Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Справочные, энциклопедические, биографические издания
Ислам в Москве: энциклопедический словарь
20.10.2011

Абдурахманов Хамзя Жалялетдинович (1929–1989) – уроженец с. Карга Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл. Происходил из рода потомственных имамов с. Карга (прадед Шехмуратов Фехретдин, дед Фехретдинов Жалялетдин, дяди Жалялетдиновы Сафа и Хафиз являлись имамами в родовом селе). Исламское образование получил в медресе «Мир-и-Араб» в Бухаре (направлен ДУМЕС в 1954 г.). Мулла общины с. Карга в 1950–60-е гг. (в связи с отсутствием мечети для молитвенных собраний использовалось помещение сарая, расположенного на кладбище, где собиралось более 20 чел.), где тайно обучал людей основам ислама и работал пчеловодом. В период летних каникул по просьбе имама Соборной мечети Москвы А. Мустафина читал Коран на пятничных молитвах в Москве.

Позднее переехал с семьей в Москву, был членом мутаваллията в одном из подмосковных городов.

После смерти А. Мустафина (1986) активисты московской общины дважды ездили к председателю ЦДУМ Т. Таджутдину, ходатайствуя о назначении А. имамом московской Соборной мечети. Поступали предложения и от общин др. городов, но сам А. считал, что уже стар для ответственных постов. Умер в 1989 г., похоронен в пос. Клязьма (см. в статье Мусульманская община Пушкинского р-на).

Д. М., О. С.

Авдулов Кутлымамет указан в Переписи населения Замоскворечья 1744 г. в качестве «мечетного сторожа». Для понимания его настоящей роли следует проанализировать два обстоятельства. Во-первых, сама мечеть в Замоскворечье («татарская мечеть») указана в данных Переписи лишь косвенно, в качестве соседнего владения относительно основного переписываемого участка (огорода П. В. Мурзина). Основные переписываемые участки и домовладельцы идут по порядку друг за другом, однако сразу после «огорода П. В. Мурзина» указана не «татарская мечеть», как этого следовало ожидать из предыдущей записи, а «мечетный сторож» А. Следовательно, А. проживал не рядом с мечетью, а непосредственно в том же здании, возможно, будучи владельцем участка.

Во-вторых, более важным обстоятельством является то, что в ту эпоху небольшая мусульманская община Москвы не могла позволить себе содержать более одного служителя культа. Этот вывод следует из документации 1712 г. по поводу назначения нового муэдзина Кадкеева А. взамен умершего муэдзина Таборова Х. Необходимость утверждения нового муэдзина, выходца из Казани, в челобитной на имя Петра I объясняется тем, что в общине некому хоронить покойных согласно мусульманскому обряду. Однако в действительности согласно шариату муэдзин не участвует в похоронном обряде, так что очевидно, что под этим термином понимался собственно имам мечети.

Т. о., один и тот же человек выполнял обязанности имама и муэдзина и, вероятно, служителя мечети в целом. В связи с этим логично предположить, что и «мечетный сторож», проживавший в самой мечети (и, вероятно, бывший владельцем участка), являлся на самом деле не только и не столько сторожем, сколько служителем культа вообще, т. е. имамом и муэдзином.

Если это предположение соответствует действительности, А. заполняет имеющийся пробел в списке московских имамов между Кадкеевым А. (имам с 1712 г.) и Узбековым А. (имам с 1782 г.). Кроме них, из челобитной татарских переводчиков и толмачей на имя Петра I о попытке захвата территории Татарского кладбища за Калужскими воротами от 1719 г. известен также некий Асан Мулла.

Интересно следующее совпадение. В документах последующего периода упоминаются люди с фамилиями, похожими на имя А. (фамилии у татар чаще всего присваивались по именам отцов): Амин Кутломаметов (в 1803 г.) и Залиха Кукутлометова (в 1821 г.), владельцы участка земли под № 269 стар./280 нов. При этом во II части «Указателя жилищ и зданий» от 1826 г. на участке № 281 значится Магометанский Молитвенный дом.

Лит.: Зайцев И. В. Из истории московской мусульманской общины в начале XVII в.: дело о московском муэдзине (1712 г.) // Turcica et Ottomanica. Сборник статей в честь 70-летия М. С. Мейера. – М., 2006; Маслов Ал. Древние урочища Замоскворечья: Крымский двор // Московский журнал, 1992, № 11; Переписные книги города Москвы 1737–1745 гг. Т. VII. – М., 1891; Указатель жилищ и зданий в Москве, или Адресная книга. – М., 1826; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002.

Д. Х.

Агеевы, имамы Исторической мечети в 1833–1913 гг. До А., в 1826 г., имамом мечети значится Асханов С. М. С 1833 по 1867/68 гг. имамом единственной на тот момент московской мечети являлся А. Рафек, затем вплоть до 1913 г. – его сын А. Хайретдин, в 1913–1936 гг. – зять последнего Шамсутдинов Абдулла.

Московский журналист М. Третьяков, побывавший в этой мечети в 1901 г., называет имамов из рода А. выходцами из Сибири, однако, согласно воспоминаниям потомков этого рода, А. были по своему происхождению пензенскими или тамбовскими мишарями.

1. А. Рафек (Рафик) Бекбулатович (?–1873). Стал муллой в 1817 г., имамом Московской мечети – с 1833 г. Уже через 3 года он именуется «ахуном и соборным имамом-мухтасибом». С «легкой руки» кого-то из журналистов нач. ХХ в. появилось ошибочное мнение, широко распространенное и сегодня, о том, что имам А. Р. находился на этом посту почти 60 лет (т. е. с 1813 г.). В действительности же А. Р. возглавлял Историческую мечеть вплоть до 1867/68 г.

При этом в 1830-х гг. в Москве наряду с А. Р. были и неофициальные муллы: А. Узбеков, который занимался в основном делопроизводством и собственно религиозных дел, по-видимому, не касался, и бухарские муллы (см.: узбеки) – напр., Миргулям Накшбанди (также Някушбяндиев, Нехушбяндиев, упоминается в 1834 г.).

С введением системы муфтията и мухтасибатов можно говорить об оформлении в Москве с нач. XIX в. мусульманского «духовенства». Именно благодаря деятельности А. Р. московская мусульманская община постепенно приобретала черты организационно оформленной структуры, под которой мы понимаем централизованную (через мечеть), ведущую собственное делопроизводство (востребованное государством) и имеющую стабильное руководство общину. Документация московских мусульман позволяет говорить о том, что за время руководства общиной имамом А. Р. делопроизводственная сфера служителей мечети прогрессировала, хотя и не достигла такого высокого уровня, как у других конфессий. При А. Р. Московская мечеть стала не просто религиозным учреждением, но подобием ин-та гос. власти, признаваемой государством в кругу мусульман – подданных империи («имплицитно-вынужденным признанием государства существования религиозного меньшинства с собственными конфессионально-культурными традициями» – А. В. Малашенко). Благодаря А. Р., обозначившему особую титулатуру московского имама, известен юридический статус Московской мечети, составлявшей отдельный мухтасибат в рамках ОМДС. Из документов, составленных А. Р., впервые в истории московской мусульманской общины становятся понятными ее социальный и этнический состав и точная численность.

При А. Р. в 1858 г. был проведен ремонт молитвенного здания Исторической мечети, а за год до этого было принято особое законоположение о деятельности данной мечети. В квартире А. Р. до постройки отдельного здания располагалось медресе при Исторической мечети.

Из того факта, что к имени имама к концу его жизни добавлялась почетная приставка «хаджи», следует, что он совершил паломничество в Мекку.

Известно, что у А. Р., помимо старшего сына Хайретдина, возглавившего мечеть за 5 лет до смерти отца, были также сын Хуснутдин 1838 г. р. и дочь Биби-Шярифя 1840 г. р. от брака с супругой по имени Мегурбан.

В документе из архива ОМДС упоминаются также Зайнетдин Рафекович А. – имам-хатыб и мударрис Московской мечети с 1855 г., и Зайнулла Рафекович А. – имам и муэдзин в той же мечети с 1855 г. Возможно, в первом случае мы имеем дело с неправильным написанием имени Хайретдина Рафековича А.

2. А. Хайретдин (Хайритдин) Рафекович (1827/28–1913). С 1867/68 г. имамом Исторический мечети становится старший сын муллы Рафека, А. Х., хотя уже к моменту смерти самого имама Хайретдина московская пресса, путаясь в датах, сообщала, что он был настоятелем мечети в течение 40 лет (то есть с 1873 г. – года смерти своего отца). Возможно, что 5–6 лет наряду с А. Х., который был уже первым имамом мечети, его отец Рафек все еще являлся муллой в ней.

Вероятно, в немногочисленной на тот период мусульманской общине Москвы в лидерство А. Х. автоматически вывела активная религиозная и культурная деятельность еще при жизни отца, подкрепленная его происхождением и образованием. А. Х. вначале учился у своего отца, затем окончил Апанаевское медресе в Казани; по окончании медресе несколько лет преподавал там же основы ислама и арабский язык. Он владел 8 восточными и европейскими языками, многие годы преподавал шариат и татарский яз. в кадетских корпусах. А. Х. состоял постоянным переводчиком при Оружейной палате, перевел несколько памятников арабской культуры; в частности, надпись на мече Зульфикаре, который приписывался имаму Али [в действительности клинок, одна из многих подделок под Зульфикар, представляет собой трофей польского происхождения и относится к рубежу XVII в.], за что был награжден бриллиантовым перстнем по приказу императора Александра II. А. Х. сопровождал по Оружейной палате персидского шаха Насер эд-Дина (прав. в 1848–96 гг.) во время его визита в Москву в мае 1873 г., был одним из консультантов последнего издания перевода на русский язык с французского Св. Корана, выполненного К. Николаевым.

При А. Х. было перестроено одноэтажное деревянное здание медресе при Исторической мечети в 1873 г. Позже, в 1882 г., по результату прошения, подписанного А. Х. и рядом активистов общины, была произведена перестройка мусульманского молитвенного дома с возведением минарета и купола, после чего здание впервые приобрело вид мечети. Сама мусульманская община многократно увеличилась в размерах, став заметной и влиятельной общественной силой, чему в немалой степени способствовала и многолетняя деятельность А. Х.

О смерти имама А. Х., бывшего к тому времени почетным гражданином Москвы, в феврале 1913 г. написали многие газеты Москвы и Санкт-Петербурга, а также печатные издания мусульман. На его похоронах присутствовало около трех тысяч мусульман. Наряду с видными представителями мусульманской общины здесь присутствовали градоначальник Москвы А Андрианов, и.о. московского губернатора И. Кондоиди, председатель губернской земской управы и др.

Следующим имамом мечети в Замоскворечье стал А. Шамсутдинов (в 1913–36 гг.), женатый на старшей дочери А. Х. – Магире. А. Х. имел сыновей Ахмеда и Гирея, учившихся также в Апанаевском медресе в Казани, однако об их судьбе ничего неизвестно, а также дочерей Рабигу и Зухру.

Кроме того, известны имена других представителей династии А. Мухаммед-Керим Зайнуллович А., внук Рафека А., упомянут в качестве муэдзина той же Исторической мечети в 1891 и 1915 гг. (в 1873 г. муэдзином и помощником имама являлся Али-Асгар Мусагитов – судя по имени, азербайджанец; он проживал на Татарской ул. в доме Исакова). Мухаммед-Керим являлся фактическим руководителем Исторической мечети во время Гражданской войны, т. к. ее имам А. Шамсутдинов уехал из Москвы в Татарстан и вернулся в столицу только в сер. 1920-х гг.

