Ю.А. Балашов
к.и.н., доцент кафедры регионоведения ННГУ им. Н.И. Лобачевского

Институциональные, социокультурные и конфессиональные особенности развития азербайджанской диаспоры в Приволжских регионах РФ

Одной из наиболее развитых мусульманских диаспор в Приволжских регионах Российской Федерации, оказывающих серьезное воздействие на межэтнические и межконфессиональные коммуникации, является диаспора азербайджанская, общинные институты которой вполне соответствуют большинству критериев “зрелости”1. Азербайджанцы на указанных территориях довольно многочисленны и стремятся, к тому же, к поддержанию своей сплоченности. Российские регионы, располагающиеся на берегах Волги, весьма разнообразны и обширны, вследствие чего обладают различными условиями, которые воздействуют на развитие азербайджанской диаспоры, предопределяя эффективность развития структурных элементов общины, материальные и финансовые возможности ее лидеров и рядовых членов, а также политический вес общины в региональном сообществе. Однако необходимо отметить, что все азербайджанские сообщества, функционирующие на указанных территориях, отличаются целым рядом общих характеристик.

Во-первых, не в последнюю очередь азербайджанская диаспора в Поволжье и России в целом обязана своим интенсивным и успешным развитием той моральной и политической поддержке, которую оказывает ей руководство Республики Азербайджан еще со времен нахождения у власти Гейдара Алиева. Достаточно большое количество источников свидетельствует о том, что азербайджанское руководство рассматривает своих соотечественников в российском Поволжье в качестве одного из инструментов обеспечения своих экономических, а, возможно и политических интересов на территории северного соседа. Данный тезис подтверждается словами самого Г. Алиева, приведенными на первых страницах журнала “Azer news”: «…Для того, чтобы нашу родину сделать еще богаче с интеллектуальной точки зрения и чтобы нашу родину еще больше знали, чтобы наша родина была бы известна везде, всюду в мире, надо, чтобы уезжали люди за пределы родины и обосновывались где они хотят, жили бы, где они хотят, трудились бы, где они хотят, — но не прерывая связи с родиной… и не забывая своих национальных корней»2.

Кстати говоря, сам факт появления издания такого рода достаточно красноречиво говорит о заинтересованности официального Баку в развитии общинных институтов азербайджанской диаспоры, которые и являются одним из основных показателей влиятельности любого диаспорального образования. В задачи “Azer news” входит пропаганда идей позитивного воздействия представителей азербайджанского этноса на экономику России, презентация успехов азербайджанской диаспоры в области культуры и развития бизнес-проектов, а также, по мере возможности, защита прав и свобод азербайджанцев посредством воздействия на общественное мнение 3.

Для эффективного обеспечения своих интересов руководство Азербайджана, судя по всему, заинтересовано в создании в диаспоре на территории России в целом и в Поволжье в частности, зрелых общин, характеризующихся с одной стороны высокой степенью сохранности культурных традиций и этнического самосознания, а с другой – определенной интегрированностью в принимающее общество. Общины такого рода отличаются высоким уровнем сплоченности своих членов и относительно большими возможностями воздействия на процесс принятия решений руководством страны-реципиента. В то же время необходимо отметить, что азербайджанские правящие круги заинтересованы в налаживании сетевого взаимодействия между азербайджанскими общинами в различных городах России, особенно в прилегающих к бассейну р. Волги, что опять-таки находит подтверждение на страницах “Azer news”. О таком стремлении может свидетельствовать, в частности, активное открытие региональных представительств редакции журнала, значительная часть которых имеет прямое отношение к волжскому речному пути. Открытие таких представительств позволяет интенсифицировать взаимодействие между общинами в различных городах России и сплотить азербайджанскую диаспору на региональном и федеральном уровнях, обеспечив к тому же обмен опытом в сфере адаптации к условиям принимающего общества.

Интерес Азербайджана к развитию своей диаспоры именно в регионах, имеющих отношение к “Великому волжскому пути”, объясняется, в частности, экономическими потребностями этой страны, связанными в том числе и с развитием торговли на Каспийском море, подразумевающем создание современной транспортной инфраструктуры волжского бассейна, находящегося под контролем России4.

