Стенограмма «круглого стола» «Мусульмане в общественно-политических процессах России. Исламский фактор на выборах»
(Москва, 1 ноября, III Всероссийский мусульманский форум)

1 ноября в Москве в рамках III Всероссийского мусульманского форума прошел «круглый стол», на котором обсуждались проблемы участия исламского сообщества в общественно-политических процессах, протекающих в стране. Прежде всего речь шла о предстоящих выборах.

В «круглом столе» приняли участие Ш. Султанов, А. Джабиев, Д. Халидов, Р. Курбанов, А. Азимов, Ф.-В. Вебер, С. Бицоев, М. Садиков, С. Бурьянов, Ф.-А. Ежова, Н. Кеворкова, А. Старостин и др. Ведущий встречи – Абдулла Ринат Мухаметов, руководитель Информационно-аналитического отдела Ислам.Ру.

Представляем вашему вниманию стенограмму выступлений (в сокращении). Видео-версию смотрите на сайте IslamTvRu.

 

Абдулла Ринат Мухаметов:

– Ассаляму алейкум ва рахматуЛлах! В эфире совместный проект независимого исламского информационного канала Ислам.Ру и первого русскоязычного интернет-телеканала ИсламTv.Ру. Смотрите и читайте нас на www.islam.ru и www.islamtv.ru.

Мы продолжаем серию «круглых столов», посвященных актуальным проблемам развития ислама в России. Сегодняшняя встреча проходит в несколько необычном формате. Во-первых, мы проводим наш «круглый стол» в рамках III Всероссийского мусульманского форума, во-вторых, в беседе примут участие не только представители исламской общественности, но и наши гости.

Мы приглашали на «круглый стол» представителей основных партий, которые идут на выборы, чтобы они могли высказать свою точку зрения по обозначенной теме. Откликнулись так или иначе только две, причем, что интересно, занимающие противоположные позиции в политическом спектре, – «Справедливая Россия» и Союз правых сил», за что им спасибо. Остальным силам, получается, мусульманская тема интересна гораздо меньше. Что ж, это их право, но и последователи ислама, проживающие в России, полагаю, тоже учтут этот момент, придя на избирательные участки.

2 декабря в России состоятся парламентские выборы, почти сразу за ними в марте предстоят также выборы президента. Аналитики и эксперты сходятся во мнении, что рубеж 2007–2008 гг. становится чуть ли не решающим моментом в современной истории России.

Мусульмане в РФ насчитывают, по разным оценкам, от 15 до 25 млн человек. Это внушительная сила, способная играть важную роль в стране. Будучи самым крупным меньшинством, ее голос может быть решающим в борьбе различных политических сил.

Однако сегодня позиция мусульман не только не консолидирована, она почти не проглядывается. На предстоящих выборах впервые в истории РФ не будет участвовать ни одна партия или общественно-политическое объединение, которое позиционирует себя как выразитель интересов мусульман. Действующие политические силы также обходят стороной исламскую тему, так называемый «исламский вопрос» в России, который не менее важен и актуален, чем «русский вопрос», то есть весь комплекс проблем, связанный с адаптацией ислама и ролью его последователей в жизни нашей страны.

Более того, исламское сообщество России пока еще не нащупало тот политический механизм, который помог бы согласовать и связать собственные интересы и задачи как меньшинства в немусульманском государстве с интересами и задачами глобальной уммы, к которой оно принадлежит. Парадокс тут заключается в следующем. Чем, скажем так, державнее политика России, тем сложнее в ней становится положение меньшинств, в том числе мусульман. Однако в то же время это заметно помогает укрепляться умме в противостоянии Западу. И наоборот.

Также в мусульманской среде России еще встречаются настроения полного игнорирования выборов как из-за апатии (мол, я человек маленький и от меня ничего не зависит), так и в силу определенных религиозно-идеологических соображений (некоторые полагают, что участие в выборах, проходящих в неисламской политической системе, запрещено).

Прошу участников «круглого стола», среди которых как эксперты, так и практики, высказать свое мнение относительно участия мусульман в общественно-политических процессах в современной России, в том числе в контексте предстоящих выборов. Передаю им слово.

 

Шамиль Султанов,

депутат Госдумы РФ, координатор межфракционного объединения «Россия – Исламский мир: стратегический диалог», глава Совета по национальной политике и член президиума партии «Справедливая Россия»:

– Первое, что я бы хотел сказать, это то, что обязанность каждого мусульманина – занимать активную социальную позицию. Поэтому в любом случае участвовать в выборах надо. Так мы можем высказать свою точку зрения, свои пожелания. Это главный и очень важный момент.

Тем более в условиях аполитизации российского социума такая позиция мусульман может стать в своем роде авангардной.

Второй момент, который я считаю нужным отметить, – это то, что участие мусульман, да и всех остальных граждан, в выборах снижает шансы на фальсификацию.

И третье. Выборы сами по себе – не просто голосование за какие-то партии, личности и т. д. Это определение позиции, определение общественных настроений: куда мы идем? зачем мы идем? чего мы хотим?

В общем, участие в выборах для мусульман – это проявление не только гражданской позиции, но еще и нашего нийята (намерения) в отношении своей Родины – России, страны, в которой мы живем и за которую несем ответственность перед Всевышним Аллахом.

 

Адалет Джабиев,

мусульманский общественно-политический деятель, бывший глава «Бадр-Форте Банка», возглавляет пензенский региональный список «Союза правых сил»:

– Все мы прекрасно помним аят, в котором Всевышний говорит о том, что мусульмане являются центральной общиной в истории, которая будет свидетельствовать обо всем человечестве в Судный День. Думаю, большинство наших братьев и сестер осознают это. Они понимают, что такое положение заставляет нас нести определенную ответственность, даже если мы являемся в своей стране меньшинством.