Хафиз (Ахмед-Хафиз) Мубинович А. (1892–29. 05. 1938) являлся в 1926 г. заведующим Центральной библиотекой тюркских народов, которая располагалась в Доме Асадуллаева. Он проживал по соседству с Исторической мечетью, в доме 25 по Бол. Татарской ул., к сер. 1930-х гг. являлся пенсионером и инвалидом 1-й группы. Несмотря на это, в годы террора был арестован и расстрелян; захоронен в месте массовых казней в Бутове.

Лит.: Адрес-календарь Москвы, изданный по официальным сведениям. – М., 1873. Т. 1; Адрес-календарь Москвы, изданный по официальным сведениям на 1891 год. – М., 1891. Т. 2; Асадуллин Ф. А. Москва мусульманская: история и современность. – М., 2004; Вся Москва. – М., 1926. Том 1; Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р.Е.; Миссионерское обозрение. – М., 1913, № 4; Московская Историческая… // Наука и религия, 1998, № 2; Сафаров М. Династия имамов Исторической мечети Москвы / Ислам минбаре, 2000, № 1; Традиционное восточное оружие // Радио «Эхо Москвы» 02.12.2006 – http://www.echo.msk.ru/programs/kremlin/47938/; Хайретдинов Д.З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; ЦАНТД, ф. 1, Пятницкая часть, вл. 319 н./327, ед. хр. 6; ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, ед. хр. 1110; оп.8, д.217; ЦИАМ, ф.2200, оп. 1, д. 1; www.mos.memo.ru (сайт общества «Мемориал»).

Д. Х.

Азербайджанцы; азербайджанская община в Москве и Подмосковье. А. в Москве стали проживать не позднее XV в., свидетельством чему являются как посольства из Ширвана (см.: Подворья мусульманских стран в Москве в эпоху средневековья), так и активные торгово-экономические связи московских купцов с азербайджанскими средневековыми государствами, наглядно описанные в известном «Хождении за три моря» Афанасия Никитина. Вероятно, память о той эпохе сохранилась в топониме Дербентское в р-не станции метро «Тургеневская». С нач. XVI в. Ширван входит в состав Сефевидского гос-ва. В XVI–XIX вв. персидские подданные в Москве – явление крайне распространенное, однако в связи с невозможностью определить их точную этническую принадлежность персы и А., будучи различными общностями, описываются в рамках одной статьи Шииты в Москве в XVI–XIX вв.

В кон. XIX – нач. ХХ вв. А. составляют небольшую, но весьма заметную часть мусульманской общины Москвы. Это связано с их финансовым благосостоянием; среди самых видных А. – купцы 1-й гильдии Оглы-Наджаф Исмаил из Шемахи, Измаил Зейналович Тагиев, Ага Шамси Асадуллаев и др. Фирмы, основанные А., занимались торговлей керосином («Тагиев и сыновья») и мазутом (Торговый дом Асадуллаева). Хотя инерция развития А. в Москве до этого времени вела их к тесным связям с персами, под влиянием новых социально-экономических условий на рубеже «старого» и «нового» времени произошло их сближение с татарами. Так, именно поволжские, крымские и «кавказские татары» (т. е. А., как их называли в дореволюционной России), стали проводниками идей джадидизма в мусульманской среде. Судя по имени, А. являлся муэдзин и помощник имама Исторической мечети в 1873 г. Али-Асгар Мусагитов. Один из виднейших представителей А. – А. Ш. Асадуллаев – вошел в историю Москвы тем, что построил на свои средства четырехэтажный особняк в р-не быв. Татарской слободы, где разместилась светская школа для детей столичных мусульман; это здание и по сей день носит имя своего основателя – Дом Асадуллаева.

Значительный вклад в историю А. общины внесли выпускники московских вузов (юридического фак-та Московского госун-та, Лазаревского ин-та восточных языков) нач. ХХ в., принимавшие активное участие в I Всероссийском мусульманском съезде и др. политических акциях и занявшие видные места в истеблишменте Азербайджанской Демократической Республики (1918–20 гг.): Векилов М., Гаибов Дж., Джафаров М.-Ю., Зиатханов А., Зиатханов И.-Х., Карабеков К., Хасмамедов Х., Хойский Ф.-Х.

В советский период А. община Москвы активно пополнялась, главным образом, за счет интеллигенции. А. всегда были представлены в таких отраслях, как нефтедобыча и нефтепереработка. Немало А. работало в советское время в дипломатической сфере, системе госбезопасности, органах прокуратуры и юстиции. В Москве проживало достаточно немалое количество А. – ученых (в их числе Керимов Г. М.) и представителей творческой интеллигенции. По переписи 1989 г. численность А. в Москве составила 20 727 чел., в Московской обл. – 5 974 чел. Уже по переписи 1989 г. А. являлись вторым по численности мусульманским этносом Москвы и Подмосковья после татар. По переписи 2002 г. численность А. составила 95 563 чел., в Московской обл. – 14 651 чел. Из всех крупных этнических групп Москвы А. обнаружили наибольший прирост населения – в 4,8 раза, который обусловлен, главным образом, миграцией. А. переместились в структуре населения Москвы с восьмого на пятое место, обогнав при этом евреев, белорусов и мордву. При этом следует учесть и то, что общее число постоянно находящихся в столичном регионе А., включая не вошедших в перепись, составляет 240 тыс., а с учетом мигрантов доходит и до миллиона проходящих через Москву, по данным самих азербайджанских организаций.

А. Москвы являются в значительно большей степени обрусевшими, чем А. по всей России в целом, как наглядно видно из данных переписей (лишь 64% в 1979 г. и 74% в 1989 г. московских А. назвали азербайджанский яз. родным – ср. с соответствующими показателями в 86 и 84% по общероссийским данным).

Наиболее значительный приток А. община получила с кон. 1980-х гг. Это произошло как за счет беженцев от армяно-азербайджанской войны (из Карабаха, населенного до войны А., Зангезура в Армении, Лачинского коридора и прочих оккупированных территорий), так и за счет экономической миграции. В настоящее время миграционный прирост А. общины Москвы продолжается. В целом А. миграцию в Москве следовало бы отнести к бизнес-миграции, но в последние 3 года появилась и трудовая миграция, в т. ч. состоящая из А., работающих по найму на стройках Москвы.

Для представителей А. общины характерна гиперактивность в экономическом плане; при этом до недавнего времени наблюдалась абсолютная пассивность в социальной сфере. Первые попытки преодоления этой пассивности были предприняты во время выборов в Госдуму 1999 г., когда несколько представителей А. общины кооптировались в ряды движения «Нур». Тем не менее, как правило, социализация А. общины происходит под влиянием внешних факторов – угроза отъема бизнеса, усиливающийся градус ксенофобии и т. д.

В наст. время основными СМИ А. общины Москвы являются газеты «Азеррос» (на рус. яз.) и «Азербайджан диаспору» (еженедельная, тир. 30 тыс. экз., выходит в Москве на азерб. яз.), цветной журнал «Азербайджанский мир» (на рус. яз., тир. 999 экз.). Среди каналов столичного кабельного телевидения есть азербайджанский. У А. российской столицы есть несколько национальных организаций, среди которых наиболее крупной является Московское отделение Всероссийского азербайджанского конгресса, пользующееся поддержкой И. Алиева; есть и другие, в т. ч. поддерживающие экс-президента Азербайджана А. Муталибова, проживающего в Москве.

В области экономики А. значительно представлены в мелком и среднем бизнесе, хотя среди представителей этой общины есть и весьма крупные предприниматели: В. Алекберов, А. и Э. А. Агаларовы и др. Некоторые секторы предпринимательской сферы почти полностью контролировались А. Таковой, например, была вся цепочка в торговле овощами и фруктами, из которой в последнее время А. уходят, а их место занимают таджики и узбеки. Значительна доля А. в торговле товарами народного потребления. Весьма заметна доля А. среди сотрудников турецких фирм; интересы иранского бизнеса в России представляют преимущественно А. и таджики. Среди А. в Москве немало представителей творческой и технической интеллигенции – ученых, юристов, врачей, дипломатов, инженеров, преподавателей вузов. Как правило, это А., давно проживающие в России, или переселенцы из Баку, Гянджи и других крупных городов Азербайджана. Практические проблемы социализации А. и интеграции их в российское общество решаются именно этими людьми. В то же время есть и другая часть А. Москвы и Подмосковья – это недавние переселенцы из сельской местности Азербайджанской Республики, как правило, плохо владеющие русским языком. Основное занятие их – мелкая и средняя торговля, в т. ч. на рынках и с лотков.

В конфессиональном плане А. расколоты на две части – шиитов и суннитов. В местах коренного расселения А. – Азербайджане, а также граничащих с ним р-нах Ирана (Южный Азербайджан), Грузии (Мингечаур, Борчалы), Армении (главным образом Зангезур) и Дагестана (Дербент) – распределение шиитов и суннитов выглядит следующим образом: сунниты проживают в основном на севере республики, остальные регионы населены преимущественно шиитами. Среди А. населения дагестанского Дербента более развит шиизм. В целом для А., проживающих в диаспорах, характерен следующий конфессиональный выбор: выходцы из суннитских р-нов сохраняют свою принадлежность, в то время как среди выходцев из шиитских р-нов разнообразия существенно больше. Среди них наблюдается две различных тенденции – как сохранение шиизма, так и смена его на суннизм. По мазхабу все А.-шииты – джафариты, А.-сунниты – традиционно ханафиты и шафииты. Часть А.-шафиитов – переписанные в А. дагестанцы джаро-белоканской зоны (лезгины, аварцы, андо-цезские народы) либо курды. В последнее время появились А.-шафииты из числа нурсистов. Имеются внемазхабные А.-сунниты; как правило, это выходцы из шиитских семей, ставшие суннитами. Среди новообращенных суннитов наибольшее количество ханафитов, далее по убывающей следуют шафииты и внемазхабные саляфиты. Среди А.-суннитов значительно распространены сторонники Саида Нурси, последователи различных турецких суфийских тарикатов (накшбандийа, мевлевийа, сулейманджилер и др.). Если для др. регионов России (Тюменская обл. и др. области Сибири, Урал, Поволжье, Центральная Россия) суннизация А. является повсеместно распространенным явлением и неразрывно связана с их приходом к практическому соблюдению исламских норм и интеграции в мусульманское сообщество, то для Москвы это условие неочевидно. Это связано с наличием здесь шиитских центров консолидации в Соборной мечети и мечети «Инам» в Отрадном. Тем не менее процесс суннизации А.-шиитов наблюдается и в Москве и имеет достаточно большие масштабы.

Наиболее последовательно шиизма придерживаются не столько сами этнические А., сколько талыши Ленкоранской зоны. Среди А.-шиитов Москвы есть получившие серьезное религиозное образование в Куме (Иран). Ввиду протурецкой ориентации руководства Азербайджанской Республики официальное религиозное образование в ней носит преимущественно суннитский характер, шиизм же имеет характер «народного ислама», практикуемого на бытовом уровне. Многие протестные группы религиозной направленности в Азербайджане также связаны с шиизмом (поддержавшие Ису Гамбарова и его партию «Мусават» и др.). Среди А.-шиитов сильны проиранские позиции. Ввиду постоянного миграционного процесса А. общины Москвы из Азербайджанской Республики и тесной связи московских А. со своей родиной все моменты этнополитической ситуации в Азербайджане чрезвычайно важны, т. к. находят отражение в этой общине.

При этом А. продолжают относиться к одной из наименее исламизированных мусульманских этнических групп Москвы, хотя движение в сторону десекуляризации происходит достаточно мощное. Религиозность среднего поколения А. заметно слабее по сравнению с др. мусульманскими народами. Вероятно, религиозная индифферентность представленных в Москве А. объясняется отчасти их социальной структурой, отчасти неукорененностью в чуждом для них городе.

