Не сотвори себе кумира

ЛЮБОВЬ К ПУШКИНУ

Начало лета 1941 года. В большие окна Петряксинской средней школы ярко светит майское солнышко. В кабинете русского языка, где только что начался урок, посвященный творчеству великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, по обыкновению шумновато — ученики, давно зная о проблеме со слухом своего учителя Умяра-абыя, чувствуют себя более чем свободно.

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя.
То. как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя.

Первый же куплет стихотворения «Зимний вечер», написанный поэтом более ста лет тому назад и прочитанный наизусть учителем, установил в классе звенящую тишину, казалось, в открытые окна влетали не звуки и запахи лета, а стужа и колючие снежинки.

То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашуршит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко постучит.

Стало темно, и взоры учеников непроизвольно обратились к окнам — бьющаяся об стекло красная бабочка в одночасье превратилась в закоченевший от холода палец запоздалого путника. Умяр-абый отдышался и посмотрел на своих любимых учеников, твердо зная, что до конца этого урока в нем будут звучать только два голоса: его и Пушкина. Многое любил учитель в жизни, но больше всего он любил своего кумира — Пушкина.

Догадывался ли он о том, что и его собственная судьба в точности повторит судьбу великого поэта? Оба они родились на стыке столетий — Пушкин родился на рубеже XVIII и XIX веков в 1799 году, Умяр-абый — XIX и XX веков, в 1903 году. Оба женились поздно, за тридцать лет на восемнадцатилетних девушках. Пушкин — на Наталье, Умяр-абый — на Рашиде. Самое главное — оба они были безумно влюблены в поэзию, чего стоит только тот факт, что своей дочери, родившейся в 1937 году, Умяр-абый дал неслыханное доселе в наших татарских краях красивое имя — Бэла, по мотивам произведения М. Ю. Лермонтова. Откуда у сельского учителя из Петрякс такая любовь к поэзии, ведь он мог часами рассказывать наизусть стихи Пушкина так, что дух захватывало! Знал ли Умяр-абый о существовании христианской заповеди: «Не сотвори себе кумира»? Об этом же гласит толкование к Корану: «Восхваления и преклонения достоин только Аллах Всемогущий». Сейчас, по истечении времени трудно ответить на этот вопрос, но, как учитель русского языка, он должен был знать значение слова «заповедь» — строгое предписание к исполнению.

Летом 1941 года Умяру-абыю пошел 38 год, столько же прожил на свете и его кумир.

Мчатся тучи, вьются тучи
Невидимкою луна
Освещает снег летучий,
Мутно небо, ночь мутна.

Именно в одну из таких мутных ночей, описанных в стихотворении Пушкина «Бесы», предварительно захватив с собой бутылочку водки, побрел Умяр-абый на вечеринку к друзьям и коллегам. Сидел бы ты лучше дома, земляк, рядом с красавицей-женой и четырехлетней дочкой. Куда же тебя понесла нелегкая?

Бесконечны, безобразны
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре.

Недобрая молва об этом доме останавливала, толкала его назад, домой, но любовь к Пушкину и туг оказалась сильнее — когда вечеринка достигла своего апогея, настал час Поэзии. Умяр-абый с упоением декламировал наизусть стихи своего кумира. Знал ли он о том, что в нашей стране к этому времени давно был уже свой кумир — товарищ Сталин? Зачем же тогда ты, Умяр абый, на корню отверг просьбу одного из присутствующих на вечере «бесов» почитать что-либо на татарском языке? Зачем так неосмотрительно унизил молодого татарского поэта Габдуллу Тукая, опустив его до уровня подметок Александра Сергеевича? (На самом деле сравнение было гораздо хуже для Тукая). Прочитал бы хоть один куплет или одну строчку из стихов татарского поэта, возможно, и не было бы этой беды?! Как знать, но часы учителя показывали уже 38 лет.

