П. Б. Чуприков
ученый секретарь Нижегородского исламского института имени Х. Фаизханова,
преподаватель Нижегородского государственного университета имени Н. И. Лобачевского

Современная российская религиозность

Для большинства верующих людей естественно полагать, что религиозность есть врожденная черта человека. Таковой она была с незапамятных времен (история, пожалуй, не знает эпох, которые были бы безрелигиозны в принципе) и оставалась очень долгое время. Двадцать веков назад неверующий был чем-то невероятным для общества. В частности, поэтому начались гонения на христиан, отрицавших поклонение пантеону идолов (действующей системе божественной иерархии) и провозглашавших единобожие. Такое преступление как проявление неуважения к богам в представлении древнеримских язычников было чревато серьезными последствиями. В тогдашней системе координат большое количество богов и их весьма непоследовательный нрав диктовали людям свои условия выживания. Стоило такому божку обидеться на какую-либо мелочь и можно было прощаться с урожаем, удачной охотой и вообще хорошей погодой. Христиане же несли новое понимание отношений Неба и Земли. То понимание, которое до этого на государственном уровне провозгласил иудаизм, а позднее ислам.

Зародившийся в Европе в эпоху Просвещения атеизм был странен и нов (буддизм, с его отрицанием всего сущего ставит несколько иные проблемы), но уже не выглядел в глазах общества таким же абсурдом как полторы тысячи лет назад – сказалась механизация труда и повседневной жизни. Эпоха Возрождения (ставшая возрождением язычества), эпоха Просвещения, научно-техническая революция и революции социальные повергли мир в смятение, в мутной воде которого нашлось место самым невероятным теориям.

Двадцатый век с его рядом развившихся демократий и идеологией прав человека несколько стушевал религиозные страсти в их прежнем понимании. Конец XX – начало XXI вв. стали расцветом двух приставок-концептов: «нео-» и «пост-». Дискуссии о постбиполярном мире, неофашизме, постхристианской эпохе и неоязычестве получили огромную популярность. Видимо, причинами оживленных дискуссий и появления огромного количества разнородных теорий являются неопределенность дальнейших путей развития общества, кризис духовных ценностей (в полную силу проявившийся опять же в постбиполярном мире, то есть после окончания войны идеологий), а также своеобразный «неофеодализм» и раскол общества на множество живущих своей жизнью сообществ по интересам (чему весьма способствуют мегаполисы и развитие такого феномена как интернет). Необходимость выстраивания новой иерархии ценностей, поиска путей дальнейшего развития мира (здесь проявилось все – от совершеннейшего нигилизма до столь же абсолютной аскезы) и стимулировали общественную полемику, которая на данный момент не привела еще к серьезным результатам.

Разумеется, каждое из полемизирующих сообществ предлагает свои выходы из видимого духовного тупика, обосновывая необходимость применения именно их методов собственными примерами. Кризису Европы, проявляющемуся в активном старении и сокращении населения, упадку духовности, большому числу самоубийств и абортов противопоставляется увеличение числа населения стран Ближнего Востока. Культ потребления североамериканского общества противопоставляют социалистическим взглядам стран Латинской Америки и ряда других государств. При этом в одних странах отмечается рост благосостояния на фоне серьезных неэкономических проблем, в других же экономические трудности часто не мешают развитию нематериальных сторон жизни. Отметим, что приведенные примеры и постулаты являются в определенной степени стереотипами, довольно распространенными в популярной литературе, вследствие чего они едва ли могут помочь представить абсолютно объективную картину происходящего и в большей степени влияют на формирование идеологических штампов нежели на объективность исследований.

К постановке проблемы

Современная Россия представляет собой явление крайне неоднозначное во многих смыслах. Касается это и мира религии. Продолжается спор о том являемся ли мы свидетелями духовного возрождения и религиозного подъема в нашей стране или же идущие процессы следует охарактеризовать другими терминами. С одной стороны, такие факторы как исчезновение цензуры, выход на поверхность ряда запрещенных ранее направлений искусства, развитие современных технологий способствуют доступности классических памятников и появлению новых шедевров. С другой стороны, определенная степень коммерциализации большинства сторон современной российской жизни часто приводит к неоднозначности новых произведений литературы, искусства, философских концепций и т. д.