В вопросах брака А. все же отдают предпочтение собственной этнической среде. Имеющиеся исключения, как правило, или относятся к числу интеллигенции, проживающей в Москве с советских времен, или же связаны с преобладанием мужского населения среди А. общины Москвы и Подмосковья. Имеют место полигамные браки.

Несмотря на стремление многих А. обрести российское гражданство, 52% учтенных переписью А. сохраняют гражданство Азербайджана. Замечена несколько повышенная концентрация А. в некоторых р-нах Москвы, таких как Чертаново, Бирюлево, Сабурово, Дегунино, Преображенское, Измайлово, Гольяново, Соколиная Гора, Вешняки, где доля А. в 4–5 раз превышает их долю в населении Москвы в целом и достигает почти 5% населения отдельных микрорайонов. При проживании в этих и в др. р-нах Москвы и Подмосковья А. предпочитают селиться компактно, покупая или снимая жилье, находящееся по соседству – в ближайших квартирах или хотя бы домах.

Лит.: Адрес-календарь Москвы, изданный по официальным сведениям. – М., 1873. Т. 1; Адрес-календарь Москвы, изданный по официальным сведениям к 1 января 1874 г. – М., 1874; Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. – http://www.perepis2002.ru/ct/doc/TOM_04_03.xls; Малькова В., Остапенко Л., Субботина И. Москва многонациональная: конфликт или согласие? Части I и II. – М.: Ин-т этнологии и антропологии, серия «Исследования по прикладной и неотложной этнологии», 1998; Материалы архивов ассоциации «Собрание» и личного архива В. Садура; Материалы архивов движения «Нур»; Народы России. Энциклопедия. – М., 1994; Садур В. Г. Татарское население Москвы (1860–1905 гг.) // Этнические группы в городах европейской части СССР (формирование, расселение, динамика культуры). – М., 1987; сайт Центра демографии и экологии человека Ин-та народнохозяйственного прогнозирования РАН – http://www.demoscope.ru/center/center.htm; Хайретдинов Д. З. Этнический состав мусульманской общины Москвы //Мусульмане изменяющейся России. – М., 2002; Хождение за три моря Афанасия Никитина в 1466–1472 гг. – М. – Л., 1958; http://www.polit.ru/research/2007/01/19/demoscope271.html – электронная версия бюллетеня «Население и общество».

Дм. М., Д. Х.

Акилов Александр – выдающийся совр. таджикский художник, живущий в Москве и объединяющий традиции московской и таджикской культур. Род. в 1951 г. в Душанбе. В 1971 г. окончил Республиканское художественное училище им. М. Алимова в Душанбе. Окончил в 1977 г. художественный фак-т Всесоюзного гос. ин-та кинематографии (ВГИК) в Москве, пройдя школу в мастерских живописцев и кинохудожников В. А. Токарева и Б. М. Неменского.

В основе творчества А. лежат мистика Света (араб. Нур; в исламе понимается как один из Божественных атрибутов) и таджикская медитативная ментальность. Выставляется в России, США, Швеции, Германии. Картины А. представлены в коллекциях Музея им. Бехзода в Душанбе, Третьяковской галереи и Гос. музея искусства народов Востока (где прошли две персональные выставки).

Лит.: Маркус Д. С. Свет, тишина и покой в мистической живописи Александра Акилова // Медина аль-Ислам. – Н. Новгород, 2007, № 1 (25), с. 14.

С. М.

Акчурин Расим Сулейманович – председатель Совета Региональной татарской национально-культурной автономии (РТНКА) Москвы. Род. 03. 01. 1932 г. в пос. Занги-Ата Узбекской ССР в семье педагогов, родом из касимовских татар; является старшим братом кардиохирурга с мировым именем Рената Сулеймановича А. (род. 02. 04. 1946). Окончил зенитное артиллерийское училище войск ПВО (1954), Военную командную академию ПВО (1970). Прошел военную службу от командира взвода до командующего зенитными ракетными войсками ПВО страны. Генерал-полковник. После ухода из Вооруженных сил в 1992 г. работал в аппарате Правительства РФ, с 1999 г. возглавил и продолжает руководить Центром по военно-патриотическому и гражданскому воспитанию Департамента образования Москвы.

С 1996 г. является председателем Совета новообразованной РТНКА Москвы, главным достижением которой стало возвращение татарской общине в 2003 г. реквизированного в годы войны Дома Асадуллаева, где теперь действует Татарский культурно-просветительский центр. Основной упор в деятельности РТНКА Москвы под руководством А. делается на проведение национально-культурных мероприятий: сабантуев, татарских фестивалей и концертов, «круглых столов» и симпозиумов татарских интеллектуалов.

Лит.: Работать и жить ради будущего // Татарский мир, 2007, № 1.

Д. Х.

Алимовы – боковая ветвь семейства Абдулжалиловых (Абдулзямиловых), или Биккининых – известных абызов, имамов и ишанов Нижегородчины XVIII–XIX вв. Семья А. в истории московских мусульман (1894–1928 гг.) сыграла огромную роль в возникновении и становлении Второго мусульманского прихода Москвы.

Известно, что Алим являлся сыном имама 1-й мечети с. Овечий Овраг (ныне Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл.) с 1787 г. Биккинина Абдулжалила. Внуком Абдулжалила по линии его другого сына, Юнуса, был известный ишан Абдулзямилов Садек, родовой дом и могила которого в с. Овечий Овраг (тат. Куй Суы) до сих пор являются объектами зиярата нижегородских татар. Что касается представителей семейства А., то в историю они вошли прежде всего как имамы нынешней Соборной мечети Москвы.

1. Алимов Бедретдин Алимович, первый имам и основатель прихода 2-й московской мечети (ныне – Соборная мечеть). Сын Алима и внук Биккинина Абдулжалила.

В кон. XIX в. в Мещанской части города образовался Второй мусульманский приход, во главе которого стал мулла А.Б. Вскоре члены новой общины приняли решение о необходимости строительства новой мечети.

Известно, что свое первое прошение на разрешение строительства 2-й московской мечети мулла А. Б. подал от своего имени еще в 1894 г. – в год вступления на престол императора Николая II; основанием для этого шага была «малая вместимость до 1 500 человек» имеющейся мечети в Замоскворечье (см.: Историческая мечеть). Прошение было одобрено в 1903 г.; двоих своих сыновей, Сафу и Абдурахмана, А. Б. отправил в долгое путешествие по дорогам России до Китая для сбора денег на строительство будущей мечети. Мечеть была построена в кратчайший срок (с мая по ноябрь 1904 г.) на деньги крупного мецената азеевского татарина Салиха Ерзина при поддержке всех мусульман города, прежде всего в тесном сотрудничестве с семейством Агеевых. Уже 27 ноября 1904 г. первый имам-хатыб новой мечети А. Б. подал прошение совершить в ней первый намаз. Сохранилась переписка между муфтием ОМДС М. Султановым и попечителями мечети с «покорной просьбой дозволить временно исполнять обязанности имама-муллы Бадретдину Алимову» и ответ муфтия: «С моей стороны препятствий нет». Вероятно, возложение обязанностей имама «временно» было связано с преклонным возрастом муллы А. Б., поэтому изначально вторым имамом новопостроенной мечети являлся его сын Сафа, как это следует из архивных документов.

Точная дата смерти (между 1910 и 1912 гг.) А. Б. неизвестна. 3 февраля 1910 г. он участвовал в закладке первого камня будущей мечети в Петербурге, возглавляя делегацию московских мусульман. Под прошением в Московскую городскую управу с «разрешением на постройку двухэтажного деревянного дома во владении» мечети от августа 1912 г. стоит подпись «ахуна 2-й мечети» Сафы Бедретдиновича А.

А. Б. имел 5 сыновей, которым он дал религиозное образование; двое из них являлись соответственно имамом и муэдзином основанной отцом мечети. Похоронен на Даниловском мусульманском кладбище в Москве, однако точное месторасположение могилы неизвестно.

2. Алимов Сафа (Мухаммед-Сафа) Бедретдинович, второй имам 2-й московской мечети (до 1924 или 1920/21 гг.). Старший сын Бедретдина А., наследовавший дело и должность своего отца, основателя мусульманского прихода нынешней Соборной мечети. А. С. являлся муллой во 2-й московской мечети с момента ее открытия; первый документ, упоминающий об этом, датирован 19 декабря 1904 г. В то время А. С. выполнял функции «заведующего недвижимым доходным имением Магометанского духовного собрания» в Выползовом переулке [т. е. администратором здания мечети] и отчитывался перед прихожанами по финансовым вопросам функционирования мечети. А. С. стал имам-хатыбом Соборной мечети сразу после кончины отца (между 1910 и 1912 гг.). При нем в 1913 г. на участке рядом с мечетью было построено двухэтажное деревянное здание, использовавшееся частично для жилых помещений, а частично в качестве религиозного училища. А. С. был имамом мечети и в первые послереволюционные годы. В нач. 1920-х гг. А. С. был сослан на Соловки, где и погиб в 1924 г. (по др. данным – 1921).

После ареста А. С. имамом-хатыбом мечети стал др. выходец из Нижегородчины – А. Фаттахетдинов. Родной брат А. С., Абдурахман А., продолжал работать в той же мечети в качестве муэдзина. Известно, что другой их брат, Фатех, проживал в Москве, так же как и семья самого Сафы. Еще один брат, Саляхетдин, являлся имамом 2-й соборной мечети с. Овечий Овраг; с 1914 г. он возглавил приход 1-й мечети родового села и помогал организовывать денежные сборы в помощь раненым и фронту в период I мировой войны. Он же являлся муллой в этом селе в годы советской власти; его сын Умяр стал сельским учителем в с. Пица.

Вдова А. С., Мершида, происходившая из семьи муллы из Касимова, обладала обширными познаниями в религии, знала Коран наизусть, преподавала до сер. 1920-х гг. основы исламского вероучения детям в религиозном училище при Соборной мечети. У нее было 2 дочери, которые жили в Выползовом пер. в здании рядом с мечетью.

3. Алимов Абдурахман Бедретдинович, муэдзин Соборной мечети до 1927/28 г. Второй сын Бедретдина А., родившийся на 7 лет позже Сафы. По наказу отца отправился вместе со старшим братом Сафой в путешествие по России до границ с Китаем для сбора денег на строительство московской Соборной мечети (1903–04 гг.), последнее было осуществлено в итоге на средства Салиха Ерзина; затем 6 лет обучался в Аравии. Владел французским яз. По настоянию отца стал муэдзином в московской Соборной мечети, пребывая в этом качестве и при старшем брате Сафе, и после его ареста, когда мечеть возглавил имам-хатыб А. Фаттахетдинов.

В связи с репрессиями против А. Фаттахетдинова, начатыми в 1927 г., муэдзина А. А. стали вызывать на ночные допросы на Лубянку, обвиняя в поддержке «врага народа»; на одном из допросов от него потребовали «выступить перед мусульманами против Аллаха и призвать людей к отречению и принятию атеизма». А. А. отказался; в ту же ночь его разбил инсульт, через 10 дней после чего он скончался. Это случилось в феврале 1928 г. в Москве. Похоронен на Даниловском мусульманском кладбище в квадрате 4-В. Присланный к Соборной мечети роскошный катафалк не потребовался, т. к. верующие несли тело муэдзина на руках до Даниловского кладбища через всю Москву, что можно считать первым публичным проявлением идеологически мотивированного протеста московских мусульман против большевистской власти.

У А. А. было две жены: после того как Малика умерла в возрасте 47 лет (от этого брака был сын Исмаил), он взял в жены Хадичу Боброву (из семьи состоятельных касимовских татар-меховщиков), от брака с которой родилась Суфия Абдурахмановна А. (07. 04. 1917 г.).