Интересен тот факт, что сами представители азербайджанской диаспоры в Поволжье (по крайней мере, – отдельные лидеры общин) также заинтересованы в формировании именно “зрелых” общинных структур, что подтверждается словами руководителя азербайджанской общины в Казани. Он говорит о том, что “община – это организованная структура, главной задачей которой является консолидация людей и развитие культуры, традиций азербайджанского народа… Общение в общине носит масштабный характер. …в этом случае проще не только сохранить свои традиции, но и отстаивать свои интересы”5.

Второй особенностью, отличающей азербайджанскую диаспору в Приволжском федеральном округе и других регионах, примыкающих к Волге, является концентрация усилий на совершенствовании механизмов юридической защиты своих соплеменников, что отражается как на кадровом составе общинных институтов, так и на их структуре. Значительная часть руководителей и активистов общественных азербайджанских организаций на приволжских землях имеет юридическое образование и адвокатскую практику (Казань, Самара, Уфа)6. В некоторых случаях в состав руководства общиной входят бывшие сотрудники правоохранительных органов. Юридическая защита интересов членов общины осуществляется как напрямую в учреждениях российской судебной системы, так и посредством пропаганды идеалов гражданского общества, общечеловеческих ценностей, идей толерантности, сопровождаемой резкой критикой национализма и шовинизма. Значительное внимание в правозащитной практике азербайджанских общинных институтов уделяется правовому просвещению соплеменников при помощи периодических печатных изданий, выпускаемых общиной (Самара, Волгоград)7. Азербайджанцы активно участвуют в мероприятиях правозащитного характера, в научно-практических проектах (в том числе – международных), связанных с разработкой рецептов преодоления межнациональной напряженности, а также в тренингах, направленных на воспитание общинных лидеров и правозащитников (Нижний Новгород, Самара и т.д.)8.

Правозащитную активность азербайджанских общин в Поволжье их лидеры объясняют тем, что органы государственной власти и муниципальные структуры не всегда адекватно и оперативно реагируют на проблемы, с которыми сталкиваются диаспоры, а также тем, что “обоюдная правовая безграмотность со стороны местных органов власти и представителей этнических меньшинств приводит к стычкам, создает социальную и политическую напряженность”9. Правозащитная деятельность азербайджанской диаспоры распространяется на всех представителей этой этнической группы независимо от их социального статуса – от директоров крупных и средних предприятий до розничных торговцев на городских рынках. В связи с этим необходимо отметить, что одним из инструментов пропаганды толерантного отношения к азербайджанцам в поволжских регионах является “развенчивание” стереотипного представления о членах данной этнической группы исключительно как о “рыночных торговцах”. В общинных и региональных СМИ предпринимаются попытки распространения информации об азербайджанцах – признанных специалистах в области медицины, педагогики, естественных и общественных наук, муниципального и государственного управления, спорта, различных направлений искусства и т.д.10

В качестве третьей особенности развития азербайджанской диаспоры в российских регионах, имеющих отношение к “волжской магистрали”, можно выделить то, что большая часть ее усилий направлена скорее на внутреннее обустройство общинной жизни, нежели на укрепление связей с обществом-реципиентом. Достаточно многочисленные источники информации свидетельствуют о том, что большинство региональных общин этой диаспоры стремится к поддержанию культурной самобытности азербайджанцев, сохранению их этнической идентичности посредством развития в общинах институтов, отвечающих именно за культурное воспитание членов диаспоральных сообществ азербайджанцев (национальные ансамбли, культурные центры, воскресные школы, в которых преподается родной язык и история Азербайджана, и, наконец, печатные издания, освещающие проблемы, актуальные как для самих представителей диаспоры, так и для их соплеменников на исторической родине), а также за проведение их досуга в среде соотечественников (спортивные общества и т.д.). Первенство в сфере создания в общине структурных подразделений такого рода в поволжских регионах можно отдать нижегородской и казанской общинам, обладающим практически всем комплексом подобных институтов – от воскресных школ до спортивных команд по разным видам спорта, регулярно проводящих мероприятия, привлекающие внимание региональной общественности 11.