Еще долгое время на происходящие в России события будет оказывать сильнейшее влияние распад СССР. Соответственно, предпосылки особенностей становления и развития современной российской религиозности искать следует в советском прошлом.

Длительное господство коммунистической, формально атеистической, идеологии наложилось на естественное стремление людей к вере. Результат оказался неоднозначным. Убежденные коммунисты провозгласили абсолютной веру в чистый разум и вечную смерть, создав соответствующий этому пантеон мертвых богов. Столь же убежденные верующие, пытаясь продраться сквозь терновник запретов и подвергаясь многочисленным гонениям, пытались просто выжить и сохранить то немногое, что можно было спасти, и при этом не отступить от канонов. Люди же, являвшиеся более-менее простыми обывателями (вне зависимости от занимаемого поста в социальной, то есть, партийной, иерархии), создали свой собственный сплав из единобожия, язычества и атеистической пропаганды. Абсолютно уникальным он, впрочем, не являлся и не является. Здесь скорее следует говорить о новых проявлениях фобий и предрассудков прежних столетий.

И вполне естественным стало то, что к началу девяностых годов этот сплав серьезно укоренился в сознании большинства так или иначе верующего населения Советского Союза. Причем он был традиционно неоднороден. Суеверия вообще можно разделить на городские и сельские. Различные условия труда, зависимость выживаемости от различных факторов и множество других элементов культуры, социальных и бытовых, влияли на этот водораздел.

Традиционно в сельской местности сильны проявления суеверий и предрассудков магического характера в силу близости жителей деревень к земле и большей зависимости их самих и их хозяйств от природных стихий. В то время как в городах преобладает тяга людей к религиям сложным в богословском плане – это традиционные для нашей страны иудаизм, буддизм, христианство, ислам и ряд других. Впрочем, разумеется, приведенное правило не следует возводить в абсолют. Определяющая роль, очевидно, принадлежит уровню образования, семейным традициям и общей культуре каждого конкретного человека. Кроме того, как уже говорилось, либерализация социальной и политической жизни в России, последовавшие за этим всплеск интереса к религии в нашей стране и приход в Россию ряда организаций экуменической направленности привели к тому, что указанный выше сплав был обогащен новыми измерениями «духовности», вкраплениями до той поры просто неизвестных в нашей стране верований.

Границы веры современных россиян

Опросы общественного мнения показывают следующее. По исследованиям ВЦИОМ половина населения России относит себя к верующим, еще треть допускают существование Бога. Предписания своей религии соблюдают лишь 10 процентов. Атеистами является только 6 процентов (опросы фонда «Общественное мнение» говорят о 70 процентах верующих, 38 процентах соблюдающих некоторые религиозные предписания, 17 процентах атеистов). Большинство опрашиваемых исповедует православие, либо ислам. Образовательный ценз сыграл свою роль. Так, по данным исследования, образовательный уровень опрошенных напрямую связан с интересом к религии. В то же время специалисты обнаружили и такое явление, как одновременное исповедание традиционных религий, а также веру в приметы, астрологию, колдовство, магию и НЛО.

Разумеется, необходимо делать поправку на то, что это данные опросов репрезентативных групп, а не переписи населения. И все же, приведенная статистика может говорить о том, что народная вера, естественная религия (то есть, язычество в изначальном смысле) достаточно развито в современном российском обществе. Объяснить это можно тем, что большинство людей, так или иначе позиционирующих себя верующими, не вполне отдают себе отчет о содержании конкретных религиозных доктрин, не задумаются о смысловой наполненности той или иной религии. Определенно нельзя говорить о всеобщем стремлении к серьезному и всестороннему изучению своей, либо чужой религиозной традиции. Вместе с тем, отдельные слои населения, часто наиболее светски образованные, проявляют исключительный интерес к сфере высокого богословия.