Лит.: Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Маркус Дж. Суфия-апа – Алимовлар неселенен сакчысы (Суфия апа – хранительница рода Алимовых) // Мишар доньясы – Н. Новгород, № 2, июль 2007, с. 9; Материалы по Московской Соборной мечети из архива ОМДС (ЦГИА РБ); Садур В. Г. О передаче традиции и о московских татарах. – 1988, неопубл.; Сафаров М. Татары в Москве // Татарские новости, 1997, № 9 (43); Сенюткин С. Б., Идрисов У. Ю., Сенюткина О. Н., Гусева Ю. Н. История исламских общин Нижегородской области. – Н. Новгород, 1998; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – нач. ХХ в. – Н. Новгород, 2002; ЦИАМ, ф. 16, оп. 84, д. 179, л. 24, 36; Шевченко А. Г., Гаврилов Ю. А. Московская Соборная мечеть за сто лет (исламская составляющая культурного наследия Москвы) // Архив наследия, 2004, с. 179–226.

Д. Х., Д. М., С. М

Аль-Асма аль-хусна – «прекраснейшие имена» Аллаха, известные из Корана и хадисов пророка Мухаммада. Эти имена дают людям возможность хотя бы поверхностно познать сущность Всевышнего. В них открываются качества Аллаха, которыми обладает только Он. Согласно А., Всевышнему принадлежат все прекрасные качества и свойства, и Он пречист от всего того, что Ему приписывают неверующие. Некоторые из имен Всевышнего предполагают Его строгость (напр., Карающий), однако Господь Сам объявил о том, что «милость Его опережает гнев Его»; кроме того, строгость и гнев Аллаха направлены лишь на тех, кто постоянно ослушается Его и сеет порчу.

Считается, что имен Аллаха 99, однако в хадисе, где действительно упоминается эта цифра, пророк говорит лишь о том, что перечисливший эти имена заслужит райские блага, если он верующий. Богословы составляли список 99 имен, про которые сказал пророк, однако мнения ученых относительно того, какие конкретно имена должны войти в это число, разнились. Очевидно, окончательной цифры такого рода имен просто не существует, т. к. все лучшие качества и свойства будут принадлежать Всевышнему, а таких качеств никто не в силах пересчитать.

С А. связана и традиция зикра (поминания), поэтому у мусульманских четок по 99 бусин. Также А. употребляются при составлении личных имен, когда к арабскому слову «абд» («служитель») добавляется одно из имен А., напр., Абдуллах («служитель Аллаха»), Абдуррахман («служитель Милостивого»), Абдуррахим («служитель Милосердного») и др.

М. Х.

«Аль-Вахдат» («Единение») – первая исламская газета, издававшаяся в позднесоветский и постсоветский период в России. Выходила в 1991–93 гг. Являлась печатным органом Исламской партии Возрождения (ИПВ). Гл. редактор – Гейдар Джемаль. Авторы статей – Г. Джемаль, Ахмад-кади Ахтаев (председатель ИПВ), Мухаммед Саляхетдинов, Валиахмет Садур, Шамиль Султанов, Давлят Усман (один из лидеров таджикского отделения ИПВ). Публикации носили общественно-политический, социальный, просветительский общеисламский характер. Печаталась в Москве.

Дм. М.

Аль-Джами – соборная мечеть; изначально так назывались мечети, где проводились пятничные молитвы (джума). В самом начале распространения ислама таких мечетей насчитывалось немного – в каждом городе их было по одной. Однако затем в связи с увеличением мусульманского населения и ростом городов количество соборных мечетей также возросло. В современных условиях, несмотря на то что некоторые мечети имеют название соборных, этим статусом обладают и другие мечети, если там проводится пятничная молитва. Но в некоторых странах (напр., в Иране) Д. до сих пор насчитывается немного, поскольку пятничные молитвы в каждом городе проводятся лишь в одной мечети.

М. Х.

«Аль-Марказ аль-Исламий» («Исламский центр») – общественная организация, существовавшая с марта 1992 по апрель 1994 г. Находилась по адресу: Сретенский бульв., 11, где в то время размещался офис «Марго-банка», принадлежащего выходцу из Судана Осману Мансуру. О. Мансур, хотя сам и не отличался религиозностью, организовал А.-М. на территории принадлежащего его коммерческой структуре здания; он же платил зарплату немногочисленным сотрудникам и оплачивал текущие расходы на жизнедеятельность организации. О. Мансур пытался по мере сил способствовать религиозному возрождению мусульман в Москве: так, в июне 1992 г. А.-М. в лице О. Мансура заключил договор с ин-том «Спецпроектреставрация» на разработку научно-проектной документации для реставрации здания Исторической мечети столицы. Сама реставрация осуществлялась позднее на средства посольства Саудовской Аравии в Москве, но А.-М., вероятно, оплатил частично или полностью осуществление проектной документации. В том же году О. Мансур выступил с инициативой строительства новой мечети в р-не станции метро «Улица 1905 года», но в связи с противодействием ДУМЕР это оказалось невозможным (см.: Нереализованные проекты по развитию ислама в Москве 1990-х гг.).

С марта 1993 г. для А.-М. был выделен зал в здании «Марго-банка», где проводились пятничные намазы, что в условиях дефицита мечетей играло большую роль в религиозной жизни Москвы. Общая вместимость зала составляла примерно около 300 человек, но по пятницам молящимися иногда был заполнен весь этаж. Хутба проводилась на арабском яз.; одним из имамов являлся Саид Машхади.

Непосредственные сотрудники А.-М. занимались просветительской, образовательной деятельностью и благотворительностью, направленной на неимущие слои населения; отвечали на письма, приходящие в адрес передачи «Голос Ислама».

Вследствие конфликта из-за принадлежности здания, который разгорелся между «Марго-банком» и компанией «ЛУКойл», деятельность А.-М. была свернута и прекращена. Последний джума-намаз был проведен на улице перед зданием.

Лит.: Материалы архива ассоциации «Собрание»; Научно-проектная документация. Объект: Памятник архитектуры XIX века «Магометанская мечеть» Москвы. Т. I. – Научно-технический архив «Спецпроектреставрация». М., 1992, заглавный лист ОЧ-1.

Дм. М.

Аляутдинов Ильдар Рифатович (1978 г. р., потомок выходцев из с. Чембилей Красно-октябрьского р-на Нижегородской обл.) – имам московской Соборной мечети. В 2001 г. с отличием окончил самый сложный и наукоемкий фак-т филологии и богословия каирского ун-та аль-Азхар; тогда же стал бакалавром и поступил в магистратуру, обучение в которой успешно завершил в 2003 г.

А. – молодой ученый и проповедник, благодаря усилиям которого мусульмане с удовольствием воспринимают исламские нормы поведения и этикета. Часто выступает с лекциями, заметен в СМИ как автор интервью по актуальным вопросам развития уммы. Является каноническим pедактоpом и коppектоpом аpабских текстов книг своего старшего брата, имама-хатыба Мемориальной мечети Шамиля Аляутдинова. Автор книг: «Пятничные проповеди» (в 2-х томах), «Таджвид. Правила чтения Корана». Является гендиректором ИД «Новый свет».

Лит.: http://www.umma.ru/about/

Д. Х.

Аляутдинов Шамиль Рифатович (1974 г. р., потомок выходцев из с. Чембилей Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл.) – выпускник Международной исламской академии и фак-та исламского права каирского ун-та аль-Азхар, с 1997 г. (с момента открытия) по наст. время является имамом-хатыбом Мемориальной мечети. Старший брат имама Соборной мечети Ильдара Аляутдинова.

Юношей изучал ислам на полулегальных курсах при Соборной мечети, которые устраивались неофициальной организацией «Саф Ислам», принимал участие в ряде ее проектов (участвовал в переводе на русский яз. фильма «Рисаля» и т. д.). В 1998–99 гг. являлся одним из учредителей нового иллюстрированного журнала «Мусульмане». В 2002 г. назначен заместителем муфтия Духовного управления мусульман Европейской части России по религиозным вопросам. Последние 15 лет по-святил профессиональному изучению исламского богословия.

А. – один из виднейших представителей новой волны исламских богословов и проповедников России. Устные и письменные проповеди А. действуют на качественно новом уровне просветительства, до которого откровенно недотягивает большая часть всех традиционных исламских структур Москвы.

Автор многочисленных статей и книг по исламу, написанных в доступной и содержательной форме (в основном в стиле «вопрос – ответ», что характерно для богословских трудов в арабской традиции): «Реальность»; «Путь к вере и совершенству»; «Ответы на ваши вопросы об исламе»; «Он и она» (в 3-х томах); «Крик души, или Кризис духа»; «Разные мнения… Почему?»; «От темы к теме»; «Мусульманская молитвенная практика»; «Пост и закят»; «Ислам в вопросах и ответах»; «Мир души»; «Тафсир. Смыслы Священного Корана»; «Мусульманское право» (в 2-х томах); «Ислам и 624 судьбы» и др.

Лит.: http://www.umma.ru/about/

Д. Х.

«Андалус», издательско-переводческий центр. Создан в декабре 2003 г. Специализируется на переводе, составлении, издании и распространении печатной продукции, пропагандирующей гуманизм, толерантность, высокую мораль и др. истинные ценности ислама.

Приоритетные направления в деятельности – издание иллюстрированной детской литературы об исламе, учебных пособий по арабскому яз., трудов известных мусульманских мыслителей прошлого и современности, а также трудов по фикху.

Среди выпущенных книг: «Современные фатвы» и «Дозволенное и запретное в исламе» шейха Юсуфа аль-Карадави, «Права человека в Исламе» Мухаммада аль-Газали, «Исламская культура» Ф. Р. Мухаммада, «Дорога истинной религии» М. Гитинова, «Исламская мораль» М. Ибрагима аль-Кайси, «Исламская цивилизация» А. Зарринкуба, «Ислам и западная цивилизация» А. Асада, «Война идей» А.-К. Ахтаева, «Коротко об Исламе» М. Кютюкчю, «Истории новообращенных мусульман», «Учебник арабского языка» Ф. Р. Мухаммада, «Хадисы в картинках», материалы конференции «Ислам и наука: проблемы и перспективы» и др.

Редактуру изданий осуществляли: Ильдар Аляутдинов, Мухаммадбасир Гасанов.

Д. А.

«Ансар», издательский дом – одно из самых заметных в России мусульманских издательств. Начал работу в 2002 г. Специализируется на традиционном исламском богословии, суфизме, затрагивает также современные проблемы. Руководитель – Сайфутдинов М. К.

А. создан с целью распространения подлинных знаний об исламе путем издания трудов выдающихся мусульманских ученых; ознакомления российского общества с величайшим наследием мусульманской культуры; защиты традиционного суннитского вероучения от искажений и нововведений; противостояния пропаганде идей экстремизма, нетерпимости и стремлению свести ислам к примитивной политизированной идеологии.

В структуре А. заняты профессиональные переводчики, редакторы, корректоры, исламские правоведы, специалисты по общественным наукам. А. старается привлекать к работе прежде всего практикующих мусульман, считая, что религиозно не мотивированные люди не могут до конца адекватно передать дух и букву исламского учения и мысли.

Одним из основных проектов А. является «Золотой фонд исламской мысли», в рамках которого планируется издание трудов выдающихся исламских ученых: имамов Абу Ханифы, аш-Шафии, Ибн Абидина, Раббани, аль-Ашари, аль-Матуриди и др. Некоторые работы уже увидели свет – издано порядка 120 трудов имама аль-Газали, вышел в свет классический мусульманский сонник «Большой тафсир снов» Ибн Сирина.

К сотрудничеству в плане реализации проекта «Золотой фонд исламской мысли» привлечены Санкт-Петербургское отделение Ин-та востоковедения РАН, Российский ун-т дружбы народов, Башкирский гос. ун-т и др.

