Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Материалы форумов и конференций
Религиозное образование мусульман Волжско-Сурского региона: исторический опыт, современное состояние, перспективы развития. Сборник материалов к пятилетию ежегодного научно-практического семинара«Рухи мирас» («Духовное наследие»)
24.02.2009

Особенности централизации системы религиозного образования у татар:
история и современность

А. Ю. Хабутдинов,
профессор Казанского филиала Российской академии правосудия, д. и. н.

 

Централизация системы религиозного образования у татар неразрывно связана с выделением мусульманского духовенства как корпорации российскими властями. Это впервые происходит в каргалинских медресе – крупнейшем комплексе коранических школ в Приуралье, расположенном в Сагитовском посаде, в 18 верстах от Оренбурга. Муфтий Риза Фахретдин (1859–1936) отмечал, что впервые после падения Казанского ханства в 1552 г. возрождалась официально признанная национально-религиозная жизнь татар. Первое медресе в Каргале возникло при соборной мечети в 1746 г. Каргалинские медресе были исламскими учебными заведениями среднеазиатского типа, прежде всего из-за концентрации буржуазии на рынках Туркестана. Мусульманские традиции в них внедрялись и поддерживались мударрисами, прошедшими курс, как правило, среднеазиатских медресе, преимущественно Бухары. На рубеже XVIII–XIX вв. лучшей постановкой учебно-воспитательного дела отличалось медресе Габдуррахмана б. Мухаммадшарифа, который вместе с будущим муфтием Мухамеджаном Хусаином (1788–1824) был учеником Мухаммада б. Гали ад-Дагестани и, в свою очередь, мударрисом у муфтия Габдулвахида Сулейманова (1840–1862).

До учреждения Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС) Екатериной II в 1788 г. каргалинские улемы были единственной признанной властями корпорацией мусульманского духовенства и играли ведущую роль при выборе и утверждении руководителей религиозных общин местных мусульман, в частности они экзаменовали кандидатов на должности ахунов городов и даруг (регионов) Башкирии. Авторитет каргалинских медресе был настолько велик, что в конце XVIII в. даже имамы и мударрисы учились в них. Таким образом, именно образование в Каргале было первым вариантом подготовки улемов и мударрисов медресе (дамолла) в российских условиях. Это было особенно актуальным, так как ранее считалось, что мударрисом большого медресе (дамолла) может стать только выпускник бухарских медресе. Не случайно, что в Бухаре вплоть до победы советской власти существовала махалля Булгар, многие выходцы из Волго-Уральского региона обучались у известного мударриса шейха Ниайз-кули ат-Туркмани и его сына шейха Абу-л-Фатха Убайд Аллаха.

Несмотря на наличие среди функций ОМДС выдачи указов на должности духовенства, оно не обладало собственным учебным заведением. Вопрос создания элитарного центра подготовки улемов, совмещающего теологическое и светское образование, ставился уже первым муфтием Мухамеджаном Хусаином в 1810-е гг., улемом Шигабутдином Марджани и исламоведом Хусаином Фаизхани в 1860-е гг. Выстраивание сети медресе в Волго-Уральском регионе происходит преимущественно в сельской местности уже в конце XVIII века. Однако первое медресе в Уфе появилось только в 1887 г. при 1-й Соборной мечети города. Основателем и мударрисом был Хайрулла Усманов, имам первого прихода и ахун Уфы. Впоследствии медресе и было названо в его честь. С созданием Диния Назараты (Религиозного министерства) как министерства Милли Идарэ (Национального управления) правительства национально-культурной автономии осенью 1917 г. медресе Усмания под руководством ахуна Уфы, мударриса Джигангира Абзгильдина фактически превратилось в основное медресе Диния Назараты. Здесь к преподаванию приступил целый ряд улемов, включая муфтия Галимджана Баруди, председателя Всероссийского союза духовенства Хасан-Гату Габаши, казыя Габдуллу Сулеймани, ректора Галии Зыю Камали, Габдуллу Шнаси, Махмуд-Наджиба Тюнтяри, Закира Кадыри, Мубаракшу Ханафи. К сожалению, в 1918 г. под теми или иными предлогами все крупные медресе закрываются, кроме казанской «Мухаммадии», просуществовавшей еще несколько лет.

Сама идея центра подготовки улемов, то есть полного цикла медресе, неразрывно связана с идеей Единого духовного собрания. Не случайно и обучение в Каргале трех первых муфтиев. В 1862–1865 гг. ректор Марджании Шигабутдин Марджани активно боролся за назначение на пост муфтия. Первым избранным муфтием стал ректор казанской «Мухаммадии» Галимджан Баруди (1917–1921), его преемник Риза Фахретдин (1921–1936) некоторое время возглавлял оренбургскую «Хусаинию», муфтий Габдрахман Расули (1936–1950) был сыном основателя «Расулии» Зайнуллы Расули и сам ректором этого медресе в 1903–1918 гг. Отметим, что в этот период муфтий (1788–1862 гг. и с 1917 г.) был, по крайней мере теоретически, наиболее компетентным улемом и мударрисом.

В июне 1917 г. при Духовном собрании под председательством Хасан-Гаты Габаши состоялось совещание по образованию. На нем были приняты решения о передаче религиозных школ от правительства в руки Духовного собрания. Управление ими перешло к комиссии по просвещению, которая занялась также культурно-просветительскими проблемами. Было принято решение о том, что медресе не являются собственностью определенной мечети или прихода. Это решение заложило основы для практического сосредоточения всех религиозных школ в руках Духовного собрания и тем самым централизации и унификации профессионального религиозного образования. Это решение повторило постановления III Всероссийского мусульманского съезда, состоявшегося в Нижнем Новгороде в 1906 г. По Низам-наме (Уставу) Диния Назараты, принятому в 1917 г., оно обладало контролем в сфере назначения духовенства, строительства мечетей, создания духовных учебных заведений, разработки их программы и учебной литературы, вопросов регистрации брака, развода, раздела имущества.

