Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » История и культура ислама
Журнал «Минарет» № 3-4 (29-30)' 2011
29.11.2011
 

Богомудрие

 

Ахмад ад-Тауфик,
министр вакуфов и исламских дел Королевства Марокко

«И если бы Аллах не отражал одних людей другими, то разрушены были бы и скиты, и церкви, и места молитвы, и места поклонения, в которых поминается имя Аллаха много».

(Коран, сура 9
«Покаяние», аят 71)

«Хасанийские чтения в священный месяц рамадан». М., 1996. Редакция выражает благодарность доктору Саиду Кямилеву, директору Института исламской цивилизации, за предоставленные материалы.

Община, занятая побуждением к одобряемому и удержанием от неодобряемого, может быть слоем или элитой общества, взявшей на себя этот долг по принципу своих преимущественных качеств перед другими. Стремление же к тому, чтобы такая община или группа существовали постоянно, оказывается непреходящим долгом, который не должны поколебать ни безразличие, ни случающееся отсутствие взаимной поддержки, навлекающие проклятие.

В случае отсутствия сплочения внутри одной страны открывается возможность для объединения агрессивных сильных кругов, с тем чтобы отказать затем другим в свободе вероисповедания и прочих свободах. При этом прочные позиции на земле, приводящие к торжеству принципа побуждения к добру и недопущения порицаемого на всех социальных этажах обеспечиваются развитием самостоятельного стабильного государства на основе той сплоченности, которая подразумевает защиту права борьбы за правду, а не междоусобие.

 

 

Ахмад ат-Тауфик

Побуждать к одобряемому, удерживать от порицаемого:
от коранического руководства
к образцовой власти

 

При внимательном рассмотрении нынешнего положения мусульман видно, что они не могут пожаловаться на малочисленность или недостаток материальных средств, но вместе с тем видно и то, что за их бедами стоят идейные и психологические причины, препятствующие необходимому здравому пониманию отношения между религией с ее составными частями и современным государством с его структурой и требованиями. Из этой неполноты возникают в определенных случаях негативные, конфронтационные и даже враждебные позиции, занимаемые чаще всего теми, кого не вдохновляет первоначальный пример выдающихся религиозных деятелей эпохи возникновения Ислама и кто не способен самостоятельно глубоко осмыслить задачи государства как в прошлом, так и особенно в настоящем.

И поскольку часть людей в некоторых исламских странах не приемлют государства и даже осуждают его за многовековую «историческую неэффективность» его различных форм и типов в плане реализации принципа побуждения к одобряемому и удерживания от порицаемого, постольку обсуждение вопросов его происхождения, исторического контекста его развития и, наконец, его сущности даст возможность разъяснить ряд идей и развеять бытующие недоразумения.

Источником государства и тесно связанного с ним обсуждаемого нами принципа являются Коран и Сунна. Священный Коран полон касающихся его аятов, причем в одном из важнейших из них о нем говорится в неразрывной связи с обязательностью реализации двух величайших столпов Ислама — урочной молитвы-салят и очистительного налога закят, чем подчеркивается место и центральное значение самого принципа. И если воспринимать и другие соответствующие аяты Священного Корана в согласии с логикой сознательного чтения, то нетрудно увидеть существующую между ними взаимосвязь, взаимодополняющую полноту и согласованность. Мы приведем их здесь в том порядке, который предполагает их логическое согласование. Один из таких аятов — низведенное в Мекке речение Всевышнего Аллаха в суре о мудром пророке Лукмане (мир ему!): « О, сынок мой! Твори молитву, побуждай к одобряемому, удерживай от порицаемого и сноси терпеливо то, что постигает тебя, — ведь в этом твердость [духа] в делах»[1].

Отсюда следует, что побуждение к благому и удержание от запретного должно войти в образование, в воспитание и обучение детей, подкрепляясь такими высокими качествами, как терпение и сила воли. В подтверждение этого долга звучит речение Всевышнего в суре «Преграды»: «… которые следуют за Посланником, неученым Пророком что записан у них в Торе и Евангелии; он побуждает их к доброму и удерживает от неодобряемого, разрешает им благое»[2]. Таким образом, Посланническая Миссия Мухаммада предстает как возобновление и завершение Миссий предшествовавших Божьих посланников, как гармоничное продолжение их призыва к добру и отвращению от мерзкого. В суре «Покаяние» прямо указываются его носители: «Лицемеры и лицемерки — одни от других: они внушают зло, и отвращают от добра. Коль забыли они Аллаха, так и Он забыл про них»[3].

В итоге становится понятным, что одобряемое есть суть того, что, принес с собой Ислам, что он сделал обязательным и рекомендуемым, одновременно отвращая от неодобряемого, т. е. от всякого направления, подобного тем, что активно и даже агрессивно противостояли Посланнику.