А. также ведет выпуск серий: «Истина Ислама» (вышли в свет: Абдуль-Кадир Иса «Истина суфизма», Саид-Рамадан аль-Бути «Путь размечен. Отказ от мазхабов – опаснейшее из нововведений, угрожающий исламскому шариату» и др.), «Ислам и современность» (изданы: сборник статей и фетв «Любовь и секс в Исламе», А.-Г. Бабич «Многоженство. Советы и рекомендации», Абу-ль-Хасан Али Надви «Что потерял мир по причине отхода мусульман от ислама» и др.).

Вне серий выпускаются художественная литература, книги для детей и др. В издательском доме А. впервые на русском яз. вышло в свет апокрифическое «Евангелие от Варнавы».

А. также занимается выпуском аудио-видеопродукции. Были выпущены несколько альбомов всемирно известной нашид-группы «Райхан», дублирован и выпущен на русском языке фильм иранского кинорежиссера призера «Оскара» Маджида Маджиди «Цвет Рая». Изд. домом А. также впервые проведен богословский мусульманско-христианский диспут, по результатам которого снят и выпущен фильм.

Р. М.

Антирелигиозная комиссия (1922–29 гг.) и постановка антирелигиозной пропаганды среди мусульман в 1920– 30-е гг. После победы Октябрьской революции 1917 г. Советское гос-во создавало предпосылки для качественного преобразования страны. Препятствием на пути решения этих задач, по мнению советского руководства, была религия, борьба против которой началась с первых минут советской власти.

1. Антирелигиозная комиссия. С окончанием Гражданской войны руководство страны решило навести «порядок» в религиозном вопросе. В марте 1921 г. Г.В. Чичерин внес в ЦК РКП(б) предложение по антимусульманской пропаганде, а В. И. Ленин дал указание о внесении этой идеи в Циркуляр ЦК. В мае 1921 г. состоялся пленум ЦК РКП(б), взявший курс на усиление борьбы с религией. 25. 09. 1922 г. состоялось первое заседание новой комиссии, оформленной 13. 10. 1922 г. и утвержденной постановлением Политбюро ЦК РКП(б) от 19. 10. 1922 г. Она получила название КОМОТЦЕРГОР – комиссия по проведению отделения церкви от государства; сокращенное название – Антирелигиозная комиссия (АРК). Вслед за ней начали создаваться подобные комиссии при обкомах партии и советских органах различного уровня.

Важность деятельности АРК подтверждается списком лиц, которые принимали участие в ее работе: В. И. Ленин, И. В. Сталин, Н. И. Бухарин, Л. Д. Троцкий, А. В. Луначарский, В. Р. Менжинский, Л. М. Каганович, А. И. Рыков, П. А. Красиков, П. Г. Смидович и др. Фактически это была единственная комиссия в непосредственном подчинении Политбюро, но структурно входящая в агитационно-пропагандистский отдел (АПО) ЦК партии. Именно АРК постановила «разработать специальный циркуляр по постановке антирелигиозной пропаганды среди мусульман, для чего создать специальную комиссию в составе тт. Сафарова и Султан-Галиева».

Целью работы АРК было полное уничтожение религии, а главной задачей – замена религиозного мировоззрения коммунистическим. Деятельность АРК направлял секретарь ЦК партии по пропаганде Емельян Михайлович Ярославский (наст. имя – Миней Израилевич Губельман). Вся работа комиссии была засекречена; ее документы публиковались в ограниченном количестве и под грифами: «Секретно», «Хранить наравне с шифром», «Строго секретно» и т. д. За 8 лет своего существования (23. 10. 1922 – 4. 11. 1929 гг.), АРК рассмотрела 842 вопроса, касающихся политики партии и гос-ва в отношении религиозных организаций, что зафиксировано в 118 протоколах.

Для выполнения поставленной цели – уничтожения религии в системе Гос. политического управления (ГПУ) – в составе Секретного отдела незадолго до этого было создано 6-е отделение («церковное»). Его начальником стал Е. А. Тучков (осенью 1922 г. он занял еще и пост секретаря АРК); задачами этого подразделения были сбор информации, подготовка решений и их выполнение, анализ обстановки, вербовка осведомителей.

03. 12. 1927 г. в политическом отчете ЦК XV съезду ВКП(б) И. В. Сталин в числе недостатков в работе партийных и советских органов назвал ослабление антирелигиозной борьбы и потребовал усиления этой деятельности. Установки на окончательный разгром религиозных организаций стали все чаще звучать из уст руководителей страны. Одним из первых шагов по реализации этой установки стало придание более высокого статуса Антирелигиозной комиссии: с 13. 06. 1928 г. она стала называться АРК при Политбюро ЦК ВКП(б).

1928 г. стал началом нового периода наступления на религию. В феврале 1929 г. секретарь ЦК ВКП(б) Л. М. Каганович подписал письмо «О мерах по усилению антирелигиозной работы», где анализировалась религиозная ситуация и намечались задачи для гос., хозяйственных и общественных организаций. Инструкция административно-организационного управления НКВД РСФСР об использовании помещений религиозными объединениями от 23. 02. 1929 г. фактически положила начало планомерному закрытию и перепрофилированию богослужебных зданий, которые переделывались в клубы, школы, склады и просто разрушались, иногда даже без всякой перспективы хозяйственного использования.

В отношении верующих был развернут небывалый произвол. Для его оправдания был найден удобный повод: зимой 1929–30 гг. в ходе хлебозаготовок возникли трудности, которые во многом отнесли за счет духовенства. Уже в июне 1930 г. секретарь Башкирского обкома отмечал, что в республике закрыты почти все мечети, а муллы посланы на лесозаготовки. Серьезный удар был нанесен и по религиозным газетам и журналам: к 1930 г. они прекратили свое существование.

2. Спецкомиссии по антирелигиозной работе среди мусульман. Для изучения настроений уммы коллегия Наркомнаца решила создать спецкомиссию, которая была утверждена на заседании мусульманской коллегии Наркомнаца. В ее состав вошли: председатель – Гисматуллин; члены: Алиев, Атнагулов, Тюрякулов, Султан-Галиев, Тагиров, Гимадиев. Имелись подобные комиссии и при др. комиссариатах. Комиссия, работавшая при Народном комиссариате просвещения (НКП), в феврале 1923 г. приняла план, предусматривавший изучение истории ислама; проведение научно-практических конференций; создание научно-методической литературы; ведение пропагандистской работы. Не были обделены вниманием и вопросы организации съездов мусульман, мусульманских школ и др. проблемы. Для ведения антирелигиозной работы среди мусульман было принято решение создать межведомственную комиссию из представителей народных комиссариатов.

3. Поволжье и Предуралье – «лаборатория» антиисламских мероприятий. Раньше всех регионов наступление на ислам началось в Поволжье и Приуралье. Немалую роль здесь сыграли географическое положение – близость к Москве и историческое прошлое – длительное нахождение татар и башкир в Российском гос-ве со всеми вытекающими последствиями, достаточно высокое число коммунистов-татар, по сравнению с др. народами, традиционно исповедующими ислам (так, среди татар членов партии было 6 534, среди узбеков – 2 043).

Усиление наступления на ислам предпринималось прежде всего по линии партийных органов. Исламские организации стали все чаще обвиняться в пособничестве мировой буржуазии. Так, в докладе Татаро-Башкирского бюро ЦК партии от 23. 11. 1923 г. «Об антирелигиозной пропаганде среди татар и башкир» мусульманское движение оценивалось как буржуазно-националистический пантюркизм, принявший форму «мусульманского фашизма». Президиум СНК Татарии в октябре 1920 г. принял решение «обратиться во ВЦИК с просьбой принять меры к закрытию всевозможных религиозных организаций всех культов, в частности, мусульманского духовного собрания», т. е. ЦДУМ, распространявшего свою деятельность на всю тер. РСФСР. С 1923 г. при Татарском обкоме РКП(б) начала работать спецкомиссия по борьбе с религией. Повышенная активность этой и некоторых др. комиссий побудила ЦК РКП(б) направить на места циркулярное письмо № 30, подписанное секретарем ЦК И. В. Сталиным, суть которого сводилась к «внимательному отношению к верующим», воспрепятствованию закрытию культовых зданий за неуплату налогов. Решением бюро обкома от 23. 10. 1923 г. эта комиссия была ликвидирована, ее полномочия переданы АПО обкома партии и ГПУ.

Татария и Башкирия стали полигоном, где впервые обкатывались новые методы антимусульманской работы. В этих республиках родилась идея проведения антирелигиозных праздников: комсомольского Курбан-байрама, комсомольской Уразы, проведение антирелигиозных карнавалов и т. д. При этом активно использовались творческие силы молодежи. Москва не просто давала рекомендации, но и рассылала «Примерные планы проведения антирелигиозного праздника». Парткомы настоятельно рекомендовали проводить такие мероприятия лишь в отдельных деревнях, дабы не возбудить возмущение всего мусульманства в р-не. Такая позиция диктовалась точным учетом сложившегося соотношения сил: специальный циркуляр гласил, что «критика ислама не должна расходиться с возможностями советского строительства».

4. Антирелигиозные мероприятия в Москве. Даже в Москве, где мусульман было не так много, сравнительно с Поволжьем, были предприняты соответствующие меры по внедрению воинствующего безбожия в ряды последователей ислама. В сентябре 1923 г. в Москве по решению Татаро-Башкирского бюро ЦК партии появился журнал «Фэн хэм дин», или «Фен-эм-Дин» в справочниках того времени («Наука и религия»), – первое антирелигиозное издание на татарском яз. (см.: Татарская пресса в Москве до Великой Отечественной войны). В сентябре 1924 г. было создано общество «Дегриляр» («Безбожники») для антирелигиозной работы среди татар и башкир по всей стране; впоследствии оно растворилось в Союзе воинствующих безбожников.

5. Пик антирелигиозной деятельности и ее завершение. К. 1920-х гг. – рубеж окончательного закрепления гос. диктата в отношении религиозных организаций, всего процесса отделения религиозных ин-тов от гос-ва, слома гос.-мусульманских отношений. Администрирование стало рассматриваться как необходимый элемент переустройства общества.

С 1930 по 1935 г. муфтий ЦДУМ Р. Фахретдин и его заместитель К. Тарджемани пять раз просили комиссию по культам разрешить съезд мусульманского духовенства; всякий раз им запрещали. Несмотря на то что религия была отделена от гос-ва, советская власть постоянно и очень активно влияла на внутренние исламские проблемы. Так, когда 12. 04. 1936 г. умер Р. Фахретдин, на пост главы ЦДУМ претендовали несколько человек; активно включились в это противоборство и органы безопасности: углубление противоречий внутри уммы являлось специфическим методом борьбы против ислама. По сфальсифицированному «делу о заговоре руководителей ЦДУМ» вслед за арестом К. Тарджемани были репрессированы тысячи невинных людей, в т. ч. почти тысяча имамов, прежде всего в Поволжье и Приуралье, а также и в Москве (см.: Вахитов Муса, Сулеймани Г., Шамсутдинов А.). Р. Фахретдин посмертно был обвинен в антисоветизме, шпионаже и вредительстве.

16. 04. 1938 г. была ликвидирована Комиссия по вопросам культов, т. к., по мнению властей, близился час полной ликвидации религии в СССР. С 1938 г. и вплоть до Великой Отечественной войны религиозной проблематикой занимался специальный Церковный отдел, созданный на рубеже 1921–22 гг. в составе органов госбезопасности. Отдел проводил работу и внутри уммы.

По мнению Р. Пайпса, в СССР борьба с исламом шла во имя победы атеизма, однако атеизм был не целью борьбы, а лишь средством в решении такой задачи, как внедрение в массовое сознание идеи о непогрешимости верховной власти; вывод об абсурдности религиозного мировоззрения служил фоном для идеализации образа вождя и его ближайшего окружения. Анализ документов тех лет показывает: именно на И. В. Сталине лежит главная вина за то, что ислам был загнан в жесткие рамки. Вся «вина» многих репрессированных верующих состояла в их искренней вере в Бога, а не в светлое будущее, называемое малопонятным иностранным словом «коммунизм».

