Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Исламоведение, политология, международные отношения
Диалог цивилизаций: базовые концепты, идеи, технологии
14.10.2011

§ 6. УПРАВЛЕНИЕ РАЗНОБРАЗНЫМИ КУЛЬТУРАМИ В РОССИИ И НА АРАБСКОМ ВОСТОКЕ

Сопоставление опыта бывшего Советского Союза и России с богатым историческим арабским опытом в деле применения различных форм регламентации плюрализма требует уточнения ряда понятий и теоретических посылок политических и в целом — гуманитарных наук, как и постановки в новой форме важнейших проблем регламентации культурного плюрализма.

Мировая практика богата примерами демократической, более или менее эффективной регламентации культурного плюрализма. Есть соответствующие исследования, пусть и не систематизированные и, как правило, несущие печать определенного идеологического выбора.

 В итоге огромного потрясения, связанного с распадом Советского Союза, его опыт и опыт современной России, как и опыт Арабского Леванта (Ливана, Сирии, Палестины, Египта и Иордании) времен Османской империи и периода независимого развития, породил ряд вопросов, относящихся к регламентации плюрализма. Эти вопросы существенны в том, что касается идеологии национального строительства, отношения к субструктурным образованиям (этническим, расовым, языковым, религиозным…) конституционных форм обеспечения права граждан на участие в политической жизни. Существенны и вопросы, связанные с необходимой корректировкой принципов регламентации плюрализма и использованием для такой регламентации институционных инструментов.

Культурный плюрализм отличается относительной прочностью своих структур. В этом смысле он обладает меньшей динамикой, чем плюрализм идеологический. Регламентация его идет тремя путями:

— географическим (присоединение, раздел …);

— демографическим (истребление, высылка, расовая чистка);

— институционным (обособленность на основе федерализма или критериев гражданского состояния, выборное самоуправление, коалиционные правительства, многообразные квоты на участие в политической жизни).

Третий путь наименее приемлем для идеологии национального строительства, однако исторически и практически, как свидетельствуют крупномасштабные исторические прецеденты, в частности опыт Советского Союза и Арабского Леванта, такой способ регламентации плюрализма наиболее демократичен, естествен и в длительной перспективе — наиболее эффективен. Тому, кто сомневается в его применимости, скажем, ссылаясь на исторический опыт: решения третьего типа не идеальны, но возможны. Им-то и отдают предпочтение по истечении времени, отмеченного ситуациями конфликтного характера. Слово «решение», правда, в политике употреблять опасно: оно напоминает «окончательное решение» по нацистскому образцу.

Наиболее продуктивен метод, порожденный объективным исследованием, сравнительным анализом и исторической практикой. Политической мысли нужна собирательная наука, которая методически исходила бы не из общих принципов, утверждающих необходимость единства, а из состояний, способных быть моделями для обобщений и подражаний. Накапливая факты такого рода и делая из них необходимые выводы, она приведет к более широкому единству. Политическая наука, применяющая такой метод, прочно станет на ноги и обретет интернациональный характер, принеся пользу большую странам, где внутреннее единство и региональная солидарность находятся под угрозой. Государство станет орудием собирания и объединения, как мост, по которому проходят все его составляющие. Оно перестанет служить интересам какой-либо одной группы. Идеология единства будет верна своей логике, если призовет к изучению того, что объединяет, несмотря на различия, а не к устранению различий.

Кавказ — мозаика этносов и национальностей, которых здесь более сотни. Это — наиболее конфликтный регион бывшего Советского Союза. Советолог Элен Каррер д’Анкос говорит о «ливанизации Кавказа» . Не будет удивляться тому, что изучение множественности приводит к открытию путей единства. Если множественность — патологическое явление, то именно изучение патологии во всех без исключения науках приводит к открытию законов исцеления и профилактики. В некоторых конфликтных состояниях объединяют отнюдь не унитаристы. Плюралисты, опираясь на свою реалистическую методологию, скорее приводят к единству или к укреплению единства.

Вопросы методического порядка

Сформулируем, опираясь на опыт бывшего Советского Союза и нынешней России, как и опыт Арабского Леванта времен Османской империи и периода независимого развития, важнейшие вопросы методического порядка, требующие теоретической проработки.

