«ЧЕРНОМОРСКАЯ СИНЕРГИЯ» ЕВРОСОЮЗА И ПЕРСПЕКТИВЫ ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТУРЦИИ И РОССИИ В РАМКАХ ОРГАНИЗАЦИИ ЧЕРНОМОРСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА

Д. В. Краснов,
аспирант факультета международных отношений ННГУ им. Н. И. Лобачевского,
Нижний Новгород, Россия

11 апреля 2007 года Европейская комиссия выступила с новой инициативой регионального сотрудничества – «Черноморской синергией». Своевременность этой инициативы объяснялась для Европейского союза (ЕС) достаточно очевидна:

«1 января 2007 года два прибрежных государства Черного моря, Болгария и Румыния, вступили в Европейский союз. Более чем когда-либо до этого процветание, стабильность и безопасность наших соседей вокруг Черного моря имеют непосредственное отношение к ЕС».

В действительности выход Евросоюза к берегам Черного моря имеет определяющее значение в силу специфики региона, к которому ЕС относит 10 государств: Болгарию, Грецию, Молдавию и Румынию на западе, Азербайджан, Армению и Грузию на востоке, Россию и Украину на севере, а также Турцию на юге. Четыре из них: Азербайджан, Армения, Греция и Молдавия – не имеют прямого выхода к Черноморскому побережью, но, как отмечается в документе Еврокомиссии, «история, близость и тесные связи делают их естественными региональными акторами»[1].

Важность Причерноморья в целом определяется тем, что он является «особой географической зоной, богатой натуральными ресурсами и стратегически расположенной на пересечении Европы, Центральной Азии и Ближнего Востока. С его многочисленным населением регион стоит перед лицом ряда возможностей и вызовов для его жителей. Регион является растущим рынком с большим потенциалом развития и важным центром энергетических и транспортных потоков»[2].

Как подчеркивается в документе, «Черноморская синергия» ЕС не является отдельной стратегией Евросоюза в данном регионе в силу разнородности уже существующих связей причерноморских государств с интеграционным блоком. Три страны: Болгария, Греция и Румыния – являются членами ЕС, половина же остальных, а именно Азербайджан, Армения, Грузия, Молдавия и Украина, входят в число стран, затрагиваемых европейской политикой соседства. Что же касается Турции и России, то в отношении каждой из них Евросоюз проводит особый курс. В случае с Турцией таковым является стратегия по подготовке государства к вступлению в ЕС, обусловленная статусом страны как «кандидата» на членство в блоке; применительно к России действует так называемое «стратегическое партнерство», закрепленное в намерениях сторон по созданию четырех общих пространств.

Кроме того, по замыслу Еврокомиссии, настоящим «синергическим» фактором развития предложенной инициативы в Причерноморье должен стать ее расширительный межрегиональный характер: «Масштаб действий мог бы выходить за пределы региона как такового, поскольку многие виды деятельности остаются прочно связанными с соседними регионами, в особенности с Каспийским морем, Центральной Азией и Юго-Восточной Европой. Должна существовать тесная связь между подходом к Черному морю и стратегией ЕС для Центральной Азии. Черноморскому сотрудничеству… также следует принимать во внимание другие программы регионального сотрудничества, поддерживаемые международными организациями и третьими странами»[3].

Пожалуй, самой представительной и перспективной из организаций, действующих в регионе, является организация Черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС), членство которой охватывает десять стран, отмеченных в инициативе Еврокомиссии, а также Албанию и Сербию. При этом семь государств – членов ЕС: Австрия, Германия, Италия, Польша, Словакия, Франция и Чехия – имеют в ней статус наблюдателей. Аналогичный статус на Стамбульском саммите ЧЭС 25 июня 2007 года был предоставлен Еврокомиссии.

Со стороны ЕС немаловажной видится посылка, согласно которой «широкое членство организации Черноморского экономического сотрудничества и тот факт, что Россия и Турция являются ее основоположниками, выражают решающее преимущество и могли бы существенно содействовать успеху “Черноморской синергии”».

Экономический потенциал ЧЭС налицо в силу того, что доля организации «в мировой торговле составляет 4%. А как было заявлено на Черноморском бизнес-форуме в Кишиневе, который ежегодно проводит Черноморский банк торговли и развития в преддверии саммита, динамика роста экономики региона едва ли не лучшая в Европе. По словам президента банка г-на Хайреттина Каплана (Hayrettin Kaplan), в прошлом году темпы экономического роста стран региона в 2,5 раза превысили аналогичный показатель в странах Евросоюза. Прямые инвестиции составили в 2006 году 72 млрд евро».

Как отмечается в одном из исследований, «у стран региона ЧЭС есть все необходимое, чтобы при разумной и энергичной стратегии экономического развития входящих в него государств и инвестициях извне преодолеть в ближайшие полтора-два десятилетия отставание от передовых в экономическом отношении районов Европы, поднять жизненный уровень населения, стать районом прибыльного приложения капитала и производства готовой промышленной и сельскохозяйственной продукции, в том числе и для целей экспорта. В их интересах – сохранить его уникальную флору и фауну, рыбные ресурсы, разработать совместные программы по их рациональному использованию и воспроизводству».

Учитывая тот факт, что основополагающими областями экономического сотрудничества в регионе являются транспорт и энергетика, ключевыми для реализации существующих проектов представляются перспективы эффективного диалога между Турцией и Россией, переживающими не самый простой период в отношениях с Евросоюзом и рассматривающими самих себя и друг друга в качестве самодостаточных игроков в Причерноморье.

