А. В. Кобзев
доцент Ульяновского государственного педагогического университета им. И. Н. Ульянова,
кандидат исторических наук

Мусульманская община г. Ульяновска в 40 – 80-е гг. XX века

До революции в Симбирской губернии мусульманские городские общины существовали только в трех городах – Симбирске, Буинске и Сызране1. В Симбирске татары известны с самого его основания в качестве служилого населе­ния, однако, их нельзя отнести собственно к горожанам, так как жили они в уезде. Значительная та­тарская община фиксируется в городе только в XIX веке2.

В 1853 году в Симбирске на средства купца Курамши Абдуловича Акчурина на улице Лосевой был построен первый молельный дом мусульман. В 1865 году на нем возвели минарет. В 1872 г. при мечети была открыта школа, помещавшаяся в отдельном флигеле. В 1874 г. было расширено внутреннее помещение мечети по боковым сторонам на три сажени, была изменена форма окон со стороны ул. Лосевой – вместо прямоугольных окон появилось пять арочных, над карнизом был устроен парапет из кирпича с треугольным завершением посередине3. В начале XX века татарская община юридически оформилась в Общество мусульман города Симбирска4.

К 1914 году в городе, в районе татарского кладбища, возникло второе территориальное поселение татар-мусульман. Это было вызвано значительным ростом татарского насе­ления в данный период. В связи с этим была открыта вторая соборная мечеть. В 1915 г. был заложен фундамент, однако, из-за войны завершить начатое строи­тельство удалось только в 1917 – 1922 годах. Второй приход образовывали жители Сборной, Миллион­ной и Буинской улиц, а также жители Северного Выгона по Новой линии в Кирпич­ных сараях (105 домохозяйств и 267 душ мужского пола). В отличие от мусульман первого прихода, являвшихся потомками коренных городских жителей, татары второго прихода были из вновь прибывшего населения5.

После октябрьского переворота большевиков в советское время обе мечети г. Ульяновска были закрыты по решению властей, а мусульманские приходы расформированы. Вновь община мусульман г. Ульяновска была официально зарегистрирована Советом по делам религиозных культов 29 июля 1946 г. Численность верующих мусульман в это время составляла не менее 10 тыс. человек6. Первоначально община располагалась в арендуемом помещении дома по улице Верхняя Полевая7. В это время в здании бывшей мечети, возведенной еще в 1853 г. и находившейся по улице Федерации 33 (бывшая Лосевая), в годы Великой отечественной войны располагался военный склад Морфлота, а затем в 1946 г. оно было передано под хлебопекарню8. В 1956 г. община с разрешения местных властей приобрела новый дом по улице Крупской 459. В этом здании она располагалась вплоть до конца советской эпохи. В 1988 г. община перебралась в приобретенный кирпичный дом в Банном переулке. В 1989 г. здание было перестроено в мечеть и в мае этого же года начались религиозные службы10. В настоящее время здесь находится центральная мечеть г. Ульяновска.

За поствоенное время существования Ульяновской махалля в общине сменилось 5 служителей культа – Халил Латыпов (1946–1953, 1956–1964), Ибрагим Залетдинович Мухаметов (1964–1973), Нурулла Жаруллов (1973–1983), Давлетшин (1983–1986) и с 1986 г. Аюп Дебердеев, ставший после распада СССР первым муфтием Ульяновской области11.

Мусульманская община г. Ульяновска была самой многочисленной среди всех махалля области. На нее приходилось до 40 % всех верующих мусульман, посещавших мечети во время религиозных праздников. В 1967–1983 гг. в нее во время Уразы-байрама приходило 600–850 человек, а на Курбан-байрам в 1966–1987 гг. собиралось от 500 до 850 человек12. Максимально высокую численность верующих можно было наблюдать на утренней молитве уразы-байрама. В это время в здании и во дворе мечети собиралось до 800 человек. В этом случае одну и ту же религиозную службу приходилось проводить дважды для верующих13.