В Низам-наме Диния Назараты указывалось, что члены его коллегии (муфтий и 6 казыев) должны были быть на уровне профессора богословия. В настоящий момент в Татарстане муфтий Духовного управления мусульман РТ является ректором Российского исламского университета, но пункт об уровне профессора богословия для него и казыев не присутствует в текущем Уставе ДУМ РТ. Как и Диния Назараты, ДУМ РТ контролирует систему профессионального образования. Поэтому автоматически стоит вопрос об участии ДУМ РТ в определении кадров преподавательского состава, учебных программ и учебной литературы.

С 1788 г. ключевой проблемой является язык преподавания и официального делопроизводства в Духовном управлении. В соответствии с бухарской традицией официальное делопроизводство ОМДС и образование велось на фарси (начиная с букваря Бидан), в медресе языком учебной литературы был арабский и частично фарси, но возрастало число тюркоязычных комментариев, включая тафсиры («Тафсир Нумани»). Ко второй четверти ХIХ в. делопроизводство в ОМДС переходит на чагатайский диалект тюрки (так называемый поволжский тюрки). Именно в документации ОМДС выработались основы языка татарского делопроизводства. К концу ХIХ в. язык преподавания медресе приближается к языку тюрки Исмагила Гаспринского, который определяется как язык преподавания в медресе в решениях III Всероссийского мусульманского съезда 1906 г. Сейчас начала переиздаваться учебная литература по тафсиру, акиде (догматике), фикху (праву), ахлак (морали), созданная Галимджаном Баруди, Ризой Фахретдином, Ахмад-Хади Максуди и Мусы Биги на языке, близком к тюрки. Не стоит забывать, что все они, кроме бывшего тогда казыем, то есть госслужащим, Ризы Фахретдина, были избраны членами ЦК либеральной партии Иттифак аль-муслимин на III Всероссийском мусульманском съезде в августе 1906 г., здесь, в Нижнем Новгороде. С 1904 г. в джадидских медресе начинает вводиться преподавание тюркской истории. Преподавание татарского языка и татарской литературы связано с уфимской «Галией» в 1910-е гг., которая фактически все более становится центром подготовки светской элиты. Советские авторы особенно гордились тем, что почти никто из тысячи выпускников «Галии» даже не пытался сдать экзамен на должности духовенства в ОМДС.

В годы советского режима делопроизводство ЦДУМ приближается к стандартам татарского литературного языка в варианте 1920-х гг., против которого активно боролись татарские партфункционеры. И сейчас встает вопрос о языке преподавания и, как следствие, об изучении татарского языка и литературы, истории татар в медресе. При этом в учебниках по истории Татарстана и татар буквально несколько строчек посвящено ОМДС, не упоминаются Диния Назараты и ЦДУМ. Поэтому изучение данного предмета требует учета роли формирования татар как конфессиональной общины миллета.

Образование в профессиональных религиозных образовательных учреждениях невозможно без сети первоначального религиозного образования на местах. Основной ячейкой мусульманского общества является традиционная община-махалля. По утверждению Гаспринского в 1881 г., всякая такая община представляет собой миниатюрное государство с прочной связью частей с целым и имеет свои законы, обычаи, общественные порядки, учреждения и традиции. При этом каждая мусульманская община имеет свою школу (то есть мектеб. – А. Х.) и мечеть. Гаспринский отмечал, что даже изолированные среди русского населения мусульмане благодаря такой системе организации не утратили никакой татарско-мусульманской черты. Поэтому татарские диаспоры в досоветский период и даже в первые годы советского режима обладали иммунитетом от ассимиляции.

Сеть мектебов была, как правило, привязана к конкретному медресе, чьи границы в Заказанье зачастую совпадали с джиенными округами, сохранявшимися еще со времен Казанского ханства. Во второй половине XVIII – начале XX вв. существовало всего несколько наиболее престижных медресе. Во второй половине XVIII – первой половине XIX вв. это «Кышкар» (для Заказанья), «Стерлибаш» (для Приуралья) и «Каргала» (для Южного Урала и Степей). Они отличались прежде всего уровнем богословской подготовки в соответствии с бухарской исламской традицией. В джадидистскую эпоху это «Мухаммадия» (для центра России и Поволжья), «Хусаиния» (для Южного Урала и Западного Казахстана), «Расулия» (для Зауралья и Центрального Казахстана), «Галия» (для Приуралья). Для этих медресе было характерно обращение к Корану и Сунне в сочетании с общенаучными и гуманитарными дисциплинами и изучением российского права. Да и сейчас опыт Татарстана показывает, что на территории республики уровня подготовки улемов может достичь в лучшем случае только одно учебное заведение. Поэтому именно в РИУ в 2003 г. было открыто теологическое отделение для подготовки улемов.

Достоинством образования в татарских медресе в отличие от медресе Северного Кавказа является грамотное сочетание религиозных и светских дисциплин, национального, арабского и русского языков. Это позволяет шакирдам ориентироваться как в классической исламской, так и в национальной татарской и общегражданской российской традициях. Стоит отметить, что чтение проповедей в городских мечетях Северного Кавказа на русском языке не спасает от ориентации все более значительной части молодежи на лозунги ваххабитов, да и львиная доля ваххабитской литературы является русскоязычной. Поэтому столь важно изучение и глубокое понимание трудов улемов-джадидов, прежде всего муфтиев Галимджана Баруди и Ризы Фахретдина. Именно это сочетание традиций и современности позволит вести подготовку образованных имамов как истинных мусульман и граждан Российской Федерации.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.