Что же до мединских сур, касающихся нашей темы, то среди них обратим внимание на речение Всевышнего в суре «Трапеза»: «Прокляты неверные из сынов Исраила устами Дауда и Исы, сына Марйам, за то, что непокорными и преступными были, не удерживали друг друга от своих порицаемых дел. Сколь же скверны деяния их!»[4]. Таким образом, процесс укоренения рассматриваемого принципа имел под собой твердую почву благодаря миссиям предшествовавших посланников и их предостережениям от ошибок, в которые впадали былые народы либо из-за своей неспособности противостоять неодобряемому, либо из-за разложения, результатом чего всегда оказывался упадок цивилизации; либо из-за несоблюдения необходимых условий сохранения принципа побуждения к добру, примерами чего могли быть бунты против тех правителей, ученых и праведников, что отстаивали такой принцип.

В суре «Семейство Имрана» Всевышний говорит: «Да будет среди вас община, что призывает к добру, побуждает к одобряемому и удерживает от порицаемого. Такие — счастливы»[5].

Из сказанного вытекает, помимо прочего, и то, что община, занятая побуждением к одобряемому и удержанием от неодобряемого, может быть слоем или элитой общества, взявшей на себя этот долг по принципу своих преимущественных качеств перед другими. Стремление же к тому, чтобы такая община или группа существовали постоянно, оказывается непреходящим долгом, который не должны поколебать ни безразличие, ни случающееся отсутствие взаимной поддержки, навлекающие проклятие.

В двух других аятах разбираемой суры Аллах — велик Он и могуч! — говорит: «Не одинаковы они, среди людей Писания есть община стойкая: они читают знамения Аллаха в часы ночи, совершая поклонение. Они веруют в Аллаха и Последний день, побуждают к одобряемому и удерживают от порицаемого. Они стараются опережать друг друга в деянии благого — праведны они»[6]. Оба аята поясняют понятие стойкой общины. Это — упомянутая в первом из них ответственная группа, которая характеризуется тем, что, по Господней волей, сопровождает того, кому поручено дело осуществления предписания о поощрении добра и противодействия злу или кто уже взялся за такую работу. Одновременно мы узнаем, что отнюдь не все люди Писания нарушили долг праведности, что среди них были и спешившие опережать друг друга в свершении благих дел и потому были даже названы праведниками.

В той же суре «Семейство Имрана» есть еще один аят, где Всевышний говорит: «Вы были лучшей из общин, которая выведена пред людьми: вы приказывали одобряемое и удерживали от неодобряемого и веровали в Аллаха»[7]. В таком Божьем знамении было предопределено то совершенство, которого удостоилась мусульманская Умма по сравнению с предыдущими общинами,, стремясь к органичной цельности своей социально-политической жизни в целом, суть которой, если вдуматься, как раз, и отражена в принципе «побуждать к одобряемому и удерживать от порицаемого».

В восьмом из рассматриваемых нами аятов из суры «Покаяние» Всевышний говорит: «А верующие мужчины и верующие женщины: они — друзья одни другим; они побуждают к признанно одобряемому и удерживают от порицаемого, творят молитву и отдают очистительный занят, повинуясь Аллаху и Его Посланнику. Таких помилует Аллах»[8]. Из сказанного следует, что в тяготах такой обязанности женщины уравниваются с мужчинами, хотя имеются и другие толкования некоторых комментаторов, чьи взгляды определялись исключительно представлениями их эпох. Они, в частности, утверждали, что женщина не может приказывать и удерживать, будучи слабой физически и обязанной не повышать голоса и постоянно находиться дома, забывая однако, что именно от нее даже в условиях их эпох требовалось воспитание детей на приверженности таким ценностям как неотступное следование одобряемому и отвращение от неодобряемого.

Из девятого аята суры «Покаяние» «Кающиеся, поклоняющиеся, прославляющие, странствующие, кланяющиеся, падающие ниц, приказывающие добро, удерживающие от зла, охраняющие установления Аллаха… и обрадуй верующих!»[9] вытекает, в частности, представление о комплексе нравственных составляющих, предваряющих принятие людьми этого великого принципа, которым может вооружиться лишь тот, у кого набор таких составляющих имеется в полном объеме и зависят не только от одной материальной силы или научного знания людей, но, прежде всего — от характера веры, обеспечивающего умеренный и вместе с тем целенаправленный образ последовательных действий, что и приводит к успеху.

Основой доклада являются аяты из суры «Хадж»: «И если бы Аллах не отражал одних людей другими, то разрушены были бы и скиты, и церкви, и места молитвы, и места поклонения, в которых поминается имя Аллаха много. Непременно Аллах помогает тому, кто помогает Ему. Истинно, всесилен Аллах, крепок, славен! Это те, которые, будучи утвержденными Нами на земле, творят молитву (салят), приносят очистительную подать (закят), побуждают к одобряемому и удерживают от порицаемого. А завершение всех дел у Аллаха!»[10]

