Р. Р. Назаров
Институт истории АН РУз, кандидат философских наук
(Ташкент, Узбекистан)

Традиции межэтнического и межконфессионального диалога:
на примере Центральной Азии

Думай и позволяй думать другим
Джон Уэсли, английский теолог

Свобода ничего не стоит, если
не включает свободу заблуждения
Махатма Ганди

Развитие и углубление межэтнического и межконфессионального диалога является в настоящее время актуальной проблемой для глубокого и всестороннего анализа. Само положение Центральной Азии (ЦА) – на стыке великих мировых цивилизаций – предопределило ее уникальную роль в межцивилизационном диалоге, в обмене культурными ценностями, в развитии человеческих обществ, народов, государств. Эта роль принадлежала региону веками и тысячелетиями, в его истории нашло свое отражение все многообразие этнических, культурных, конфессиональных процессов. Открытая и обширная зона ЦА диктовала взаимодействие и пересечение различных культур, племен, этносов, конфессий, кочевого и оседлого населения. На современной территории ЦА пересекались разные этнические группы (тюрки, иранцы, арабы, монголы, индийцы, китайцы, славяне и т.д.) и конфессий (зороастризм, буддизм, иудаизм, христианство, ислам и т.д.). Народы современной ЦА унаследовали от прошлого разнообразие культур, традиций, конфессий. Проживающие на ее территории представители почти полутораста этнических групп образуют уникальную культурную мозаику, сочетающую азиатские и европейские компоненты. История ЦА полна примеров интенсивного и продуктивного межэтнического, межконфессионального межцивилизационного диалога, взаимодействия, социокультурного взаимопроникновения. Центральная Азия в различные периоды своей истории входила в состав многих полиэтнических (и поликонфессиональных) государств: Ахеменидской державы, Греко-Македонского царства, Кушанской империи, Тюркского каганата, Арабского халифата, государств Саманидов, Караханидов, Каракитаев, Чингизидских государств, державы Амира Темура, Темуридских государств, Российской империи, СССР, представлявших собой различные модели синтеза, включавшего в себя разные этносы, культуры, религии.

В современных условиях нарастания процессов глобализации зачастую невозможно найти решение этих проблем в рамках и силами одного государства, необходимо участие всего мирового сообщества. Только совместными усилиями всех субъектов международных отношений, только через диалог, открытый разговор можно найти нужное решение. «Одним из основных факторов стабильного общественного развития и улучшения благосостояния всех народов является мирный межконфессиональный диалог. Достижение межконфессионального мира является важным условием существования современного общества»1.

В развитии межэтнического и межконфессионального диалога необходимо руководствоваться следующими принципами деятельности2:

· принцип толерантности, терпимого отношения к иным национальностям, расам, языкам, религиям, культурам, политическим или иным убеждениям;

· предотвращение любой деятельности, направленной на разжигание межэтнической и межконфессиональной розни;

· верховенство международно-правовых документов, равенство прав и свобод человека и гражданина, независимо от его расы, национальности, языка, отношения к религии, политике и т.д.

В истории человечества именно религиозно-этнические противоречия часто способствовали широкому распространению и углублению таких негативных явлений, как фундаментализм, международный терроризм, экстремизм. В истории человечества было достаточно много конфликтов, причиной которых выступали этническая неприязнь, религиозная непримиримость, нетолерантность к иному мнению. Хотя надо отметить, что «причина активизации террористической деятельности под исламскими знаменами заключена не в какой-то специальной религиозно-мотивированной злобной нацеленности ислама на все «неисламское», но есть проявление общего кризиса мировой системы власти»3. Только продвигаясь в направлении к лучшему взаимопониманию представителей разных конфессий, человечество сможет избежать того недоверия, которое используется как почва для разжигания неприязни, ненависти, призывов к насилию. Тем более социально значимыми выступают инициативы по стимулированию представителей разных конфессий к диалогу, к совместному обсуждению проблем, с которыми мир сталкивается сегодня.