В советское время махалля г. Ульяновска отличалась относительно благополучным материальным положением. Правда, так было не всегда. Например, в 50-е гг. за неимением средств община вынуждена была отказаться от услуг азанчи, и в приходе остался только один мулла. Было решено, что обязанности азанчи будут бесплатно по очереди исполнять сами верующие14. В 1971–1972 гг. был зафиксирован бюджетный дефицит15. Однако в целом, в 60–80-е гг. в ней по сравнению с другими общинами области наблюдался наибольший рост доходов, что объясняется общим более высоким уровнем жизни советских граждан и мусульман в том числе в городах, где заработные платы населения были выше, чем на селе. В 1964–1986 гг. доходы общины выросли более чем в 10 раз с 3090 до 43695 рублей16. По темпам роста доходов с ней не могла сравниться ни одна община области. В сельских махалля, таких как в р.п. Старое Тимошкино, доходы выросли в 5 раз, в с. Татарское Урайкино – в 7,7 раза, в Абдреево – в 4 раза, в Уразовке – в 3 раза. В общей структуре доходов всех мусуль­манских приходов области на общину г. Ульяновска в 1969–1986 гг. приходилось 28–56 %17. Соответственно самыми обеспеченными в области мусульманскими служители культа были имамы ульяновской махалля. В 1962–1972 гг. их заработная плата выросла в 1,8 раза с 520 рублей в год до 960 рублей в год. В среднем в месяц мулла Ульяновской мечети получал в 1964 г. 43 рубля, в 1966–1970 гг. – 60 рублей, в 1971–1972 гг. – 80 рублей. В сельских общинах зарплата муллы была значительно ниже, чем в Ульяновске порядка в 2–4 раза18.

В махалля г. Ульяновска, как и во всех других мусульманских общинах области в “двадцатках” преобладали верующие в возрасте старше 60 лет. На момент регистрации религиозных объединений мусульман в 1946­–1947 гг. в “двадцатках” 11 селений преобладали верующие пожилого и пенсионного возраста. Всего их насчитывалось 174 человека в возрасте 60–89 лет, что составляло 54 %. 124 человека или 40 % всех членов “двадцатки” образовывали верующие в возрасте 40–59 лет. Самую малочисленную возрастную группу верующих 20–39 лет составляли 20 человек или 6 % от общего числа “ двадцаток ”19.


Возрастной состав “двадцаток” мусульманского прихода г. Ульяновска в 1946 – 1986 гг.*

Годы

80-90

лет

70-80

лет

60-70

лет

50-60

лет

40-50

лет

Всего

1946

-

4

14

5

2

25

1956

-

6

11

2

1

20

1972

-

6

6

1

-

13

1983

1

10

5

-

-

16

1986

2

15

2

-

-

19


* Составлено автором по материалам: ГАУО, фр. 3705, оп. 4, ед. хр. 13, л. 6, 56; ед. хр. 14, л. 1, 27, 41.

Верующие общины г. Ульяновска в возрасте старше 60 лет на всем протяжении 40-80-х гг. XX века образовывали абсолютное большинство в “двадцатках”. В 1946 г. таковых было 14 из 25 (56 %), в 1956 г. – 18 из 20 (90 %), в 1972 г. – 12 из 13 (92 %), в 1983 и 1986 гг. верующих младше 60 лет и вовсе не числились в “двадцатках”20.

За советский период существования общины с 1946 по 1988 гг. документально зафиксировано 18 собраний верующих. В среднем собрание проводилось раз в 2 года. Чаще всего в них участвовала небольшая группа мусульман. Главным образом это были члены “мутаваллиата”, либо “двадцатки”. За это время общие собрания верующих проводились всего 6 раз – в 1950, 1953 гг. и с большим тридцатилетним перерывом в 1983, 1984 и 1986 гг. В последних трех случаях столь масштабные собрания верующих проходили по инициативе властей и были связаны с необходимостью разрешения внутриобщинного конфликта.

