И. К. Коростелев

«Исламский вектор» во внешней политике современной России: технология прорыва

Общеизвестно, что в силу географических и исторических причин отношения с исламским миром были и остаются одним их приоритетных направлений во внешней политике России. Находясь между Западом и Востоком, Россия вынуждена учитывать все трудности и все преференции такого стечения обстоятельств, что отражается и на внутриполитическом устройстве нашего государства, и на его внешней политике.

Мировая история знает немало моментов, когда вектор развития международных отношений во многом определялся именно взаимодействием России с исламским миром, будь то заключение союзов или конфликты. Нельзя стереть из исторической памяти и 13 войн с Турцией, и вторую половину XX века, когда наша страна имела серьезный политический вес на Ближнем Востоке. Не следует забывать и то, что Советский Союз интегрировал в себя те страны, которые традиционно относятся к мусульманской цивилизации.

В современной же России, по различным оценочным данным, проживает от 14 до 20 миллионов мусульман. По данным справочника, вышедшего по итогам Всероссийской переписи населения в 2002 году, — 14,6 млн. человек[1]. Северный Кавказ, Поволжье, Урал, Западная Сибирь — регионы их компактного проживания. Только в одной Москве мусульманское население превысило миллион человек. Большинство из них — этнические татары, немалую часть московских мусульман составляют представители различных диаспор из независимых государств Закавказья и Центральной Азии.

Не следует забывать, что все бывшие советские «исламские» республики, ныне государства СНГ, являются членами Организации Исламская конференция (ОИК), которая контролирует более четверти всех голосов Генеральной Ассамблеи ООН.

Активное взаимодействие ведется и по линии Шанхайской организации сотрудничества, многие члены которой — страны с преимущественно мусульманским населением, такие как Узбекистан — один из ключевых партнеров России в Средней Азии.

Очевидно, что сами геополитические реалии обуславливают исключительную важность развития отношений России с исламским миром.

Концептуально такой подход отразился в обзоре внешней политики России, опубликованном в марте 2007 года МИДом России, и подготовленном при участии ведущих аналитических центров страны. В частности, в нем отмечается, что в настоящее время мусульманские страны и общины осознают новые возможности, которые появились у них вследствие глобализации и связанные с «быстрым увеличением общей численности и удельного веса приверженцев ислама, ростом совокупного богатства и могущества исламской цивилизации»[2].

Вместе с тем исторически сложилось так, что страны с мусульманским населением в своем преобладающем большинстве расположены вне так называемого «золотого миллиарда». Россия считает такое положение несправедливым и участвует в оказании помощи развивающимся государствам. Исторически сложилось и такое положение, когда целый ряд государств с мусульманским населением стал объектом давления или прямого применения силы со стороны Запада. Естественно, что Россия на стороне тех, кто противодействует стремлению отдельных стран обогатиться за их счет или навязать им несправедливые обязательства[3].

На практике это приводит к тому, что по большинству наиболее актуальных кризисных проблем современности позиции России и стран Организации Исламская конференция близки или практически совпадают. Это касается и ближневосточного кризиса, и проблемы Ирака, и ряда других проблем[4].

Таким образом, у Российской Федерации со многими странами исламского мира существуют общие подходы ко многим проблемам современности и предпосылки для более тесного развития сотрудничества на мировой арене. «Отправными точками» служат основные принципы современных международных отношений, такие как уважение суверенитета, территориальной целостности государств, невмешательство в их внутренние дела.

Вместе с тем следует четко осознавать, что в современном мире далеко не последнюю роль играет прагматическая составляющая при внешнеполитическом планировании. Здесь имеются в виду торгово-экономические отношения. В этой связи есть смысл подробнее остановиться на той части мусульманского мира, с которой у России традиционно сложились дружественные связи, — арабских странах, которые в силу наличия огромных запасов нефти и газа имеют большой вес в мировой экономике. Многие из них, такие как Саудовская Аравия или Катар, — наши ключевые партнеры на мировых энергетических рынках. Об этом, в частности, заявил президент РФ В. В. Путин в ходе визита на Ближний Восток в феврале 2007 года[5]. Такой подход обусловлен тем, что именно на долю Саудовской Аравии — самого крупного резервуара нефти — приходится 35,8 млрд. т, что составляет 56,9% доказанных запасов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), 32,9% запасов ОПЕК и 24,8% мировых залежей[6].

Важнейшей формой взаимодействия в экономической сфере является деятельность Российско-Арабского делового совета — организации, призванной содействовать развитию торгово-экономического сотрудничества между бизнес-структурами России и арабских стран и оказывать эффективную помощь в установлении деловых контактов между предпринимателями[7].