1. Исчезают ли субструктурные образования в обществе, переживающем процесс модернизации? Мировая пресса полна сообщений о групповых конфликтах, которыми затронуты даже такие унитарные страны, как Франция и Великобритания. Дело в том, что модернизация обостряет чувства личной и групповой индивидуальности, подавленные в период отсталости. Модернизация не есть интегрирующий механизм, стригущий всех под одну гребенку. По мере ее развития растет ощущение индивидуальной свободы. Национальная политика Советского Союза в этой связи богата поучительными уроками. Программа культурной ассимиляции, проводившаяся в жизнь более пятидесяти лет, не привела к исчезновению национальностей. Модернизация не устраняет субструктурные образования, а наоборот, вскармливает их. Сам по себе экономический, социальный и технологический прогресс не является интегрирующим фактором. Нужны меры, которые, не подавляя структурных образований, ставили бы их энергию на службу общим интересам, не допуская накапливания конфликтного потенциала. Модернизация не превращает канадца-француза в канадца-англичанина, швейцарского немца — в швейцарского итальянца. Носители различий дополняют друг друга, а не вступают в конфликт. Арабский Левант вообще опровергает теорию, которая гласит, что в странах, ступивших на путь модернизации, сознание принадлежности к меньшинству уступает место сознанию классовой принадлежности. Наоборот, модернизация множит конфликты культурного плана как и классовые конфликты, неправильно видеть в ассимиляции продукт цивилизационного развития. По мере продвижения по ступеням прогресса становятся все более сложными структуры цивилизаций и более многообразными  составляющие их элементы. В составляющих элементах и заключено богатство цивилизации. Сложность — непременный атрибут развития, как простота — атрибут примитивных обществ. Каковы же цели цивилизации — разрушение составляющих или использование их для умножения цивилизационного богатства, творческого и демократического потенциала?

2. Существует ли единая модель национального строительства? Идеология национального строительства исходит из того, что государство создается «огнем и мечом», или, по крайней мере, исходя из центра, который силой притягивает к себе окраины, по примеру германского, итальянского и советского единств. Но существуют и иные формы национального строительства, не менее основательные и эффективные. Таково национальное строительство, осуществляемое договорным путем, с помощью взаимных уступок и компромиссов, что происходит обычно в итоге гражданских войн и внутренних конфликтов (Швейцария, Германия, Нидерланды, Ливан, Северная Ирландия, Южная Африка).

Национальная идея, восходящая к идеологии французской революции, привела к убеждению, что каждая нация имеет право на создание своего унитарного и централизованного государства. В итоге усилился фанатизм, и национальное чувство стало орудием войн и захватов.

3. Чему служит существование юридически признанных структурных образований — единению или расколу? Исторический, особенно ливанский и в целом арабо-левантийский опыт показывает преимущества добровольной интеграции при существовании юридически признанных структурных образований. Ярчайший тому пример — преподавание в армянских школах Ливана.

До 1970 года в некоторых армянских школах преподавание велось на армянском языке, начиная с дошкольного уровня до уровня второго класса начальной школы. После того преподавание, начиная с пятого класса, проходило на арабском и иностранных языках. Ученики готовились, таким образом, к получению официальных свидетельств. И вот настало время, когда арабский стал первым языком, французский — вторым, армянский же преподавался особо. Официальные программы выполнялись в полном объеме. Это требовалось для допуска к государственным экзаменам и поступления в высшие учебные заведения. В 1973 году один из наших знаменитых поэтов организовал конкурс на арабском языке с участием армянской школы и школы, в которой преподавание велось исключительно на арабском. Первую премию получил Кербис Дабагян. В начальных классах некоторых армянских школ на арабском языке не преподавалось ни истории, ни географии, особенно после отмены свидетельств о начальном образовании. И вот с 1987–1988 годов основы поведения, история и география заняли центральное место в школьных программах, арабский стал первым языком уже в системе дошкольной подготовки, увеличилось число отводимых ему учебных часов.

