Несломленные духом

Сегодня у людей возрос интерес к истории своего государства, своего народа, к своим корням. В первую очередь этому способствует политика демократизации общества: открылись и стали доступными каждому архивы. Появилось большое количество печатных изданий, на страницах которых печатаются исследования ученых и местных краеведов, проводятся всевозможные юбилеи поселений, событий и отдельных личностей.

Особый интерес у людей по-прежнему вызывают страшные и неоднозначные события 70-летней давности — период местных политических репрессий. Люди мучительно ищут ответы на вопросы: благодаря чему стали возможны аресты ни в чем неповинных людей, допросы с применением физического насилия, внесудебные приговоры, зак-лючение людей в концентрационные лагеря и расстрелы советских людей. По подсчетам историков, в репрессиях 30–50 годов в СССР пострадало около 19 миллионов советских людей, особенно трагичными среди них оказались судьбы духовных наставников народа — священнослужителей. Что же такое могли сделать эти, в целом-то, пожилые, физически не очень крепкие люди умственного труда, что в 1937 году их всех приговаривали к высшей мере наказания (ВМН) или к 10 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях (ИГЛ), что также означало только одно — смерть. Вот далеко неполный список репрессированных имамов наших Пильнинского и Сеченского районов.

Альмушев Мунир — с. Петряксы — в 1937 году осужден на 10 лет ИТЛ, в общей сложности хлебнул лагерной жизни в течение 18 лет, вернулся в родное село умереть, и умер через 2 месяца.

Бедретдинов Абдулбяр, мулла с. Петряксы, в 1941 году осужден на 8 лет ИТЛ, умер в тюрьме в 1942 году.

Ильясов Садык, имам с. Красная Горка, осужден 19.11.1937 г. к ВМН, расстрелян 26.11.1937 г.

Каримов Мирза, мулла с. Петряксы, арестован в 1941 г., осужден к 8 годам ИТЛ. Умер в тюрьме 18.06.1942 года.

Низаметдинов Мустафа. мулла с. Петряксы, арестован в Г937 году, осужден 19.11.1937 г. к ВМН.

Саберов Закир. мулла с. Старый Мочалеи, арестован 22.11.37 г., осужден 13.12.37 г. к ВМН, расстрелян 16.12.1937 г.

Саберов Бедретдин, имам с. Петряксы, арестован 20.11.37 г., осужден 13.12.37 г. к ВМН, расстрелян 15.12.1937 г.

Сайдашев Шаряфетдин, 1856 года рождения, арестован 23.07.37 г. осужден к ВМН 21.09.37 г., а было ему уже 81 год!

Хабибуллин Мухисин, имам с. Красная Горка, осужден 13.12.37 г. к ВМН, расстрелян 16.12.1937 г.

Хасянов Атаулла, мулла с. Красная Горка, осужден 19.11.37 г. к ВМН, расстрелян 26.11.37 г.

Шамуков Гарей, 1860 г. р., мулла с. Старый Мочалеи, арестован 21.11.37 г. к ВМН, расстрелян 03.01.1938 г.

Хайретдинов Абдулла, мулла c. Красный Остров, 1885 г. р., осужден 21.10.1935 г. к 5 годам ИТЛ.

Самерханов Исмаил, 1876 г.р, казначей Красноостровской мечети. Арестован 7.05.1935 г., осужден 21.10.1935 г к 5 годам ИТЛ.

Сабиров Хайретдин, имам 2-й мечети c. Красный Остров, умер в тюрьме.

Нежметдинов Ахмет, 1870 г. р., арестован в 1937 г., осужден к ВМН 19.11.1937 г., расстрелян в Горьковской тюрьме.

Фехретдинов Мукисин, 1881 г. р., имам 5-й мечети c. Красный Остров, 19.11.1937 г. осужден в ВМН, расстрелян в Горьковской тюрьме.

Следует сказать, что до революции в селе Красный Остров работало 6 мечетей, при большинстве из них велось обучение детей, действовали мектебе — мальчиков учили сами муллы, а девочек — их жены, т. е. абыстаи.