Сложившаяся система институтов азербайджанской диаспоры способствует сохранению и воспроизводству этнической культуры данного народа, более того, наличие воскресных школ позволяет некоторым образом компенсировать воздействие российской образовательной системы на молодых представителей диаспоры, принадлежащих ко второму или третьему поколениям выходцев из Азербайджана. Однако ряд азербайджанских общин не планирует останавливаться на достигнутом, стремясь к созданию национальных общеобразовательных школ (Казань)12 или, по крайней мере, отдельных национальных классов в обычных средних школах (Нижний Новгород)13, в которых бы преподавались не только общеобразовательные дисциплины, но и специфические предметы, связанные с углубленным изучением азербайджанской культуры в широком смысле этого слова. Создание таких школ и классов позволяет ограничить общение молодого поколения диаспоры с представителями принимающего общества и обеспечить оптимальный для общины уровень его интеграции в этот социум – ровно на столько, на сколько это необходимо для обеспечения экономической деятельности и отстаивания своих непосредственных интересов при сохранении своей этнической идентичности.

О, скажем так, “умеренной” интеграции в российское общество Поволжья говорит и стремление некоторых общин к созданию женских клубов (Казань). В данном случае уместно вспомнить тезис З.И. Левина о том, что “особенно трудна интеграция восточной женщины в социальные структуры принимающего общества. Она олицетворяет собой консервативное начало как хранительница семейного очага и этнокультурной преемственности”, а также о том, что восточные женщины “имеют мало возможностей для контакта с внешним миром за пределами общины”14. Названное стремление азербайджанцев Поволжья подтверждает данный тезис. С помощью подобных клубов азербайджанские женщины могут удовлетворить свои потребности в общении опять-таки в рамках общины, в рамках моноэтничного коллектива, что является дополнительным фактором, замыкающим азербайджанское сообщество в приволжских регионах Российской Федерации.

Четвертой особенностью является то, что азербайджанцам в ПФО и других близких к Волге регионах досталась достаточно широкая функциональная ниша в жизни принимающего общества, которая обеспечила выходцам из Азербайджана более-менее стабильное существование даже в условиях присутствия определенных предубеждений в отношении них у значительной части населения и определенной (хотя и незначительной) дискриминации со стороны руководства принимающего общества. Помимо мелкой розничной торговли, представители данной этнической группы занимаются сельским хозяйством, производством ряда промышленных товаров, работают в сфере услуг, в частности в такой прибыльной ее отрасли, как транспортные перевозки. Широкая экономическая ниша, обеспечивающая высокий уровень доходов определенной части представителей диаспоры, формирует условия для развития широкой сети благотворительных учреждений в азербайджанских общинах или же заменяющей их системы индивидуальной благотворительной помощи более состоятельных представителей общины менее состоятельным, оказываемой как в непосредственно материальной форме, так и в форме оказания каких-либо услуг (“решения проблем”). Здесь же необходимо отметить, что относительно широкий спектр экономических возможностей позволяет азербайджанским общинам создавать рабочие места для своих соотечественников, что, с одной стороны, способствует укреплению самой общины, а с другой – создает условия для ее дальнейшего стабильного развития, в частности, за счет относительно безболезненной абсорбции вновь прибывших мигрантов.

Такая ситуация способствует еще большему замыканию азербайджанских общин что называется “в себе”, когда практически вся жизнь “поволжского” азербайджанца от работы и до досуга протекает в среде соплеменников, в общине, не говоря уже о том, что высокий уровень материальной обеспеченности диаспоры в целом позволяет содержать общинные институты культурно-образовательного характера, о которых говорилось выше. При этом, опять-таки за счет широкой экономической ниши, азербайджанские общины достаточно редко воспринимаются принимающим обществом как инородное тело, что также создает благоприятные условия для их существования. Развивая изложенные тезисы, можно отметить, что по некоторым данным азербайджанские общины приволжских регионов способны воспринимать опыт, связанный с повышением эффективности развития общинных институтов, накопленный в других регионах страны. В изданиях, посвященных азербайджанской диаспоре и во многом стимулированных ею, серьезное внимание уделяется освещению опыта Санкт-Петербургской азербайджанской общины, представители которой активно создают рабочие места для земляков, осуществляют международные финансово-экономические проекты более чем с 50 странами мира и содержат на балансе своих предприятий общинные учреждения культурного характера.