В Ливанском университете проблема арабизации была политизирована, что порождало конфликты. Но в 1976 году, когда в различных районах были учреждены филиалы Университета, арабизация утратила конфликтный характер. По просьбе самих студентов она стала шире по охвату учебных дисциплин. Раскол в системе образования Ливана связан с преподаванием истории, которое не в ладах с объективностью, а не с самой этой системой, которая привела к установлению глубокого согласия между ливанцами. Тем, кто выступал за отражение в учебных программах своей «специфики», не удалось добиться ничего, кроме включения в учебный процесс изучения дополнительного языка, или творчества новых авторов, или фольклорной тематики, что не нанесло никакого ущерба национальному единству, ибо речь шла об элементах ливанской культуры и арабской цивилизации.

4. Препятствует ли юридическое признание эволюции субструктурных образований, обрекая их на застой? Дело в том, что любая система приходит в состояние застоя, если не содержит в себе факторов мобильности, или не изменяется с учетом новых данных. Эволюция не остановится, если в стране существуют условия для взаимной заинтересованности и взаимодействия агентов производственно-экономической деятельности, если общество не отличается замкнутой структурой. Единство ливанского общества строится на высокой степени взаимопроникновения его структурных единиц. Даже во время войны географические барьеры между ними были искусственными, линия же разграничения между киприотами вполне реальна.

Арабский национализм времен Османской империи взывал ко всем арабам, питаясь энергией боровшихся против османов местных национальных сил. После Второй мировой войны от такой всеобщности остался лишь лозунг. Под его прикрытием арабское национальное движение защищало групповые интересы. Отметим все же, что действия, предпринимаемые арабскими властями для предотвращения конфликтов между этно-культурными общностями, не должны смущать наших интеллектуалов. Возможно, современная политическая наука не изобрела для этой цели ничего лучшего. Критика в адрес таких мер способна лишь разрушить ту атмосферу спокойствия и доверия, которую они призваны создать. Она набрасывает на них тень конъюнктурности, не продиктованной разумом и демократической убежденностью.

5. Является ли школа эффективным инструментом унификации? Со времени Ленина, в течение семидесяти лет, Советский Союз накапливал запасы культурно-педагогической продукции, призванной идеологизировать его граждан, начиная с самого детства. Говорят, что военная подготовка в бывшем Советском Союзе начиналась еще в детском саду, с пятилетнего возраста. У детей воспитывали уважение к военной форме, их учили послушанию и повиновению старшим. Для них готовились специальные дидактические материалы.

Сравнительные исследования доказывают, что политизация системы образования ведет к расколу, тогда как аполитичность — к сплочению. Систему образования будоражит, когда какая-то группа навязывает другим свою культурную гегемонию или стремится к насильственной ассимиляции меньшинств. Поскольку в системе образования важная роль принадлежит таким факторам, как язык, религия и культурные корни учащихся, ее нейтральность в политическом отношении является важным инструментом сплочения в среднесрочной и даже ближайшей перспективе.

Воспитание происходит не только в школе. Ее соперники — семья, друзья, социальная среда. И если возникнет конфликт между политическим и иными формами воспитания, влияние школы мало что сможет изменить. Скорее всего, оно не может обеспечить единомыслия в случае глубоких различий между учащимися, или конфликтов, у истоков которых находится разность культур. Конечно, оно помогает общению между детьми, ибо не есть инструмент сегрегации. Будучи соединены учебным процессом, они привыкают друг к другу, воспитывают в себе навыки взаимного снисхождения. На этот процесс должен проходить спонтанно. Любая попытка принуждения вызовет лишь раздражение. Это обстоятельство особенно дает себя знать в Арабском Леванте, где общинная опека, наряду с опекой родительской, является важнейшим источником поведенческой культуры.

Оценка опыта Арабского Леванта
в свете советского опыта

Оценка опыта Арабского Леванта в свете опыта бывшего Советского Союза требует ответа на следующие вопросы:

1. Является ли османская религиозно-общинная система абсолютным злом? Если в концепции «государства-нации» есть недостатки, в частности, предполагаемая ею, по выражению одного израильского писателя, «переделка народов», что связано с большими издержками и неосуществимо в трудных международных и внутренних условиях, так есть недостатки и в религиозно-общинной системе. Любые политические системы содержат в себе семена распада, будучи делом рук человеческих, оставленные без внимания, они идут вразнос. Из изучения арабо-левантийского опыта нельзя исключать четырех столетий истории — части нашего политического и институционного наследия. Мы не избавимся от него, отвергнув. Наоборот, преодолеем, приняв. Как отделить османский режим от тех порядков, которые устанавливались им в арабских странах, особенно если эти порядки были созвучны исламу?