В народе говорят: «Знай могилы умерших, почитай живых». Вряд ли мы когда-нибудь сможем найти могилы всех безвинно замученных земляков, но узнать правду о тех страшных годах, о трагедии, постигшей семьи односельчан, духовных наставников, обязан каждый современный человек.

Во время сбора материалов и создания экспозиций, посвященных временам репрессий в Региональном музее нижегородских татар при мечети «Рашида», я познакомился с правозащитниками города Нижнего Новгорода и области. Именно они подсказали мне, что можно посетить такое грустное место как правое дальнее крыло Бугровского кладбища, что позади тюрьмы города Нижнего Новгорода Их стараниями установлено место захоронения расстрелянных и замученных людей в страшном 1937 году. Оно огорожено невысокой изгородью, а в самом центре установлен камень из розового песчаника с краткой надписью: «Вечная память жертвам тоталитарного режима». Именно здесь, под этим памятным камнем, возле старообрядческих крестов, нашли покой тела и наших земляков, в том числе, и из татарских деревень.

Здесь всегда удивительно тихо, осенью неслышно падают на землю желтые листья, зимой нет-нет да раздается перестук колес трамваев, снующих мимо кладбища, весной негромко устраивают гнезда птицы, летом печально шумят верхушки деревьев.

ПРЕДВЕСТНИКИ БЕДЫ

Остались далеко позади, но не стерлись в памяти народа смутные времена гонений нижегородских татар за их приверженность и верность исламу. Остались позади попытки насильственного крещения наших предков, уничтожение мечетей и медресе, построенных народом на свои сбережения. Чтобы до конца понять бессмысленность и пагубность такой политики по отношению к вере коренных жителей необъятной Российской империи, русским царям понадобилось почти 500 лет.

Нижегородские татары всегда оставались верными исламу. С болью и со скрипом наступил XX-й век. Революция 1905 года дала мусульманам какие-то надежды: в Нижнем Новгороде проходили съезды мусульман России, взметнула в небо над Волгой свои полумесяцы построенная народом в 1915 году Соборная мечеть на Сенной площади. В деревнях одна за другой стали строиться мечети и медресе, в которых открыто вели службу и учебу наши имамы.

Казалось, дальше будет еще лучше и свободнее, так как 1917-й год принес сразу две революции — Февральскую и Октябрьскую. Не стало царя и его правительства, в конце 1917 года именно большевики, захватившие власть в России, вышли к народу с воззванием «К мусульманам России и народам Востока», с обещанием невиданных доселе прав и свобод всем мусульманам. Однако жизнь показала, что все это было только пустым обещанием в трудное время борьбы за власть. Декрет Советской власти «Об отделении церкви от государства и религии от школы» всем дал понять, что в новом социалистическом государстве не будет места никаким религиям, в том числе, и исламу. Следовательно, не будет места ни мечетям, ни медресе, не будут нужны и священнослужители — имамы, богословы и прочие.

Добротное двухэтажное медресе села Собачий Остров (Красная Горка), давшее знания не одному поколению мулл окрестных деревень, в одночасье превратилось в педагогический техникум. На местах у мусульманских общин начали под разными предлогами отбирать мечети, приспосабливая их под школы, избы-читальни, клубы и детские сады. Главную мечеть Красной Горки приспособили под родильный дом. Отбирали мечети свои же односельчане, активисты новой власти. Дальше — больше. «Из холодного кирпичного сарая в одном из татарских сел раздаются удары кнута по спинам «богатых торговцев» и «кровопийц», — писали в своем заявлении в губернию боевики продотряда, не вытерпевшие такого издевательства над людьми. «А этому сыпьте побольше, он ездил в Иерусалим», — приказывает своим подчиненным новоявленный комиссар. Речь идет о мулле, в свое время на свои средства совершившим трудное паломничество — хадж — в Мекку, Медину, Иерусалим. Разумеется, никаких разбирательств по заявлению красноармейцев тогда не проводилось, а безнаказанность рождает новые преступления.