Ат-Табари в своем комментарии указывает, что толкователи расходились во мнениях по поводу значения слов Всевышнего «И если бы Аллах не отражал одних людей другими». Некоторые считали, что речь идет об отражении многобожников мусульманами, другие толковали его смысл как «… если бы не сражение и усердие на пути Аллаха», третьи — как «… если бы Аллах не подкрепил сподвижниками Посланника Аллаха тех последователей Ислама, что будут после них». Сам же ат-Табари считал, что «… Скорее всего, верно из приведенных суждений следующее: Всевышний Аллах извещает, что без взаимной защиты друг друга со стороны преданных Ему верующих, все перечисленное в аяте подвергалось бы разрушению многобожников, поскольку без такой защиты мусульмане не были бы в состоянии удерживать их от разрушительной активности. Сходную оградительную роль должна играть и власть, не допускающая какие бы то ни было взаимные притеснения среди своих подданных и кладущая конец их насилию друг над другом. Без таких условий оно продолжалось бы, а агрессоры тем временем разрушали бы их молельные дома и храмы». Под первыми подразумеваются культовые места монахов или сабиев, а под храмами — церкви христиан или синагоги иудеев. Некоторые же полагают, что молитвенные дома — это синагоги, другие считают, что это — места поклонения сабиев, третьи же — мечети мусульман. Что же до смысла речения Всевышнего «Это те, которые, будучи утвержденными Нами на земле, творят молитву (салят), приносят очистительную подать (закят), побуждают к одобряемому и удерживают от порицаемого», то ат-Табари рассматривает выражение (побуждают к одобряемому) как деятельный призыв со стороны верующих к искреннему служению одному только Аллаху, не имеющему для Себя каких бы то ни было споспешников; а выражение (удерживают от порицаемого) — как воспрепятствование ими поклонения идолам и шайтану (дьяволу). Кроме того, по ат-Табари, «тот, кто призывает к Аллаху, уже побуждает к признанно одобряемому, а тот, кто удерживает от поклонения идолам и шайтану, уже удерживает от порицаемого».

Из приведенного выше комментария, принадлежащего одному из ученейших мужей Абу Джафару ат-Табари, становится очевидным, что целью постижения первоначальных проявлений одобряемого оказывается в конечном счете его наивысшая ступень, связанная уже с побуждением, призывом к Единобожию. Соответственно под порицаемым имеется в виду величайшее неодобряемое, а именно: придание Аллаху сотоварищей и идолопоклонство.

Ниспосланное Слово Аллаха неисчерпаемо по глубине своего содержания, и мы в наш век, в свете событий всемирной истории, детали и закономерности которых известны и понятны нам лучше, чем тем, кто жил до нас, в состоянии осознать, что сплочение между людьми, призванное удалять их от неодобряемого и несправедливости, может реализовываться на нескольких уровнях, через которые мы проходим в наше время, например: сплочение на всемирном уровне, имеющее своим результатом то, что называется международным балансом, или равновесием, основанном на так называемом вооруженном нейтралитете двух или более блоков. Сходную ситуацию мы наблюдаем и на региональных уровнях.

Если же взять уровень отдельно взятой страны, то необходимая сплоченность предстает как взаимное согласие не между самовластным правителем и подчиненным большинством, но между силами, способными в принципе быть и препятствием друг для друга, и давать соответствующий отпор друг другу. Наилучшим образом это реализуется только в рамках такой современной системы, при которой люди проходят через многочисленные испытания, то есть политической системы с многочисленными возможностями и требованиями.

В случае отсутствия сплочения внутри одной страны, открывается возможность для объединения агрессивных сильных кругов, с тем чтобы отказать затем другим в свободе вероисповедания и прочих свободах. При этом прочные позиции на земле, приводящие к торжеству принципа побуждения к добру и недопущения порицаемого на всех социальных этажах обеспечиваются развитием самостоятельного стабильного государства на основе той сплоченности, которая подразумевает защиту права борьбы за правду, а не междоусобие.

Победа же междоусобицы грозит тем, что часть из упоминавшихся выше социальных институтов — таких, как мечети, церкви, молельные дома, просто исчезнут, а ведь именно они-то и являются мерилом основанного на свободном волеизъявлении плюрализма как между сосуществующими сообществами, так и в пределах одного интегрированного в той или иной форме сообщества.

Вторым источником принципа побуждения к одобряемому и удержания от неодобряемого после Книги Аллаха, служат хадисы Посланника Аллаха. Из большого числа тех, что касаются его непосредственно, мы ограничимся двумя.

Первый взят из таких Сборников достоверных хадисов, как «Сахих», Муслима, «Муснад» Ахмада ибн Ханбала и «Сунан» Ибн Маджа, передававшихся от Абу Зара Джундуба ибн Джанады аль-Гифари. В хадисе повествуется о том, как группа сподвижников Пророка обратились однажды к нему со следующим: «О, Посланник Аллаха! Даже самые простые труженики сполна получают все свои вознаграждения, они молятся, как молимся мы, постятся, как постимся мы, дают милостыню-садака из излишка своих средств», — на что последовал ответ: «Разве же Аллах не вознаградил и вас тем, из чего вы даете милостыню-садака? Поистине, каждое славословие Аллаху — садака, каждое возвеличение Его — садака, каждая хвала Ему — садака, каждое свидетелъство-шахада — садака; побуждение к признанно одобряемому — садака, удержание от порицаемого — садака…»

Второй хадис, возводимый к Тарику ибн Шихабу, разъясняет не детализированные в Священном Коране степени вмешательства ради изменения неодобряемого. Хадис, в частности, включен в «Сахих» Муслима, «Муснад» Ахмада ибн Ханбала, четыре Сборника «Сунан» Ибн Маджа и др. Его наиболее распространенная версия связана с Марваном ибн аль-Хакамом и звучит как: «Кто из вас увидит неодобряемое, то пусть исправит его своей рукой; если же не сможет, то — словом; если и этого не сможет, то сердцем. Но то — самая слабая вера».

