Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Справочные, энциклопедические, биографические издания
Ислам в Москве: энциклопедический словарь
20.10.2011

Шазилийско-накшбандийская суфийская дагестанская община в Москве состоит в основном из последователей (мюридов) шейха накшбандийского и шазилийского тарикатов Саида-афанди Ацаева, живущего в с. Чиркей Буйнакского р-на Дагестана. В общину входят также мюриды шейха Арсланали-афанди Гамзатова и др. суфийских дагестанских шейхов, состоящих с С. Ацаевым – самым влиятельным шейхом Дагестана – в одной сильсиля (цепь духовной преемственности). Община насчитывает порядка 150 чел., большинство из которых – выходцы из Дагестана; есть также татары и русские.

На собрания (хатма и салават), проходящие два раза в неделю и заключающиеся в коллективном чтении зикра (формулы поминания и восхваления Аллаха) и салавата (приветствие пророку), собирается несколько десятков мужчин. Предпринимаются попытки организовать аналогичные мероприятия для женщин из числа мюридов.

Духовный лидер общины, ведущий хатму и салават, – Магомедзагид Садиков, имеющий специальное разрешение (иджаза) на проведение такого рода собраний от С. Ацаева. Ранее эту роль выполняли другие мюриды.

Помимо еженедельных собраний, члены общины помогают в распространении в Москве суфийской литературы, в частности, трудов С. Ацаева, а также книг и газет, выпускаемых Духовным управлением мусульман Дагестана (ДУМД). Некоторые мюриды принимают также участие в подготовке и издании в Москве соответствующей литературы и периодических изданий: журнала «Ислам», книги «Краткое изложение сокровенных знаний для наставления Мухаммада Арифа» шейха Хасана Хильми (М., 2005), двух глав книги «Возрождение наук о вере» («Ихйа улум ад-дин») (М., 2006) и др.

Р. М.

Шамиль Захид (Загид) Шафиевич (1868–1920) – чиновник, обществ. и политич. деятель; внук имама Шамиля от его сына генерал-майора Российской армии Магомеда-Шефи (Мухаммада-Шафи). Житель Казани, где служил чиновником по особым поручениям при казанском губернаторе, затем переехал в Москву, откуда в конце 1906 г. уехал в Петербург, где получил должность в Главном управлении по делам печати. Активный участник обществ.-политич. жизни российских мусульман, вызывал у них огромное уважение, в особенности среди горцев-мусульман. Участвовал в работе московских мусульманских организаций (в частности, в 1906–17 гг. был почетным членом Московского мусульманского благотворительного общества; в 1907 г. учредил и редактировал журнал «Тарбияи-атфаль»). После Февральской революции 1917 г. – член Всероссийского мусульманского совета (Милли Шуро).

Был женат на дочери Хусаина Байбекова – одного из активистов московских мусульман, лидера Второго мусульманского прихода (1894–1904 гг.).

С. И.

«Шамиль», иллюстрированная энциклопедия. К 200-летию со дня рождения имама Шамиля (1797–1871) издательство московского журнала «Эхо Кавказа» в 1997 г. выпустило иллюстрированную энциклопедию Ш. (тир. 3 тыс. экз., 224 стр.), которая впервые собрала максимум изобразительной и фактологической информации о выдающемся деятеле ислама на Кавказе. Гл. редактор – Шапи Казиев, руководитель проекта – Гаджимурад Омаров. Разделы: «Семья Шамиля», «Россия и Кавказ до эпохи Шамиля», «Ислам», «Имамат», «Армия Шамиля», «Русская армия на Кавказе», «Борьба горцев под руководством Шамиля», «Завершение Кавказской войны», «Последние годы имама», «Кавказская война в литературе и искусстве», «Хроника жизни Шамиля и событий Кавказской войны», «Основные источники о жизни и деятельности Шамиля и Кавказской войне», Именной указатель и Указатель географических и этнических названий. Всего представлено 120 тем, раскрывающих образ имама Шамиля, его роль в российской и мировой истории, а также события кавказской войны. Большая часть материалов и исследований, написанных группой ученых разных специальностей, опубликована впервые. Содействие изданию оказало Министерство по делам национальностей и федеративным отношениям РФ, фирмы «Фортинвестстрой», «Мигрос» и «Мурад». В 1998 г. на «Радио России» был проведен всероссийский радиоконкурс «Что мы знаем о Шамиле?», в ходе которого популяризировалась и разыгрывалась как приз эта энциклопедия.

Лит.: Шамиль. Иллюстрированная энциклопедия. – М., 1997.

С. М.