Опыт Арабского Леванта, в частности Ливана, служит наилучшим примером того, как институт личного статуса — основа религиозно-общинной системы служит сохранению субструктурных образований. Эта система продолжала действовать во времена французского мандата, пусть в урезанной и неравноправной форме. Тот же режим, введенный в 1925 году в Эстонии, показал, как могут быть обеспечены определенные права на самоуправление в многонациональном государстве.

Является ли разделение по принципу личных прав традицией, которая должна быть преодолена в процессе модернизации? В Бельгии такое разделение существует сегодня наряду с разделением географическим. Соответственно была разрешена проблема такого двуязычного города, как Брюссель.

Мой анализ не означает призыва вернуться к религиозно-общинной системе, игнорируя эволюцию наших обществ. Хочу лишь показать, что забывая о четырех столетиях своей институционной истории, мы заранее отказываемся от институционных решений, годных для определенных ситуаций и способных к развитию. Религиозно-общинная система занимается не только делами гражданского состояния и некоторыми аспектами традиционного образования. Нередко она помогает урегулированию конфликтных ситуаций, на что не способна центральная власть, даже применяющая силу. Конечно, узы солидарности внутри общины ослабляются по мере того, как в ее компетенцию входят вопросы информации, безопасности, сбор налогов, внешние дела. Такова цена централизации. Но и децентрализация в ее традиционной форме мало эффективна, ибо ведет к созданию квазифеодальных образований, замыкающихся в себе и не способных к сотрудничеству в рамках централизованного государства.

2. Добились ли арабские страны, отказавшиеся по достижении независимости от османского институционного наследия, большего равенства, большей массовой активности и более прочного единства? Насколько нам известно, в арабских обществах не существует объединенных в политические партии течений, выступающих с позиций сепаратистского мира. Дело в том, что в Арабском Леванте проживает коренное население. Общими усилиями творилась цивилизация региона и развивалась его экономика, общими были исторические испытания. Во многих арабских странах нет четкого регионального деления, и если бы там зашла речь о сепаратизме, пришлось бы проводить границу через города и села. Субструктурные образования не видят для себя будущего, кроме как в укреплении единства, призванного возвыситься над местничеством — причиной конфликтов, опасных прежде всего для их зачинщиков. Большее, что могут сделать субструктурные образования, сопротивляясь насилию, это устроить гражданский протест в защиту своих прав, не групповых, а фундаментальных прав человека. Проблема, следовательно, заключается в обеспечении условий стабильной жизни для субструктурных сообществ —
трайбалистских, этнических, расовых или религиозных, тем более, что они по доброй воле приняли арабскую цивилизацию, полагают себя ее частью и участвуют в ее развитии, в отличие от таких субструктурных образований, которым чужда культура их стран. Исключением из этого правила являются, пожалуй, только арабские евреи, которые, поддавшись сионистской пропаганде, стали вести себя так, будто они —
чужаки на арабской земле.

Ощущение инаковости и политизация этого чувства приводят к конфликту. Это ощущение обостряется при сознании человеком его ущербности в случае ущемления в правах. Инаковость по-своему чувствует каждый коллектив, как и индивид, являющийся его членом. Реалистическое арабо-левантийское отношение к субструктурным образованиям препятствует распространению семян раздора, тем более, что на нашей земле в принципе не существует сепаратистских альтернатив, пусть некоторые ворчат на историю, которая связала их интересы с арабским регионом. Любых сепаратистов ждет крах. Им нечего противопоставить богатству и военной силе арабских государств.

Власть в наших странах поддерживает субструктурные образования, признавая их юридически. Тем, кто мыслит реалистически, большего и не нужно. Из опыта сотрудничества с внешними силами они знают, что имели дело со злейшими врагами, которые использовали их как инструмент в международной борьбе, и потому стремятся не к отдалению, а к широкому участию в арабских созидательных усилиях, исключающих дискриминацию и раздор.