Основными сферами нашего сотрудничества являются поставка российской стороной вооружений, сотрудничество в нефтегазовой сфере (разработка нефтяных и газовых месторождений в Ираке, Сирии, Египте, Судане, Алжире, Саудовской Аравии), сотрудничество в электроэнергетике, строительство гидротехнических сооружений. В обратном направлении поступают продукты традиционного арабского экспорта, за исключением топлива[8].

Россия заинтересована и в привлечении арабских инвестиций и более тесном сотрудничестве с ОАПЕК с целью поддержания на мировом рынке стабильных цен на нефть. Сейчас для этого складывается весьма благоприятная конъюнктура. Арабские бизнесмены, разочарованные действиями властей США, заморозивших многомиллиардные арабские активы после 11 сентября, стали поспешно выводить свои деньги и перенаправлять их в более надежные места. Одна только Саудовская Аравия за короткий срок вывела из США порядка 200 млрд. долл. Европа, на долю которой приходится более 20% арабских инвестиций, постепенно стагнирует, и крупных прибыльных проектов там становится все меньше. Кроме того, нарастающие сомнения в устойчивости американской экономики, а туда «закачано» более 50% нефтедолларов, заставляют крупных арабских держателей капитала искать новые возможности для прибыльных инвестиций. В нынешней ситуации наиболее привлекательным партнером для них оказывается Россия[9].

Вывод прост: прагматичный подход, как это ни парадоксально может прозвучать, является наиболее надежным и эффективным инструментом для развития отношений. Союзы, в основе которых лежит принцип «дружбы против кого-либо», вряд ли могут обеспечить долгосрочные интересы их участников, что сейчас все более очевидно. Отдавая приоритет экономике, мы можем в более короткий срок достигнуть максимальных результатов и сведем к минимуму возможность возникновения конфликтных ситуаций между Россией и нашими партнерами. Яркий пример в этом отношении — так называемое «дело Литвиненко». Отказ России выдать своего гражданина Великобритании не привел к выводу инвестиций и сворачиванию британского бизнеса в России, несмотря на все заявления высшего руководства этой страны.

Важность развития гуманитарного сотрудничества со странами исламского мира была подчеркнута во время уже упомянутого визита президента РФ в арабские государства. 15 февраля 2007 года России был предоставлен статус наблюдателя в Исламской организации по образованию, науке и культуре (ИСЕСКО). В сообщении Департамента информации и печати МИД России в этой связи говорится следующее: «Сделан еще один важный шаг на пути упрочения связей Российской Федерации с исламским миром. Как известно, Россия стала наблюдателем в Организации Исламская конференция (ОИК), объединяющей 57 государств, в июне 2005 г. Вступление России в ИСЕСКО, которая является одним из главных подразделений ОИК, безусловно, будет способствовать расширению сотрудничества с мусульманскими странами в гуманитарной и культурной областях.

Значимость данного события подчеркивается и тем обстоятельством, что оно произошло сразу по завершении визитов президента Российской Федерации В. В. Путина в Саудовскую Аравию, Катар и Иорданию, в ходе которых вновь четко была продемонстрирована неизменность нашего стратегического курса на укрепление взаимодействия с мусульманским миром»[10].

Это подтверждает то, что помимо общих концептуальных подходов к основным проблемам современности, огромного потенциала развития экономических отношений у России с исламским миром существует и прочная база для взаимодействия по гуманитарной линии, что закрепляет политический и экономический успех. В некоторых же случаях, и в первую очередь в силу исторических причин, именно гуманитарная сфера может придать необходимый импульс всему комплексу отношений между странами.

В этой связи немаловажное значение придается и такому деликатному моменту во взаимодействии Российской Федерации с мусульманскими странами, как собственно религиозная сфера. При этом зачастую у многих исследователей возникает резонный вопрос: насколько тесно должны быть интегрированы российские мусульмане в мировую умму?

Вопрос этот крайне серьезный и обусловлен во многом тем, что поддержка мусульман в других странах считается одним из основополагающих направлений внешнеполитического курса стран Персидского залива[11]. К сожалению, негативный опыт в этой сфере имел место в 1990—2000-х гг. во время чеченского конфликта. В той ситуации проявилась несомненная заинтересованность ряда иностранных государств (далеко не всегда мусульманских) в использовании так называемой «исламской карты» в геополитической борьбе, в то время как Россия была значительно ослаблена после «холодной войны» и переживала сильнейший кризис буквально во всех сферах — экономической, политической, культурной и проч. Об этой проблеме написано достаточно исследований, в том числе авторитетных политических деятелей нашего времени, и сосредотачиваться на ней в настоящей работе нецелесообразно. Достаточно лишь отметить, что такая проблема существовала.