В январе 1919 года в селе Семеновка Краснооктябрьского района народ, уставший от бесконечных шмонов и экспроприаций, выражает недовольство не Советской властью, а поведением местных «деятелей», например, поступками земляка Алеева Ибрагима. Вместо разбирательства по существу воп-роса село окружают вооруженные члены продотрядов и чекистов, в течение трех дней без суда и следствия убивают людей (погиб 51 человек). Надо же такое — первый выстрел упомянутого Черного Ибрагима (так звали его в Уразовке) убил наповал именно пожилого муллу, а выступление безоружных людей за свои права официальные власти долгое время именовали «контрреволюционным восстанием в деревне Семеновке». Только под давлением широкой общественности было начато расследование этого чудовищного преступления, но своя рука — владыка: все трое основных виновников-палачей в ноябре 1919 года были амнистированы. Как сказано в документе: «по случаю празднования второй годовщины Октябрьской революции, освобождены из тюрьмы, назначены на руководящие посты за пределами района».

ЕСЛИ ВРАГ НЕ СДАЕТСЯ, ЕГО УНИЧТОЖАЮТ

Нет, не нужным оказалось духовенство новой власти. Постановлением советского правительства от 21 мая 1929 года служители культа, проживавшие в сельской местности, были приравнены к кулакам, а в феврале 1930 года местным органам власти было предоставлено право применять к ним полную конфискацию имущества и выселение из пределов района и области. Реализация этих решений правительства согнула пополам не только самих имамов, но и всех членов их семей. Посудите сами, каково было положение детей имамов после ареста их отцов.

В 1931 году арестовали и выслали на Балахнинские торфоразработки имама 1-й Соборной мечети Петрякс Абдель-някиба Садретдинова, имама 2-й мечети Тажетдина Закерова арестовали и сослали в Чувашию на Шумерлинские лесозаготовки.

Следующим летом тяжелобольной Аризулла-мулла, имам 5-й мечети, вызванный на допрос в Уразовское районное отделение милиции с целью последующего ареста, умер в тот же день в местной больнице от сердечного приступа, оставив сиротами 8 детей.

Тажетдину-мулле, подорвавшему здоровье на лесоповале, разрешили вернуться в деревню к заболевшим тифом жене и дочери, которые умерли в конце декабря 1931 года. Тажетдин-мулла умер через несколько дней, в январе 1932 года, оставив 9 круглых сирот.

Някиб-мулла был осужден в 1933 году на 3 года ИТЛ и сослан в Архангельский лагерь, где умер, не прожив и года, оставив свою жену с 4-мя детьми без кормильца. У расстрелянного в 1937 году имама 5-й мечети Саберова Бедретдина остались без кормильца 4 детей, семеро детей имама Низаметдинова Мустафы после его расстрела остались круглыми сиротами (их мать умерла при родах в 1930 году).

После смерти в Горьковской тюрьме имама 3-й мечети Мирзы Каримова в 1942 году остались сиротами его 5 детей. Та же горькая участь постигла и 5-х детей имама 1-й Соборной мечети Бедретдинова Абдулбяра после его смерти в Горьковской тюрьме через 8 месяцев после ареста...

Вот в таких страстях, волнениях, в слезах наступил грозный 1937 год. Партия большевиков, взявшая власть в 1917 году, готовится широко отметить 20-летний юбилей. Только что (5 декабря 1936 года) принята новая сталинская Конституция, дающая трудящимся, пусть пока только на бумаге, широкие права. Неважно, что крестьяне так и не получили обещанную землю, рабочие — заводы и фабрики, народ — мира, верующие — обещанной свободы совести. Действительно, в стране многого еще нет, оно и понятно. Но начинают возвращаться домой репрессированные в 1933–1934 годах, привозя с собой неистребимый запах лагерей, рассказы об увиденном в неволе. Имамы с опаской приступают к своей миссии — читают проповеди, укрепляют дух земляков, провожают в последний путь усопших. Они крепко побиты, но не сломлены. В своем положении они приравнены к кулакам, чуждым элементам, говоря языком тех лет, причислены к «врагам народа».