Толкование хадиса занимало вероучителей и законоведов различных направлений Ислама на протяжении веков. Ас-Салихи, автор книги «Аль-канз аль-акбар» («Величайшее Сокровище»), являющейся, очевидно, самым полным на арабском языке изложением вопросов, касающихся принципа побуждения к признанно одобряемому и удержания от порицаемого, писал: «… хадис подразумевает, что у побуждения к одобряемому и удержания от порицания три ступени:

Первая ступень — устранение неодобряемого рукой. Это доступно тому, у кого есть законная сила принуждения, но не тому, кто ничтожен. Более того, если именно он начнет командовать, повелевать или удерживать, может случиться так, что как раз зло одержит верх, приводя к взаимному противостоянию и даже истреблению.

Вторая ступень — устранение словом вне связи с первой ступенью, что особенно присуще ученым — людям связанным со словом, коим увещевают, удерживают и побуждают к доброму тех, кто творит или допускает неодобряемое.

Третья ступень — связана с теми, у кого нет власти и кто не относится к людям науки, слаб верой и, видя неодобряемое, не в силах устранить его ни рукой, ни словом. Доступным для таких людей остается лишь отрицание сердцем. На практике это выражается по преимуществу в том, что они хмурятся при встрече неодобряемого, питая к нему в своем сердце сильнейшее отвращение».

Проблема побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого в качестве основного базиса шариата в том, что мы называем сегодня политическим участием, или участием в общественной жизни, породила при своем практическом разрешении смуты, соблазны и кровопролитные конфронтации. Но в ходе спора вокруг ее особенностей и правомерности пролилось не меньше чернил, причем он вращался преимущественно вокруг трех вопросов, связанных с изменением неодобряемого рукой:

— является ли оно монополией государства, осуществляясь во всех случаях только с разрешения правителя?

— можно ли в каких-то случаях преступать такое разрешение?

— возможно ли при этом со стороны индивидуумов или коллективов использование оружия для изменения неодобряемого?

Если внимательно познакомиться с ходом скрупулезного обсуждения отмеченных вопросов, то станет ясным, что оно было в большинстве случаев связано со сложившейся конъюнктурой, подчинявшей себе самое логику. Во многих случаях оно отразило отношение его участников к государству, либо их представление о нем и о способе взаимодействия с ним.

Для иллюстрации можно вспомнить о взглядах различных течений и школ: ханбалитов, мутазилитов, зайдитов, имамитов, ханафитов, шафиитов, маликитов, ибадитов и суфиев Доктор Майкл Кук в своей книге «Commanding Right and Forbidding Wrong in Islamic Thought» (2000 г.) — наиболее полной книге по рассматриваемой теме на иностранном языке — рискнул распределить передатчиков хадисов Омеййадской эпохи по географическому принципу, отмечая, что две трети из числа хадисов, покушавшихся на отмену обязанности подвигать на правое дело и удерживать от неодобряемого в плане индивидуальной инициативы, происходят из Сирии — центра Государства, в то время, как источником иных хадисов был Ирак, где складывалась политическая оппозиция. Вместе с тем следует подчеркнуть и признать, что первые имамы-основоположники, несмотря на неодинаковость их поощрения сотрудничества с государством, были единодушны в том, что изменение неодобряемого оружием или рукой находится в ведении властителя, т. е. правительства, и никто не может брать его на себя, кроме того, кому оно поручено и в чьи полномочия оно входит. Они также были единодушны в том, что случаи, когда изменение рукой должно происходить со стороны индивидуумов, не допускают применения оружия.

Однако самостоятельные толкования некоторых более поздних мыслителей допускали вмешательства индивидуумов для материального изменения, особенно в случаях вакуума власти, т. е. вакантности властных и распорядительных полномочий. Серьезность данного отличия связана с тем, что побуждение на правое дело и удержание от неодобряемого преследовали цель не только исправления сбившихся с верного пути из числа обычных людей, но и исправление самих правителей (например, сбившихся с верного пути), либо словесным увещанием со стороны тех, кто ради Аллаха не боится ничьих упреков, либо противостоянием, чреватым столкновением или бунтом.

Таковы общие черты вопросов, вокруг которых разворачивалась дискуссия. Беглое рассмотрение учения школы имама Малика приблизит нас к конкретному пониманию многообразия и эволюции взглядов даже в пределах одной богословской школы.