ЦА смогла выстоять в истории благодаря многообразию культур, толерантности, богатому разнообразию этносов, традиций и конфессий. Многовековой опыт истории дает возможность ЦА позиционировать себя как наиболее подходящую площадку для проведения подобного диалога. «Сегодня созданы новые условия для гуманитарно-культурного сотрудничества, которое является частью цивилизационного диалога. В Центральной Азии строятся новые коммуникации, расширяется экономическое сотрудничество, углубляются как двусторонние политические контакты, так и контакты в рамках региональных и всемирных организаций. Диалог цивилизаций продолжается в новых исторических условиях регионализма и глобализма»4. Это обусловлено целым рядом факторов: традиционной полиэтничностью и поликультурностью региона, привычкой жить в мире и согласии с соседями, устойчивостью политического руководства, всей совокупностью экономических, политических, исторических, духовных, социальных особенностей.

Будучи единым в своем стремлении преодолевать разногласия, человечество совместно движется к благородной цели взаимопонимания, доброжелательности, мира, совместного благополучия. Народы нуждаются друг в друге на нелегком пути познания истины, справедливости и толерантности. Экономическая нестабильность, социокультурный кризис и иные проблемы преодолимы для того сообщества, деятельность которого основана на непреходящих ценностях. Как отмечает азербайджанский исследователь Айдын Али-Заде: «Одной из серьезных проблем современного мира остается проблема религиозной и национальной ксенофобии, которая имеет тенденцию к развитию, что является серьезным препятствием для процессов глобализации и может привести к серьезным политическим, экономическим и цивилизационным конфликтам. Для решения этой проблемы необходимо строить и развивать диалог между представителями различных цивилизаций»5.

Велика та жизненно важная роль, которую сыграли различные конфессии в развитии культур и традиций, в закреплении восприятия человечества и общества в контексте того, что является поистине непреходящим. Несмотря на различия в мировоззрениях, люди желают жить в атмосфере взаимоуважения и искренности. Более того, разные конфессии предлагают цели, стремясь к которым можно применить формы и методы жизнедеятельности, способствующие искоренению несправедливости, бедности, конфликтности. Понимая традиционный характер религии как особой формы общественного сознания, важно также иметь в виду те стремления, которые совершаются от имени религии для утверждения человеческих прав и демократических свобод, ценность которых признана в современном мире. Поэтому необходимо целостно смотреть на мир, глубже мыслить, быть более толерантным. Религиозная толерантность является одним из наиболее сложных социальных феноменов. Профессор Геттисбергского университета (США) Луи Дж.Хэммени считает религиозную толерантность «добродетелью особого вида. ... Желание понять другого может породить неожиданные трудности и оказаться серьезной проблемой»6.

Религиозная сфера в сложном современном социуме становится сферой особенного влияния. Только основанные на разуме и гуманизме совместные действия представителей государства и религиозных лидеров смогут способствовать сохранению социальной стабильности. В такой тонкой области, как межконфессиональные и межэтнические отношения решающее слово принадлежит руководителям общественных, религиозных организаций, поскольку люди с особым вниманием, уважением и доверием относятся к их мнению. И межконфессиональный диалог является необходимым условием укрепления духовной основы мирового развития и мирного сосуществования.

В связи с этим в качестве приоритетных направлений необходима деятельность, предусматривающая пропаганду уникального исторического опыта стран ЦА по межэтническому и межконфессиональному согласию, изучение и анализ международного опыта гармонизации общественных отношений в области культуры и религии. Диалог между религиями должен носить активный познавательный характер, а также иметь определенные практические результаты, необходимые для социального развития.

Диалог культур был и остается одним из главных аспектов в развитии человеческой цивилизации в целом. На протяжении веков и тысячелетий в ЦА происходило взаимообогащение культур, из которых складывалась уникальная мозаика региональной цивилизации. Как отмечают известные российские востоковеды Р. Ланда и С. Прозоров: «Территории с мусульманским населением, входившие в состав Российской империи, а затем – в СССР, в течение длительного времени развивались в диалектической связи друг с другом, населявшие их народы имели много общего, как в плане материальных условий, так и в сфере духовной жизни. В рамках единого геополитического пространства шли интеграционные процессы в области общественного уклада, быта, культуры, духовных ценностей»7.