Мчатся бесы, рой за роем,
В беспредельной вышине,
Визгом жалобным и воем
Надрывая сердце мне.

Жалоба начальнику Краснооктябрьского РО НКВД «об имевшем месте возвеличивания русской и унижения татарской нации учителем Петряксинской средней школы Якубовым Умяром в то время, когда товарищ Сталин всегда указывает нам об их равноправии», была составлена «бесами» после той вечеринки и отправлена по месту назначения.

Разумеется, факт застольного возвеличивания одной нации перед другой не тянул до пресловутой 58 статьи УК РСФСР, но для репрессивной машины, заведенной большевиками сразу после революции и жестко опробованной в наших краях в январе 1919 года в деревне Семеновка, большого труда не составило раздуть это «дело» до огромных размеров. Умяру-абый напомнили его социальное происхождение (его отец Шакиров Якуб тридцать лет назад в Варшаве занимался мелкой торговлей и Умяр-абый, будучи еще ребенком, жил некоторое время вместе с ним). Нашлись также «свидетели» его высказываний против компартии и советского правительства, восхваления Гитлера. Только вряд ли в сердце Умяра-абый оставалось место для фюрера. Как мы уже знаем, оно было целиком занято его кумиром — Пушкиным.

АРХИВНАЯ СПРАВКА N 2617 от 2 1.06.2007

В документах архива по фонду УКГБ по Горьковской области имеется следственное дело на Якубова Умяра Якубовича, 1903 года рождения, уроженца села Грибаново Кзыл-Октябрьского района, жителя деревни Петряксы Кзыл-Октябрьского района Горьковской области, учителя (литератора) Петряксинской средней школы со следующими данными. Арестован — 24.06.1941 г.ода Кзыл-Октябрьским МРОУ НКГБ. При обыске изъято: пятигодичный паспорт, профсоюзный билет, трудовая книжка. Состав семьи на момент ареста: жена — Якубова Ряшидя —23 года, дочь Бэла — 4 года. Приговором судебной коллегий по уголовным делам Горьковского Областного суда от 13.10.1941 года приговорен по ст. 58–10 п. 1 УК РСФСР к лишению свободы на 10 лет ИТП с поражением в избирательных правах сроком на 5 лет.

Сижу за решеткой
В темнице сырой
Вскормленный в неволе
Орел молодой.

Не тешь себя напрасной надеждой, Умяр абый. что ты выйдешь на свободу через десять лет и вернешься в свой дом. В свою семью. Дело не в том, что совсем скоро не будет у тебя ни своего дома, ни своей семьи, не будет тебя самого, так как приговор по п. 1 ст. 58 УК РСФСР частенько означал только одно — смерть. Так оно случилось и на этот раз.

Погиб поэт, невольник чести
Пал, оклеветанный молвой.
С свинцом в груди
и жаждой мести,
Поникнув гордой головой.

Прощай же, уважаемей Умяр абый из Петрякс, не кори себя за то, что ты выбрал не того кумира. Людей, избравших себе кумиром товарища Сталина, в те годы погибло ничуть не меньше. То было время беззакония, порожденное тоталитарным режимом в нашей стране. Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР от 29.12.1977 года приговор судебной коллегии по уголовным делам Горьковского областного суда от 13.10.1941 года в отношении Якубова Умяра Якубовича отменено и дело прекращено за отсутствием в его действиях состава прес-тупления. Судя по отзывам людей, знающих и помнящих тебя до нашего демократического времени, ты был хорошим человеком, прекрасным семьянином, превосходным учителем. В душах людей, знавших тебя лично, ты оставил добрый след.

Помнит и ждет твоего возвращения домой и твоя дочь с редким именем — Бэла, хотя в этом году ей исполнилось уже 70 лет, но не было, наверное, дня, чтобы она не вспоминала тебя.

Пусть Аллах Всемогущий убережет каждого из нас от повторения подобной трагедии.

Сельская трибуна.
30 октября 2007 года