Т.К. Ибрагим
д.философ.н., профессор, Москва

Кораническая легитимизация плюрализма

Одной из актуальнейших задач, стоящих перед мусульманами России (и мира в целом) является преодоление узкоконфессиональных, эксклюзивистских претензий, существенно препятствующих не только плодотворному сотрудничеству с другими религиями, но и сплочению рядов мусульманской уммы. Такие претензии не совместимы с кораническими заповедями, проникнутыми духом толерантности и плюрализма.

Ведь именно Коран – впрвые в истории монотеистической традиции – осудил любые эксклюзивистские притязания. Такими притязаниями отличались современные пророку Мухаммаду «люди Писания/Библии» из числа иудеев и христиан. Каждая из двух конфессий кичилась своим Божиим избранничеством: и те, и другие горделиво заявляли, что только они – сыны и любимцы Божии (5:18), единственно путеводимые Богом, а посему лишь следование им гарантирует выход на путь истины (2:135).

Логическим завершением монополизации истины в земной жизни явились претензии на исключительность и в жизни будущей:

«Никто не войдет в Рай, разве только иудеи»,

«Никто не войдет в Рай, разве только христиане» -

Так [каждый] тешит себя надеждами!

(2:111)

Отвергая такой эксклюзивизм, Бог в последующем айате четко определяет критерии, по которым даруется вечное спасение:

Нет же!

Всякий, кто предался (асляма) Богу и творит добро,

Получит награду от Господа;

За таковых тревожиться нечего,

И не знать им печали.

(2:112)

Видимо, эксклюзивистские мысли еще во времена Пророка приходили в голову кому-то из приверженцев новой веры, ислама. В увещевание таковым Писание подчеркивает:

Не как вы, [последователи Мухаммада], то себе мните

И не как то себе мнят люди Библии;

Нет же –

Кто содеет зло, получит за это..,

А кто, будь то мужчина или женщина,

Творит добро при вере [в Бога],

Войдет в Рай…

(4:123-124)

Увы, такая широта коранического послания восторжествовала недолго. Господствующая впоследствии среди мусульман доктрина все более склонялась к характерному для традиционных религий конфессиональному эксклюзивизму, против которого и выступало мусульманское Писание. Мусульманские богословы пошли по пути теологов других конфессий, декларирующих свою религию истинной, а все остальные – ложными. Нетерпимость к инаковерию еще с большей жестокостью обнаруживала себя в отношении к разнообразию внутри самого ислама. В уста Пророка были вложены слова о разделении мусульманской общины на 73 «секты» (фирак), из которых 72 обречены на Ад, и только одной суждено вступить в Рай1. И такфир (обвинение в неверии, предание анафеме), от которого так предостерегал основатель ислама, стал широкораспространенной болезнью. Некоторые мусульманские группы дерзают навешивать ярлык «кафир» (неверный) на всех, кто не разделяет их взгляды.

Эксклюзивистская ориентация сохраняет прочные позиции и в современной мусульманской мысли. Взять хотя бы переводы Корана, вышедшие в последние годы на русском языке и сделанные самими мусульманами. Так, в четырехтомном издании «Значение и смысл Корана», подготовленном под руководством богословов «из аль-Азхара и других авторитетных исламских организаций» (М., 2002 г.), читаем: «Воистину, религия пред Аллахом - ислам» (3:19); «Кто же ищет другой религии, кроме ислама, от того не будет принято» (3:85). В близком духе передают эти айаты и Э. Кулиев, чей перевод одобрен некоторыми высшими духовными и религиозно-образовательными инстанциями мусульман России (М., 2004 г.) и распроняется министерством исламских дел Саудовской Аравии (Медина, 1423 х.): «Воистину, религией у Аллаха является ислам»; «От того, кто ищет иную религию, помимо ислама, это никогда не будет принять…»

В комментариях к айату 3: 85 авторы «аль-Мунтахаба» (богословы из аль-Азхара, министерства вакуфов и религиозных инстанций Египта – Каир, 2000) пишут: «После того, как Мухаммад…был избран Аллахом посланником, тот, кто выберет какую-нибудь религию, а не ислам и его шариат, вызовет недовольство Аллаха, и…в будущей жизни будет ему мучительное наказание». Та же мысль, но вложенная в уста самого Пророка, высказывается и в комментариях, данных к этому айату Э. Кулиевым. В передаче Абу-Хурайры здесь приводятся такие слова Пророка: «Клянусь Тем, в Чьей длани душа Мухаммада! Если кто-либо из этой общины, будь то иудей или христианин (версия: из моих последователей, или иудеев, или христиан), услышит обо мне и умрет, так и не уверовав в то, с чем я был послан, то он непременно окажется обитателем Огня» (хадис сообщает Муслим и Ибн-Ханбаль).