Подлинное развитие этносов связано не столько с социально-экономическим ростом и процессом модернизации, сколько с совокупностью культурных национальных ценностей, детерминирующих и мотивирующих различные эффективные модели решения социально-исторических и культурных задач. Все большее внимание в настоящее время уделяется внеэкономическим факторам развития общества – культурным, социальным, геополитическим, религиозным. И социальная практика показывает, что ценности ислама отнюдь не противоречат модернизации. Одним из образцов единства европейских и мусульманских ценностей показывает пример Турции, поскольку «эволюция политического ислама в Турции в либерально-демократическом направлении, в направлении поиска компромисса говорит, что возможность совместимости исламской культурно-религиозной традиции с политической принадлежностью в Европе существует»8.

Неудивительно поэтому, что наиболее дальновидные религиозные деятели настоятельно требуют необходимости организации постоянного диалога между различными конфессиями, как на региональном, так и на международном уровнях. Они с полным основанием рассматривают такой диалог не только как способ обмена информацией, но и как средство формирования цивилизованных межконфессиональных взаимоотношений, которые открывают путь для успешного сотрудничества по проблемам, волнующим общество. «Мусульманско-христианский диалог на современном этапе является наиболее актуальным, так как в последние десятилетия в связи с развитием коммуникаций и средств информации представители этих двух крупнейших цивилизаций стали больше контактировать друг с другом. Кроме того, появилась проблема международного терроризма, который, к сожалению, пытаются окрасить в религиозные краски»9.

Всесторонняя политическая выгода от стабильно развивающегося диалога между конфессиями может быть весьма значительной. Во-первых, такой диалог может способствовать ликвидации (или ослаблению) непримиримых межконфессиональных противоречий, поможет ввести идеологическую конкуренцию между религиями в цивилизованные рамки, что позитивно скажется на этнонациональных отношениях и общей социально-политической стабильности.

Во-вторых, межконфессиональный диалог поможет объединению усилий людей разных вероисповеданий и национальностей на борьбу против глобальных угроз человечеству.

В-третьих, межконфессиональный диалог поможет обществу осознать тот факт, что реальные причины, лежащие в основе религиозно-политического экстремизма и международного терроризма, бесперспективно искать в основах религиозных учений. Тем самым будет облегчен поиск реальных причин таких явлений, а, следовательно, средств и методов эффективной борьбы с ними.

В-четвертых, межконфессиональный диалог дает серьезные стимулы для налаживания постоянной работы с молодежью, направленной на предупреждение подобных асоциальных деяний в будущем10.

Важным элементом межконфессионального диалога выступают его принципы, т.е. те основополагающие положения, принимаемые всеми субъектами диалога, не придерживаясь которых невозможно приступать и вести сам процесс диалога. Термин «принцип» обычно трактуется как «научное или нравственное начало, основание, правило, основа, от которой не отступают»11.

Главным из данных принципов выступает принцип толерантности. В данном контексте толерантность есть терпимое отношение последователей одной конфессиональной общности к последователям других аналогичных общностей. Каждый имеет право придерживаться своих религиозных убеждений и признает такое же право за другими. Как отмечает узбекский социолог М.Х. Ганиева: «Поскольку в своей основе толерантность предполагает внутреннее преодоление нетерпимости, она в свою очередь является необходимой основой существования этнического разнообразия и подразумевает разрешение возникающих межэтнических противоречий через готовность к диалогу, компромиссу, равноправию»12. За долгие века противостояния конфессий сформировалась конфронтационная психология. Сила стереотипов конфликтного мышления столь велика, что для ее преодоления нужна большая и упорная работа. Терпимость во взаимоотношениях между представителями религиозных общностей является необходимым условием организации диалога между конфессиями.