Шамиль, имам (1797–1871) – крупнейший деятель ислама на Кавказе XIX в., ученый, военный и политический вождь, возглавивший борьбу народов Кавказа за независимость от царского режима. Род. в аварском ауле Гимры в Дагестане, являлся учеником и другом первого дагестанского имама Гази-Магомеда (1793–1832). После гибели в 1834 г. второго имама Гамзат-бека Ш. был избран главой Имамата – военно-теократического государственного образования в Дагестане (на землях ликвидированного Аварского ханства) и Чечне, сфера влияния которого во время Русско-Кавказской войны 1817–1864 гг. неоднократно менялась и в лучшие периоды распространялась вплоть до земель адыгов и Абхазии на западе и грузинской Тушетии на юге. После многолетней борьбы с царскими войсками Ш. принял условия почетного плена и 27 августа 1859 г. вместе с семейством отправился верхом из-под Гуниба в столицу Российской империи. 15 сентября в Чугуеве Ш. встретился с императором Александром II, устроившим в честь Ш. военный парад.

22 сентября 1859 г. Ш. прибыл в Москву. Великолепие города, красота Кремля, размах мостов казались гостям чем-то нереальным. Но более всего поразило Шамиля то, что в Москве, в Татарской слободе, уже много лет существовала мечеть. Мусульмане тепло встретили имама и совершили с ним торжественную молитву.

На следующий день состоялась знаменательная встреча Ш. с царским наместником на Кавказе, положившим начало Русско-Кавказской войне, генералом А. П. Ермоловым в его доме на Пречистенке (фасады и интерьеры дома прекрасно сохранились, теперь в нем расположено Бюро МИД РФ по обслуживанию дипкорпуса в Москве). Это была их первая и последняя встреча: последняя потому, что вскоре Ермолов умрет, а первая потому, что Ермолова убрали с Кавказа, когда Ш. был всего лишь юным исламским проповедником. О чем они говорили, неизвестно: встреча прошла за закрытыми дверями. Единственное, что уловили сопровождавшие Ш. лица, – одну фразу своего подопечного: «Ты злой человек, Ярмул, ты мог бы сделать, чтобы наши народы жили в мире, но тебе захотелось крови».

Затем Ш. с семьей осмотрели Кремлевский дворец, сокровища Оружейной палаты, Царь-колокол и Царь-пушку, а вечером были в театре на представлении балета «Наяда», где Ш. смотрел на сцену в свою подзорную трубу, которую ранее применял на войне. Пресса и публика проявляли к почетному пленнику необыкновенное внимание и даже симпатию.

В Москве Ш. впервые познакомился с паровозом и вагонами, побывал внутри локомотива. 26 сентября Ш. был уже в Петербурге. Впоследствии имам, которого поселили в Калуге, еще несколько раз был в Москве.

Скончался Ш. в Медине и был похоронен на кладбище сподвижников пророка Мухаммада – аль-Баки, в одном из самых почитаемых и посещаемых паломниками мест.

Кавказская война в целом и личность Ш. оказали мощное влияние на общественное сознание, литературу и искусство России. Многие мыслители, поэты, писатели и художники, увлеченные Кавказом и Ш., жили в Москве, оставили свои работы в коллекциях московских музеев (напр., А. Пушкин, М. Лермонтов, Л. Толстой, А. Полежаев, А. Бестужев-Марлинский, В. Соллогуб, В. Немирович-Данченко и др., а также Г. Гагарин, Е. Лансере, Ф. Рубо, М. Врубель, И. Айвазовский и др.). Студия военных художников им. Грекова в Москве во главе с Н. Н. Соломиным в провела реставрацию знаменитой живописной панорамы «Штурм Ахульго» Ф. Рубо.

К 200-летию со дня рождения Ш. в 1997 г. в Москве вышла в свет Иллюстрированная энциклопедия «Шамиль».

В Москве жили потомки имама Ш.: так, внук Ш. по линии его сына Мухаммед-Шафика Шамиль Захид, женатый на дочери одного из основателей Соборной мечети Хусаина Байбекова, принимал активное участие в работе московских мусульманских организаций в предреволюционный период, в т. ч. основал и редактировал журнал для детей «Тарбияи-атфаль».

Лит.: Казиев Ш. Имам Шамиль. – М., 2001; Садур В. Г. Татарское население Москвы (1860–1905 гг.).// Этнические группы в городах Европейской части СССР (формирование, расселение, динамика культуры). – М., 1987, с.26-39; Шамиль. Иллюстрированная энциклопедия. – М., 1997.

С. М., Д. Х.