Первые маликиты жили в городской среде (Медина, Фустат, Кайруан, Кордова), что предполагало наличие относительно сильной власти. Эта среда позволяла последовательно практиковать утверждение одобряемого и воспрепятствование неодобряемого со стороны правителя или под его контролем. Однако некоторые проповеднические маликитские движения в гуще племен стран Магриба взяли на свое вооружение формы, сопряженные с политическими амбициями, присущими маргинальным исламским сектам.

Ученики имама Малика (да будет доволен им Аллах!) спрашивали его о проблемах, связанных с долгом побуждать на правое дело и удерживать от неодобряемого. В одних случаях он их поощрял, в других одобрял при условии умеренности и ненасилия, ссылаясь на речение Всевышнего Аллаха Харуну и Мусе, когда Он наставлял их, как увещать фараона словом: «И скажите ему слово мягкое». Ибн Рушд в своей книге «Аль-байан ва-т-тахсил» пришел к выводу, что некоторые ответы имама Малика допускают по существу отсутствие в определенных случаях необходимости побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, если нет опасности вредных последствий и если при этом налажено взаимодействие с правителем. Учение Малика относительно государства заключается в необходимости того, чтобы правители побуждали к одобряемому и удерживали от неодобряемого. Такими установками на взаимодействие с властью руководствовались поздние маликиты вроде аль-Баджи (474 г. хиджры), который ввел ашаритство в Андалусии. Будучи духовным лидером, он считал, что удерживающий от неодобряемого должен убедиться в том, что его поступок не приведет ко злу, схожему или еще большему, чем то, от чего он удерживает.

С условиями аль-Баджи соглашается Ибн Рушд, который не выдвигает в качестве условия непогрешимость того, кто берется за торжество принципа побуждения к одобряемому и отвращения от порицаемого, и следует имаму Малику, утверждая, однако, необходимость разрешения правителя, ибо он один способен выполнять этот долг во всей его совокупности и обязан назначить того, кто будет этим заниматься.

Среди маликитских комментаторов Корана мы обнаруживаем Абу Бакра ибн аль-Араби, который в «аль-Ахкам» пишет о том, что касается использования оружия: «Если не существует другого средства удержания от неодобряемого, кроме оружия, то человек должен отказаться от его выполнения, потому что прибегать к оружию — прерогатива султана, потому что применение его другими может привести к смуте (фитна), т. е. к злу еще большему, нежели то, которого хотел избежать удерживающий». Слово смута напоминает нам о том кошмаре, который преследовал сознание мусульман на протяжении всей их истории, в особенности суннитов. Память о смуте страшила их настолько, что, возможно, именно, из-за нее они отказывались от какой-либо инициативы. Все смуты у них начинались с величайшей смуты, смуты, поднявшейся в сердце Ислама, вследствие которой сформировались известные политические и религиозные группировки.

Но страх перед смутами не помешал, однако, возникновению в Исламе великих государств, создавших институты, воплощающие справедливость и реализующие принцип побуждения к одобряемому и удержания от неодобряемого, важнейшие из которых — судейство и надзор за нравами. В системе Ислама развился свободный самостоятельный суд с широким влиянием и полномочиями, основанный водительством Посланника Аллаха, принципы которого разъяснены знаменитым посланием халифа Умара о суде. Суд в Исламе исполнен Божьим страхом, украшение которым обеспечивало прославленным судьям их авторитет.

Исламский порядок знал особо высокий уровень этого суда, известный как разбирательство притеснений — институт судопроизводства, в котором Ибн Халдун усматривал «соединение мощи власти с беспристрастностью суда». В его компетенцию входило рассмотрение дел наместников и управителей, злоупотреблявших своим служебным положением, судей, выносивших незаконные решения, сборщиков налогов, занимавшихся хищениями, высокопоставленных чиновников, знати и администрации, чинивших произвол в отношении людей, против которых не было ни свидетелей, ни улик.

Что же касается такого важного аспекта принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, как надзор за нравами, то Ибн аль-Каййим пишет о нем в своей книге «Am-турук аль-хукмийа» следующее: «Рассмотрение дел, не подпадающих под судебное разбирательство, называется хисба[11]». Специальный чиновник мухтасиб (контролер) инспектировал и наблюдал за рынками, а также мог для скорейшего исправления различных упущений вмешиваться по существу во все сферы общественной жизни, объединяя в своей должности функции современной прокуратуры, управления здравоохранением, организации снабжения, муниципальной службы, полиции нравов и дорожной инспекции, т. е. входить в те текущие срочные дела, решение которых не терпит отлагательства.

Что же до общей политической системы государства, то она строится на взаимном доверии. Аль-Маварди в «Аль-ахкам ас-султаниййа», касаясь круга обязанностей правителя в отношении мусульманского сообщества Уммы, сводит их к следующим:

— поддержание практики консультационных совещаний в тем, относительно чего нет прямого коранического предписания;

— сохранение религии на тех ее стабильных основах, относительно которых были единодушны первые поколения мусульман;

— соблюдение заповедей и исполнение наказаний, предусмотренных Кораном;

— охрана безопасности и поддержание порядка;

— сбор налоговых поступлений и благотворительных даяний;

— выделение средств вспомоществования людям, распределение имущества среди них и защита их от болезней и голода;

— использование компетентных лиц и готовность консультироваться с достойными людьми;

— распространение исламской проповеди и укрепление ее;

— непосредственное участие в делах людей.