Важное значение для организации межрелигиозного диалога имеет принцип равноправия его участников. Добровольно могут договариваться лишь те, кто равноправны. Попытка поставить любого из участников диалога в привилегированное положение является реальным препятствием для нормального осуществления диалога. Более того, попытка выделить ту или иную конфессиональную общность, сделать ее «равнее других» может привести просто к срыву диалога. Например, представители православия в России часто ведут «диалог» с другими конфессиями с позиции «равнее других»13.

Еще одним существенным принципом межрелигиозного диалога является открытость, т.е. нескрываемое от других участников искреннее выражение своих позиций, сочетающееся со стремлением внимательно слушать и слышать других, непредвзято воспринимая и оценивая их точку зрения. Открытость не является синонимом отказа субъектов диалога от своих взглядов или уступки чужим убеждениям. Ее ценность в том, что она помогает субъектам диалога лучше уяснить взгляды друг друга, благоприятствует сопоставлению различных мнений, выявлению общих интересов и выработке согласованных мер по их реализации. Как отмечает Талгат Таджутдин: «За многие столетия совместной жизни с христианами в России мусульмане выработали уникальную религиозную культуру – открытую, терпимую и динамичную»14.

Конструктивность (не путать с конст-руктивизмом!)15 как четкая ориентированность на получение положительных результатов является еще одним из главных принципов межконфессионального диалога. Конфессиональный плюрализм, идеологическое «соревнование» религий предполагают изначальное несовпадение позиций участников диалога. Настроенные на конструктивную дискуссию участники диалога приходят при обсуждении общих проблем к принятию взаимоприемлемых решений на основе здорового компромисса, а любые разногласия устраняются путем согласований. Компромисс возможен и необходим в вопросах, касающихся земного бытия, социально-политических установок, культурного разнообразия. Что касается различного подхода к проблемам вероучения, разного понимания проблем спасения, то в этих вопросах рассчитывать на компромисс в обозримом будущем, наверное, не приходится.

Последним по счету (но не по значимости!) является такой принцип межрелигиозного диалога как отказ от критического рассмотрения вопросов вероучения. Открытие дискуссии о недостатках или преимуществах любого религиозного учения означает конец диалога, перевод его в неконструктивное русло. Любой диалог, а тем более межконфессиональный, должен быть хорошо организован. Создание специальных координирующих органов и разработанных процедур усиливают вероятность стабильности диалога и его результативности.

Залогом успеха диалога является также постоянное изучение мирового опыта развития и взаимодействия культур, религий, особенностей государственной политики различных полиэтнических и поликонфессиональных государств по укреплению межконфессионального согласия и межэтнического единства.

Необходимо постоянно налаживать контакты между учеными разных стран, развивать международное сотрудничество в целях предотвращения угроз религиозного экстремизма и терроризма. «Мирное сосуществование религий, недопущение распространения религиозного экстремизма является одной из актуальных проблем современного мира. Конфликты на религиозной основе, ограничение культурных, социальных, политических прав, дискриминация по конфессиональному признаку стали одними из основных факторов нестабильности национально-государственных систем и роста напряженности международных отношений»16.

Необходимо создание международных центров, дискуссионных «площадок» межкультурного и межконфессионального диалога. Одной из таких «площадок» сотрудничества государств ЦА (которые активно сотрудничают в рамках различных международных форматов), является Шанхайская организация сотрудничества. Как было отмечено в Екатеринбургской декларации глав государств-членов ШОС (16.06.2009 г.): «Государства-члены ШОС, подтверждая свою приверженность диалогу цивилизаций, ценностям мира, толерантности, взаимного уважения и согласия в межнациональных и межконфессиональных отношениях независимо от этнической принадлежности, религиозных и иных воззрений, выступают за то, чтобы борьба с международным терроризмом не отождествлялась с противостоянием какой-либо религии»17.

В основе международной работы должны лежать базовые принципы дальнейшего укрепления культурной, религиозной, цивилизационной идентичности, всемерного развития диалога конфессий.