Хронология собраний выглядит следующим образом:

- 1946 г. – 23 человека – собрание “двадцатки”;

- 1950 г. – 50 человек – общее собрание верующих;

- 1953 г. – 55 человек – общее собрание верующих;

- 1954 г. - ?

- 1959 г. – 20 человек – собрание “двадцатки”;

- 1965 г. – 8 человек – собрание мутаваллиата (присутствовали 4 верующих из исполнительного органа и ревизионной комиссии);

- 1970 г. - ? – собрание мутаваллиата с участием уполномоченного Совета по делам религиозных культов по Ульяновской области;

- 1972 г. – 12 человек – собрание “двадцатки”;

- 1973 г. – 11 человек – собрание “двадцатки”;

- 1976 г. – 23 человека – собрание “двадцатки” с участием уполномоченного;

- 1979 г. – 25 человек – собрание “двадцатки” с участием уполномоченного;

- 1981 г. – 16 человек – собрание “двадцатки” с участием уполномоченного и старшего инспектора по Ленинскому району г. Ульяновска;

- 1983 г. – более 100 человек – общее собрание верующих с участием уполномоченного и секретаря районного исполнительного комитета Ленинского района г. Ульяновска;

- 1983 г. – 200 человек – общее собрание верующих с участием уполномоченного и старшего инспектора Ленинского района г. Ульяновска;

- 1983 г. – ? – собрание “двадцатки”;

- 1984 г. – 100 человек – общее собрание верующих и “двадцатки”;

- 1986 г. – 197 человек – общее собрание верующих с участием секретаря районного исполнительного комитета Ленинского района г. Ульяновска;

- 1988 г. – 19 человек – собрание “двадцатки”.21

Располагаясь в областном центре, община мусульман постоянно находилась под пристальным контролем властей. В 1946 – 1988 гг. представители местных органов власти (уполномоченный Совета по делам религиозных культов, старший инспектор и секретарь Ленинского района) участвовали на семи собраниях верующих – в 1970, 1976, 1979, 1981, 1983, 1986 гг. В связи с этим, не случайно, что ее внутренняя жизнь, проблемы самоуправления, финансирования, религиозная обрядность по сравнению с сельскими махалля области лучше всего документирована архивными источниками. На собраниях решались самые разнообразные вопросы – пополнение “двадцатки”, избрание муллы в общину, обновление мутаваллиата (переизбрание его членов), назначение заработной платы сторожу, мулле, председателю исполнительного органа.

В своей истории община пережила 2 конфликта. Один из них произошел в 60-х гг., а второй в 1981 – 1984 гг. О первом из них косвенно свидетельствует письмо за 1960 год одного из членов исполнительного органа мечети на имя уполномоченного с просьбой исключить его из состава мутаваллиата22. В 1966 и 1969 гг. уполномоченный получил ряд писем с жалобой верующих на действия мутаваллиата. Суть конфликта по документам не прослеживается. Все, что известно о нем, так это то, что в конце 60-х гг. состоялось специальное заседание мутаваллиата с участием уполномоченного23. К сожалению, его результаты не отражены в имеющихся документах.

Второй конфликт, имевший место в 1981 – 1984 гг. получил большой резонанс среди мусульман города. Его существо сводилось к воровству мечетных денег казначеем прихода, который одновременно исполнял обязанности председателя ревизионной комиссии и таким образом контролировал самого себя, оставаясь бесконтрольным для общины и верующих в целом. В ходе конфликта, длившегося без мало 4 года, был полностью сменен состав мутаваллиата, переизбран мулла, также причастный к расхищению общественных средств из кассы мечети. На собрании от 20 сентября 1983 г. были назначены ответственные за омовения умерших, за сбор денег по пятницам и в праздники24. Разрешение конфликта, как отмечалось выше, потребовало общего собрания верующих. В связи с этим не случайно, что наибольшее их число на собраниях приходится именно на 1983 – 1984 гг., когда конфликт достиг наивысшей точки своего развития25.