Вся земля принадлежит Аллаху, и если где-то есть даже один мусульманин, он должен нести ответственность за судьбу территории, на которой проживает. Ведь этот человек принадлежит к общине, которая поставлена в центр истории.

Я знаю, что есть разные мнения насчет того, может ли последователь ислама, являющийся, выражаясь языком фондового рынка, не market maker, а market user, то есть не являющийся тем, кто форматирует, задает процесс, принимать участие в российской политике. Думаю, отправной точкой для всех мусульман нашей страны должно быть понимание того, что мы должны это делать, устраивает ли нас политическая структура страны или нет. С точки зрения фундаментальных принципов ислама, исходя из соображений целесообразности, убежден, что это не просто халяль (дозволено), но и наша обязанность, даже если мы в меньшинстве.

Мы обязаны быть субъектом политического процесса. А единственный легитимный путь для этого, хотим мы этого или нет, – выборы всех уровней. Отсюда вывод: мы должны принимать в них участие.

Если кто-то скажет, ах-ох, мусульмане хотят прийти к власти, мы ответим: да, мы этого не скрываем. Если кто-то сталкивает массы людей между собой, то мы придем в муниципальные советы и будем блокировать все решения, которые разрушают идеи интернационализма и способствуют радикализации общества; мы будем добиваться социальной справедливости и в конце концов подчеркнем, что вопрос землеотвода для мечети будем решать, не прося, а имея блокирующий пакет.

Мусульмане в России, насчитывая 20 млн человек, на мой взгляд, могут иметь блокпакет во всех выборных органах и, опираясь на это, вводить своих людей в исполнительные органы власти. Да, возможно, контрольный пакет тяжело взять, но блокпакет – это вполне реальная задача.

При этом исламская община, участвуя в политике, должна отстаивать не только свои узкие интересы, но заботиться обо всем обществе. Это коранический принцип.

Сегодня нам предстоят очень важные выборы в парламент, в которых нам необходимо принять участие. Надо прийти и проголосовать хотя бы для того, чтобы за нас этого не сделали другие.

Теперь по поводу альянсов и союзов. Мы имеем опыт Пророка, мир ему, который прибегал к этому на разных этапах формирования исламской общины.

Кто-то со мной может не согласиться, но я, перебирая 11 зарегистрированных для участия в выборах партий, остановил свой выбор на «Союзе правых сил». Эта партия в настоящее время последовательно отстаивает принципы толерантности, находится в оппозиции, пересматривает свое прошлое, занимается ребрендингом, перемещаясь сегодня справа больше в сторону центра, в сторону умеренного либерализма.

Присутствие мусульман заставляет СПС еще больше корректировать свои позиции, учитывая наш фактор. В политике мы должны быть прагматиками.

Конечно, может ли мусульманин быть либералом – проблема философского и политологического характера. Есть все основания рассуждать на данный счет. Но в любом случае это не то, что бы нас целиком устроило. Однако сегодня для меня речь идет о некоем союзе с СПС.

О «Единой России», например, не могу этого сказать. Тот участковый, который унижает мусульманина, вдохновлен «Единой Россией» – партией правящего чиновничьего класса. Порой мне кажется, что все они – начальники УВД, спецслужб, прокуратур, руководители муниципалитетов, областей, городов, пронизанные «Единой Россией», – в силу какого-то психологического отклонения получают наслаждение оттого, что затрагивают самые тонкие душевные струны мусульман, а затем смотрят, что за этой гранью последует.

Для меня, думаю, и для многих других наших братьев и сестер, неприемлемо иметь дело с партий, в списках которых есть такие люди. Если им удается радикализировать мусульман, то хорошо. Такой материал позволяет получать звездочки. Эта планомерная работа по радикализации исламской общины как раз направлена на то, чтобы вытолкнуть ее за пределы легитимного политического поля.

Кто за этим стоит? Коррумпированный чиновничий класс, в основном представленный «Единой Россией».

Г-н Громов, подмосковный губернатор, говорит, что в лексиконе мусульман региона, который он возглавляет, не должно быть слов «минарет» и «мечеть», и советует их чем-нибудь заменить. Этот человек возглавляет список «Единой России» по Московской области. Таких губернаторов, таких чиновников очень много.

Если брать другие партии, там схожая ситуация с их отношением к мусульманам. ЛДПР – диагноз очевиден. Всякие так называемые «патриоты России» – то же самое. Дважды патриоты, трижды – все они напрочь лишены идей интернационализма, открытости к межрелигиозному и межнациональному диалогу, готовности уважать права меньшинств.

Это и обусловило причины того альянса, который я заключил с СПС. Я считаю нужным братьям и сестрам рассказать об этом, чтобы всем были понятны мотивы, которыми я руководствовался.

Сегодня мы должны, первое: не допустить того, чтобы в стране состоялась реставрация тоталитаризма.

Второе. Необходимо остановить полицейский произвол, особенно в местах компактного проживания мусульман.

Третье. Надо добиться социальной справедливости, но не путем, как предлагают некоторые, отнять все и поделить, а заставить государство выполнять его обязательства по отношению к гражданам. Государство должны иметь реальную программу по борьбе с бедностью и признать наличие в стране многомиллионной армии нищих. Кстати, среди мусульман есть также немало тех, кого власти стыдливо называют «люди, живущие за чертой бедности».

Четвертое. Следует утвердить в обществе приоритеты интернационализма и межнационального мира и диалога.

Кто сегодня говорит об интернационализме? Максимум предлагают внутри России как-нибудь разобраться со своими проблемами, а там, что происходит где-нибудь в мире, нас не волнует, будь то цунами или землетрясение. Мы давно на это не реагируем. А мусульманин – он интернационалист по своей природе, он несет ответственность за судьбу всего человечества, где бы что ни происходило.