В ходе построения нового общества появились специфические механизмы реализации антирелигиозного курса: сочетание вполне демократических законов и скрытых, зачастую репрессивных методов реализации властных устремлений; реанимация жестких дореволюционных методов решения проблем взаимоотношений с конфессиями при опоре на силовые структуры.

Период с 1928 по 1941 г. стал временем преступлений со стороны руководства СССР по отношению к мусульманской общине страны. Это время скатывания на позиции воинствующего атеизма и правового обеспечения уничтожения исламских структур, отказа от демократических норм, ранее провозглашенных лидерами страны.

22 июня 1941 г. стало новой точкой отсчета в жизни нашей страны, с этого времени началась переоценка многих событий и явлений довоенной жизни общества. Качественно новые условия существования советского гос-ва заставили изменить многое в практике работы гос. аппарата СССР, в т. ч. и в отношении ислама и его ин-тов (см.: Особенности политики по отношению к мусульманским объединениям в годы войны 1941–1945 гг.).

Лит.: Алексеев В. А. «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. – М., 1992; Бордюгов Г., Козлов В. «Революция сверху» и трагедия «чрезвычайщины» // Литературная газета. – 12.11.1988; Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет (1917–1932). – М., 1932; ГАРФ, ф. 1319, оп. 1, д. 63, д. 1549; ф. 5263, оп. 1, д. 3, д. 22; ф. 6991, оп. 2, д. 13; ф. 7523, оп. 4, д. 3; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М., 1984; Кривова Н. А. Власть и Церковь в 1922–1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. – М., 1997; Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54; Набиев Р. А. Политика Советского государства по отношению к религии и церкви в 20–30-е годы (на материалах национальных республик Поволжья и Приуралья): Дис. ... д-ра ист. наук. – Казань, 1992; Одинцов М. И. Государство и церковь. – М., 1991; РГАСПИ, ф. 17, оп. 3, д. 723; оп. 11, д. 157; оп. 60, д. 158, д. 793; д. 1028; оп. 61, д. 167; оп. 84, д. 309; оп. 112, д. 378, д. 443а; ф. 89, оп. 4, д. 115; Савельев С.Н. Бог и комиссары // Социологические исследования. – 1991, № 2; Сталин И. В. Соч. Т. 10; Трайнин И. П. СССР и национальная проблема. – М., 1924; ХVI съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). Стенографический отчет . – М ., Л ., 1930; Pipes R. The third world people of Soviet Central Asia // The third world premises of US policy. – San-Frа ncisco, 1978.

В. А.

Арабские исламские организации – условное название, под которым понимаются организации и благотворительные фонды, созданные в России арабскими учредителями и существовавшие в период 1990-х – нач. 2000-х гг. Самыми известными из них были: «Хаят аль-Игаса аль-исламийя аль-алямийя» (Всемирная исламская организация спасения), «Ан-Надва аль-алямийа ли аш-шабаб аль-исламий» (Всемирный форум исламской молодежи), «Джамиат аль-ислах» (Общество содействия социальным реформам), SААR Foundation, Комиссия по научным знамениям в Коране и Сунне, «Замзам», «Ибрагим Бин Абдулазиз Аль Ибрагим», «Тайиба аль-хайрийа» и др.

После снятия официального запрета на развитие религии в СССР и России и упразднения «железного занавеса» зарубежные мусульмане обратили внимание на крайне бедственное положение своих единоверцев в РФ, лишенных мечетей и собственной системы мусульманского образования. Социальные ин-ты, центральное место среди которых занимали вакфы, позволяющие мусульманским общинам самостоятельно решать свои материальные проблемы, за годы советской власти были уничтожены, и практически все вакуфное имущество было экспроприировано государством в годы советской власти. В этих условиях неизбежно должна была возникнуть прослойка между благотворителями из мусульманских стран и российскими последователями ислама, что и не замедлило оформиться в виде А. и. о.

Как правило, А. и. о. в организационном плане представляли собой российские филиалы различных благотворительных фондов и организаций, штаб-квартиры которых размещались в арабских странах, Европе или США; это отражалось на источниках финансирования (из головных офисов) и механизмах подбора руководящих кадров. Почти все А.и.о. являлись компаниями-резидентами что значительно облегчало банковские операции. Часть из них де-юре были оформлены как сугубо российские организации, с российскими учредителями. Руководящие кадры подбирались исходя из арабской традиции, по принципу личного знакомства, земляческих и этнических связей (что вполне логично, учитывая почти полную многолетнюю оторванность мусульман России от зарубежных единоверцев, а также коррумпированность российского общества); на первое место в А.и.о. выдвинулись студенты из арабских стран, обучавшиеся в российских вузах. Учившиеся на инженеров и врачей, они стали директорами и заместителями глав представительств фондов, имевшими в своем распоряжении немалые финансовые средства. При этом они зачастую не имели никаких навыков организаторской работы, работы с людьми, поэтому основным видом их деятельности стало написание отчетов центральному руководству и спонсорам с выражением благодарности за выделенные суммы.

Те из А. и. о., которые финансировали реально существовавшие проекты, в основном занимались строительством мечетей и медресе; как правило, это было достраивание незавершенных объектов или долевое участие с местными мусульманами. Вторым реальным объектом приложения финансов было проведение ифтаров (разговений в месяц поста) и курбанов (жертвоприношений), что имело некоторый положительный результат в виде помощи малообеспеченным гражданам. А.и.о. также выплачивали определенные суммы преподавателям курсов и медресе, хотя и несравнимые с зарплатами офисных сотрудников, особенно арабского происхождения. В 1993 г. «Хаят аль-Игаса» отправила груз гуманитарной помощи в пострадавший в результате гражданской войны Таджикистан.

Вместе с тем А.и.о. практически не вели издательской деятельности (исключение составлял фонд «Ибрагим Аль Ибрагим»). Научной деятельностью занимался лишь российский филиал Королевской комиссии по научным знамениям в Коране и Сунне. Эта организация провела в Москве в 1993 г. Международную научную конференцию, посвященную заявленной в своем названии проблематике, на которой присутствовали преимущественно зарубежные ученые. Однако навыки плодотворной работы отсутствовали: конференция практически не была освещена в российских СМИ, по ее итогам была издана всего лишь одна брошюра, не имевшая распространения среди российской публики.

В региональном срезе работы А. и. о. имелся определенный диссонанс. В то время как центральные российские офисы большей части А. и. о. находились в Москве, наибольшей капитализацией отличались региональные проекты. Самые крупные скандалы, связанные с хищением средств, также разгорались в регионах, хотя связаны они были с Москвой, где находилось руководство.

По свидетельству бывших работников «Хаят аль-Игаса», половина бюджета этой финансово состоятельной организации составляла зарплата сотрудников арабского происхождения; в др. А.и.о. доля зарплат персонала в бюджете была еще выше.

Со второй пол. 1990-х гг. ряд А.и.о. неоднократно подвергался масштабной проверке со стороны российских контролирующих органов; это было вызвано непонятной деятельностью части А. и. о., созданием видимости активной работы, но при этом без явного результата. В российских СМИ с подачи контролирующих или силовых структур распространилось мнение о повальной связи А. и. о. с экстремистскими организациями на Северном Кавказе. В результате этих действий деятельность многих А. и. о. прекратилась к середине 1990-х гг.; в 1999 г. в связи с началом второй чеченской войны перестал существовать еще ряд А.и.о., заочно и бездоказательно обвиненных в пособничестве террористам (см.: Роль чеченского конфликта…).

Исходя из общего анализа деятельности А. и. о. можно сделать однозначный вывод о полном отсутствии какой бы то ни было плановости в их работе. Не была создана система подготовки кадров грамотных специалистов из числа мусульман; несмотря на огромные затраченные средства, не был создан ин-т вакфов, под который только сегодня в нескольких интеллектуальных центрах российского ислама подводится теоретическая база. А. и. о. также не занимались созданием в России мусульманских СМИ, которые могли бы провести кампанию в их поддержку. Неизвестна нынешняя судьба жилого и нежилого недвижимого имущества, находившегося в собственности А. и. о. Явно подчиненная роль российского персонала, фактически и выполнявшего ту реальную деятельность, которая велась А. и. о., способствовала развитию конфликтогенной ситуации внутри самих организаций. Непонимание российской специфики не могло не привести к полному краху практически всех А. и. о. Деятельность большей части А. и. о. свелась к «проеданию» грантов; реальная же работа, которая проводилась некоторыми А. и. о., отличалась крайне низкой эффективностью и явным несоответствием уровня затрат к полученному результату.

Дм. М.

Арабы; арабская община в Москве и Подмосковье. Под А. ниже подразумеваются выходцы из арабских стран, т. е. стран, где государственным языком или одним из них является арабский; при этом по своей этнической принадлежности жители этих стран могут являться не только этническими А., но и берберами (Алжир, Ливия, Мавритания, Марокко, Тунис), курдами (Ирак, Сирия), туркменами или турками (Ирак, Сирия, Саудовская Аравия и др. страны), а также представителями иных этносов, проживающих в арабских странах.

Приезды в Москву представителей арабского мира прослеживаются примерно с XVI в., однако в ту эпоху речь шла почти исключительно о православных арабах. При этом такие контакты имели не только христианско-религиозное содержание, но и приносили Посольскому приказу ценные разведданные, касавшиеся мусульманского мира, а также обогащали представление московских правителей о сакральных символах Ближнего Востока (см.: Титул антиохийского патриарха в послании царю Алексею Михайловичу). В дореволюционный период А. в Москве были представлены исключительно арабами-христианами, главным образом выходцами из Леванта.

Совр. община представителей арабских стран начала формироваться в Москве еще в советские времена. Как правило, это были иностранные студенты или полит-эмигранты из различных стран региона, не отличавшегося стабильностью. Большинство этих А. по своим политическим убеждениям являлись коммунистами (напр., первая сирийская семья, поселившаяся в Москве, приехала в 1963 г.; и муж, и жена были активными членами сирийской компартии, по вероисповеданию – христиане) или представителями различных националистических партий, с которыми СССР поддерживал дружеские отношения (БААС в Сирии и Ираке, ООП, Арабский социалистический союз Г. Абдель-Насера в Египте и др.). Тем не менее ввиду идеологических особенностей прокоммунистических движений в арабских странах у них не наблюдалось полного отказа от религии, как в СССР, и некоторые правящие режимы активно использовали исламскую фразеологию (напр., лозунг построения «исламского социализма» в Египте). Это обстоятельство в значительной степени способствовало сохранению «парадно-выставочных» мечетей в Советском Союзе, в т. ч. и московской Соборной мечети. Выходцы из арабских стран играли важную роль в жизни иностранных студентов-мусульман в 1970–1980-е гг.

В последние годы существования СССР и особенно с его распадом количество выходцев из арабских стран резко увеличилось. В настоящее время, по данным Федерации мигрантов России, численность выходцев из Сирии составляет в Москве 7 тыс. чел. (по др. данным – 20 тыс.), из них мусульман, вкл. алавитов, – 95%; Палестины – 1500 чел., из них мусульман – 97%; Ливана – 1000, из них мусульман, вкл. друзов, – 85% (что существенно отличается от соотношения в самом Ливане); Ирака – ок. 300 чел., вместе с иракскими курдами, держащимися обособлено, – порядка 600; Йемена – 700–800; Египта – 300 чел., из них мусульман – 90%; Марокко – 1 500; Алжира – 1 000–1 500; Туниса – 300 чел.; Ливии – 80 чел.; Судана – 800 чел., вкл. негроидов с суданского юга; стран Персидского залива, вкл. Саудовскую Аравию, – порядка 50 чел., гл. образом студенты. Т. о., самая крупная община – сирийская, самый представленный регион – Шам (Левант), причем, как по абсолютным величинам, так и по проценту проживающих от общего числа жителей.

