А. А. Рогожин,
магистрант Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского

Проблема интеграции мусульманских диаспор в ФРГ

На сегодняшний день проблема интеграции иммигрантов является одной из самых важных в странах Евросоюза. Особенно проблематичной для европейских стран является интеграция мусульманских диаспор. В Германии эта проблема нашла наиболее яркое выражение не только из-за размера диаспоры, но и из-за трудностей в разработке эффективной политики по отношению к мусульманским иммигрантам.

Одним из первых источников формирования мусульманской диаспоры были гастарбайтеры из Турции. Начиная с 1950-х гг., когда в послевоенной Германии стала возрастать потребность в дополнительной рабочей силе, началась вербовка иностранных рабочих. В 1961 г. между Германией и Турцией был заключен договор «О наборе турецкой рабочей силы для немецкого рынка труда». Гастарбайтеры представляли собой малоквалифицированную рабочую силу, прибывшую в ФРГ для работы по контракту в годы экономического бума. Существовавшее законодательство позволяло работающим иностранцам уже через несколько лет получить разрешение на постоянное проживание, а со временем – и на гражданство. В 1973 г. ввоз рабочей силы из-за рубежа был запрещен, однако в 1997 г. число проживающих в Германии иностранцев составило 7,4 млн человек. Самой многочисленной группой иностранцев были турки, численность которых составляла 2,1 млн человек[1].

Иммигрантов, приезжавших на заработки, на первом этапе селили, как правило, вне городских зон, на окраинах, в особых лагерях. Но постепенно они перебирались в города, снимая квартиры в старых рабочих кварталах. Со временем к ним начали приезжать их семьи. Однако по мере развития производства потребность в неквалифицированном труде стала понижаться, и гастарбайтеры потеряли работу. Особенно пострадала турецкая диаспора, значительная часть которой была занята в сталелитейной промышленности. Потеря рабочего места означала для турецкого гастарбайтера прекращение контакта с немцами. Следовательно, возникла угроза возникновения в ФРГ так называемых «параллельных сообществ». Все большей замкнутости мусульманских диаспор способствовали и значительные культурные и религиозные различия[2].

Ислам, даже в умеренном варианте, препятствовал «растворению» диаспоры в либерально-демократическом государстве с христианскими корнями. Турки селились, как правило, в пределах определенных районов, создавали там инфраструктуру, ориентированную на «своего» потребителя. Причина культурно-религиозного фундаментализма турецких иммигрантов заключалась не в последнюю очередь в том, что гастарбайтеры и их семьи принадлежали к наименее образованным слоям турецкого населения, были выходцами из сельских областей, где религиозные традиции особенно сильны[3].

Возвращение к «своим» корням, опора на «свою» культуру и религию – явление, присущее на сегодняшний день не только социально обделенным, но и благополучным в имущественном отношении мусульманам, проживающим в Германии. Не только дети арабских иммигрантов, но и дети из благополучных турецких семей, помимо обычных школ, четыре раза в неделю посещают «школы Корана». Данные опросов показывают, что нынешнее молодое поколение значительно религиознее предшествовавшего.

Обособлению мусульманских диаспор способствует также малое количество смешанных браков. Турецкие мигранты предпочитают жениться на представительницах своего этноса, вывозимых из Турции, что позволяет им сохранять традиционную систему семейных отношений. Учитывая большую занятость мигрантов, воспитанием детей в таких семьях в основном занимаются жены. Как результат, мигранты во втором поколении становятся еще меньше адаптированными к жизни в Германии, чем их отцы. Родившиеся в Германии турки имеют больше шансов на получение гражданства и соответственно на больший объем социальных выплат. Эти обстоятельства, в свою очередь, также не могут стимулировать турецкую молодежь интегрироваться в немецкое общество[4].

В настоящее время численность мусульман в ФРГ достигает 3,5 млн человек. Они стали третьей по величине религиозной группой после католиков и протестантов. Естественный прирост населения в турецкой диаспоре (1,2–1,5% в год) остается значительным, а следовательно, численность и их доля в населении страны увеличивается, в то время как население Германии в целом стареет и сокращается.