Эффективным стимулом для активизации межрелигиозного диалога могут быть встречи представителей мировых и традиционных религий, форумы по инициированию и координации межрелигиозного диалога на самых различных уровнях, что может способствовать существенному увеличению вклада религий в дело укрепления мира, международной безопасности, дружбы между народами.

Принцип толерантности может использоваться как механизм межэтнического и межконфессионального сотрудничества, основа социального согласия. Как отмечает казахстанский политолог И.Б. Цепкова: «религиозная толерантность есть признание права на свободу религиозного самоопределения, уважительное отношение граждан к этому праву, к культурно-религиозному плюрализму общества, утвержденных как исходные положения и демократические нормы государства. При этом необходимо различать «внутреннюю» и «внешнюю» («светскую») трактовки религиозной толерантности. Каждая из них, рассматривая факт достижения религиозной толерантности в рамках плюралистической религиозной конкуренции, состязательности и соперничества, ставит свои вопросы: 1) «внутренняя» – о возможности и границах признания другой религии как подлинной и легитимной встречи со священным. Разрешение данного вопроса касается макроуровня, где рассматривается вопрос об отношении одной религии к другой, т. е. проблема межрелигиозных и межконфессиональных взаимоотношений; 2) «внешняя» – о действенности «западноевропейской» модели толерантности, при которой религия рассматривается как личное (частное) дело каждого человека, а государство проводит политику невмешательства в дела совести своих граждан, если только, конечно, те или иные религиозные убеждения не угрожают свободе других членов общества. Здесь речь идет о мегауровне, на котором осуществляются принципы свободы совести»18.

Институциональному обеспечению этнополитики посвящена деятельность национально-культурных центров. Демократическая этнополитика – миротворческая и созидательная деятельность, нацеленная на взаимопонимание людей разных национальностей и достижение межэтнического согласия. Государство поддерживает деятельность региональных национально-культурных центров, республиканских и региональных национальных газет, радио и телепрограмм, национальных театров. Резкое усложнение жизненных процессов во всем мире, вызванное экономическим кризисом, ростом преступности, действиями террористов, природными и технологическими катаклизмами и другими факторами, налагает еще большую ответственность на государства. Только оно способно через свои специализированные структуры отслеживать, анализировать и прогнозировать возникающие внешние и внутренние угрозы. Только государство в состоянии осуществлять сложные программы предупреждения и ликвидации опасностей различного характера – природного, техногенного, экономического, военно-политического и т.п. Только государство может выступить гарантом безопасности и сохранения этносов, защищать их коренные интересы в сложных условиях глобализации, обеспечить их будущее. «В качестве одного из основных механизмов регулирования межэтнических и межконфессиональных коммуникаций в исламском мире называют доминирующую роль государства, которое подчиняет этноконфессиональные общности, существующие в его границах, интересам более высокого порядка и расширяет рамки сотрудничества отдельных сообществ. Помимо этого, в качестве одного из стабилизирующих элементов социума восточных, в частности исламских государственных образований, ряд специалистов выделяет традиционные социальные институты, основанные на локальной и клановой идентичности и регулирующие общественные отношения в соответствии с нормами обычного права и сложившимися этнокультурными стереотипами»19.

Глобализация бросает вызовы конфессиям, этносам, культурам, цивилизациям. Чтобы в этих условиях не только выжить, но и успешно развиваться, этносы должны вписаться в программу непрерывного обновления и решать задачи национальной модернизации в русле стратегии и тактики устойчивого развития. Только оно может достойно противостоять вызовам и угрозам новой эпохи. Одним из таких моментов является проблема миграции. «Отдельным аспектом в проблеме иммиграции является «проблема ислама», поскольку во многих европейских странах именно этнические мусульмане составляют большинство иммигрантов. По мере того, как мусульмане вступают во все более тесный контакт с коренными европейцами, набирает остроту вопрос культурных и религиозных различий, и возникает образ мусульманина как образ иммигранта в целом. Почвой для подобной конфронтации служит то, что ислам являет собой стойкую религию, с непоколебимым желанием быть признанной в новой обстановке. Проблема уже вышла за экономические и религиозные рамки, и сегодня это, прежде всего, предмет политических и культурных споров»20.