И, наконец, пятой особенностью развития азербайджанской диаспоры на поволжских землях является ее внутренняя сплоченность. Если в российской столице азербайджанскую диаспору представляют более десятка организаций15, то в Поволжье в каждом крупном центре функционирует не более одной организации, во главе которой стоит признанный лидер, достигший достаточно высокого положения в социальной иерархии принимающего общества и зарекомендовавший себя как успешный и предприимчивый руководитель. Как правило, лидер общины окружен коллективом единомышленников или создает в рамках общины институт, легитимизирующий его решения и обеспечивающий относительно бесконфликтное руководство соотечественниками.

Фундамент для современного развития азербайджанской диаспоры в Поволжье был заложен еще в период существования Советского Союза, что способствовало формированию достаточно стабильного слоя успешных азербайджанцев, достигших серьезных успехов в жизни, ориентированных на стабильность и поддерживающих своего лидера, также ставшего представителем диаспоры несколько десятков лет назад. Такая ситуация стабилизирует общину, налаживает отношения между “старожилами” и “вновь прибывшими”, способствует сближению интересов разных групп, входящих в общину, и формулированию общих социально значимых целей и задач. Данный фактор также вносит свою лепту в “зрелость” общинных институтов и создает условия для ее дальнейшего развития. С другой стороны, этот фактор обеспечивает связь общины с обществом-реципиентом, которая необходима даже развитым общинам, и формирует атмосферу межэтнической кооперации, снижая вероятность обострения отношений.

Таким образом, азербайджанская диаспора в приволжских регионах Российской Федерации обладает развитой сетью общинных институтов, предопределяющей эффективность и благоприятные перспективы ее функционирования. Азербайджанские общины в интересующей нас части России получили, судя по всему, возможность для налаживания оптимальных для них отношений с принимающим социумом, позволяющих сохранять этническую идентичность и воспроизводить этническую культуру азербайджанцев при одновременном сохранении механизмов конструктивного сотрудничества с обществом-реципиентом. Следовательно, пользуясь терминологией З.И. Левина, азербайджанскую диаспору в Поволжье можно охарактеризовать как самодостаточную, устойчивую и обладающую сильным этническим самосознанием.

В то же время необходимо отметить, что уже сейчас, в период интенсивного структурного развития азербайджанской диаспоры в поволжской части России можно заметить факторы, которые в дальнейшем будут способствовать более тесной интеграции азербайджанцев в принимающее общество, а впоследствии, возможно, и ассимиляции. К таким факторам можно отнести, во-первых, достаточно низкий уровень дискриминации азербайджанцев, их притеснений на этнической почве, что ограничивает потребности общины в сплочении и изоляции. Во-вторых, таким фактором можно считать постепенное и целенаправленное формирование интеллигентской прослойки в рамках данной диаспоры, что находит свое выражение как в довольно интенсивном поступлении азербайджанской молодежи в высшие учебные заведения (Нижний Новгород), так и в попытках создания своеобразных ассоциаций (на этнической основе) студентов высших учебных заведений (Казань)16. Известно, что интеллигенция обладает высоким уровнем пластичности в плане адаптации к этнополитическим и этнокультурным условиям общества-реципиента, так что увеличение количества интеллигентов в азербайджанской среде может в обозримой перспективе привести к аккультурации значительной части представителей соответствующих общин. Однако необходимо отметить и то, что увеличение количества образованных членов азербайджанских общин может послужить стимулом к активизации их общественно-политических усилий, направленных, в частности, на более интенсивное проникновение в региональные властные органы.