В современных исследованиях высказано мнение, что подобные конфликтные ситуации, возникавшие в жизни мусульманских общин, были непосредственным результатом общего кризисного состояния ислама в СССР в 70 – первой половине 80-х гг.26. Причины этого кризиса, по-видимому, носили комплексный характер. Прежде всего, они были связаны с системой органов самоуправления уммы, навязанной ей советским государством, сложившимся половозрастным разделением религиозных ролей среди мусульман, когда в “двадцатках” и мутаваллиате преобладали пожилые верующие старше 60 лет, а другая часть верующих моложе 60 лет проявляла свою религиозную активность только во время религиозных праздников и, наконец, в целом с атеистической политикой государства в отношении религии.История мусульманской общины г. Ульяновска, восходящая к первым махалля дореволюционного Симбирска прошла длительный, неоднозначный путь своего развития. В советское время из двух общин, созданных еще до октябрьских событий 1917 г., сохранилась только одна. И до конца этой эпохи она так и не смогла вернуть себе прежнее здание мечети, построенное еще в 1853 г. и по сути являющееся единственным сохранившимся памятником каменной религиозной архитектуры мусульман Ульяновской области. История этой общины в целом отражает закономерности развития ислама в СССР, хотя, конечно, имела и свои особенности, связанные с расположением в областном центре, территориальной и административной близостью к власти, этноконфессиональным меньшинством мусульман в городе и области. Целый ряд показателей, таких как посещаемость мечети во время религиозных праздников, общее число верующих мусульман города, высокий уровень доходов общины, близость к власти, дают основания рассматривать ее в качестве религиозного центра ульяновской уммы, тем более, что первым ее муфтием в постсоветское время стал имам центральной мечети г. Ульяновска.


Примечания:

1 Кобзев А.В. Исламская община Симбирской губернии во второй половине XIX – начале XX вв. – Нижний Новгород, 2007. – С. 27.

2 Прозоров С.Л. Татарская община г. Симбирска // Историко-этнографические очерки Симбирского Поволжья. – Ульяновск, 2002. – С. 37.

3 Аржанцев Б.В. Архитектурно-исторические образы Симбирска. – Ульяновск, 2004. – С. 64-65; Историческая застройка Симбирска-Ульяновска (обзор) / Сост. О.А. Свешникова. – Ульяновск, 2001. – С. 73; Симбирск-Ульяновск. Краеведческий справочник-путеводитель. – Вып. 1. Храмы, кладбища / Сост. В.Н. Ильин. – Ульяновск, 2001. – С. 100-101.

4 Прозоров С.Л. Татарская община г. Симбирска // Историко-этнографические очерки Симбирского Поволжья. – Ульяновск, 2002. – С. 38-40.

5 Там же, С. 41.

6 Государственный архив Ульяновской области (далее ГАУО), фр. 3705, оп. 4, ед. хр. 13, л. 1, 5.

7 Там же, л. 4.

8 Это старейшая мечеть, сохранившаяся в г. Ульяновске. Она представляет собой сохранившееся каменное надстроенное ограждение усадьбы с воротами и пристроенным входом, совпадает с красной линией улицы. Само здание мечети расположено в глубине участка. В плане бывшая мечеть представляет собой прямоугольное одноэтажное, кирпичное, оштукатуренное здание, с выступающими объемами с северной, восточной и западной сторон. В углу с южной стороны здания видны остатки михраба. Минарет утрачен. Высокие полуциркульные окна фасада украшены в верхней части наличниками в виде кокошников. Венчает фасад карниз, над которым расположен аттик-парапет, отмеченный в центральной части полуциркульным окном, украшенным в верхней части лепным кокошником. Правая половина главного и западного фасадов скрыты поздними пристройками. Возвышающийся над западным фасадом аттик-парапет, повторяет декор аттика-парапета главного фасада. Оконные проемы северного (бокового) фасада в пять световых осей оформлены наличниками в виде полуколонн с сандриками. Южный боковой фасад в три световые оси хранит остатки нижней части минарета с входом (Аржанцев Б.В. Архитектурно-исторические образы Симбирска. – Ульяновск, 2004 – С. 64-65; Историческая застройка Симбирска-Ульяновска (обзор) / Сост. О.А. Свешникова. – Ульяновск, 2001. – С. 73; Симбирск-Ульяновск. Краеведческий справочник-путеводитель. – Вып. 1. Храмы, кладбища. / Сост. В.Н. Ильин. – Ульяновск, 2001. – С. 100-101).