В то же время, явление синкретизма, то есть стремление слить воедино все имеющиеся религиозные постулаты, приметы и суеверия, и создать новый сплав на основе прежнего, является весьма распространенным в силу распространенности тезиса о необходимости подняться над вероучительными разделениями, представляющимися пережитками средневековья. При этом предполагается, что подобное преодоление наследия прошлого должно сопровождаться ликвидацией искусственных религиозных надстроек, не отвечающих создавшемуся в умах большинства населения представлению об отношениях Бога и человека. Несомненно, впрочем, что в основной своей массе люди, следующие описанной доктрине, выступают либо за эволюцию ситуации, либо вообще проявляют известную апатичность в вопросе.

Необходимо отметить, что данные опросов девяностых годов все же отличаются от современности. В различные мистические явления, не связанные с конкретными религиями, в этот период верило сравнительно большее число людей, и проявлялась эта вера несколько более интенсивно. Сегодняшняя ситуация свидетельствует скорее о качественном изменении верующих. Стабилизация политической жизни привела к стабилизации суеверий. Выжили сильнейшие, которые, приспособившись к изменившимся условиям, теснее вплелись в общественную жизнь. При этом среди сильнейших оказались и самые архаические верования и относительно новые. Некоторые из них интегрировались и в светские социальные институты, став факультативными частями так называемой «гражданской религии».

Таким образом, описанная ситуация является далеко не идеальной с точки зрения крупнейших религий в нашем государстве. С точки зрения законодательной, в ней не имеется ничего предосудительного. Если же смотреть на общемировые тенденции, то здесь Россия движется вполне в русле времени. Впрочем, с определенной точки зрения можно даже говорить и об опережающем темпе в силу долгого отсутствия прямого религиозного подтекста в большинстве творений культуры. Для сравнения обратим внимание, скажем, на постоянные библейские аллюзии американских писателей. Разумеется, во многом искусственная набожность, распространенная в западных странах в период, скажем, до XX столетия, вызвала реакцию отторжения, проявившуюся в западной рок-культуре. Так же как позднее советская искусственная безбожность была отторгнута российским рок-движением. Приведенные примеры показывают, что для избежания профанации высоких идей объединениями верующих должен быть найден некий баланс между популяризацией богатого религиозного наследия и изоляционизмом. При этом очевидно сильное тяготения ситуации к обоим полюсам, то есть, имеется возможность для развития по любому сценарию.

Социальная сфера – зона всеобщей ответственности

Итог вышесказанного можно подвести следующий – так называемое «всеверие» является одним из мощнейших религиозных течений в стране (если смотреть в глобальной перспективе, то может быть даже началом новой мировой религии). Является ли это проблемой? Для понимания этого необходимо ответить на следующие вопросы. Гарантируется ли в России свобода вероисповедания? Да. Могут ли россияне сами выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения? Да. Могут ли какая-либо идеология либо религия в России устанавливаться в качестве государственной? Нет. Приведенные выше слова – цитаты из Конституции Российской Федерации и эти права и свободы неприкосновенны. Но индивид, плохо понимающий свою собственную культуру, может оказаться подвержен влиянию расхожих идеологических штампов, не имеющих ничего общего с действительностью, что уже является угрозой информационной безопасности России.

Большинством верующих, понимающих что они исповедуют, а также теми, кто придерживается «золотой середины» в словах и действиях, синкретизм не принимается. Причины этого – очевидное обеднение религий при механическом их слиянии, и просто еретическая природа подобных действий для ряда богословских школ различных религиозных направлений.