Пятое. Надо, как ни странно, отстоять свободу передвижения в своей стране. Мы не мигранты, но нынешние порядки превращают даже граждан в нелегалов на своей же земле. Люди не могут спокойно выехать за пределы официального «прикрепления», именуемого регистрацией. Право на свободу передвижения гарантировано Конституцией, но сегодня налицо проблема доступа к этому праву. Находясь в регионе непостоянного проживания, все время нужно доказывать, что ты не верблюд.

На дворе 2007 г., мы якобы 15 лет уже живем в свободной стране, но как только покидаем свой родной город или деревню, должны первым делом оформить регистрацию по месту пребывания, прикрепиться, как феодально зависимые крестьяне. В итоге же все упирается в то, понравиться ли наша физиономия сержанту милиции, который проверяет документы, или нет.

Шестое. Должны быть обеспечены религиозное равноправие в рамках светского государства и реальная свобода совести. Не может быть доминанты одной конфессии над другой.

Седьмое. Необходимо добиться подконтрольности выборных законодательных органов власти над исполнительными.

Эти цели, на мой взгляд, мусульмане как первоочередные задачи должны сформулировать для себя и, используя политический процесс посредством участия в выборах, постараться их реализовать.

 

Деньга Халидов,

сопредседатель Российского конгресса народов Кавказа, глава центра этнополитики и ислама, Москва:

– Стоит ли мусульманам участвовать в выборах? Если стоит то, с каких позиций? Как себя обозначать в политическом процессе России? Тезисно коснусь этих вопросов.

В политическом процессе России мусульмане как носители особого мировоззрения сегодня лишены возможности адекватно отразить свои интересы. В этой связи нам остается только актуализировать одну проблему: как воссоздать в нашей стране умму, единую целостную общину мусульман, которая могла бы быть субъектом в политической системы государства.

Как мусульманин, как гражданин России я не первый год занимаюсь политикой. С 1995 г. были попытки создания широкой коалиции исламских деятелей, исламских групп. Этот опыт был где-то негативным, где-то позитивным. Однако общий итог такой деятельности и такого включения исламского фактора в политический процесс современной России я считаю неудовлетворительным.

Дело в том, что Россия встроена в глобальный сценарий борьбы с исламом. Эта кампания многоаспектна, носит комплексный характер. Она ведется не военными методами, а в основном посредством информационных и политических технологий.

На авторитетнейшем форуме, на котором мы присутствуем, например, нет центральных каналов телевидения. Нас для тех, кто определяет информационную политику, просто не существует. Их установка такова: мы вас не видим, в упор видеть ничего позитивного в вас не собираемся, – это тоже форма войны.

Они видят только то, что им надо, – очень узкий неграмотный радикальный сегмент. Именно этот аспект отражается очень широко, тиражируется и гиперболизируется. У большинства потребителей информации в результате формируется устойчивый стереотип, настолько устойчивый, что людей, причем очень грамотных, профессоров, почти невозможно переубедить. Я не раз сталкивался с этим на собственном опыте.

Решением проблем мусульман в России я вижу объединение усилий, начиная с Петрозаводска и кончая Дагестаном, от Владивостока и до Калининграда. Тогда будет формироваться общее пространство людей, объединенных одним замыслом и ценностями, появятся горизонтальные связи, пойдет обмен мнениями, начнет складываться настоящая умма в полном смысле этого слова.

То, что делает Нижегородское духовное управление мусульман, саратовское, карельское, частично Совет муфтиев в Москве, – я вижу в этом начало такого позитивного процесса.

Мы, мусульмане, выступаем за то, что внутренний характер России не должен сводиться ни к русскому этническому национализму, ни к православному фундаментализму, ни к западному либерализму. Но с чем мы должны в таком случае выходить на широкую политическую арену? Очень сложно выработать приемлемую формулу. Выступать строго с коранических позиций не получается. Это моментально воспринимается в штыки.

Мне кажется, на фоне глобальной борьбы, которая ведется с исламом и которая также идет против России как важного субъекта мировой политики, необходимо находить общий язык с адекватными православными патриотическими деятелями, понимающими суть происходящего и в мире, и внутри страны.

Иначе мы рискуем оказаться между двух огней. С одной стороны – русский национализм и православный фундаментализм. С другой – носители глобальной идеи, которую генерал Ивашов называет универсальным сионизмом.

В таких условиях, когда мы ограничены в информационных, финансовых ресурсах, я думаю, есть еще смысл провести некую параллель с общиной Пророка, мир ему, мекканского периода, когда она встретила мощнейшее противодействие, которое осуществлялось не военными, а в основном информационными, финансовыми, административными средствами. Эта аналогия, может быть, где-то хромает, но мне ситуация с российской «уммой» кажется схожей.

Будет полноценная умма, тогда мы сможем ставить вопросы перед властями, перед силовыми ведомствами, перед информационным начальством страны и требовать их решения.

В заключение хочу несколькими словами ответить на выступление Адалета. По моему глубокому убеждению как эксперта, либеральные ценности прямо противоположны исламу. Практика либеральных партий в России доказала такой теоретический вывод на деле. Левые и консервативные партии гораздо ближе к нам, в том числе своим упором на мораль, на роль религии, на социальную справедливость.

И, кстати, либеральные круги во многом до сих пор находятся у власти в России. Они хорошо представлены, особенно в медиакругах, где перемалывают кости российскому народу в антиконсервативном, аморальном духе.

Между тем есть все-таки смысл входить и в либеральные, и в консервативные, и в левые, и в другие партии, чтобы, находясь в них, с единых позиций отстаивать интересы не только мусульман, но и всего общества, чтобы реализовывать замысел Всевышнего. Делать это можно тогда, когда у нас будет некий центр, площадка, где мы бы сверяли свои «часы».

 

Руслан Курбанов,

руководитель отдела политики журнала «Смысл», эксперт RAND Corp.:

– Я хотел бы продолжить по поводу того, что сюда не пришли или почти не пришли представители российских партий, которые идут на выборы. Они не сделали это по одной простой причине: мы им неинтересны. Эти силы не видят в нас какой-то электоральный ресурс, не видят в мусульманах тех, с кем можно разговаривать, решать с ними какие-то серьезные вопросы, в том числе те, которые касаются выборов, голосов и т. д.