Кстати, определенные попытки негативного вмешательства в сферы межнациональных и межрелигиозных отношений в нашей стране со стороны ряда сил, в том числе извне, присутствуют и в настоящее время.

По мнению автора, для ответа на поставленный вопрос небезынтересно привести цитату из интервью посла по особым поручениям МИД России Абдул-Хакима Султыгова, заявившего в сентябре 2006 года, что «ислам в России самодостаточен», а «российских мусульман с внешним мусульманским миром связывают только святыни и хадж — и точка. Для всего другого сегодня существует Интернет»[12].

Действительно, традиции, сложившиеся на протяжении многих веков существования ислама на российской земле, позволяют говорить о том, что российская умма вполне самодостаточна. Более того, у мусульманских общин России (в том числе Поволжья) накоплен богатый опыт, выразившийся в традициях научно-богословской школы. А это, как известно, является основополагающим моментом.

Важнейшим инструментом реализации сотрудничества в религиозной сфере, которое, отметим, имеет выходы и на другие области взаимодействия, является присутствие нашей страны с 2005 года в качестве наблюдателя в Организации Исламская конференция и наличие группы «Стратегическое видение: Россия — исламский мир». Акцент здесь был сделан именно на религиозный фактор.

Примечательно, что в своем выступлении на открытии первого заседания группы «Стратегического видения: Россия — исламский мир» президент Торгово-промышленной палаты Российской Федерации академик Е. М. Примаков отметил, в частности, что одна из причин ее создания состоит «в особом этнорелигиозном положении России, где проживают миллионы мусульман. И это не эмигранты, как во многих западных странах, а органичная часть коренного населения. Пожалуй, ни одно другое государство, коренное население которого состоит из христианского большинства и мусульманского меньшинства, не может, подобно России, быть образцом их мирного проживания, взаимопроникновения культур и создания своеобразной общности. Одновременно с этим — уникально положение России в качестве «моста» между Европой и Азией»[13].

Другим важным инструментом является деятельность российской хадж-миссии, которая организует паломничество российских мусульман к исламским святыням в Королевстве Саудовская Аравия. В настоящее время, как известно, ею ведутся консультации с саудовскими партнерами об увеличении квоты российских паломников в Мекку и Медину до 25 тыс. человек[14].

Характерен и тот факт, что министром иностранных дел нашей страны проводятся регулярные встречи с представителями мусульманского духовенства, на которых обсуждаются вопросы, касающиеся в том числе выработки политики России в отношении исламских государств.

Параллельно выстраивается процесс конструктивного сотрудничества непосредственно по линии исламских религиозных организаций. Одним из примеров такого сотрудничества можно назвать деятельность Духовного управления мусульман Нижнего Новгорода и Нижегородской области, восстанавливающего исторические связи с мусульманами Узбекистана, татарами-мишарами Финляндии и др.[15] Такая форма зарубежных контактов также является составной частью «исламского вектора» российской внешней политики, пусть и не на официальном, негосударственном уровне. Следует принимать во внимание лишь необходимость разумного контроля со стороны государства над этими процессами.

Пожалуй, именно в этом ключе и следует рассматривать перспективы развития отношений российской уммы с единоверцами за рубежом, в комплексе вопросов, связанных с «исламским вектором» во внешней политике нашего государства.

Подводя итог, следует отметить, что такой потенциал развития отношений и многообразие форм взаимодействия России с мусульманским миром, безусловно, должны быть сегодня востребованы российской политической элитой, что, собственно, и происходит на практике. Визиты президента РФ В. В. Путина в крупнейшее исламское государство — Индонезию в сентябре 2007 года, последующий за ним визит в Объединенные Арабские Эмираты, февральские визиты в КСА, Катар и Иорданию можно охарактеризовать как знаковые не только для наших двусторонних отношений, но и как исторический поворот к возобновлению отношений с мусульманским миром, но уже на другом, более высоком уровне. Со многими мусульманскими государствами у нас исторически сложились отношения, которые можно назвать стратегическим партнерством. Среди них страны Ближнего Востока, Средней и Юго-Восточной Азии — тех регионов, которые являются для Российской Федерации важными с точки зрения обеспечения ее интересов в мире. Крайне важно их значение и для поддержания глобального равновесия.

Все это обуславливает наше повышенное внимание к «исламскому вектору» во внешней политике современной России. И отрадно осознавать, что нами не упущен исторический шанс для дальнейшего развития взаимовыгодных отношений. Импульс им придан. В этом и состоит «технология прорыва».