По переписи 1989 г. общее число А. в Москве составляло 1 261 чел. По переписи 2002 г. число А. в Московской обл. составляло 357 чел., в Москве – 3 663 чел. (без различения страны происхождения). По данным же Федерации мигрантов, общая численность выходцев из арабских стран колеблется от 13 530 до 14 430.

С распадом СССР ослаб и контроль за религиозными настроениями как мусульман российского происхождения, так и проживающих в России иностранцев, а также россиян иностранного происхождения. Это в значительной степени отразилось и на состоянии московских мусульман арабского происхождения. Еще в советское время стала проводиться пятничная молитва в молитвенном помещении при Египетском культурном центре, в 1992 г. открылся «Аль-Марказ аль-исламий». В 1990-х гг. к ним добавились новые точки: молитвенные помещения в гост. «Космос» (см.: С. Машхади), в здании посольства Саудовской Аравии (было открыто для доступа рядовых посетителей по пятницам и мусульманским праздникам в 2000–04 гг.; до и после этого – только для представителей дипломатического корпуса). В роли организаторов во всех этих случаях выступили А., все религиозные церемонии в этих центрах проводились исключительно на арабском яз.

Значительная часть выходцев из арабских стран, проживающих в Москве, занята в сфере бизнеса, гл. образом экспортно-импортных операций, ресторанного бизнеса, торговли. Как правило, это выпускники российских вузов, что обуславливает их достаточно высокий уровень образования, причем полученного на русском яз. Имеются ученые в различных отраслях знаний: технические науки, философия, лингвистика, медицина и др. Арабом по происхождению (сирийцем) является вед.н.с. Ин-та востоковедения РАН Тауфик Ибрагим, черкесом из Иордании – директор Дома ученых Академии информатизации. Значительную часть персонала арабоязычной редакции телеканала Russia today («Русия аль-йаум») составляют А. (журналисты, творческая интеллигенция). А. из стран Африки совместно с выходцами из др. африканских стран издают русскоязычный глянцевый журнал «Моя Африка», а также сайт Africana.ru.

Большая часть российских А. имеют российское гражданство и состоят в браке с коренными россиянами. В последнее время можно говорить и о российских А. во втором поколении, религиозная и национальная идентичность которых находится в прямой зависимости от аналогичного показателя их арабских родителей. Центрами притяжения для многих А. в Москве, помимо вышеназванных, являются школа посольства Саудовской Аравии (ул. Юности) и школа иракского посольства (Мосфильмовская ул.), открытые для поступления и российских граждан.

А. в России сохраняют свою принадлежность к тем же школам и направлениям в исламе, что и у себя на родине. Среди них присутствуют представители практически всех школ – сунниты всех 4 мазхабов, а также внемазхабные саляфиты; есть также шииты, алавиты и друзы.

Несмотря на достаточно большое число арабских мусульманских организаций в России в 1990-е гг., их эффективность была крайне низкой (см.: Арабские исламские организации); исключение составлял фонд «Ибрагим Аль Ибрагим». При этом следует отметить и то, что на частном уровне деятельность некоторых представителей А. общины имела гораздо большую отдачу.

Издательская деятельность А. в плане периодики не отличается активностью. Практически самым крупным периодическим изданием является издаваемый несколько раз в год посольством Сирии бюллетень «Эмигранты» на арабском яз. формата А4, тираж которого составляет 5 000 экз.

Дм. М.

Асадуллаев Ага Шамси (1840 (по др. данным, 1841) – 1913) – нефтепромышленник-миллионер, покровитель науки и культуры, меценат. Родился в с. Амираджан Бакинского уезда Бакинской губ. в бедной азербайджанской семье, в 1874 г. основал в Баку контору по добыче нефти, в 1893 г. на ее базе создал нефтедобывающую фирму. В 1903 г. после развода переехал из Баку в Москву, где вторично женился; проживал по адресу: Воздвиженка, 9. К 1913 г. имел состояние в 10 млн рублей. На официальном бланке компании над именем владельца А. изображен герб Персии, с надписью в девизной ленте: «Удостоенъ двора его Императорского Величества Шаха Персидскаго». Под гербом выписаны названия городов, в которых действовали филиалы торговой компании: Астрахань, Баку, Белосток, Варшава, Казань, Кинешма, Кунцево, Нижний Новгород, Самара, Саратов, Царицын, Ярославль; главная контора располагалась в Москве.

В р-не Татарской слободы А. выкупил два соседних владения под № 333 (Мал. Татарский пер., д. 6) и № 334 (там же, д. 8); первый участок предназначался для строительства большого магазина (в связи с кончиной А. проект не был реализован), а на земле второго владения решил выстроить большое здание для школы. Именно на этом участке в 1913 г. на средства А. был построен четырехэтажный дом, который стал культурным центром московских мусульман; здесь размещались мектеб (школа) Московского мусульманского благотворительного общества, его правление, читальня, а после Февральской революции 1917 г. стал также одним из общественно-политических центров мусульман России (см.: Дом Асадуллаева).

Умер в Ялте 21 апреля 1913 г.

С. И., Д. Х.

Асадуллаев Мирза Шамси оглы (1875–1936) – предприниматель, общественный деятель, меценат; старший сын Ш. Асадуллаева. Председатель Бакинского мусульманского благотворительного общества, после Февральской революции 1917 г. – общественный деятель. В кон. марта 1917 г. в Баку получил телеграмму из Москвы, подписанную К. Хакимджановым (Московское мусульманское благотворительное общество), Акчуриной (Московское мусульманское женское благотворительное общество), А. Бурнашевым (Литературное общество; см.: Общество по изучению истории), Г. Исхаковым (Мусульманский народный комитет в Москве), в которой сообщалось, что состоявшееся в Петрограде совещание при мусульманской фракции Госдумы решило созвать Всероссийский мусульманский съезд в Москве, в связи с чем мусульманские организации просили его предоставить в их распоряжение помещение школы и зал в доме имени Ш. Асадуллаева (см.: Дом Асадуллаева). 31 марта 1917 г. в Москве получили ответную телеграмму: «Приветствую мусульманский съезд, желаю успеха, помещение школы предоставляю в полное распоряжение съезда». 24 мая 1917 г. от имени наследников Ш. Асадуллаева передал Московскому мусульманскому просветительскому обществу дом им. Ш. Асадуллаева во временное пользование в просветительских и благотворительных целях.

После Октябрьской революции 1917 г. А. – председатель Совета съезда бакинских нефтепромышленников, член парламента Азербайджанской Демократической Республики (1918), министр торговли и промышленности ее правительства (декабрь, 1918–1919). После установления сов. власти в Азербайджане (1920) уехал в Европу. Умер в Париже.

С. И.

Асадуллин Фарид Абдулович – общественный и религиозный деятель. Заведующий отделом науки и связей с госслужбами РФ Духовного управления мусульман Европейской части России (ДУМЕР), сопредседатель Информационно-аналитического центра Совета муфтиев России. Род. 03. 02. 1955 г. в Казани. В 1972–76 гг. обучался в Ленинградском гос. ун-те (ЛГУ) на восточном фак-те, специальность «Арабская филология». В 1976 г. работал в Йемене, а в 1978–79 гг. – в Ливии. В 1983 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени к. филол. н. по культуре Ливии. С 1984 г. работал в Ин-те востоковедения РАН (Москва), затем в Российском центре стратегических и международных исследований. С 1989 г. преподавал арабский яз. и основы ислама в медресе при московской Соборной мечети. В 1992–93 гг. – один из авторов и ведущих исламского блока религиозно-просветительской программы «Ныне» на ЦТ. В 1993 г. стажировался в ун-те аль-Азхар (Каир) на курсах усовершенствования религиозных кадров. В 1994–95 гг. обучался в Дипломатической академии МИД РФ по специализации «международные отношения». С 1995 г. – представитель ДУМЕР в Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ, в составе экспертной комиссии участвовал в подготовке федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» (принят в 1997 г.). По согласованию с Советом муфтиев России становится членом Совета по внешней политике при Комитете по международным делам Госдумы РФ. Принимал участие в межгосударственных переговорах с политическим руководством ряда стран мусульманского Востока. Непосредственно с председателем Совета муфтиев России Р. Гайнутдином вел переговоры с аятоллой Рафсанджани, принимал участие в беседах с экс-президентом Афганистана Наджибуллой, премьер-министром Пакистана Навазом Шерифом, афганским политиком Хекматиаром, королем Марокко Хасаном II. В 1999 г. после принятия Духовного управления мусульман Европейской части России в ОБСЕ участвовал в работе экспертов по вопросам обеспечения религиозной свободы государств – участников ОБСЕ в Вене, в составе делегации СМР – в работе саммита религиозных и духовных лидеров в Нью-Йорке 28–31 августа 2000 г. в ООН. Участник международных конференций и симпозиумов по религиозной и межконфессиональной проблематике в Хельсинки (1997), Тегеране (1999), Аммане (1999), Вашингтоне (2000), Париже (2000), Берлине (2001). Имеет около 100 научных публикаций по проблемам развития арабской культуры, истории ислама, мусульманского вероучения и межрелигиозным отношениям. Член редсовета журнала «Восточный Свет».

Основные труды: «Очерк истории ливийской литературы» (1993), «Новая и новейшая история Ливии» (в соавторстве, 1993), раздел «Ислам» в «Энциклопедии для детей» (1996), «Мусульманские духовные организации и объединения Российской Федерации» (1999), «Москва мусульманская» (2004). Лауреат конкурса научных проектов «Российские общественные науки: новая перспектива» в области политологии за 1994 г. Действительный член Международной академии духовного единства народов мира, Международной ассоциации по связям с общественностью, заслуженный деятель культуры Республики Татарстан.

Лит.: http://www.muslim.ru/1/cont/8/9/47.htm (официальный сайт Совета муфтиев России), журнал «Восточный Свет», 2005, № 4.

Дм. М.

Асханов Сайфулла Мулюкович – имам Магометанского молитвенного дома в Замоскворечье. В ноябре 1818 г. А. был утвержден как первый мулла и имам-хатыб Москвы. Как сообщается, А. находился в преклонных годах, но, несмотря на это, много «разъезжал по Москве, по воинским командам, госпиталям, а также для увещевания подсудимых». Он не получал жалованья из государственной казны, а содержался на средства «магометанского общества». А. являлся имамом Магометанского молитвенного дома и в 1826 г. Вероятно, он и проживал в здании мечети, поскольку фраза в «Указателе жилищ и зданий…» гласит: «при оном [Молитвенном доме] мулла Сайфул Мулюк сын Асханов».

В 1823 г., во время службы А. имамом, московским мусульманам было дано долгожданное разрешение на функционирование каменной мечети, выданное столичным генерал-губернатором князем Д. В. Голицыным. Строительство этого здания велось на участке купца 1-й гильдии Назарбая Алибаевича Хашалова, в результате чего через несколько лет (в 1826 г. – ?) возникла Историческая мечеть.

Непосредственно до А. имамом мечети в Замоскворечье, действовавшей до кон. XVIII в., являлся Узбеков А.; он же значился муллой в Татарской слободе еще и в 1816 г., когда здания постоянной мечети не существовало, а молитвы проводились в частных домах местных купцов. В 1820-х гг. Узбеков выступает уже как неофициальный мулла и как «переводчик при Московской управе благочиния»; наряду с ним в документах фигурирует А. в качестве «указного имама при Татарской слободе». Предположительно в тот же период собственный мулла – Салих Дусмаметов – имелся у проживавших в Москве бухарцев (см.: узбеки).