Может ли в данной ситуации быть полезна работа самих членов религиозных общин? Несомненно. Причем, эффективность этой работы может резко возрасти при объединении усилий. Те действия, которые верующие разных религий могли бы осуществлять вместе, определены еще при создании межрелигиозного совета России. Это «координация совместных действий и противодействие использованию религиозных чувств для разжигания межэтнических конфликтов, утверждение в обществе традиционных духовных ценностей, согласия и стабильности, диалог с государственной властью России и других стран». К указанному можно было бы добавить совместную социальную работу, мониторинг в области соблюдения законодательства, а также усилия направляемые на повышение уровня образования. Это особенно актуально в рамках изменения прежней системы образования, введения новых норм и редактирования учебных программ.

Роль религии многогранна. Было бы нелепо сводить ее к чему-то одному. Однако, если рассуждать о высоком богословии, то необходимо обращаться к каждой вере отдельно. Соединение религий в одну невозможно без потерь в каждой из них. И хотя диалог, несомненно, должен вестись, то, что касается непосредственных богослужений и канонических правил, внутренних религиозных законов и распорядков, остается и будет оставаться без изменений, и какое-либо слияние здесь невозможно. Но возможным является сотрудничество в рамках различных социальных действий, служений, помощи.

Возможно, что жесткая институциализация подобных усилий сама по себе ведет к их постепенной деградации. Однако это означает только то, что в таких вопросах может быть предоставлено широкое поле для самостоятельной работы отдельных «рядовых» верующих. Совместный труд во имя каких-либо общегосударственных целей не подразумевает религиозного объединения, общих молитв, либо других ритуальных действий. Но даже если мы говорим только об авраамических религиях, очевидно, что ценности у них общие, а соответственно, и социальные цели могут быть поставлены одинаковые.

Совместный призыв к повышению образовательного уровня, призыв стремиться серьезнее изучать историю и культуру общества, более критически относиться к информации, преподносимой массовой культурой, а также возможный интеллектуальный вклад в это – несомненно на сегодня серьезнейшие задачи, которые могут ставиться перед представителями крупнейших религиозных течений. И задачи эти вполне могут подразумевать совместную работу.

Резких выступлений против действующего законодательства со стороны основных лидеров центральных религиозных движений в современной России не было. Те замечания, советы и протесты, которые выдвигаются по поводу обсуждаемых законопроектов, действующая власть принимает в расчет. Таким образом, можно указать на следующие моменты. В рамках юридически оформленных инструментов влияния на принятие политических решений (как то Общественная палата, расположенная в Москве, региональные общественные палаты, договоры, заключаемые с органами федеральной и местной власти и так далее) религиозные лидеры могут совместно оказывать воздействие на повышение образовательного уровня российского общества. При этом они будут отражать интересы своих прихожан (то есть, огромной части российского общества). Очевидно, что разумные инициативные действия прихожан в рассматриваемых сферах следует поддерживать и поощрять. Помимо всего прочего это также будет способствовать развитию гражданского общества и внутриобщественной дискуссии по важнейшим государственным проблемам. При этом религиозные объединения как таковые не будут участвовать в политике, однако на политической арене появятся адекватные новым вызовам и угрозам религиозно направленные граждане своего Отечества. Это также позволит сплотить общество, которое не будет разделяться по второстепенным, часто бытовым, вопросам.

Религиозный и идеологический плюрализм, закрепленный в отечественном законодательстве, не должен нарушаться. По сути, это в интересах всего населения России – и верующего, и неверующего. Более того, данное положение вещей способствует развитию национальной культуры. Однако поднятие образовательного уровня несомненно необходимо. Это также всеобщая задача и, кроме того, один из залогов дальнейшей стабильности и национальной безопасности государства. Взаимопроникновение и взаимовлияние культур и традиций существовало во все времена. Тем более, если говорить о стране с такой огромной территорией и богатейшей историей, как Россия. Важно указать, что ничего принципиально опасного само по себе это взаимовлияние не несет. Однако незнание населением собственной религиозной и культурной традиции вполне может использоваться при катализации негативных процессов, направленных против стабильного развития российского общества. При обеспечении национальной безопасности нашего государства указанные факторы, несомненно, должны приниматься в расчет.