Почему исламское сообщество нашей страны до сих пор не стало такой силой, с которой считаются? Здесь мы вновь упираемся во всем известную проблему периферийности российских мусульман по отношению к мировым центрам исламской мысли и политической инициативы.

У нас хуже, чем на мусульманском Востоке, чем у тех же исламских партий, которые вписались в политическую систему, развивают оригинальные концепции, предлагают свой ответ на экстремистские вызовы. В то же время появляются новые центры исламской активности в Западной Европе и США, где мусульмане предлагают очень здравые и интересные вещи по поводу интеграции и развития уммы. В России о них слышали только некоторые исламские деятели и то краем уха.

Так почему же у нас положение хуже, чем в той же самой Европе? Я обозначил бы здесь несколько моментов.

Первое. Известная всем разобщенность российских последователей ислама. На нас свобода в 90-е годы свалилась как снег на голову. Многие мусульманские народы ринулись тогда восстанавливать свои национальные традиции, защищать язык от натиска господствующей культуры. Таким образом, потенциал, который мог бы быть использован на консолидацию уммы, был потрачен на возрождение «великих историй», «великого татарского народа», «великого чеченского народа», «великого черкесского народа» и т. д.

Когда же пришло время отвечать на вопрос, а есть ли у нас задел в плане исламской политической активности, оказалось, что его нет. Даже те исламские силы, которые так или иначе участвовали в политическом процессе страны, не представляли всю мусульманскую общину России. Это было отражение каких-то отдельных групп, интересов и т. д.

Второе. Элементарная неграмотность в исламе и особенно в политических вопросах. Мы только-только начинаем узнавать свою религию с самых азов. Что уж говорить о таких сложных вещах, как политическая активность, да еще и в условиях немусульманского общества. Тут, думаю, даже авторитетные шейхи не дадут с ходу ответов.

Третье. Боязнь политической активности. После того как наши власти начали жестко бороться с проявлениями религиозно-политического экстремизма, простые верующие бояться обозначать свою не только политическую, но даже и гражданскую позицию. Люди опасаются, что их тут же заклеймят как террористов, пособников экстремизма и т. д.

Почему в Европе и США этого не произошло? Потому что, прежде чем там начали бороться с экстремизмом, за десятилетия у них сложилась сеть общественных, социальных, политических мусульманских структур. Нам же еще предстоит такой базис создавать, причем в условиях исламофобии, неграмотности, разобщенности.

Возвращаясь к проблеме боязни политической активности, приведу пример одного из ярких северокавказских лидеров 90-х, который в свое время чуть ли не возглавлял исламскую политическую организацию. Сейчас же он заявляет, что политика чужда исламу. Вот такие крайние позиции. С изменением конъюнктуры сменил ориентацию. Даже такие фигуры боятся проявлять свою точку зрения, не говоря уже об обычных людях.

Это, на мой взгляд, основные проблемы, которые стоят перед российским мусульманским сообществом сегодня. Без их решения говорить об участии в общественно-политических процессах вообще бессмысленно.

 

Ахмед Азимов,

политолог, исламовед, советник Совета муфтиев России:

– Есть два подхода к роли мусульман в политической жизни России. Первое – это то, что мы видим на Северном Кавказе. Данная концепция заключается в полном неприятии всего, что связано с Российской Федерацией как неисламским государством. Это тотальный нонконформизм, непризнание не то что выборов, но даже, например, отказ от пенсий.

Вторая концепция состоит в том, что мы, мусульмане, живем в немусульманском обществе; мы его часть; мы коренные жители своей страны; мы являемся строителями государства и, естественно, не можем оставаться в стороне от всех важнейших политических процессов, протекающих в нем.

Думаю, все присутствующие здесь придерживаются второй позиции. Однако на протяжении 90-х громче о себе заявляли сторонники первого подхода.

Перейду непосредственно к выборам. Если раньше мы обсуждали, являемся ли мы, мусульмане России, субъектом политического процесса, то сегодня понимаем, что мы даже не объект, откровенно говоря. Если еще несколько лет назад какие-то политические силы питали иллюзии насчет приверженцев ислама, рассматривая нас как объект, который можно включить в свою игру, то сегодня мы им просто неинтересны. В принципе это вполне оправданно, с такой оценкой можно согласиться.

Что нам остается делать в сложившейся ситуации? Путь к формированию уммы – это долгий процесс. Должно прийти новое поколение, которое иначе воспитано, которое полностью отдает себе отчет в том, в каком обществе оно живет, но в то же время хорошо осведомленное в плане ислама.

Сегодня же нужен крепкий, профессиональный мобильный актив. Необходим также наднациональный лидер, общий для всех – и для мусульман Поволжья, и Кавказа. Должна быть четкая программа, основанная на принципах ислама, патриотизма и гражданской ответственности.

Ждать появления настоящей уммы очень долго. К этому надо быть готовыми. Как промежуточный этап в контексте тех же выборов, не нынешних, а будущих, могло бы быть следующее. Сегодня есть признанные центры, как духовные, так и общественные, информационные. Они могли бы объединиться в создании некоего меморандума, в котором на основе определенных критериев была бы отражена позиция по отношению к той или иной политической силе – заслуживает она доверия мусульман или нет.

Одним из таких критериев стоило бы зафиксировать, например, отношение к исламофобии и те меры, которые та или иная партия предлагает предпринять против этого нарастающего зла. Или, скажем, отношение к позитивной исламской активности, которая основана на просвещении, на вовлечении мусульманской инициативы в общественную жизнь. Или оценка партиями вклада мусульман в строительство российской цивилизации. Может быть, туда следует добавить и позицию той или иной силы к ситуации на Ближнем Востоке.

