И. Х. Стрелкова
соискатель Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н. А. Добролюбова

Общероссийские законодательные акты об иноверческих
и крещеных жителях империи как правовая основа деятельности новокрещенской конторы (40–50-е гг. XVIII века)

Середина XVIII века вошла в историю нашего государства как время реализации этноконфессиональной политики, нацеленной на культурную ассимиляцию народов в соответствии с моделью так называемого «плавильного тигля» и выразившейся попыткой массовой христианизации и русификации коренных народов Поволжья.

Особое значение в процессе массовой христианизации неправославного населения Поволжья имели вышедшие в середине XVIII века законодательные акты об иноверческих и новокрещеных жителях империи: императорские и сенатские указы, а также нормативные акты Синода.

На наш взгляд, представляется интересным рассмотреть не только процесс выработки властями правовых основ регулирования правоотношений в плане христианизации региона, но и проанализировать особенности реализации указанных нормативно-правовых актов в отношении коренных этнических общностей региона (на примере Нижегородского края). Это и является целью статьи.

В первую очередь необходимо отметить указ императрицы Анны Иоанновны от 11 сентября 1740 года «Об отправлении архимандрита с некоторым числом священнослужителей в разные губернии для обучения новокрещеных христианскому закону и о преимуществах, новокрещеным дарованных»1.

Данный указ законодательно закрепил начало реализации правительственной стратегии, нацеленной на массовое крещение «инородцев» Поволжья.

Проведение миссионерской деятельности по христианизации иноверческого населения определенных в преамбуле указа Казанской, Астраханской, Воронежской и Нижегородской губерний возлагалось на Контору новокрещенских дел – особый государственно-церковный орган в системе управления Российского государства – с центром в городе Свияжске и во главе с архимандритом Свияжского Богородицкого монастыря.

Не останавливаясь подробно на всех 23 пунктах указа, отметим, что в соответствии с ним государство за принятие православия предоставляло различные по характеру экономические льготы, а также предписывало программу-минимум обучения крещеных основам христианской веры и организацию 4 новокрещенских школ.

Вместе с тем законодатель в целях компенсации понесенных затрат по предоставлению налоговых и иных льгот новокрещенных определял, что все убытки должны компенсироваться иноверцами, отказывающимися переходить в православную веру.

Отдельными пунктами указа было установлено, что новокрещеные, проживающие с некрещеными односельчанами, вправе по своему желанию переселиться на свободные земли между Саратовом и Царицыном, где им выделялись места для дома, пашенные и сенокосные угодья.

Указ закрепил и ряд норм, позволяющий осуществить противодействие несоблюдению православных канонов и традиций среди новокрещеных – от наложения легкой епитимии до денежного штрафа, подчеркнув, что о случаях нарушения религиозных обрядов необходимо докладывать управителю Конторы.

В целом императорский указ от 11 сентября 1740 года стал правовым фундаментом деятельности Новокрещенской конторы, детально прописав и регламентировав многие аспекты проведения христианизации в регионе.

Вместе с тем указ не исключал возможности издания дополнительных норм и предписаний, необходимых, с точки зрения православных миссионеров, для активизации процесса массового крещения иноверческого населения Поволжья. Подобная законотворческая работа, принимая во внимания характер регулируемых правоотношений, поручалась Синоду на основании предложений Конторы новокрещенских дел.

Данным обстоятельством объясняется и тот факт, что в массиве документов по рассматриваемой тематике, вышедших в годы деятельности Конторы новокрещенских дел, именно акты Синода составляли их значительную часть и в меньшей степени – законодательные акты, принятые имперскими властями на основании челобитных новокрещеных или иноверцев, отказывающихся принимать православия, а также акты, посвященные решению отдельных вопросов (например, императорские указы по конкретным случаям принятия христианства).

Как показывает анализ документов Синода, в основной своей массе они содержали административные предписания в адрес Новокрещенской конторы и местных епархиальных властей и предназначались для решения конкретных вопросов как в сфере упорядочения религиозной жизни вновь принявшего православие населения, так и по отношению к иноверцам, отказывающихся следовать новому вероучению.

Так, в 1741–1747 гг. управителями Конторы и высшими духовными лицами епархий перед Синодом был поставлен вопрос о массовом строительстве церквей в новокрещенских селах, освобождении принявших православие от рекрутской повинности и от наказания за совершение нетяжкого преступления, о раздаче икон в новокрещенские жилища, о запрещении брать денег с детей новокрещеных за обучения в школах, о назначении детей новокрещеных на должности церковников, об освящении построенных в их селах церквей и о совершении браков между новокрещенами без взимания соответствующих пошлин2.

В основном данные инициативы, направленные на упорядочение религиозной жизни вновь принявшего православие населения Поволжья, были поддержаны властями путем издания соответствующих указов Синода3.

В целях стимулирования процесса христианизации иноверческого населения, прежде всего татар-мусульман, в основной своей массе отказывающихся следовать новому вероучению, по рекомендации Новокрещенской конторы были приняты дополнительные указы Синода и Сената.

Так, в соответствии с Сенатским указом от 22 июня 1744 года законодатель предписывал слом мечетей и вводил запрет на строительство новых в местах совместного проживания новокрещеных и некрещеных подданных4.

Как уже отмечалось, акты Синода рассылались в адрес епархиальных правлений и Новокрещенской конторы, на которых возлагалось их неукоснительное исполнение.

В качестве примера можно привести организацию деятельности Нижегородской духовной консистории по реализации законодательно закрепленных синодских норм и предписаний при епископе Дмитрии Сеченове (1742–1748 гг.).