Спращивается: неужели одного лишь знания о Пророке понаслышке достаточно для веры в него? А что, если мусульманскую религию донесли до человека в искаженном виде, как это делают не только недоброжелатели ислама, но и немалое число его невежественных приверженцев?

Главное, однако, в другом – в противоречии так понятого хадиса Корану, а ведь Пророк никак не мог учить о чем-либо, идущим вразрез с Божиим Писанием. А в вышеприведенных айатах 2: 112 и 4:123-124 недвусмысленно свидетельствуют, что для вечного спасения Бог поставил лишь два условия – вера в Него и творение добра.

Помимо указанных откровений, об этом говорят и другие отзывы Корана о современниках Пророка из числа иудеев и христиан Аравии, и это при всем их отклонении от собственно иудейской и, соответственно, хиристианской ортодоксии2 и при всей их вражде (особенно иудеев) к Пророку и вооруженных столкновениях с мусульманами. В частности, сура 3 отмечает:

Не все они одинаковы, приверженцы Библии.

Есть среди них благочестивые,

Кто проводит ночи в чтении откровений Божиих,

Творя молитвы;

Они веруют в Бога и Последний день,

Склоняют к благому, остерегая от дурного,

Усердствуют в добрых делах;

Таковые истинно праведны.

(3:113-114)

А в суре 7 об иудеях сказано:

И в народе Моисеевом есть такие,

Кто следует путем истины,

Кто справедливо судит по ней.

(7:159)

Но вернемся к самим айатам 3:19, 85 и посмотрим, насколько адекватна их эксклюзивистская интерпретация. Фигурирующее в арабском оригинале арабское слово «ислам» действительно впоследствии стало обозначать религию, проповедуемую пророком Мухаммадом. Но в Коране это слово, как и производные от него, имеют и более широкий смысл, выражая идею преданности Богу и покорности Его воле. Поэтому все богооткровенные религии суть ислам, а их приверженцы – муслимун, «мусульмане». И Священное Писание широко прилагает эти эпитеты к доисламским пророкам и их последователям3.

Следовательно, указанным айатам соответствует следующее толкование и перевод: «Воистину, [угодная] Богу религия – это преданность (покорность) Ему [одному]»; «Кто изберет веру иную, нежели единобожие (покорность) Богу, / Она не будет [Им] принята»4.

В Коране под “исламом” понимается и фитра- благоверная природа, или естественная вера, изначально заложенная во всех людях (см. айат 30:30). Такое исповедание человеческого рода состоялось в некий метафизический, трансисторический момент, о котором повествуется в айате 7: 172. Собрав души всех будущих людей, Бог спросил их:

Мы [это] свидетельствуем.

И это исповедание, полагают, подразумевается в словах Пророка: “Каждый младенец рождается согласно фитре” (хадис от аль-Бухари и Муслима). С самого рождения все люди являются истинно верующими, “мусульманами”. Только потом, под воздействием религиозной среды, они могут отклониться от этой веры. Но даже если они вырастут в немусульманской среде, то до достижения совершеннолетия они считаются “мусульманами”, и в случае смерти они тут же попадут в Рай. Некоторые богословы толкуют хадис о фитре и в том смысле, что признание Бога-Творца сохранится у людей даже если они будут поклоняться Ему под иными именами или если наряду с Ним будут поклоняться и другим божествам. И такая интерпретация вполне сообразуется со словами вышеупомянутого айата 30:30 – “сотворенная Богом [фитра] неизменяема”.

В вопросе о благоверной природе человека мусульманская доктрина существенно отличается от христианской. Обе религии учат о создании человека «по образу» Божиему5, под которым обычно понимается наделение его такими «божественными», духовными качествами, как разум, свобода, совесть, вера и т. п. Вместе с Библией Коран повествует о согрешении прародителей, Адама и Евы. Но ислам не разделяет христианскую трактовку последствий этого события, которая связывает с ним потерю человеком «богоподобия», субстанциональное изменение его природы, ставшей подлинно греховной, - «первородный грех» имеет наследственный характер, переходя от прародителей ко всем их потомкам, а снятие его стало возможным лишь благодаря самопожертвованию Иисуса6. По учению Корана, сам грех Адама7 был непреднамеренным, в состоянии забвения (20:115). А после удаления из Рая Адам и Евы – по внушению Божиему – раскаялись, и Бог простил их (2:37). Благоверная природа человека после «грехопадения» существенно не пострадала, ибо фитра, как было отмечено, неизменяема.