Меморандум, который содержит оценку отношений партий к таким вопросам, следовало бы распространить на максимальное количество мусульман. Тогда люди будут четко знать по крайней мере, на кого ориентироваться.

Тут мы обходим и такой момент, как запрет религиозным организациям агитировать за какую-то политическую силу. В данном случае нет пропаганды и призывов, в меморандуме нет необходимости обозначать конкретную силу, за которую надо голосовать, там должна быть лишь общая оценка ситуации и позиций, а люди дальше решат сами.

Таким образом, на современном этапе мы сможем хотя бы пощупать, реально увидеть политический потенциал исламского сообщества России и оказать какое-то влияние на процессы, протекающие пока мимо нас.

 

Фатима Виктория Вебер,

руководитель общественной организации «Исламское просвещение» (Петрозаводск), сотрудник Духовного управления мусульман Карелии:

– Прежде всего надо отметить, что, на мой взгляд, сегодня нет тех сил, партий, лидеров, за которых можно было бы голосовать.

В целом же хочу поделиться с вами своим опытом. Накануне выборов нас – так как все мы члены комиссий при различных министерствах и ведомствах – постоянно собирают чиновники и строго предупреждают о недопустимости религиозным организациям вести политическую агитацию. Поэтому в стенах мечети, а это, конечно, хорошая трибуна для призывов отдать свой голос за какого-то кандидата или партию, это невозможно. Единственное – муфтий может просто агитировать людей прийти на избирательные участки, проявив свою гражданскую активность. Поверьте мне, даже это очень важно.

Далее. Я стояла у истоков нашего духовного управления шесть лет назад. Тогда кандидаты в депутаты сами приходили к нам и просили дать им возможность пообщаться с прихожанами с целью сагитировать голосовать за них. Кто-то потом вошел в Госдуму, в местные законодательные органы власти, занял какие-то посты. Однако накануне этих выборов таких желающих уже нет. Последний раз у нас был претендент в мэры Петрозаводска два года назад.

Может быть, проведен определенный мониторинг, который показал, что люди, исповедующие ислам, не активны на выборах. Заинтересованные лица получают эти данные, анализируют и делают соответствующие выводы: мусульманские электорат – это та сила, на которую, в общем-то, и не стоит обращать внимания, ее точка зрения интереса не представляет.

О чем это говорит? Задача-минимум сегодня – прийти и проголосовать, чтобы наши мусульманские имена и фамилии были в списках принявших участие в выборах.

Надо также добавить по поводу путей развития мусульманского сообщества нашей страны. До революции в Госдуме была фракция, которая представляла интересы людей, исповедующих ислам. Значит, тогда нашими братьями и сестрами была проделана колоссальная работа. Их опытом, мне кажется, мы можем воспользоваться и сегодня, учитывая, конечно, современное законодательство, запрещающее создание политических структур на конфессиональной основе.

К этим выборам нам уже нечего предложить, но к следующим исламской общественности России надо обязательно выступить активной силой. Может быть, и не стоит создавать какую-то очередную консолидирующую структуру – наиболее видные, активные, богобоязненные, грамотные, не страшащиеся отстаивать свою позицию мусульмане могут проявить себя и находясь в уже существующих партиях. Мы могли бы представить этих людей в информационном пространстве всех вместе и призвать поддержать их. Попадя в Думу, они должны будут координировать свою деятельность, выдвигать совместные законопроекты, отстаивать наши, мусульман России, интересы.

На местном же уровне мусульманам надо обязательно проявлять общественную и политическую активность. Например, входить в различные структуры, которые создаются властями, – палаты и комитеты, выдвигаться на общественные и административные посты в муниципалитетах и проч. Утрируя, пусть председателем колхоза будет праведный мусульманин, чем кто-либо другой.

Как минимум у нас тогда появиться право голоса, возможность ставить вопросы и обозначать проблемы. Исходя из своего опыта, знаю, что таким образом можно способствовать тому, чтобы к нам прислушивались, влиять на какие-то процессы, пусть и в таких небольших масштабах.

Я была, так сказать, кандидатом в кандидаты в Общественную палату РФ и не побоялась на заседании ставить серьезные вопросы об отношении к этническим меньшинствам, чем вызвала определенное удивление. Но я также увидела, что с нашим мнением считаются.

 

Саид Бицоев,

заместитель главного редактора газеты «Новые Известия»:

– Девиз форума, на котором мы присутствуем, – «Ислам в России – гарант российского гражданского общества». Но надо однозначно себе признаться, что ни гарантом, ни полноценным членом гражданского общества нашей страны мы, мусульмане, сегодня не являемся.

Я 20 лет работаю в прессе и вижу, как развиваются политические процессы в нашей стране. У нас есть русские, татары, евреи, чеченцы, кто угодно еще, но нет граждан России, как это существует в цивилизованных странах. У нас всех разбивают по национальностям, что даже не складывается оснований для появления именно гражданской идентичности.

В своей газете я не один этнический мусульманин, но единственный, кто придерживается норм ислама, и не стесняюсь этого. Есть татары, казахи, но они как-то некомфортно чувствуют себя. Потому что как утренняя планерка, так начинаются смешки, подколы, приколы. Мусульманином очень тяжело сегодня быть в России. Нас боятся.

Но главная проблема для нас сегодня – необразованность. Для большинства быть мусульманином – значит уметь молиться, выучить несколько сур из Корана, поддерживать в своей семье, народе какие-то традиции, и все. Между тем ислам – это, как завещал нам наш великий Пророк, мир ему, прежде всего просвещение как самого себя, так и общества, не только в плане религиозных наук, но всех остальных.

Если бы мы, особенно наша молодежь, придерживались этого, тогда могли бы сравнивать себя со всем остальным российским обществом. Присутствовали бы в интеллектуальной элите страны.