9 ГАУО, фр. 3705, оп. 4, ед. хр. 13, л. 46, 48-50.

10 Там же, ед. хр. 14, л. 57, 63-64, 77, 80.

11 Там же, ед. хр. 13, 22-24, 32-34 об., 37-38, 58-59, 72-74, 76, 96-96 об.; ед. хр. 14, л. 28, 40-40 об.

12 Там же, оп. 1, ед. хр. 84, л. 9, 16; ед. хр. 96, л. 65, 141-142; ед. хр. 102, л. 19, 56-57; ед. хр. 105, л. 14, 42; ед. хр. 108, л. 28; ед. хр. 126а, л. 37-38; ед. хр. 127, л. 4, 38; ед. хр. 130, л. 5, 52; ед. хр. 132а, л. 10-12; ед. хр. 133, л. 19, 34; ед. хр. 136, л. 50, 79; ед. хр. 140, л. 22, 27; ед. хр. 144, л. 19; ед. хр. 145, л. 17; ед. хр. 148, л. 38; ед. хр. 151, л. 30 об., 40; ед. хр. 154, л. 27, 35; ед. хр. 158, л. 83, 116; ед. хр. 163, л. 15, 29.

13 Там же, ед. хр. 88, л. 11 об.

14 Там же, оп. 4, ед. хр. 13, л. 29-29 об.

15 Там же, оп. 1, ед. хр. 88, л. 30-56.

16 Там же, ед. хр. 53, 60, 65, 66, 67, 82, 87, 88, 93, 99, 138.

17 Там же, ед. хр. 53, 60, 65, 66, 67, 82, 87, 88, 93, 99, 138.

18 Там же, оп. 1, ед. хр. 138, л. 1-38.

19 Там же, ед. хр. 4, л. 17; ед. хр. 8, л. 1, 5; ед. хр. 13, л. 6-6 об.; ед. хр. 14, л. 10-10 об.; ед. хр. 15, л. 6-6 об.: ед. хр. 16, л. 5-5 об.; ед. хр. 17, л. 2-2 об.; ед. хр. 18, л. 6; ед. хр. 19, л. 6; ед. хр. 22, л. 2; ед. хр. 23, л. 1; ед. хр. 25, л. 8-8 об.

20 Там же, оп. 4, ед. хр. 13, л. 6, 56; ед. хр. 14, л. 1, 27, 41.

21 Там же, ед. хр. 13, л. 14, 29-29 об., 39, 41-41 об., 60, 79, 87, 92-93, 96-96 об.; ед. хр. 14, л. 4-4 об., 6-6 об., 13-13 об., 18-18 об., 21-23, 32, 35, 40-40 об., 71-71 об.

22 Там же, ед. хр. 13, л. 41 об., 60, 78.

23 Там же, л. 81, 86-86 об.

24 Там же, ед. хр. 14, л. 32.

25 Там же, л. 18-18 об., 21-23, 35, 40-40 об.

26 Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане. – Уфа, 1997. – С. 239, 262-265, 273; Гусева Ю.Н. История татарских сельских общин Нижегородской области в XX веке (1901-1985 гг.). – Нижний Новгород, 2003. – С. 209.