В Германии растет число городских кварталов и школьных классов с незначительным количеством говорящих на немецком языке. В одном лишь Западном Берлине в конце 2002 года проживали 235 тысяч мусульман, в районе Кройцберг – 23 845 одних только турецких граждан, не считая многочисленных турок с немецким гражданством[5]. Такое компактное проживание диаспор в совокупности с культурными и религиозными различиями, а также тем фактом, что принимающему обществу приходится содержать большое количество не приносящих пользу экономике страны мигрантов, привело к возникновению у немцев негативного отношения к представителям мусульманских диаспор, а зачастую и к появлению страха перед тем, что в страну прибывает все больше иностранцев. После террористических актов в США в сентябре 2001 г. эта неприязнь усилилась еще больше.

Согласно опросам, более 20% немцев считают необходимым любым способом как можно скорее сократить число иностранцев в Германии. Время от времени даже либеральные публицисты сетуют на то, что иностранцы являются обузой для государства, так как в массовом порядке становятся объектами социальной помощи. Что же касается правоэкстремистских взглядов, то их, согласно исследованиям, придерживаются все больше представителей среднего класса. Появляются так называемые «национально освобожденные зоны», то есть районы, где сильны немецкие националистические чувства и появление иностранцев не желательно. В связи с растущей «исламофобией» населения граждане мусульманского вероисповедания начинают подвергаться дискриминации, что еще больше осложняет положение.

Ситуацию усугубляет также тот факт, что 1–2% живущих в Германии мусульман, по данным Федерального ведомства по защите конституции, участвуют в организациях, деятельность и цели которых могут рассматриваться как антиконституционные, а каждая третья мечеть рассматривается, как потенциальный центр мусульманского экстремизма[6]. Согласно социологическим опросам, 10–12% мусульман находятся на позициях, враждебных демократии[7].

Таким образом, перечисленные факты указывают на неспособность правительства ФРГ разработать эффективную политику по интеграции мусульманских диаспор в немецкое общество. Одной из причин этого положения является наличие у немцев комплекса вины за национал-социалистическое прошлое, который оказал существенное влияние на формирование западногерманской политической культуры. Поскольку именно национальная идея в ее утрированной форме привела Германию к краху политики, идеологи и интеллектуалы Западной Германии предпочитали «дистанцироваться» от всего, что могло напомнить возвращение к временам гитлеровского рейха. Существовал целый ряд политических тем, которые просто не принято было обсуждать на официальном политическом уровне. Население приучали быть толерантным, терпимым по отношению к людям, исповедующим иные взгляды на жизнь, придерживающимся иной культурной ориентации[8].

Эти тенденции нашли свое выражение в политике «мультикультурализма», появившейся на Западе ближе к концу 60-х гг. Под «мультикультурализмом» подразумевают равноправное сосуществование в одной стране разнообразных этнических групп с их культурными и религиозными ценностями и постепенное слияние этих групп в некую новую общность в рамках одной государственной нации и на основе демократических ценностей. Коренное население в вопросах «мультикультурности» руководствовалось представлениями о «диалоге», цель которого – обсуждение спорных вопросов и достижение взаимопонимания. Такое представление о «диалоге» базировалось на традициях европейского просвещения, настолько привычных для европейцев, что они считали их универсальными. Однако в странах, из которых в Европу устремились миграционные потоки, представления о «диалоге» оказались другими: более наступательными и бескомпромиссными.

На практике идея мультикультурного общества была непопулярна как у немцев, так и у представителей мусульманских диаспор. Таким образом, политика, господствовавшая в течение продолжительного времени на политической арене ФРГ, доказала свою несостоятельность. Итогом неверной иммиграционной государственной политики ФРГ стало то, что уже почти полмиллиона этнических немцев приняли ислам, что свидетельствует об угрозе для национальной идентичности немцев, которая ввиду исторических причин и без того все еще находится на стадии формирования. На современном этапе политики и общественные деятели призывают европейцев вернуться к своим духовным «корням», чтобы избежать исламизации уже коренного населения Европы.