Согласно айату 20:122, Бог, приняв покаяние Адама, вновь приблизил его к Себе и направил на путь истинный. Другой айат (2:38) передает слова Божии, обращенные к прародителям и их потомкам:

Вам придет от Меня водительство –

Кто последует ему,

За таковых тревожиться нечего,

И не знать им печали.

Так Всевышний обещал людям водительство, в частности, дарованием Откровения, Писания и пророков, следование которым обеспечивает счастье и в этом мире, и в ином. Следовательно, путь к вечному блаженству был открыт с самого начала существования человека на земле.

Своей всеохватывающей милостью Бог всем человеческим общностям являл пророков, просвещающих и увещевающих их: «В каждом народе Мы воздвигали посланника» (16:35); «У каждого народа [был] свой путеводитель» (13:7). Такая универсальность пророческих миссий вытекает из фундаментальной установки коранической этики – принципа справедливости. И само арабское слово, выражающее это понятие, - ‘адль – этимологически означает «равенство», «быть ровным». Божия справедливость предполагает не оставлять без внимания ни один народ, никого не оставлять без пророческого дара.

Всеобщность пророческого дара выражает принцип справедливости и в другом его аспекте. Ведь без предварительного разъяснения соответствующих положений истинной веры и правил подобающего поведения нельзя осуждать людей за отклонения от них:

Мы являли посланников благовещать и предупреждать,

Дабы более не было у [неверных] людей оправдания.

(6:165)

И нет народа, кому не был [дарован] увещеватель.

(35:24)

Мы [никогда и никого] не подвергаем каре,

Не отправив прежде посланника [с предупреждением].

(17:15)

Коран учит не только о всеобщногсти пророческих миссий, но и об их субстанциональной идентичности. Все пророки проповедовали единую религию (4:163; 21:92; 23:51-52; 42:15), ядро которой составляет вера в единого Бога (16:36; 21:25; 41:14). Единобожие, общее между всеми пророками, и есть, как уже говорилось, «ислам». В этом смысле все богооткровенные религии равны, и никакая группа не имеет монополии на истину.

Наравне с последователями ислама на вечное спасение могут надеяться и приверженцы других религий:

Воистину, верующие в [Коран],

Иудеи, сабеи и христиане,

Всякий кто верует в Бога и Судный день,

Верша добрые деяния, -

О них не должно тревожиться,

И не знать им печали.

(5:69)

Однако Коран признает не только пророков, имена которых известны по семитской традиции. В айате 40:78 Бог открывает пророку Мухаммаду:

Мы являли посланников прежде тебя;

Об одних тебе Мы рассказывали,

О других же - нет.

Мусульманское Писание упоминает около тридцати пророков. Согласно одному внеканоническому хадису, всего их было 124 000 (хадис от Ибн Ханбаля)8. Поэтому основатели таких религий, как индуизм, буддизм и конфуцианство, если и не были пророками, то могли бы явиться теми увещевателями, о которых упоминается в айате 35:14.

«Единый Бог – единое человечество» - такова, действительно, внутренне необходимая импликация коранического монизма. Но было бы ошибочно, как часто это делают эксклюзивисты-исламисты, понимать это единство как единообразие, своего рода униформу, - одна религия, одно государство, одна партия и т. д. Надо осознавать, что, с точки зрения строго монизма, только Бог подлинно един, все остальное множественно; да и сам Бог абсолютно един лишь со стороны сущности (зат), ибо Он множествен в аспекте своих имен и свойств/атрибутов. Единство человечества, поэтому, непременно предполагает его многообразие, в том числе и религиозно-конфессиональное. И Коран многократно подчеркивает, что это многообразие вполне соответствует Божиему плану мироустройства.

Когда Бог сообщил ангелам о намерении сотворить человека, который будет Его наместником на земле, те возражали: «Укоренишь ли Ты там такого, / Кто станет сеять смуту и проливать кровь?!», на что Господь ответил: «Воистину, Я знаю неведомое вам!» (2:30). Всезнающему и премудрому Богу лучше всех конечно было ведомо, что различия между людьми (индивидуальные, этнические, конфессиональные и др.) чреваты распрями, конфликтами и войнами. Но именно наличие таких различий в потребностях и возможностях и должно обеспечивать то сотрудничество, столь необходимое для подобающего исполнения человеком своего наместничества.

Разнообразие интеллектуальных способностей призвано, среди прочего, содействовать лучшему пониманию данных Господом религий. Об этом, видимо, и говорится в айате 4:1, призывающем людей воздать благоговение Всевышнему, сотворившему их из единой души, но различными.