Этого нет. В результате мы имеем серьезное размежевание: российское общество – само по себе, мусульмане – сами по себе, особенно это касается молодежи. Последние – здоровые, хорошие ребята, которые только в мечеть идут, ну еще, может быть, в спортивную секцию, и все.

Поэтому нашим мусульманским лидерам надо серьезно думать, как увлекать внимание молодежи к образованию, наукам, самопросвещению, творчеству, интеллектуальному труду. Инша Аллах, тогда мы действительно станем достойными представителями российского гражданского общества.

 

Максуд Садиков,

ректор Института теологии и религиоведения (Махачкала), один из создателей первого в постсоветской России мусульманского общественно-политического движения «Нур», которое принимало участие в думских выборах 1994 г.:

– Мусульмане – часть российского общества. Чем активнее они будут участвовать в социально-политических процессах, тем, я думаю, будет больше пользы всем. Однако положительный эффект мы сможем получить, только если речь будет идти о нашем участии, направленном на укрепление государственности, а не так, как это было на Кавказе в 90-е годы.

Сегодня нет необходимости какому-то народу, субъекту федерации отделяться от РФ. Мы видим, что гораздо полезнее быть вместе. Мы видим, какую мощную политику ведет президент Путин. Мы, поддерживая его начинания, разрабатывая свои формы участия в общественно-политических процессах, можем отстаивать свои интересы.

Сегодня нет партии, которая напрямую работала бы с мусульманским сообществом России. Но это говорит о том, что, может быть, пока это и не нужно. Нет соответствующих лидеров, не созрела еще такая сила. Поэтому я пока необходимости в ней не вижу.

 

Сергей Бурьянов,

сопредседатель Института свободы совести (Москва), юрист:

– Прежде всего я хотел бы обозначить то, какие же факторы влияют на общественные настроения в ходе избирательного цикла. В 2003–2004 гг. мы провели специальное исследование, посвященное влиянию религиозного фактора или фактора государственно-конфессиональных отношений на выборы.

Оно показало, что абстрактно религиозный фактор работает с переменным успехом. Правда, не совсем понятно, что это такое. Каждый специалист вкладывает в это понятие что-то свое. В то же время мы четко выявили взаимосвязь государственной политики с результатом использования религии на выборах.

Нами был сделан однозначный вывод: на федеральных выборах абсолютно четко работает фактор государственно-конфессиональных отношений. И абсолютно четко видно, что партии, которые пытались эксплуатировать исламские или православные идеи, не получили даже более или менее приемлемого количества голосов. Поэтому если у вас нет выхода на государственный ресурс, то использовать религиозный фактор просто бесполезно – это вообще ничего не дает.

Что касается фактора государственно-конфессиональных отношений, то он работает за счет проведения государственной политики в сфере религии, которой, подчеркиваю, не должно быть в светском государстве. Религиозная политика реализуется посредством государственно-конфессиональных отношений, как правило, коррумпированных. Суть ее проста: разделяй и властвуй; кнут и пряник; избранным конфессиям – привилегии, остальным – ограничения.

Но сколько может быть избранных? По закону у нас их четыре, я имею в виду так называемые «традиционные конфессии», в число которых входит ислам. Но на самом деле для сакрализации власти нужна одна – самая традиционная. Поэтому если какие-либо конфессии, кроме православия, тешат себя надеждой, что попадут в некий привилегированный пул, то ошибаются. Опыт показывает, что никаких привилегий из этого не получается, но появляются притеснения, дискриминация, ксенофобия, и исламофобия в частности.

Также мы провели совместно с правозащитниками из Московской хельсинкской группы в некоторых регионах исследование по ксенофобии, исламофобии в частности. Я кратко обозначу наши выводы относительно того, в чем их причина. В первую очередь это государственная политика, в частности в информационной сфере. Есть и другие факторы: человеческая природа, межконфессиональные отношения и др., но все они второстепенны.

Именно в рамках госполитики, в частности работы спецслужб, в общество вброшены, раскручены и упрочнены исламофобские стереотипы, термины, понятия, социальные ярлыки и т. д. Кстати, такое понятие, как «религиозный экстремизм», неправовое и некорректное, в него можно вкладывать кому какой угодно смысл. И когда журналисты его используют, то тем самым они придают ему легитимность и дают карт-бланш силовикам и вообще государственному аппарату их же преследовать с помощью этого механизма.

Какую позицию должны занять мусульмане в такой ситуации? Здесь может быть два пути: мусульмане будут биться за некие интересы или же за некие ценности.

Но интересы могут быть разные, неоднозначные и т. д. Я уверен, что к единому мнению по этому поводу не прийти никогда, каждый будет тянуть одеяло на себя. Поэтому ценности, наверное, отстаивать все-таки важнее.

Ценности, о которых идет речь, общие для всех граждан России. Это то, что прописано в Конституции, которую пока еще никто не отменял: правовое и социальное государство, права человека, светскость, равенство конфессий и т. д.

Если эти ценности для мусульман действительно жизненно важны, то за них надо замолвить словечко. Надо сказать политикам, чиновникам, государству, что соблюдение Конституции и того, что в ней говорится, и есть основа мира, согласия, борьбы с дискриминацией и т. д. Не поддержка какого-то политика Пупкина, а именно должно иметь место отстаивание ценностей. Это будет конструктивная позиция.

Дополнительно у меня есть пожелание мусульманам выступить против различных электоральных манипуляций с религиозными организациями на выборах, против циничного их использования для краткосрочных политнужд каких-то сил, групп, кланов. Также неплохо было бы выступить против политической монополии.

 

Анастасия-Фатима Ежова,

журналист, обозреватель интернет-издания IslamNews, правозащитник:

– На мой взгляд, основная проблема – это слабое знание мусульманами аспектов собственного вероучения и методологии в области политики. Нет понимания того, как действовал Пророк, мир ему, какую политику вел. А это очень интересно. Его опыт дает нам целый набор стратегий. Он вступал и в прямую конфронтацию, и шел на договор на приемлемых условиях.