Говоря о роли конфессионального (исламского) фактора в определении места азербайджанской диаспоры в рамках диалога культур в приволжских регионах России, необходимо отметить, что он играет двойственную роль. С одной стороны, сам факт принадлежности азербайджанцев к мусульманскому сообществу способствует установлению тесных контактов между ними и представителями других этнических групп, исповедующих ислам, что, в свою очередь предопределяет их высокий статус в межэтнических коммуникациях и достаточно высокие темпы развития общинных институтов. Не случайно наиболее интенсивный рост азербайджанских общин наблюдается, как свидетельствуют источники, в тех приволжских регионах, где в этноконфессиональном составе населения относительно высок удельный вес приверженцев ислама и достаточно высока активность их духовных и светских лидеров (Татарстан, Нижегородская область). Контакты между диаспорой и коренным мусульманским населением способствуют, помимо всего перечисленного, оптимальной для общины интеграции в принимающее общество, предусматривающей кооперацию с местным населением при одновременном сохранении азербайджанской этнокультурной специфики. С другой стороны, тот факт, что значительная часть азербайджанцев исповедует ислам шиитского толка, формирует почву для потенциальных противоречий с региональным мусульманским сообществом, большинство представителей которого являются сторонниками суннизма. Потенциальные противоречия такого рода могут актуализироваться в случае быстрого роста численности азербайджанцев, сопровождающегося усилением экономической мощи данной диаспоры, что создаст серьезную угрозу (или, по крайней мере, ощущение угрозы) стабильности позиций “местных” мусульман и их лидеров, как в сфере экономики, так и в собственно духовной сфере. Кроме того, определенная изолированность азербайджанцев-шиитов даже в мусульманской среде соответствующих регионов усиливает закрытость их общинных институтов, создавая дополнительные условия для консервации специфических культурных характеристик, присущих данному этносу. Впрочем, эта изоляция относительна, о чем свидетельствует, в частности, опыт межэтнических и межконфессиональных коммуникаций, накопленный нижегородским региональным социумом, где сложились оптимальные (по крайней мере, – на данный момент) условия для конструктивного взаимодействия между адептами различных течений ислама, принадлежащими к различным этническим группам. По словам председателя нижегородского Азербайджанского культурного центра “Достлуг – Дружба”, верующие члены диаспоры имеют возможность свободно посещать нижегородские мечети, участвовать в праздновании традиционных мусульманских праздников17, а также в проведении и финансировании татарских национальных праздников, таких, как Сабантуй18.

В целом, говоря о позиции азербайджанской диаспоры в отношении диалога с представителями других культур в пространстве приволжских регионов РФ, можно констатировать, что представители данного диаспорального сообщества нацелены на конструктивное сотрудничество, что находит свое выражение в стремлении к интеграции (хотя и медленной, постепенной, с сохранением специфических этнокультурных характеристик) в принимающее общество, а также в прагматичной политике региональных азербайджанских лидеров, создающих (с разным успехом) механизмы конструктивного взаимодействия, как с руководством регионов, так и с региональным социумом в целом, в частности, посредством изучения русского языка и проведения разъяснительной работы, направленной на преодоление негативных стереотипов восприятия азербайджанцев доминирующими этническими группами. В то же время установка на диалог обусловлена непосредственными потребностями поволжских азербайджанских общин и имеет четко очерченные рамки, способствующие сохранению не только этнокультурной специфики данной диаспоры, но и сохранению определенной напряженности в ее отношениях с обществом-реципиентом, что, впрочем, является нормальным.


1.О зрелой общине см. подробнее: Левин З.И. Менталитет диаспоры. — М., 2001. — С. 54-60.

2. Azer news. №1. Январь 2002. С.3.

3.Там же. С.7.

4. Татарские новости. №12 (113), 2003. С. 10.

5. Azer news. №1. Январь 2002. С. 9.

6. Там же. С. 10, 43; Очаг. Газета региональной общественной организации “Лига азербайджанцев Самарской области”. № 1, март 2004. С.1.

7. Azer news. №1. Январь 2002. С.49; Очаг. № 1, март 2004. С.1.

8. Данный тезис подтверждается как печатными изданиями отдельных общин (газета “Очаг”), так и личными наблюдениями автора, присутствовавшего на многих мероприятиях такого рода и участвовавшего в организации нескольких из них.

9. Очаг. С. 4.

10. Azer news. №1. Январь 2002. С.10, 44.

11. Медина. Газета нижегородских мусульман. Ноябрь 2004 г. С. 8.

12. Azer news. №1. Январь 2002. С.11.

13. Сведения получены в ходе интервью, взятого автором у лидеров нижегородской азербайджанской общины.

14. Левин З.И. Ук. соч. — С. 96.

15. Там же. С. 65.

16. Azer news. №1. Январь 2002. С.11.

17.Azer news. №1. Январь 2002. С.45.

18. Медина. Газета нижегородских мусульман. Ноябрь 2004 г. С. 8.