Важно отметить, историческое развитие институтов исламского государства, где бы они не утверждались, никогда не приводило к тому, чтобы они монополизировали сферу реализации принципа побуждения к одобряемому и удержания от неодобряемого, узурпировали ее, пока пользовались поддержкой тех, кого представляли. Однако деспотические поползновения и нравы в условиях, при которых возникал дефицит средств охраны свобод, выливались в столкновения между различными частями общества, правящими и подвластными, отрицательными последствиями чего стали:

— Губительное столкновение течений, придерживавшихся извращенных учений, выявивших радикализм их позиций.

— Отступление с арены политического действия на маргинальные позиции ряда требований морального и духовного порядка и накопление пережитков сомнения и колебания у правителей, одной из иллюстраций чему может служить название завийа (угол), прилагавшееся к суфийским институциям. Их удаление в угол общества свидетельствует скорее о политической вынужденности отступления на периферию общественной жизни, нежели о добровольном уединении, основанном на религиозном негативизме, в котором их обвиняет политическая пропаганда. У суфиев свой метод следования принципу побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, опирающийся на тезис о том, что тот, у кого еще осталась душа, т. е. эгоизм, не допускается к тому, чтобы приняться за изменения, а постижение души, или уничтожение эгоизма, предполагает углубление в суфизме, т. е. соединение разбросанных элементов разбросанного мира осуществлением абсолютного осознания единства единого Аллаха.

— Примиренческое поведение и страх перед смутой у определенного числа выступавших от имени религии; их уход в абстрактные схемы, в негативизм с призывом каждого заниматься лишь маленькой ячейкой своей собственной души, отстраняясь от всего того, что не касается его; распространение признаков, выдававших окрашенное в сакральные тона отчаяние, во многом напоминавшее фатализм.

Мусульмане за свою долгую политическую историю, наполненную всевозможным угнетением, притеснением и жестокостью, не сходили со стези принципиального сопротивления и непримиримого протеста против греха. Это становится очевидно, если заглянуть в арсенал юридического, схоластического и исторического наследия, связанного с принципом побуждения к одобряемому и удержания от неодобряемого, — наследия, пополнявшегося веками большим количеством пережитков, унижения, неудач, страшных и ужасающих уроков. И вот в таком виде оно, вырванное из своего исторического контекста, возвращается сегодня в различные сферы информационной арены, как если бы ничего не изменилось с тех далеких времен, засоряя сознание, возбуждая души и лишая разума. А ведь сегодня мы, как и все человечество, являемся участниками диспутов и конфликтных противостояний по вопросу об истине и лжи, и долг мусульман в том, чтобы они участвовали в них, будучи подготовленными к поиску ответов на этот вопрос, к состязанию принципов и позиций. Да, принципы могут быть предметом сравнения, однако механизмы и средства, в которых мы отстаем, изменились по сравнению с тем, что было известно и возможно в прошлом. И от исламской мысли требуется привести умы мусульман в соответствие с нашим веком и дать им возможность выработать для себя средства, соответствующие стоящим перед ними целям.

Тот, кто повнимательнее вдумается в принцип побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого со всеми его исходными основаниями, условиями и нормами, увидит, насколько высока система мобилизации Кораном мусульман на их неуклонное индивидуальное и коллективное совершенствование, на поддержание их деятельной бдительности, на обеспечение их постоянной готовности следовать вере во всех ее аспектах и проявлениях. Такая система в целом нацелена на поддержку государства, если оно справедливо, и на его критику и оказанию давления на него, если оно несовершенно, функционально компенсируя государство там, где оно отсутствует, и упреждая события еще до того, как они произошли. Большинство богословов, как мы уже сказали, утверждает, что различные дисциплинарные меры и их материальные орудия, в том числе заключение и наказание, находятся в руках властителя и, кроме него, их никто не осуществляет.

Среди ученых мужей прошлого некоторые квалифицировали практическую реализацию принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого отмеченным выше термином хисба, подробно разъясняя ее составные элементы, такие, в частности, как мухтасиб (инспектирующий контролер) побуждающий и удерживающий субъект хисбы; совершающий неодобряемое как объект хисбы — объект исправления; совершаемое деяние, которое требуется исправить; и собственно ихтисаб — способ, которому необходимо следовать при исправлении. Они подчеркивали характерные особенности мухтасиба, сходясь во мнении, что это функционер, у которого не должно быть личной заинтересованности и желания главенствовать и выделяться. Проводилось различение между очевидными обычными нарушениями, в исправлении которых могут вмешиваться все люди, и вопросами, нуждающимися в специальном квалифицированном решении, а именно теми, в сути которых в состоянии разбираться лишь люди опытные и сведущие. Правила ихтисаба основывали, исходя из принципов умеренности, мягкости и стремления не допустить унижения наказуемого.