Эффективные демократические альтернативы: главным условием успеха демократического метода регламентации культурного плюрализма является обеспечение каналов обратной связи на государственном уровне. В основу такой связи должны быть положены реалистические принципы, а не критерии идеологического порядка. Любое единство в жизни возникает в итоге борьбы противоречий, естественного единства нет даже в малой семье.

Михаил Горбачев, приложивший немало усилий для сохранения Советского Союза, так говорил о его «успехах»: «Товарищи, мы вправе сказать, что решили национальный вопрос. Революция открыла путь к равноправию народов не только юридическому, но также социально-экономическому, она помогла выравниванию уровня экономического, социального и культурного развития всех республик и регионов, всех народов. Дружба советских народов — одно из самых крупных завоеваний Октября. Сама по себе она — уникальное явление в мировой истории. И для нас — одна из главных основ могущества и стабильности Советского государства».

А вот что сказал один из советских авторов:

«Надо вспомнить, что раньше, пока история России не остановилась (в результате Октябрьской революции 1917 года) мы были нормальными людьми, умели видеть и слышать».

В интервью газеты «Ле Монд» (2003 год) Михаил Горбачев говорил о том, что своими реформаторскими начинаниями он обязан деду и бабушке. Косвенно это означает, что рассказы деда и бабушки произвели на него большее впечатление, чем кипы пропагандистской литературы.

Демократию отличает способность представлять альтернативы, тогда как тоталитарные режимы запугивают людей дилеммой: мы или анархия. Советскому Союзу как раз и не хватало альтернатив для регламентации плюрализма, которым отличалась эта страна. Что касается обществ периода, открывшегося с достижением независимости, то для них был характерен решительный отказ от некоторых присущих османскому и арабскому наследию форм, регламентации культурного плюрализма и управления делами меньшинств в пользу импровизированных унитаристских решений. Полное пренебрежение правом граждан на участие в политических делах под предлогом ликвидации конфессионализма (статьи 9, 10, 65, 95 ливанской конституции) входит в рамки понятий и систем мысли, которые подлежат пересмотру, особенно после крушения Советского Союза. На то содержит намек 95-ая статья ливанской конституции, которую можно понимать как поиск реалистических путей обращения с конфессиями, что идет вразрез с «абсолюционистским» принципом советской и арабо-левантийской идеологии национального строительства, импровизированной или навязанной с помощью силы.

Эффективный демократический метод регламентации культурного плюрализма предполагает соблюдение четырех условий.

1. Установление пределов инаковости. Всякий режим содержит в себе семена распада. Он рухнет, если не будет связан ограничениями в своих полномочиях и в своей деятельности. Концепция ограничений — главная в «Духе законов».

2. Открытость. Утверждение культурной инаковости, в том числе юридическим путем, призвано обеспечить право каждого быть или не быть членом определенной общины, как и право присоединиться к другой общине. Правительство Ливана вступило на путь к такой открытости посредством сохраняющего силу закона № 60 от 13 марта 1936 года, предусматривающего создание конфессии общего права, допускающей выбор светского статуса гражданского состояния. Подзаконные акты не были опубликованы.

3. Равенство. Ни применение норм системы гражданского состояния, ни квотирование, ни какие-либо иные меры, относящиеся к регламентации плюрализма не могут быть приняты в нарушение принципа равенства. Ливан, в отличие от других арабских стран, придерживается принципа равенства в отношении систем гражданского состояния. Ни одна система не может быть поставлена выше другой в случае конфликта между их нормами.

4. Расширение общего нейтрального пространства. Фактором сплоченности и единения, как и укрепления национальной солидарности, является стратегия расширения общего нейтрального пространства, свободного от влияния любых субструктур. Это требует демократической инициативы, гражданской активности и доброго управления. Часто мы обвиняем институционные формы регламентации плюрализма в неэффективности, хотя недостаток этот связан с дурным управлением, а не дурными законами, сфера действия которых ограничена в силу самой их природы.

Наш подход не содержит готовых ответов на вопросы, связанные с регламентацией плюрализма. Мы лишь поставили ряд вопросов, которые вытекают из опыта бывшего Советского Союза и России, как и опыта Арабского Леванта до и после достижения независимости. Правильные вопросы — предпосылка для правильных и действенных ответов.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.