Шамсутдинов Абдулла Хасанович (1878–1937), имам Исторической мечети в 1913–36 гг. Ш. происходил родом из касимовских татар. Примерно в 1898 г. он отправился учиться в медресе в Бухару при материальной поддержке известного касимовского купца Кострова. Затем Ш. работал имамом в Кульдже, на северо-западе Китая, а с 1908 г. становится помощником московского имама Х. Агеева. В Москве Ш. женился на дочери своего руководителя, а после его смерти в феврале 1913 г. становится следующим имамом мечети. В 1914 г. при его непосредственном участии открылось новое здание медресе при Исторической мечети. «При содействии хазрята [Ш.] активно действовало татарское благотворительное общество (см.: Московское мусульманское благотворительное общество), мусульманская община города стала более сплоченной и организованной» (М. Сафаров).

В годы гражданской войны в условиях разразившегося голода Ш. с семьей был вынужден переехать ближе к Казани и начал служить имамом в с. Тирса Елабужского уезда. Он вернулся в Москву в нач. 1920-х гг., снова возглавив мечеть и начав работу над переводом Корана на татарский яз., а также выполняя общественную работу в Наркомате иностранных дел в качестве переводчика с арабского яз. Под его покровительством в Исторической мечети в течение 2 лет (1923–25 гг.) преподавал основы ислама Муса Биги.

29 апреля 1936 г. Ш. и его жена были арестованы по обвинению в антисоветской деятельности в рамках инспирированного властями «дела о заговоре руководителей ЦДУМ» (см.: К. Тарджемани) после смерти муфтия Р. Фахретдина (через год по этому же делу были арестованы имам Соборной мечети М. Вахитов и его предшественник на посту имама Г. Сулеймани). Имаму Ш. приписывалось стремление взорвать в Москве 3 завода, 4 моста и железнодорожные вокзалы; он был обвинен в связях с агентурой иностранных разведок и гестапо. Вскоре после этого Историческая мечеть была закрыта. 11 января 1937 г. Ш. по обвинению в измене Родине был приговорен к высшей мере наказания и 10 февраля того же года расстрелян в Донском монастыре, тело кремировано в местном крематории. В застенках НКВД погибла и его супруга Магиря. У супругов остались дочери Дильбар и Ильсияр.

Ш. был посмертно реабилитирован в марте 1956 г.

Лит.: Асадуллин Ф. А. Москва мусульманская: история и современность. – М., 2004; Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Московская Историческая… / Наука и религия, 1998, № 2; Сафаров М. Династия имамов Исторической мечети Москвы / Ислам минбаре, 2000, № 1; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; http://www.memo.ru/memory/DONSKOE/d37-1-2.htm (сайт общества «Мемориал»).

Д. Х.

«Шариат и его социальная сущность» – книга Керимова Гасыма Мемеджан-оглы, его одноименная докторская диссертация. Вышла в Москве в изд-ве «Восточная литература» в 1978 г. По определению В. Садура, «это был единственный труд, изданный в советское время, где об исламе было написано адекватно и объективно», что и обусловило невероятный успех книги. 10-тысячный тираж ее был раскуплен в течение 3 дней. По воспоминаниям очевидцев, позднее в Узбекистане за эту книгу давали двух баранов. Ш. отличался от работ других религиоведов еще и тем, что «Керимов понимает шариат лучше, чем другие востоковеды, потому что не сводит его компетенцию к рамкам обычного европейского права» (В. Садур).

Подобное отношение к предмету изучения породило и массу доносов на эту книгу. Всего в адрес различных структур было написано более 40 анонимных писем, в которых автора обвиняли в «пропаганде исламизма» и ретроградстве.

В советское время по причинам идеологического характера книга не переиздавалась. В 1999 г. автор издал ее переработанную версию под названием «Ислам – закон жизни», а в 2007 г. в санкт-петербургском изд-ве «Диля» – под названием «Шариат – закон жизни мусульман. Ответы шариата на проблемы современности». В последней работе присутствуют 15 авторских листов, удаленных в советское время цензурой. В то же время отсутствуют ссылки на классиков марксизма-ленинизма и сентенции на тему классовой борьбы, введенные в 1978 г. из соображений прохождения идеологического контроля.

Долгое время Ш. был единственной легально изданной книгой в СССР, адекватно и компетентно рассказывающей об исламе.

Дм. М.

Шииты в Москве в XVI–XIX вв. Для Москвы не представляется возможным определить точную этническую принадлежность персидских подданных в XVI–XIX вв., в связи с чем иранцы и азербайджанцы, будучи различными общностями, изучаются ниже в рамках одной статьи.