Есть мнение, что человеческое сообщество будто бы выработало общий для всех народов, государств, культур путь к благосостоянию. Это так и в то же время не совсем так. Человеческое сообщество определилось с общими контурами собственного развития как целостного образования. Но это не исключает многообразия форм, моделей, вариантов развития в границах этой целостности. И их выбор – это незыблемое право каждого народа, который он должен сделать самостоятельно и пройти его, не утрачивая своей целостности и самобытности. «Особое место в этом процессе занимает межрелигиозный диалог, так как несмотря на развитие секулярных тенденций в современном мире, религия продолжает играть большую роль в деле формирования мировоззрения людей. Достижение взаимопонимания между представителями различных религиозных мировоззрений возможно хотя бы потому, что все их базовые постулаты базируются на общечеловеческих ценностях, признаваемых всеми цивилизациями. Это в первую очередь относится к религиям авраамической традиции, самыми многочисленными представителями которой являются мусульмане и христиане»21.

Существуют разные позиции по поводу межконфессионального (в частности, исламо-христианского) диалога. Так, Гейдар Джемаль полагает: «Мусульмане смотрят на … христиан как на людей, которые причастны к Откровению, но должны признать превосходство мусульман, после чего могут попасть под защиту исламских законов»22. В то же время Талгат Таджутдин полагает, что возможна модель «исламского экуменизма», если делать акцент не на вероисповедных различиях, а на единстве общечеловеческих ценностей во всех монотеистических религиях, включая православие и ислам23.

Одной из форм диалога являются попытки найти компромиссы между конфессиональными доктринами. «Многие… увлекаются… квазирелигиозными течениями, но наиболее показателен отток в бахаи, рерихианство и ахмадию. Эти религиозные учения дают возможность в какой-то форме принять некоторые духовные и культурные ценности христианства, не отрекаясь от ислама»24.

Страны ЦА постепенно обретают пути собственного развития. И не просто обретают, а формируют способность следовать им, сохраняя свою идентичность и целостность. Любая модель межкультурного согласия имеет свою специфику и предназначение. Центрально-азиатская модель строится на принципах дружбы, согласия, толерантности, совместного достижения стратегических целей. Задает правила в этой конструкции правовая база, создающая условия и определяющая нормы и правила поведения граждан. При этом государство отказывается от любых идеологических форм давления на культуросозидательные процессы. Не политизация имеющихся проблем в межнациональной и межконфессиональной сфере, а конкретная целенаправленная работа по развитию этнокультур, языков, национальных традиций, соединение в этом деле усилий государства и общества обеспечивает полноправное развитие всех этносов ЦА.

Именно культурной составляющей определяется качество моделей межэтнического и межконфессионального согласия. Культура, приоритетная роль которой предопределена исторической задачей ее полномасштабного возрождения и в первую очередь, возрождения и полномасштабного функционирования государственного языка, является стержнем, интегрирующим звеном. Основополагающая идея – формирование единой общности на основе межэтнической интеграции и духовно-культурного единения – обеспечивает единство народов, культур, конфессий ЦА. В 1995 г. на Ташкентской межконфессиональной конференции делегат Всемирного Совета Церквей Терек Митри назвал существующее в ЦА содружество ислама и православия «образцовым для всего мира»25. Можно даже говорить о модели «центрально-азиатского христианства». Так, кыргызстанский исследователь А. Ярков отмечал: «Есть острая необходимость в изучении феномена «местного» христианства в культурологическом плане. …изучение феномена «островка» христианства в глубине Центральной Азии дает шанс выявить и проанализировать многие культурные механизмы изменений, в том числе феномена сосуществования в одном социуме христианской культурной модели с ценностями азиатского традиционного общества»26.