Если мы взглянем на это наше наследие сегодня, то обнаружим, что часть его встроена в жизнь современного государства и перешла к законодательным и правительственным институтам; но и другая его часть тоже вполне пригодна для того, чтобы войти в область того, что мы называем сегодня инициативой гражданского общества.

Настаивая на соблюдении принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, Ислам заложил динамичные основы социального взаимодействия, направленного на преобразовывающее развитие. Однако, если коранический императив, естественно, нуждался в своем практическом проявлении в зеркале истории, то у властного императива не было ни соответствующих механизмов, ни соответствующих средств — тех, что, например, стали доступными государственной власти в Европе начиная с XVI в. Если это не так, то как могут мусульмане объяснить свою историю, т. е. свою относительную неудачу в достижении уровня справедливости соответствующего кораническому императиву, несмотря на то, что их история была историей борьбы во имя справедливости и поиска правосудия.

Основополагающие тексты Священного Корана и хадисов Посланника, имеющие отношение к вопросам политической динамики и нравственного развития должны воздействовать на нашу нынешнюю жизнь непосредственным образом, без помощи комментариев и представлений, восходящих к столетиям отсутствия свободы, равно как и без сегодняшних методов целенаправленного программирования. Только таким образом допустимо обращаться к различным эпохам и оценивать их достижения; только на такой основе можно подходить к оценке различных интеллектуальных очагов, особенно тех, где еще таятся семена смуты, страх перед призраками, который до сих пор сдерживал инициативу последовательных мусульман.

К вопросам традиционной практики реализации принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого относится вмешательство в личную жизнь индивидов, не говоря уже о том, что имамы различали неодобряемое, несущее вред другому, и неодобряемое, которым совершающий его вредит лишь самому себе. Точно также сегодня социальное юридическое направление содержит элементы, предполагающие вмешательство для защиты индивидуума и от него самого тоже, однако, соответствующими способами и умеренностью, на которой делали упор основатели нашей Уммы. Затем закон запрещает эмиграцию, как это делает и шариат, и в этом отношении мы неизбежно должны принять определенную иерархию приоритетов, избегать ситуаций, требующих принуждения, и корректировать обстановку верной ориентацией, педагогикой, добрым примером и конкуренцией в деле духовного высвобождения педагогического потенциала. Приоритеты диктуют, чтобы первоочередной заботой стало выживание Уммы, затем охрана ее земли, затем строительство ее материальной и моральной мощи, затем строительство ее этической индивидуальности. Вне всякого сомнения, любое ослабление справедливого государства противоречит шариату и мешает достижению этих приоритетов. Теоретики принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого утвердили весы сопоставления между желаемым преобразованием и ожидаемым вредом. А в этой области самым действенным является следование принципу свободы наряду с законными ограничениями, не создающими ни затруднений, ни смут,

В нашу эпоху, отличающуюся величайшей социально-политической чувствительностью, мы наблюдаем усиление двух императивов: с одной стороны — коранического императива, нацеленного на углубление веры, укрепление безопасности, развитие воспитания, распространение образования, расширение письменного наследия, а следовательно и средств коммуникации; с другой стороны — властного императива, заключающегося в усилении государства, его орудий, влияния его учреждений; но эта сила ограничивается законами и стремлением достичь оптимальных условий существования на основе преобразовательных программ и мероприятий, направленных к общему благу.

Побуждение к одобряемому и удержание от порицаемого есть первоочередная задача современного государства. Так давайте задумаемся над этим: одни из издаваемых, скажем, в течение года законы, касаются по своему существу того, что можно было бы отнести в разряд побуждения к добру, а другие — в разряд удержания от порицания. При их обсуждении мы обнаружим, что все они направлены на охрану жизни, чести, достоинства, имущества, устранение риска, несправедливости, привнесение всяческих благ. Они выходят после обсуждения представителями Уммы и ее ответственными лицами во всех сферах. Если же мы рассмотрим их содержание и цели, то обнаружим, что они либо уже укоренены в Богом данном Законе (шариате) Сунне Его Посланника по принципу прямого предписания, извлечения общего смысла и самостоятельного осмысления, либо составляют общие интересы.

Суверенитет Аллаха в том виде, в каком его представляют некоторые исламские мыслители и проповедники, — мощный принцип пересмотра всех идеологий и противостояния какому бы то ни было самоуправству. Но от размахивания этим знаменем, начиная со времени смуты Сиффина и до современных космических разработок, необходимо воздержаться, чтобы оно не превратилось в абстрактную идеальную концепцию, лишенную выверенного подхода к потребностям государства и его укреплению, особенно с учетом того, что опасности, которой следовало бы остерегаться, просто не существует в стране, которая под властью Повелителя верующих преисполнена решимости связать государство с религией.

Предки оставили нам культурное наследие в концепции побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, охватывающей рассмотрение условий поведения удерживающих, выявление отличительных особенностей удерживаемых, квалификацию дел, в связи с которыми возникает необходимость удержания, и способы его осуществления. Таков один из возможных способов планирования практической реализации принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого в государстве справедливости, в котором деятельность всех его институтов происходит в русле таких установлений, как:

1. Принцип обязательности (если бы уполномоченные от мусульман исходили из убеждения в следовании ему, то они, например, не страдали бы от отвращения к политическому участию в выборах).