Начиная с XVII в., усилившиеся дипломатические связи России с Персией (см.: истоки церковного праздника Ризы Господней Положения) сопровождались торгово-экономической активностью персов и азербайджанцев в Москве. В это столетие в Китай-городе существовал и особый Персидский двор; по другим сведениям, «кизыльбашских купцов» размещали на Гранатном каменном дворе за Никитскими воротами (см.: Подворья мусульманских стран в Москве в эпоху средневековья). Кизылбаши (так именуются в документах XVII в. все выходцы из Персии) вели в Москве торговлю, в т. ч. и специфическими товарами, в частности, золотом и серебром, табаком и др., в связи с чем они время от времени попадали под запретительные меры правительства наряду с др. восточными купцами: тезиками (см.: таджики), бухарянами (см.: узбеки), черкасами (см.: черкесы в средневековой Москве), кумыками (см.: дагестанцы), крымцами и др. В сочинении Эрколе Зани от 1690 г. персидский посол-резидент в Москве описан как «прекрасный человек, с одетою по-персидски челядью; он жил богато и пышно, пользовался почетом». Оседавшие в XVII в. и даже ранее в Москве выходцы из Ирана ассимилировались, приняв крещение. Так, персом или армянином по происхождению родом из Исфахана, был известный приказной деятель В. А. Даудов (Али-Марджан Бага-оглы, ок. 1620 – ок. 1701 гг.). Некоторые из них попадали сюда еще в отрочестве или в детстве; многие из них после крещения работали на шелкоткацких фабриках Московского региона.

В более поздние времена возможностей сохранить этническую и религиозную самобытность у Ш. из Персии и Азербайджана было несравненно больше. В результате «успешных войн России с Ираном и Турцией» во второй половине 20-х – первой половине 30‑х гг. XIX в. торговля Москвы с Закавказьем и Персией активизировалась. Основным занятием Ш. в Москве по-прежнему выступает торговля, при этом очевидно, что купцы из Азербайджана и Персии должны были иметь значительное состояние, чтобы вести здесь прибыльный бизнес. Так, в 1826 г. среди крупнейших купцов Москвы мы видим Мегдиева Ага Али, проживавшего в Городской части. К сер. XIX в. персы и азербайджанцы выступают как наиболее активные и многочисленные в Москве купцы с Востока; их большая часть проживала в самых престижных частях города – Мясницкой и Городской, и никто – в Пятницкой, где традиционно проживали татары и некоторые из бухарцев (см.: Татарская слобода). Многие из купцов-Ш. живут в одних и тех же домах и, проявляя между собой «коллегиальность», держатся особняком от татар и бухарцев, которые также проживали более-менее компактно (см.: Дом Измайловых). Торгуют они в основном шелком, шерстью, хлопком, различным восточным товаром.

Большинство из купцов – подданных Персии в XIX в. подолгу не задерживались в Москве. Но были и исключения: так, в 1880‑е гг. среди московских купцов видное место занимал купец 1-й гильдии Ашим Мирза Нигматулла, который уже через 10 лет стал вице-консулом Персии. Местожительство этого человека в разные годы менялось – сначала в Тверской части в Неглинном проезде, затем в Басманной части в Сыромятниках, позже наСадовнической ул.

Большим событие в жизни москвичей – подданных Персии стал визит в Россию шаха Насер эд-Дина (прав. в 1848–96 гг.). Будучи верным союзником России, по приглашению Александра II в мае 1873 г. шах совершил одно из своих первых турне по Европе, посетив Астрахань, Москву и Санкт-Петербург. В Москве шах пробыл 3 дня, общаясь в т. ч. и со своими подданными через посредство персидского консула.

По данным 1888 г., в Москве существовало отдельное шиитское кладбище для проживавших в городе персов, но его площадь была чрезвычайно мала – всего 366 кв. сажен (менее 1700 кв. м); для сравнения, к этому времени татарское Даниловское мусульманское кладбище занимало площадь 3 десятины 172 кв. сажени (т. е. ок. 3,36 га).

В целом надо отметить, что различные аспекты бытования мусульман-Ш. – персов и азербайджанцев – в российских городах до революции, в которых существовали официально признаваемые государством мусульманские суннитские татарские общины, до сих пор остаются практически не изученными.

