

С 70-х годов XVI века вдоль рек Алатыря и Сатиса сооружалась трудно преодолимая для вражьей конницы засека, которую должны были оберегать мобильные и вполне самодостаточные воины. Основой их материального содержания стали земельные наделы в 15–20 четей. Заселившие их служилые татары отвечали всем требованиям военного дела того времени: они были конными, вооруженными, обладавшими собственным запасом продовольствия и фуража, не обремененными обозом. Таким образом, при наименьших затратах Российское государство добивалось не только наибольшего эффекта в организации охраны своих рубежей, но и наращивало число военнослужащих, способных быть в любой момент переброшенными в «горячую точку», возникающую на стратегической карте Московского государства.

Аналогичные задачи должны были выполнять и на тех же условиях служить татары, помещенные к востоку от Арзамаса, — на Келе, Сердеме, Якшени, Межпьянье. В зависимости от звания и должности им выдаются разные по размеру участки — от 15 до 125 четей.

После Смутного времени, точнее со второй четверти XVII века, начался сложный и медленный процесс увядания служило-татарских общин и частично их деревень в Арзамасском уезде. В основе его лежал ряд причин: физическое уничтожение многих арзамасских служилых татар и мурз, весьма активно участвовавших в битвах Смутного времени. Свою лепту внесли ногайские и азовские набеги первого двадцатилетия XVII века. Многие из арзамасских служилых в указном порядке были переведены в ставшие опасными алатырские места. Немало мурз приняло православие (Чегадаев, Мустофин, Болтин и др.).

Исчезновение тюркских элементов наиболее интенсивно шло именно в Арзамасском уезде: почти 90% возникших в XVI–XVII веках татарских деревень лишились своих жителей-татар к XVIII столетию.

В начале XVII века возникают татарские деревни в Курмышском уезде. Мы располагаем материалами, позволяющими говорить об 11 таких селениях. Логика их географического размещения вполне просматривается: они возникали вдоль важных дорог Сергач — Курмыш и Сергач — Княгинино. Причем, возникшие во времена Смуты, они порождали проблемы в виде долгосрочных земельных споров их жителей с соседями. Сквозь четыре столетия удалось пройти семи из тех деревень — Татарское Маклаково (Моклоково), Ишеево, Урга (Вакаева), Анда, Базлово, Тукай (Парша), Андреевка (Метравыл).

Более 70 лет занял процесс становления деревень служилых татар в Алатырском уезде — освоение государевыми людьми просторов Дикого поля. Логика их размещения диктовалась все теми же опасениями властей ногайских набегов. Они возникали на традиционных путях вторжения южных степняков.

Первые партии служилых татар селились близ уже существующих тюркских деревень (уже упомянутые Пара, Собачий Остров, Петряксы, Рыбушкина). В дальнейшем государство выдает наличествующие свободные земли, лимит которых будет исчерпан к последней четверти XVII века (об этом см. материалы главы III) не без помощи переведенных сюда арзамасских служилых татар. Около 30 татарских селищ тогда возникло в Алатырском уезде (в пределах границ современной Нижегородской области).

Подчеркнем: в отличие от Арзамасского уезда в алатырских землях татарские усады оказались более долговечными. Для этого было достаточно причин. Всю первую треть XVII века российское правительство продолжало опасаться набегов степняков. После событий 1593, 1612, 1614 и 1620 годов алатырские степи считались прорывоопасными. Отсюда стремление властей укрепить эти районы размещением служилых татар, хорошо зарекомендовавших себя при отражении агрессии ногайцев в 1612 и 1620 годах.

Выдавая земли служилым татарам, государство учитывало их традиционную хозяйственную ориентацию на скотоводство. Татары и стерегли бескрайнее Дикое поле и хозяйственно его осваивали. Государство помещало в степях тех из своих подданных, кто наиболее был приспособлен к степной жизни, сам стремился жить в степи.

Помимо прочего, такой подход отражал и соответствующее политическое сознание правящей российской элиты: при недостатке денежных ресурсов предельно широко использовались имеющиеся земельные угодья, все более причисляемые к «государевым землям» и выдаваемые затем служилым людям. Это было одним из проявлений экстенсивности характера развития российской цивилизации, способной нормально функционировать в процессе постоянного территориального расширения.

С другой стороны, это вело к укреплению материальной базы российского дворянства и усилению его как социально-политического института в ущерб вотчинному землевладению, в ущерб крупным собственникам. Последнее обстоятельство наряду с остальными причинами должно было породить открытый конфликт между различными слоями российской политической элиты, прежде всего между крупными вотчинниками боярского уровня и служилыми дворянами, втянув в свою орбиту иные пласты сообщества. Известно, что этот процесс нашел свое отражение в событиях Смутного времени на рубеже XVI–XVII веков. Известно также, что служилое дворянство тогдашней Нижегородчины (и не в последнюю очередь служилые татары) имели достаточно серьезных оснований и весомых мотивов для участия в разрешении социального конфликта, назревшего к началу XVII века.

Подводя итог изложенному, подчеркнем, что более чем из 60 мест расселения служилых татар уцелели не все, лишь 33 создали базу для дальнейшего количественного роста тюркоэтничных элементов в пределах современной Нижегородской области.

История возникновения отдельных деревень вроде Красного Яра и Медян в XVII веке указывает на одно специфическое обстоятельство. К середине XVII столетия наметился определенный излишек татарского населения в татарских деревнях. Волны подселения татар извне закончились по ряду обстоятельств общероссийского характера. Излишек тюрок на самой Нижегородчине породил возможность рождения новых деревень, первопоселенцы которых были не кадомцами, темниковцами, касимовцами, а уже потомками местных татар-мишарей. С возникновением Красного Яра и Медян закончился последний этап процесса появления тюркских поселений в рассматриваемых районах. Несколько ранее уже начался период их увядания и исчезновения.

Таким образом, к последней четверти XVII века закончился сложный процесс возникновения тюркских деревень (служило-татарских поселений), растянувшийся, как показал анализ, на столетие — с последней четверти XVI по последнюю четверть XVII века.

---