По поручению епископа копии указов Синода с требованием о немедленном исполнении рассылались в адрес уездных духовных правлений епархии. О проделанной работе по выполнению указов Дмитрий запрашивал соответствующий отчет. В случаях нарушений священниками на местах норм и предписаний, закрепленных указами Синода, консистория инициировала разбирательство с выяснением обстоятельств по каждому конкретному факту.

Например, в 1747 году епископ Дмитрий, рассматривая дело о незаконном взимании церковнослужителями денег за освящение 14 церквей в Ядринском и Курмышском уездах, налагает на виновных духовных лиц обязательства по возврату в полном объеме взятых у населения денег5.

Осуществление постоянного контроля над исполнением местными священно- и церковнослужителями нормативно-правовых актов Синода позволяли Нижегородской духовной консистории и Новокрещенской конторе достаточно эффективно претворять проводимую в Поволжье правительством имперской России политику христианизации.

Однако было бы не совсем правомочно утверждать, что акты Синода в сфере реализации процесса христианизации в Поволжском регионе, издавались исключительно по предложению православных миссионеров, нацеленных на абсолютную христианизацию коренных народов края.

Отдельные указы Синода, которыми в своей деятельности руководствовалась Новокрещенская контора, принимались исходя из сложившихся социально-экономических условий и общеполитической ситуации в стране.

Так, резко возросшее число крестившихся в Поволжье в начале 40-х гг. XVIII века привело к нехватке средств, выделенных государством на финансирование деятельности Конторы новокрещенских дел, в том числе на денежное поощрение новообращенных в православие лиц. Это заставило царские власти в лица Синода издать указ, предписывающий управителю Новокрещенской конторы отказаться от практики награждения новокрещеных либо существенно сократить расходы на данные цели6.

По мнению большинства исследователей, процесс крещения коренных этнических общностей Поволжья, за исключением татар-мусульман, к концу 40-х гг. XVIII века был завершен.

Например, к 1745 году некрещеными на территории Нижегородской епархии остались лишь татары, в деревнях которых численность новокрещеных была незначительна: в 11 из всех 25 татарских селений наблюдалось всего 226 человек новокрещеных (то есть 59 на 432 дворов соответственно), то есть татары в основной своей массе не отказывались от религии предков7.

Активная деятельность Конторы с использованием всех форм и методов административно-экономического давления вызывала многочисленный поток челобитных в адрес властей с жалобами на насильственное крещение, непомерные налоговые платежи и постоянный рекрутский набор взамен крестившихся.

Как показывают документы, лишь небольшая часть законодательных актов того времени рассматриваемой тематики являлась реакцией на подобные обращения татаро-мусульманского населения Поволжья, причем, на наш взгляд, реакцией довольно запоздалой и вынужденной.

В частности, лишь в 1746 году, то есть через несколько лет с начала реализации политики массовой христианизации, в ответ на жалобы о насильственном крещении выходит в свет Синодский указ от 12 декабря 1746 года «О неупотреблении никаких принудительных средств противу иноземцев к восприятию веры Грекороссийского исповедания»8. В 1750 году данный указ еще раз подтверждается специальным решением Синода «О непринуждении татар и других иноверцев насилием к переходу в православие»9.

Примером прагматичного подхода властей к положительному решению вопросов по делам об удовлетворении жалоб некрещеных «инородцев» может служить издание в 1755 году специального предписания Сената о запрещении взыскивать с иноверцев новых рекрутов взамен крестившихся10.

Закреплению данный нормы способствовали не столько многочисленные жалобы иноверческого населения, сколько тот факт, что «поскольку тех крестившихся состоит более число... а некрестившихся по справкам в Сенат весьма малое число, которые за тех новокрещеных оных рекрутов ставить не только тягостно, но и невозможно».

В 50-е годы XVIII века в силу разных обстоятельств, анализ которых может стать отдельной темой исследования, Новокрещенская контора уже не проявляла столь активную практическую и законотворческую деятельность в сфере реализации политики массовой христианизации народов Поволжья.

Более того, после восстание Батырши в 1755 году имперскими властями был принят ряд законодательных актов по отмене дискриминационной политики переселения некрещеных татар и запрета на строительства мечетей в татарских поселениях, а также в отношении жалоб новокрещеных на татар, разбор которых поручался светским, а не духовным властям11.

В целом изучение блока общероссийских законов, вышедших в 40–50-х гг. XVIII века об новокрещеных и иноверческих жителей Поволжья, позволяет говорить о том, что данные нормативно-правовые акты являлись непосредственным правовым обеспечением деятельности Новокрещенской конторы, сочетая в себе разнообразные формы и методы осуществления религиозной политики, нацеленной на массовую христианизацию региона.

 

Примечания:

1 Полное собрание законов Российской империи. Т. 11. – СПб., 1880. – С. 914–919.

2 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 553 Д. 352, 8, 4.

3 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 553. Д. 4. Л. 2.

4 Полное собрание законов Российской империи. Т. XVII. – СПб., 1830. Ст. 8978.

5 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 553 Д. 236. Л. 6.

6 Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Т. 1. – СПб., 1899. – С. 144–145.

7 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 553 Д. 349.

8 Полное собрание законов Российской империи. Т. XVII. – СПб., 1830. Ст. 9359.

9 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 554. Д. 6. Л. 3.

10 ЦАНО. Ф. 570. Оп. 554. Д. 1. Л. 265.

11 Полное собрание законов Российской империи. Т. XII. – СПб., 1830. Ст. 8978.