Лит.: Адрес-календарь Москвы, изданный по официальным сведениям на 1891 год. – М., 1891. Т. 1; Гражданинъ. Газета-журналъ политическiй и литературный. – СПб., 14 мая 1873, № 20; Зайцев И. В. Рецензия на книгу Хайретдинова Д. З. «Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв.» // Восток (Orient). – М., 2004, № 2; История Москвы с древнейших времен до наших дней. – М., 1997. Ч. 2; Справочная книга о лицах, получивших на 1881 год купеческие свидетельства по 1 и 2 гильдиям в Москве. – М., 1881; Справочная книга о лицах, получивших на 1888 год купеческие свидетельства по 1 и 2 гильдиям в Москве. – М., 1888; Указатель жилищ и зданий в Москве, или Адресная книга. – М., 1826; ЦИАМ, ф. 199, оп. 1, д. 16, ф. 636, оп. 1, д. 135; Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. – М., 1891. Кн. 3-я, гл. III.

Д. Х.

Шииты; шиитская община Москвы в современности. Шиизм не является традиционной формой бытования ислама в восточноевропейской части России, в которой нельзя встретить р-ны компактного проживания мусульман-Ш. До распада СССР численность этнических последователей этого направления в исламе, представленных в нашей стране азербайджанцами, лезгинами, татами (см.: дагестанцы) и некоторыми др. народами, была крайне незначительной (точных данных о числе Ш. в советский период не имеется в силу игнорирования официальной статистикой конфессиональной принадлежности населения). По переписи 1989 г., в Москве проживало 20 727 азербайджанцев, 2 434 лезгина, 1292 тата, среди которых имелись представители Ш. Ситуация изменилась коренным образом на постсоветском этапе, когда численность выходцев из Азербайджана, составляющих этническую базу Ш. общины в Москве, по некоторым данным, в нач. 2000-х гг. достигла 800 тыс. чел. Возрос уровень религиозности и степень проявления внутриконфессиональной идентичности среди азербайджанцев-Ш., проживающих в Москве. Однако в целом религиозная идентичность не занимает центрального места в национальном самосознании азербайджанцев в Москве.

Точная численность мусульман-Ш. в Москве, как и в целом по стране, не установлена. В Москве существуют две шиитские мечети: «Инам» в р-не Отрадное и мечеть резиденции посла Ирана на ул. Новаторов. В 1996 г. в Москве было основано общество мусульман-Ш. «Ахль аль-Бейт», возглавляемое М. Курбановым. В его состав входят две аффилированные организации – молодежное общество «Сахиб аз-Заман» и женское «Фатима-Захра», а также десятки «Хосейние» по всей Москве. Усилиями этого общества ведется религиозно-просветительская, культурная и иная общественная работа с мусульманами-Ш. в столице России.

Специфическим для Москвы является популярность Ш. среди новых мусульман. По оценке лидеров этой общины (явно преувеличенной), «90% русских-мусульман, живущих в Москве, являются Ш.», в то время как по стране Ш. составляют ок. 3% общего числа мусульман. Наметилась определенная тенденция к занятию русскими-Ш. интеллектуальной ниши в руководстве Ш. общиной России. Этому способствует высокий образовательный уровень русских членов Ш. общины, их склонность к общественно-политической активности и заметно более высокая степень религиозности, по сравнению с основной массой этнических мусульман-Ш.

Под началом русских-Ш. в Москве созданы такие структуры, как Теологический центр мусульман-Ш. (Т. Черниенко), тесно связанный с иранскими Ш. богословами, и Шиитский координационно-аналитический центр, в функции которых входит «ознакомление широких слоев российской общественности с научным, философским и культурным наследием джафаритской школы». Оба центра «осуществляют тесное взаимодействие со всеми официальными Ш. организациями в стране и в мире».

Лидеры московской Ш. общины поддерживают тесные информационные, культурные, идеологические, культурные, богословско-правовые, образовательные связи с иранскими религиозными центрами, в т. ч. с Всемирной ассамблеей «Ахль аль-Бейт» (Т. Черниенко, В. Фатхолла-заде, А. Багиров, М. Курбанов).

Ассоциируют себя с Ш. направлением в исламе ряд видных представителей Исламского комитета, в т. ч. его руководитель Г. Джемаль. В интеллектуальных построениях последнего особенно сильны революционные мотивы, присущие идеологии Исламской революции в Иране, тем не менее получившие постмодернистское осмысление.

Лит.: Большинство московских мусульман – шииты. 9 февраля 2005 г. – ; Народы России: энциклопедия – М., 1994; Оруджев Р. Российские власти активно лоббируют эту тему на пространстве СНГ. – http://www.materik.ru/print.php?section=analitics&bulsectionid=4938 (информационно-аналитический портал «Материк», 27.09.2003); http://www.ahlibeyt.ru/index.php?area=1&p=static&page=about (сайт общества «Ахль аль-Бейт»); http://www.shiacenter.ru/ru.php?d=ab&p=hdf (сайт Шиитского координационно-аналитического центра).

И. Гибадуллин



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.