Плюрализм в мире, различия людей в языках и цветах кожи суть «знамения Божии для людей знающих» (30:22), проявление Его высшей премудрости. Многообразие должно содействовать общечеловеческой солидарности, гармонии и взаимному обогащению:

О люди!

Мы создали вас мужчинами и женщинами,

Сделали вас народами и племенами,

Чтобы вы [лучше] знали друг друга.

(49:13)

В том же духе призывает и кораническое откровение: «Помогайте друг другу/ В добрых и благочестивых деяниях, /Но не в грехе и агрессии» (5:2). Для углубления взаимопонимания с другими общностями мусульмане должны вести диалог, притом «наиблагообразнейшим образом», максимально позитивным, конструктивным и доброжелательным – со всеми иноверцами (16:125), но особенно с «людьми Писания» - христианами и иудеями (29:46).

Сам Бог распределял единое человечество по различным религиям, и им предрешено сохранить такие различия до Судного дня (2:213; 10:19). Поэтому коранические откровения предостерегают от попыток упразднить их, тем более от стремления к насильственному объединению людей под знаменем одной-единственной религии. Как неоднократно Бог напоминает Пророку, если бы не воля Божия, люди не поклонялись бы иным божествам наряду с Ним, если бы Ему было угодно, чтобы все принимали истинную веру, Он бы это сделал сам (6:107; 10:99; 16:93 и др.). Всевышний таким образом испытывает людей в дарованных им разуме и свободе – воспользуются ли они ими для подобающего служения Ему, нравственного совершенствования и конструктивного сотрудничества, или наоборот.

Плюрализм не есть проклятие или отклонение, но обусловлен самой Божией волей и мудростью. Многообразие призвано стать источником не распрей, а соревновательности в служении общему благу:

Воистину, каждой [общине]

Мы установили [свой] закон и путь.

Если бы Бог захотел,

Сделал бы вас единой [религиозной] общиной.

Но [Ему было угодно иначе],

Дабы испытать вас в дарованом вам.

Так соревнуйтесь меж собою в деяниях добрых.

К Богу вы возвратитесь,

И Он поведует вам [истину] о том,

В чем было различие меж вами.

(5:48)

Это позитивное предназначение плюрализма прекрасно выражено в широкораспространенном решении, возводимом к Пророку: «Воистину, разнообразие [во мнениях] моей общины есть признак [Божией] милости [к ней]» (ихтиляф уммати рахма). Наша классическая богословско-законоведческая мысль по достоинству оценила такое разнообразие, одобрив плюрализм правовых толков-мазхабов. Настало время распространить такое плюралистический подход и на собственно богословскую сферу, причем, не только в рамках уммы Пророка, мусульманской общины, но и в отношении к умме Бога, ко всему человечеству.


1 Впрочем, этот хадис, при всей его распространенности, не вошел ни в один из двух «Сахихов» - ни аль-Бухари, ни Муслима. Его аутентичность отрицал еще Ибн-Хазм (ум. 1063), а из современных ученых – Йусуф аль-Кардави. Кроме того, имеется иная версия хадиса, к которой собственно и склоняется имам аль-Газали: 72 спасутся, и только одна попадет в Ад.

2 Укажем хотя бы на веру в иудеев в Ездру как сына Божиего или учение христиан о Троице, состоящей из Бога, Марии и Иисуса.

3 В частности, к Ною (70:72), Аврааму и Измаилу (2:128; 3:67), Лоту (51:36), Иосифу (12:101), Моисею (10:84), Соломону (27:42). Авраам и Иаков завещали своим потомкам умереть только «мусульманами» (2:132), а апостолы Иисуса (хаварийун) провозглашали себя «мусульманами» (5:111).

4 Смысл этих айатов правильно передан, в частности, в переводе Корана М.-Н. Османовым. У Г. Саблукова и Д. Богуславского слово «ислам» сохраняется, но тут же (в скобках или в сноске) указывается его значение как «покорность».

5 Правда, в самом Коране упроминается лишь о вдохновении в человека /Адама “от духа” Бога (15:29; 32:9; 38:72) и о вверении ему завета-веры (амана – см. 33:72). Сама же формула “по образу Своему” (‘аля суратих) встречается в хадисах от аль-Бухари и Муслима.

6 Согласно традиционной христианской доктрине, даже пророки и праведники прежних времен томились в Аду в ожидании прихода Иисуса, выведшего их оттуда. Кроме того, возможность спасения, открывшаяся вместе с искупительной жертвой Иисуса, ставится здесь в зависимость от веры в его миссию.

7 Ева же в Коране вовсе не фигурирует как инициатор Божиего запрета не вкушать от Древа.

8 В мусульманской литературе встречаются и другие цифры – в частности, 180, 224, 240 тысяч.