2. Наличие трех моделей исправления (реализуется делегированием права использования силы государству при условии контроля над ним).

3. Делегирование полномочий тем, кто будет заниматься коррекцией закона словом и делом на условиях представительства в местных и общенациональных избирательных учреждениях.

4. Восстановление должного уважения к женщине в связи с исполнением ею своего долга и несения ответственности за претворение принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого.

5. Возвращение должного уважения массам исходя из равенства людей как наместников Аллаха на Земле на основании заключенного с ним Завета, освящающего существование человечества тайной Божьего Творения, как учили о том суфии мусульманской Уммы.

6. Предоставление ученым их роли духовных наставников, которым обеспечиваются условия безбоязненного творчества и достойного материального существования.

7. Восстановление компромисса между исламской совестью и принципами управления исходя не из принуждения или страха перед смутой, но из надежды на свершение добра и гарантии различного рода защиты от нарушений в соответствии с взглядом на правителей как на слуг тех, кто их выбирает.

8. Обеспечение для последовательного утверждения нравственных начал при том условии, что решающая роль в таком процессе должна принадлежать государству, как в том, что касается всеобщих нравов, так и в системе контроля и отчетности, связанной со средствами и источниками влияния.

9. Реализация принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого с тем, чтобы в конечном счете в сфере, связанной с удержанием остались лишь мероприятия по обеспечению безопасности и спокойствия членов Уммы и защита их от распутников (фасидун[12]).

10. Определение обычных людей как общей социальной массы, а служителей государства как элиты по отношению к господствующим нравам, что в результате оказывается тем условием, которому должен отвечать всякий, кто берет на себя ответственность за удержание от неодобряемого.

Процесс планирования практической реализации принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, тем не менее должен сопровождаться и глубоким самостоятельным осмыслением, позволяющим тем, кто еще не освободился от подходов, доставшихся в наследие от прошлого, не давать себе оказываться под безраздельным влиянием представления о степени распространения порочности среди людей. К вещам, нуждающимся в самостоятельном осмыслении, относится и проблема понятия свободы в контексте того, что нет принуждения в религии[13], проблема расширения понятия личной и частной жизни и проблема отношения к некоторым явлениям, от которых шариат удерживает, но которые не должен охватывать традиционный приговор, как, например, музыка.

Являющаяся частью нашего наследия практика применения принципа побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого придавала большое значение ряду проблем и задач, часть из которых перешла и в наш век, разрешая их с помощью того, что давало наибольший эффект и было разработано наиболее полно. Однако было и то, что не поддавалось преодолению, несмотря на очевидную необходимость своей модернизации. Я имею в виду аспект аскетической и отшельнической этики, которая выступала необходимым условием для тех, кто принимал на себя решение соответствующих проблем и задач. И она возвысилась до такой степени, что к трем традиционным способам исправления порицаемого прибавился четвертый — исправление не рукой или словом, но самим своим состоянием, образом своего бытия, чем как раз и занимались суфии (да будет доволен ими Аллах!), возглавив тех, кто искренне принял на себя хисбу без всяких притязаний на лидерство.

Сегодня, когда современному государству — этому властному императиву — представилась возможность распоряжаться через свои институты средствами вмешательства и контроля за охраной безопасности и соблюдением нравственности, совершенствование процесса будет определяться сочетанием и взаимодействием двух факторов — водительства Корана и властной инициативы. Побуждение к одобряемому и удержание от порицаемого станут не источником раскола и неурядиц, но творческим началом всеобщей мобилизации, в которой, безусловно нуждаются государство, мусульманская Умма и общество, поскольку наличия одних только материальных средств, пусть даже обильных, недостаточно.


[1] Коран, сура 31 «Лукман», аят 17.

[2] Коран, сура 7 «Преграды», аят 157.

[3] Коран, сура 9 «Покаяние», аят 67.

[4] Коран, сура 5 «Трапеза», аяты 78–79.

[5] Коран, сура 3 «Семейство Имрана», аят 104.

[6] Коран, сура 3 «Семейство Имрана», аяты 113–114.

[7] Коран, сура 3 «Семейство Имрана», аят 110.

[8] Коран, сура 9 «Покаяние», аят 71.

[9] Коран, сура 22 «Хадж», аяты 40–41.

[10] Имеется в виду, что они получают как бы два вознаграждения: материальное за свой физический труд и духовное от Аллаха за то, что выполняют все предписанные им для земной жизни обряды

[11] Хисба — термин, которому в соответствие можно было бы поставить контроль мер и весов.

[12] Фасид (мн. фасидун) — один из ключевых коранических терминов для обозначения в первую очередь распутников с точки зрения Ислама, т.е. тех, кто по тем или иным причинам не считается с его нормами и установлениями.

[13] См. Коран, сура 2 «Корова», аят 256.

 


Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.