На пространстве ЦА Запад и Восток выступали и выступают как субъекты сотрудничающих, взаимодополняющих цивилизаций. ЦА дает модель перспективного сотрудничества сообщества культур, этносов, конфессий, основанную на ценностях межконфессиональной и межэтнической толерантности. Так, в Узбекистане в 1995 г. прошла мусульманско-христианская международная конференция «Совместно жить под одним небом». В 1996 г. отмечалось 125-летие Ташкентского и Среднеазиатского Епархиального управления Русской православной церкви, в 2001 г. – 130-летие, в 2006 г. – 135-летие, в 2011 г. планируется отметить 140-летие. Был отмечен также 100-летний юбилей первой в Центрально-азиатском регионе лютеранской церкви Евангелическо-лютеранской общины Узбекистана.

В феврале 2003 г. в г. Алматы была организована первая Международная конференция мира и согласия, Первый съезд лидеров мировых и национально-традиционных религий, состоявшийся 23 – 24 сентября 2003 года в г. Астане. 12 – 14 сентября 2006 года в г. Астане во Дворце Мира и Согласия состоялся второй Съезд. В августе 2008 г. в Астане состоялась Международная конференция «Межкультурное взаимодействие в странах Центральной Азии».

В нынешних условиях востребован именно объемный взгляд на национальные истории, их совместное прочтение профессиональными сообществами специалистов различных общественных наук (историками, философами, этнологами, культурологами, социологами, политологами и т.д.), выявление в них предпосылок позитивного сосуществования народов, их совместного движения к диалогу и добрососедству. Актуальность обсуждения стремительно возрастает в историческом контексте развития идентичности в условиях глобализации и в целях предотвращения конфликтных толкований событий прошлого.

Поэтому в условиях глобализации, распространения культурных стандартов сохранение этнокультурного многообразия и самобытных традиций в сочетании с развитием диалога и контактов приобретает особую актуальность. В сентябре 2006 г. в Хельсинки состоялся VI саммит «Азия – Европа», выступая на котором премьер Госсовета Китая Вэнь Цзябао заявил: «Наука, демократия, правосудие, свобода и права человека являются ценностями, к которым стремилось и стремится человечество на протяжении всей своей многовековой истории, и одновременно – плодами человеческой цивилизации. Вот только формы их существования и пути развития в разные исторические периоды и в разных странах оказываются самыми различными и не имеют единой модели. Многообразие мировых цивилизаций является объективным и не зависит от воли человека. И именно контакты между разными культурами содействует прогрессу человечества. Мы должны, исходя из предпосылки равной значимости всех культур, осуществлять межкультурные контакты и вести созидательный диалог, чтобы сообща творить гармоничную и процветающую общечеловеческую культуру»27.

Вся история развития человеческой цивилизации – это история диалога, этнокультурных и конфессиональных контактов на региональном, государственном, групповом, индивидуальном уровнях. Из самой возможности пересадки элементов культуры (религии, языка, обычаев, особенностей хозяйства и быта и т.д.) с одной этнической почвы на другую, из реальной возможности органического синтеза элементов различных этнических культур можно сделать выводы о наличии глубоких общечеловеческих основ в культуре любого этноса. Наличие элементов единой общечеловеческой культуры в каждой этнической культуре – это реальная основа для диалога, и возможно, – последующей межэтнической культурной интеграции, которая всегда способствует обогащению духовной сферы общества. Мы имеем дело с сочетанием двух основных тенденций в развитии этнических культур: тенденции к самостоятельному этнокультурному развитию и тенденции к межкультурной интеграции. Только на первый взгляд эти тенденции противоположны. Чем выше уровень интеграции, тем богаче содержание каждой из участвующих в ней культур. А чем богаче данное содержание – тем сильнее тяга к взаимодействию.

Примечания:

1 Югай И.С. Толерантность в межконфессиональном взаимодействии в Республике Казахстан на современном этапе// Христианско-мусульманский диалог в эпоху глобализации. – Минск, 2007. http://churchby.info/rus/162/

2 Абуов А.П. На пути к диалогу// http://www.embkaztm.info/article/139

3 Шевченко М. Кто сталкивает Россию с Исламом?// «Росбалт», 20 октября 2004 г.// http://www.archipelag.ru/geopolitics/piryadok/terror/who

4 Хафизова К. Восточная и Центральная Азия в диалоге цивилизаций // Новый миропорядок. 2007. № 5. http://www.inesnet.kz/new_miroporyadok/154-klara-khafizova-vostochnaja-i.html).