У нас же получается, что мусульмане сидят и ждут «доброго царя», в сегодняшнем случае некой партии, которая придет и решит их проблемы, ну, в крайнем случае предложит приемлемую программу. Тогда за нее можно будет проголосовать.

Однако в истории России было уже много партий, которые написали много красивых программ. Что потом из этого исполнялось, неплохо известно. Все это мы уже проходили много раз.

Мусульмане должны вспомнить, что политика является неотъемлемой частью ислама. Я этим не призываю к созданию подрывных организаций и не выступаю с позиций «исламского экстремизма», «исламизма» и пр. Это объективная данность. Исламская политика может быть конструктивной, конфронтационной, основанной на стремлении к диалогу и договору на взаимоприемлемых условиях.

Относительно же участия в выборах есть две позиции в исламском богословии. Первое – надо игнорировать все неисламские силы и консолидироваться на основе собственной субъектности. Пример тут – Исламская партия возрождения, действовавшая на заре 90-х. Многие мусульманские деятели до сих пор считают, что то, что она прекратила свое существование, – это большое упущение.

Второй подход – лоббистский. Согласно ему, мусульмане должны входить в существующие политические партии, на основании общих интересов, ценностей, задач участвовать в их работе и отстаивать посредством этого справедливость, что является нашей коллективной обязанностью.

Не называя конкретные фамилии, можно привести как удачные, так и не очень, примеры вхождения мусульман в неисламские партии. Первое, как правило, имело место, если был конкретный целевой проект: человек шел в какую-то структуру, чтобы добиться, скажем, сближения России и исламского мира. Другое дело, когда мусульманин примыкает к политической силе, чтобы, исламский фактор как-то «засветить». В результате мы видим, как порой человек отрывается от своего сообщества, постепенно размывает свою идентичность и впитывает установки той партии, в которой оказался.

Какие мне видятся перспективы? Создание собственной политической мусульманской силы – это, конечно, звучит привлекательно, но маловероятно, хотя бы потому, что, согласно нашему законодательству, не может быть партий, сформированных на религиозной основе. Более того, власть очень негативно реагирует на любые подвижки, даже самые безобидные, «розовые и пушистые», в этом направлении. Люди попадают в тюрьмы за самые инфантильные идеи, даже не понимая глубоко их смысла. Возникновение не только исламской, но вообще еще одной силы серьезно «напрягает» правящие круги.

Однако исламским политикам, чтобы не отрываться от уммы, все-таки нужны какие-то структуры, на которые они могли бы опереться. Пусть они, учитывая особенности сегодняшней ситуации, будут неполитического свойства. Я имею в виду информационно-аналитические, культурно-просветительские, духовно-религиозные центры, общественные организации и проч.

 

Надежда Кеворкова,

журналист, обозреватель газеты «Газета»:

– Дорогие мусульмане, я должна вас, во-первых, разочаровать. Не только вы находитесь в таком тяжелом положении. Я как православная христианка в своей независимой, частной, либеральной, светской газете испытываю то же самое. Надо мной смеются, поругают мои иконы, кощунственно обращаются с какими-то постулатами или просто хохочут над какими-то важными для верующего человека вещами.

Тут звучали призывы мусульманам защищать мусульман. Гораздо правильнее будет, если вы обретете друзей среди журналистов другой веры и так им расскажите о своих ценностях, что они будут вас защищать. Я сама лично познакомилась с исламом, живя в доме у муллы в Туркмении некоторое время. Он и его семья показали мне, кто такие мусульмане и чем они живут. Это было еще в советское время.

Против вас, против приверженцев всех конфессий, поверьте мне, работает колоссальной мощи машина. Она изменяется, мы не можем ее конкретно обозначить, лучше даже за это не браться. В такой ситуации все верующие должны искать те точки, которые их объединяют, а не разъединяют.

Нет реально никакого специального отношения к православию у правящей элиты. Если человек настоящий православный, а не г-н Фролов из Союза православных граждан, то ему так же тяжело, как и вам. Если я начну ходить на работу в косынке, то меня через неделю заставят писать заявление об увольнении.

Так что не надо преувеличить ваши сложности. Я вашим трудностям сочувствую, посочувствуйте и вы моим.

Теперь относительно политических процессов и избирательной кампании. Если на этих выборах вас не хотят, вами не интересуются, то, значит, их исход предрешен. Зачем вы хотите тратить вашу жизнь, время, энергию и время понапрасну, отдавать их государству задаром?

Все экспертное сообщество страны говорит о том, что на этих выборах все уже известно заранее. Так почему же вы так огорчены, что вами не интересуются? Если Левиафан отвернул от вас свое страшное эко, это же прекрасно. Пользуйтесь моментом, занимайтесь образованием своих детей.

Что касается общих тем, то это только кажется, что проблема Палестины в зоне внимания исключительно мусульман. Поверьте, нет. Все православные люди, которые побывали на Святой Земле, заметили, что там происходит. Палестинцы – не только мусульмане, и борьбу с сионизмом начали, кстати, во многом именно христиане. Палестина дает прекрасный пример того, как приверженцы ислама и христианства могут действовать вместе.

Мы должны не только не забывать об этом, но и популяризировать данный опыт. Если же это уйдет из наших сердец, то мы с вами вместе проиграем.

 

Алексей Старостин,

руководитель телепрограммы «Ислам сегодня» (Екатеринбург):

– В силу своей профессиональной деятельности хочу начать с наболевшего – с проблемы отношений мусульманских организаций и СМИ. Анализируя ситуацию, сложившуюся на территории Уральского федерального округа, необходимо отметить, что централизованные исламские структуры, работающие в регионе, довольно неохотно идут на контакт со СМИ. Во многих из них зачастую отсутствуют пресс-службы, своевременно информирующие журналистов о предстоящих мероприятиях, проводимых руководством или низовыми структурами духовных или казыятских управлений мусульман. Это создает значительные неудобства в работе медиаструктур, так как информация доходит до них через третьи руки, довольно поздно и в весьма искаженном виде.