К середине 1937 года беспощадная война, объявленная религии, в том числе, и исламу, приобретает уже кровавую окраску. Следуя указаниям политического руководства страны, народный комиссар внутренних дел Николай Ежов 30 июля 19З7 года в Москве подписывает под грифом «Совершенно секретно» Приказ № 00447 по НКВД «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других элементов». Согласно этому приказу, операция по уничтожению десятков тысяч советских людей должна была начаться 5 августа 1937 года и продлиться 4 месяца. Говоря понятным языком, к юбилейным торжествам, то есть к 20-летию Октябрьской революции, никаких врагов у власти не должно было быть в живых. Позже так оно и случилось: судьбы многих священнослужителей, крепких крестьян, инакомыслящих людей были уже решены окончательно к середине 1937 года. Ну, а что же сами имамы? Неужели они не знали или не догадывались о грозящей беде? Беседы с многочисленными людьми, еще помнящими эти кровавые годы, говорят однозначно — они знали. Более того, они в абсолютном своем большинстве отвергли лазейку, предоставленную властями для сохранения своих жизней — отказаться от сана священнослужителя, отказаться от веры, от ислама. Все репрессированные имамы оказались сильнее пыток, допросов, издевательств, тюрем и своих палачей, заплатив за веру своих предков жизнями. Все они приняли мучения и смерть во имя Ислама. Каждый из них совершил свой гражданский подвиг.

ПАМЯТЬ НУЖНА НАМ, ЖИВЫМ

В то время восторжествовало зло. Недаром в народе говорят: «Злое дело станет явным спустя даже сорок лет». Злодеяния властей были настолько вопиющими, что в данном случае потребовалось вдвое меньше времени, чтобы партия большевиков на закрытом заседании очередного съезда, пусть в полголоса и шепотом, после смерти Сталина в марте 1953 года, осудила последствия культа личности, вернула из лагерей и тюрем уцелевших в этом кошмаре, но до настоящей работы по реабилитации жертв репрессий должны были пройти еще 40 лет времени.

Несмотря ни на какие угрозы, духовная жизнь в селах не замирала никогда. Народ никогда не забывал своих репрессированных имамов, упоминая их в своих молитвах. Нет, не напрасны оказались их жертвы — все они помогли ускорить приход демократических преобразований в нашей стране, имевших место в 90-х годах прошлого века. То, что запрещалось в течение многих лет, народ, своими силами и средствами, под руководством Духовного управления мусульман европейской части России и Духовного управления мусульман Нижегородской области в течение очень короткого отрезка времени сумел восстановить, отстроить новые храмы: в Красном Острове восстановили одну мечеть, в Мочалеях — три. а в соседней Красной Горке — пять мечетей. Отрадно, что в эти годы и молодежь поддержала почин старших, поступала учиться в духовные учебные заведения. На сегодняшний день храмы сел, Н. Новгорода, Москвы, других городов, даже далекой Финляндии возглавляют именно выходцы из этих трех соседних деревень. Уроженец Красного Острова Жафяр-хазрат Фейзрахманов успешно возглавляет медресе при Соборной мечети города Москвы. В летнее время во многих храмах ведется изучение основ ислама школьниками и желающими познать азы духовности, издается печатная литература, ведется передача «Минарет» на областном телевидении. В Красной Горке установлен памятник в честь репрессированных земляков. Такие работы ведутся в Мочалеях и Петряксах. Пусть к этим памятникам, как и памятникам Великой Отечественной войны, приходят взрослые люди, школьники. Пусть здесь всегда будет чисто, уютно и красиво. Память нужна не им, погибшим за идеи ислама. Свой гражданский подвиг они уже совершили 70 лет назад. Память нужна нам — живым!

Борьба.
Июль 2007 года