События последних двух лет в энергетической сфере, в частности, подписание соглашения между итальянской компанией ENI и российским Газпромом по проекту «Южный поток», а также активное вовлечение Турции в конкурирующий проект Nabucco, показывают, что «между двумя странами не ликвидирован недостаток доверия»[4]. Именно поэтому туманными выглядят перспективы газопровода «Голубой поток-2», необходимость сооружения которого в свете очерченных планов по «Южному потоку» фактически отпадает.

Кроме фактора участия в альтернативных, впрочем, отнюдь не взаимоисключающих, проектах энергокоридоров, существенна и «еще одна причина отказа России от этого проекта – нежелание быть слишком привязанной к Турции в вопросе транзита газа. Между тем, будь проект «Голубой поток-2» реализован, через Турцию в Европу совместно с «Голубым потоком-1» в год поставлялось бы 50 миллиардов кубометров российского газа. Если принять во внимание, что Россия в 2006 году поставила на экспорт в Европу 150 миллиардов кубометров газа, то можно сказать, что 50 миллиардов кубометров – объем, который нельзя недооценивать. Именно поэтому Россия не захотела в вопросе транзита становиться зависимой почти на 30 процентов от Турции, которая является одним из важнейших союзников США в регионе»[5].

Тем не менее, несмотря на имеющиеся расхождения в путях обеспечения национальных интересов в сфере стратегических энергопотоков, это не оказывает довлеющего тормозящего характера на российско-турецкую повестку дня в сфере экономического сотрудничества. В Анкаре, похоже, близки к пониманию того, что «Турции не следует опасаться проводить одновременно политику диверсификации энергетических источников и поставщиков энергоносителей и сотрудничать с Россией в области энергетики. Если Турция не сосредоточилась бы на проекте «Набукко», а Россия уделила бы повышенное внимание «Голубому потоку-2», то можно предположить, что результаты были бы совсем иными. Хотя Россия и Турция находятся по разные стороны баррикад в противостоянии в сфере энергетики в регионе Евразии, это не оказывает негативного влияния на ход развития в последнее время отношений между ними. Товарооборот между двумя странами достиг 17 миллиардов долларов, в 2008 году стороны планируют увеличить эту цифру до 25 миллиардов. Реализация турецкими компаниями проектов по всей России, посещение Турции в год почти двумя миллионами российских туристов также вносят позитивный вклад в развитие экономических связей между двумя странами и способствуют устранению вопроса “восприятия друг друга”, который достался сторонам в наследство от “холодной войны”».

Стоит отметить, что энергетическое сотрудничество в рамках организации не ограничивается углеводородным сырьем. Другим совместным масштабным проектом, который должен охватить не только Россию и Турцию, но и другие страны ЧЭС, может стать создание кольцевой электросети вокруг Черного моря. Эти планы активно поддерживает РАО «ЕЭС России», однако, как отмечает генеральный секретарь организации Леонидас Хризантопулос, «тут есть технические сложности, связанные с несовместимостью электросетей России и стран СНГ с европейскими. Так что, видимо, этот проект не будет осуществлен быстро».

В сфере развития транспортной инфраструктуры российские предложения находят более быстрый отклик со стороны как турецких партнеров, так и остальных государств – членов ЧЭС. Это было закреплено в итоговой декларации юбилейной встречи в верхах в Стамбуле, когда главы государств и правительств стран ЧЭС выразили свою решимость «продолжить усилия по незамедлительной реализации меморандумов о взаимопонимании по скоординированному развитию кольцевой автомагистрали вокруг Черного моря и по развитию морских магистралей в регионе ЧЭС, которые представляют собой региональный вклад в расширение трансъевропейских сетей и развитие евро-азиатских транспортных соединений. В этом контексте мы приветствуем создание более эффективных морских транспортных связей между черноморскими портами с целью оказания содействия процветанию расширенного Черноморского региона»[6].

Как отмечает Леонидас Хризантопулос, «это те проекты, которые впервые за время существования ОЧЭС в состоянии реально изменить жизнь в странах – членах организации. Реализация проекта кольцевой автодороги, протяженность которой составит 7100 км, приведет к существенному улучшению уже имеющихся автомобильных сетей. Это, во-первых, будет способствовать развитию торговли в регионе, во-вторых, объединит автомобильные сети Европы и Азии и, наконец, будет способствовать развитию туризма в странах региона. Второй проект, который заключается в улучшении портовых инфраструктур на Черном море, ставит целью наладить регулярное пассажирское сообщение между странами региона. Он в хорошем смысле вернет нас в прошлое, а именно примерно в 1850 год, когда на Черном море наблюдались, пожалуй, самые оживленные контакты и процветала торговля».

Характерно, что и в инициативе Еврокомиссии большое внимание уделяется необходимости развития транспортных сетей между странами ЕС и Причерноморья, которое, с точки зрения Брюсселя, должно базироваться на основе стратегии Евроазиатского транспортного коридора (ТРАСЕК) до 2015 г. По-видимому, в целях исключения дублирования Евросоюз призывает к «тесной координации текущих инициатив, которая должна привести к ясному разделению труда или даже частичному слиянию существующих регулярных событий и структур»[7].

Андрей Денисов, первый заместитель министра иностранных дел России, подчеркивает роль ЕС как важнейшего партнера в реализации общих интересов стран региона: «Крупные региональные проекты странам ЧЭС перспективнее осуществлять сообща с ЕС. Не игнорируя разноуровневость этих объединений, следует все же признать, что именно партнерское сотрудничество может привести как к усилению ЧЭС, так и к повышению результативности политики Евросоюза на черноморском направлении»[8].

Такая позиция Москвы, безусловно, не может не оказывать положительного влияния на развитие торгово-экономического взаимодействия России и Турции, которая традиционно «рассматривает Западную Европу как модель своего политического и экономического развития»[9]. Это должно стимулировать сотрудничество не только на двустороннем уровне, но и в многостороннем формате в рамках ЧЭС.