5 Али-заде А. Исламо-христианский диалог: на пути преодоления национальной и религиозной ксенофобии// http://www.islam.ru/pressclub/vslux/dialogishr

6 Хэммени Л.Дж. Религиозная традиция и границы толерантности // Человек: образ и сущность. Толерантность и архитектоника эмоций. – М.: ИНИОН, 1996. – С.90.

7 Ислам на территории бывшей Российской империи: Энциклопедический словарь. Вып. 1. – М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. – С. 4.

8 Разливаев А.А. Исламский фактор в Турции и его влияние на вступление в Европейский Союз (политологический анализ). Автореф. дисс. канд. полит. наук. – М.: Дипакадемия, 2009. – С. 21.

9 Али-заде А. Исламо-христианский диалог: на пути преодоления национальной и религиозной ксенофобии// http://www.islam.ru/pressclub/vslux/dialogishr

10 Абуов А.П. Межконфессиональный диалог как основа социального согласия// http://www.embkaztm.info/article/142

11 Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.3. – М., 1980. – С. 431

12 Ганиева М.Х. Этносоциология. – Ташкент: НУУз, 2006. – С. 100.

13 Щипков А.В. Во что верит Россия. Религиозные процессы в постперестроечной России – СПб.: РХГИ, 1998.// http://lib.ru/POLITOLOG/SHIPKOW/religion.txt_Ascii.txt

14 Цит. по: Щипков А.В. Во что верит Россия. Религиозные процессы в постперестроечной России – СПб.: РХГИ, 1998.// http://lib.ru/POLITOLOG/SHIPKOW/religion.txt_Ascii.txt

15 «Конструктивизм» является недавно изобретенным подходом в современной этнологии, в соответствии с которым этнос является не объективно существующей общностью, а воображаемым коллективом, «изобретаемым» для определенных целей.

16 Югай И.С. Толерантность в межконфессиональном взаимодействии в Республике Казахстан на современном этапе// Христианско-мусульманский диалог в эпоху глобализации. Минск, 2007. http://churchby.info/rus/162/

17 Екатеринбургская декларация глав государств-членов ШОС// http://www.uzbekistan.org.ua/ru/shos/814.html

18 Цепкова И.Б. Межконфессиональные отношения в Казахстане на современном этапе// http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1227131520

19 Корнилов А.А., Балашов Ю.А., Никитин А.Г., Давтян С.Э. Этнические и конфессиональные меньшинства в мусульманских странах: проблемы развития и взаимодействия с доминирующим населением// http://www.islamnn.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=728

20 Ларионов И.С. Проблема иммиграции в общественном мнении Западной Европы (1990-2000-е годы). // Межкультурная дистанция и межкультурный диалог в истории и современности. – Самара: СамНЦ РАН, 2008. – С. 128.

21 Али-заде А. Исламо-христианский диалог: на пути преодоления национальной и религиозной ксенофобии// http://www.islam.ru/pressclub/vslux/dialogishr

22 Джемаль Г. Освобождение ислама. – М., 2004. – С. 196.

23 Ислам в России: Традиции и перспективы. – М., 1998. – С. 80.

24 Щипков А.В. Во что верит Россия. Религиозные процессы в постперестроечной России СПб.: РХГИ, 1998.// http://lib.ru/POLITOLOG/SHIPKOW/religion.txt_Ascii.txt

25 Центральная Азия и культура мира (Бишкек). 2002. № 1-2. С. 36.

26 Ярков А. Христианство в Центральной Азии: поиск своего места (культурологический аспект)// http://www.asiajournal.to.kg/ru/issues/1999/01/yarkov.html

27 Выступление Вэнь Цзябао на саммите Азия-Европа // http://ru.china-embassy.org/rus/xwdt/t271584.htm