Из-за этого доля сюжетов об исламе в выпусках новостей довольно незначительна по сравнению с сюжетами о деятельности епархий, особенно Екатеринбургской, которая обладает целым медиахолдингом, включающим спутниковый телеканал, информационное агентство, радиопрограммы и газеты. Медийная деятельность же централизованных мусульманских структур ограничивается выпуском малотиражных газет от 999 до 3000 экземпляров, иногда телепрограмм.

Конечно, необходимо оговориться, что мусульманские организации имеют куда более скромные ресурсы, чем РПЦ, однако и находящиеся в их распоряжении медийные инструменты используются крайне неэффективно. Доля новостной, оперативной информации в них составляет от 20 до 35%, остальной объем занимают статьи об исламском вероучении или исторические материалы.

Очевидно, что имеющегося в их руках ресурса явно не хватает. Поэтому, казалось бы, сама ситуация подталкивает руководство централизованных мусульманских структур к тому, чтобы активно использовать светские СМИ для привлечения внимания населения к исламу и отражения своей позиции в информационных агентствах, в газетах, на радио и телевидении. Тем не менее руководство ДУМов и КУМов этого не делает.

Встает законный вопрос: почему? Ответ на этот вопрос можно найти в ситуации начала 2000-х годов, когда в уральской умме начался процесс дезинтеграции. Многие СМИ Урала, поддержавшие местных муфтиев, принадлежавших к структуре ЦДУМ, начали настоящую травлю развернувших активную деятельность на Урале сторонников ДУМ АЧР. Стоит только просмотреть заголовки телевизионных сюжетов центральных местных телеканалов, статей газет и сообщений информационных агентств, чтобы стал понятен общий тренд преподносимой информации: «Екатеринбург – центр ваххабизма», «Духовный лидер ваххабитов», «Свердловская область: распространение ваххабизма принимает угрожающие масштабы».

Можно заключить, что с тех пор руководство многих централизованных структур и местных общин с недоверием относится к журналистам. Хотя анализ материалов СМИ последних двух лет показывает огромный интерес журналистского сообщества к мусульманским традициям и процессам, протекающим в региональной умме. Причем большая часть выходящих материалов носит положительную коннотацию. Другая причина слабого взаимодействия имамов и СМИ заключается в незнании ими правил составления пресс-релизов, электронных рассылок, других методов PR.

Опыт работы других региональных ДУМов, например Саратовского, Нижегородского и Карельского, показывают, что построение конструктивного взаимоотношения со СМИ и использование PR-технологий способно принести значительную пользу не только имиджу духовных структур, но и исламу в целом, ослабляя исламофобские настроения среди обывателей и дезавуируя миф о том, что ислам связан с терроризмом. Подобная практика обязательно должна быть перенята мусульманами УрФО, которые действительно ведут большую работу, но почему-то не любят показывать ее общественности. Они не осознают, что скрытность и недомолвки порождают в обществе подозрительность по отношению ко всем мусульманам.

Теперь о проблеме участии в политике и выборах. У нас мусульмане довольно неплохо представлены в региональных областных и местных парламентах, на должностях глав городов и поселков. А многие предприниматели из среды приверженцев ислама имеют политические амбиции и либо сами участвуют в выборах, либо проводят в органы власти «своих» людей, финансируя их избирательные кампании.

Недавнее прошлое и теперешнее настоящее показывают, что власти уральских регионов всерьез рассматривают электоральный «исламский ресурс». Во-первых, активная агитация лидеров ДУМ АЧР среди мусульман за Эдуарда Росселя в 1999 и Сергея Собянина в 2001 гг. способствовали их победе на выборах соответственно в Свердловской и Тюменской областях.

Во-вторых, многие имамы в федеральном округе состоят в различных партиях, преимущественно в «Единой России». Это обстоятельство довольно сильно отражается на характере их проповедей и публичных выступлений. И власти ценят это.

На прошедшей в конце сентября встрече властей Свердловской области с имамами региона руководитель администрации губернатора Александр Левин отметил их высокое влияние на верующих: «Задача нашего губернатора – сохранить мир между национальностями, в этой большой работе вы принимаете самое непосредственное участие: в своих проповедях вы призываете ваших прихожан к добру и миру, вы идете к ним с открытой душой, и они слушают вас», – подчеркнул Левин.

Это означает, что лояльность мусульманских структур действующим властям и «партии власти» довольно высоко ценится региональными политиками. Ценят его и имамы, которые, по всей вероятности, ведут определенную агитационную работу во время предстоящей думской кампании.

Не будем оценивать, насколько она окажется эффективной и насколько такая политика честна по отношению к другим партиям, не имеющим такого влияния на мусульманский электорат, однако положительным моментом является то, что ни власти регионов, ни руководство мусульманских общин постараются не дать другим политическим силам разыграть исламофобскую карту. В данной ситуации она невыгодна ни властям, ни тем более мусульманам.

 

Абдулла Ринат Мухаметов:

– Завершая «круглый стол», я хотел бы добавить следующее. Да, сегодня трудно определить ту политическую силу, которая в должной мере отражала бы интересы исламского сообщества. Впервые, как я уже говорил, в выборах не участвует партия или организация, которая хотя бы формально заявляла о своем «мусульманском» характере.

Однако может статься так, что то, что мы наблюдаем сегодня, – не ослабление, а некая перегруппирока, модификация исламского фактора в российской политике, роль которого к следующим выборам вполне может существенно возрасти в силу целого ряда причин – от роста гражданского самосознания российских мусульман, постепенного повышения уровня их политической культуры, закономерной смены элит до демографических и миграционных процессов. Тогда в 2012 г. «исламский вопрос» в нашей стране может зазвучать совершенно иначе, чем сегодня.