После А. имамом Исторической мечети становится Агеев Рафек (с 1833 г.).

Лит.: Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Указатель жилищ и зданий в Москве, или Адресная книга. – М., 1826; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, ед. хр. 126; ЦИАМ, ф. 16, оп. 8, д. 298.

Д. Х.

Афганская мечеть (мусалля) в Москве – молельный зал, организованный по инициативе Афганского бизнес-центра на территории гостиницы «Севастополь». Проповедь читается на языке фарси-кабули (дари). Основная масса посетителей – этнические афганцы (пуштуны, таджики, хазарейцы и т. д.), присутствуют также выходцы из южноазиатского региона и коренные россияне. Имамы назначаются руководством Афган-бизнес-центра. Имамов в настоящее время двое – пуштун Хаятулла и афганский таджик Мухаммад Акбар. Помимо пятикратного ежедневного и пятничного намазов и таравих-намазов, проводятся также коллективные ифтары во время месяца рамадан. Зал рассчитан на 150 чел.

В А.м. придерживаются традиционного для Афганистана ханафитского мазхаба.

Дм. М.

Афганцы; афганская община в Москве и Подмосковье. Под общим понятием А. ниже подразумеваются представители всех народов Афганистана – пуштуны, афганские таджики, узбеки и туркмены, а также более малочисленные хазарейцы, нуристанцы и афганские бадахшанцы (памирцы). Несмотря на давно установившиеся связи между Россией и Афганистаном, появление достаточно развитой и представительной афганской общины в Москве стоит отнести к периоду, ведущему свой отсчет с конца 1970-х гг. После установления в Афганистане просоветского режима количество афганских специалистов, обучавшихся в Советском Союзе, многократно возросло. Именно в СССР проходили обучение офицеры афганских вооруженных сил и спецслужб, инженеры, учителя, врачи, специалисты всех профилей. Но в этот период времени большинство А., пройдя учебу или стажировку, возвращались на свою родину. На постоянное место жительства в СССР, а с его развалом и в Россию большинство А. приехало после вывода советских войск из этой страны в 1989 г., а также после установления режима талибов в Кабуле в 1992 г.

Основу общины А., проживающих в России, составляют люди, тесно связанные с правительствами Бабрака Кармаля и Наджибуллы, а также сами члены этих правительств и высшее армейское командование афганской армии в этот период. Этим обусловлен небывало высокий (в особенности для Афганистана) уровень образования А., проживающих в России. Почти все члены этой общины имеют высшее образование, полученное ими в советских или российских вузах. В настоящее время большинство российских А. проживают в Москве.

Численность общины в Москве составляет, по разным данным, от 30 до 50 тыс. чел. (по оценкам ФСБ и самих афганских эмигрантских организаций, в целом совпадающим между собой). Перепись 2002 г. определяет численность пуштунов в Москве в 5 993 чел., а в Московской обл. – 266 чел. Если допустить, что соотношение основных афганских этнических групп в России сохраняется то же, что и в Афганистане (65% – пуштуны), то численность всех А. в Москве и области должна определяться по переписи в 9 629 чел., что отличается от вышеприведенных цифр в 3–5 раз.

В среднем ок. половины А., проживающих в России, имеют российское гражданство. Между тем ввиду особого характера причин, вызвавших появление А. в Москве, афганское гражданство не препятствует некоторым представителям этой общины при их трудоустройстве в российские госструктуры. Браки заключаются внутри среды самих А., хотя нередки и браки с россиянами.

Абсолютное большинство А. заняты в сфере бизнеса, в т. ч. и размещенного за пределами России. Традиционный афганский бизнес в России – экспорт малогабаритных товаров народного потребления и сувенирной продукции из Китая и сбыт его мелкооптовыми партиями. Крупнейшей организационной структурой этой общины является Афганский бизнес-центр, руководимый генералом царандоя (армии ДРА) Гуламом Мухаммадом.

Усилиями А. общины на территории гостиницы «Севастополь» организована мечеть (афганская мечеть), где хутба читается на яз. фарси-кабули (дари). Эту же мечеть посещает большинство индопакистанцев, в значительной степени организационно примыкающих к афганцам.

Уровень религиозности среди афганцев имеет очень широкий спектр – от полных атеистов до людей, соблюдающих абсолютно все религиозные предписания. Большинство А. придерживаются ханафитского мазхаба. Исключение составляют только шииты-хазарейцы и исмаилиты-бадахшанцы.

Дм. М.

Африканцы; африканская община в Москве и Подмосковье. Условный политоним А. включает в себя выходцев из неарабских стран Африки (о выходцах из арабских стран Африки см.: арабы; арабская община в Москве и Подмосковье).

Появление большинства А. в Москве начинается с 1960-х гг. Аналогично арабам и индопакистанцам, большое число А. из дружественных СССР стран обучалось в вузах Москвы. В основном это были граждане Эфиопии, Анголы, Гвинеи-Бисау, Конго (Браззавиль), Мозамбика, Танзании, Гвинеи (Конакри), Бенина, Мадагаскара, чьи правительства объявили курс на соцориентацию. Уже в то время несколько меньшим числом студентов были представлены Сенегал, Кот-д’Ивуар, Заир, Того, Нигер; немало студентов было из Буркина-Фасо и Мали. Начиная с 1988 г., в Москву прибывали большие группы студентов из стран несоветской ориентации, таких как Сенегал, Нигерия, Заир, Кот-д’Ивуар, Экваториальная Гвинея, Судан, Сьерра-Леоне, Гана, Камерун, Сомали (после 1990 г.), Кения, Габон, ЮАР, Зимбабве (две последние группы немногочисленны).

Часть этих студентов после окончания вузов оставалась в нашей стране еще в советское время. Как правило, это были люди, показавшие успехи в научной деятельности, спорте и др. областях или вступившие в браки с коренными россиянами. Другой категорией были политэмигранты, которые не могли вернуться в свои страны (к таковым относились, напр., студенты из ЮАР, с которой до ликвидации в ней режима апартеида СССР официально не поддерживал никаких отношений).

Ситуация несколько изменилась после развала Советского Союза и ослабления миграционного режима в России. Численность А. студентов в России оставалась по-прежнему большой в силу высокого качества образования и его относительной доступности и дешевизны по сравнению с др. странами. Доля А. студентов, предпочитающих не возвращаться в свою родную страну, значительно выросла. Вместе с тем возникла еще одна группа А., проживающих в России, – беженцы из стран, где происходили и происходят военные конфликты, в т. ч. межэтнические. К этим группам относится большинство выходцев из Сомали, Руанды, Либерии. При этом классических беженцев, приехавших от войн и лишений в Россию, сравнительно немного, значительно больше число «транзитников», стремящихся попасть через Россию в Европу, что стало достаточно новым явлением в миграционной картине РФ. В 2007 г., по оценке экспертов Федерации мигрантов России, их число составляет до 3 тыс. чел. Максимальное число «транзитных» мигрантов отмечалось в 1994–2000 гг. (до 10 000 чел.). Помимо этого, среди представителей А. общины есть небольшое число экономических мигрантов из разных стран.

Общая численность А. в России, по разным подсчетам, колеблется в пределах 5–9 тыс. чел., из них половина проживает в Москве. Численность студентов-А. составляет по России примерно 5 тыс. человек, из них в Москве – около половины. Таким образом, большинство А. в Москве в настоящий момент представлены студентами, обучающимися в вузах или аспирантурах российс кой столицы; меньшую группу составляют выпускники российских вузов, оставшиеся в Москве (большая часть выпускников вернулась вместе с российскими женами в Африку).

Общее число А. в России, постоянно проживающих в стране (имеющих гражданство или вид на жительство), составляет примерно 1 500 чел., большинство из них живет в Москве. Представительство разных стран Африки в этом числе примерно одинаковое; наиболее распространенные языки – французский, английский, арабский, кингала, маленке, суахили, хауса, бамбара, фульбе, волофе, оромо, амхара, сомалийский и др.

По роду деятельности А., постоянно проживающие в Москве, занимаются научной, коммерческой деятельностью и в области шоу-бизнеса. Значительный процент постоянно проживающих А. имеют ученые степени в различных областях знаний.

Среди непостоянных жителей столицы имеются «транзитники», а также бросившие учебу; будучи лишенными постоянного места жительства, они нередко попадают в милицию и в места лишения свободы, частично проходят через процедуру выдворения, хотя пробелы в российском миграционном законодательстве затрудняют их отъезд на родину.

По конфессиональной принадлежности около половины А. – мусульмане, в основном выходцы из Западной Африки, а также Сомали, Танзании и Судана. Все А.-мусульмане – сунниты. Абсолютное большинство А.-мусульман Западной Африки относится к маликитскому мазхабу, сомалийцы и мусульмане Эфиопии и Эритреи – шафииты. Большая часть А.-мусульман малоактивны, хотя исполняют предписанную обрядность, ходят в мечеть, соблюдают намаз, пост и пищевые ограничения. Наибольшую активность проявляют сомалийцы (история формирования и этнографические особенности сомалийской общины Москвы являлась предметом специального научного исследования Л.В. Ивановой), сенегальцы и малийцы.

В вопросах брака преобладает этническая экзогамия (70%), преимущественно с русскими.

Несмотря на свою раздробленность, африканские общины в Москве смогли создать свои СМИ на русском яз.: сайт www.africana.ru и глянцевый журнал «Моя Африка» (тир. 5 000 экз.; вышло 8 номеров за 6 лет, впоследствии 3 номера в течение года), глянцевый журнал «Новая Африка», вышедший один раз в печатном виде и регулярно в электронном варианте (www.newafrica.ru). Некоторые из них издаются совместно с выходцами из североафриканских арабских стран.

Лит.: Иванова Л. В. Сомалийцы как часть мусульманской общины Москвы // Мусульмане изменяющейся России. – М., 2002, с. 128–132.

Дм. М., Абдол Були Канн

Ахль аль-Байт (араб. «люди Дома») – семья пророка Мухаммада, его ближайшие родственники. В одной из сур Корана сказано о том, что Всевышний желает полностью очистить семью пророка от всякой скверны; исходя из этого, многие ученые считают А. Б. чистыми от разного рода грехов и ошибок.

Среди богословов существуют некоторые разногласия о том, кого считать членами А. Б. Часть ученых говорит о том, что к А. Б. следует отнести всех родственников пророка, а также его жен. Другие настаивают, что в составе А. Б. могут считаться лишь его первая супруга Хадиджа, дочь Фатима, зять и двоюродный брат Али, внуки Хасан и Хусейн, а также имамы из числа их потомков. В качестве подтверждения ими приводится хадис, где пророк, накинув на Фатиму, Али и их детей свой плащ, прочитал за них специальную мольбу.

Почитание семьи пророка является одной из характерных черт всех мусульман. Именно А. Б. входят в число тех, кому мусульмане во время обязательных пятикратных молитв читают специальные салаваты («О, Аллах благослови Мухаммада и семью Мухаммада»). пророк завещал, чтобы просящие у Аллаха благословения для него просили бы также благословения и для его семьи.

М. Х.

Ахль аль-Китаб – «люди Писания». Под этим словосочетанием в исламе подразумеваются христианские и иудейские общины; некоторыми учеными и правителями в эту категорию были введены и др. религиозные общины: сабиев в Ираке и зороастрийцев в Иране.

Отношение к А. К. всегда носило толерантный характер, за исключением тех случаев, когда они выступали против мусульман во вражеских рядах. Это подтверждается и историческими фактами, что многие христианские и иудейские общины искали и находили прибежище у мусульман; и совр. этноконфессиональной географией, т. к. во многих мусульманских странах живут и процветают самые разные общины А. К., напр., христиане различных деноминаций в Сирии и Египте или иудеи в Иране и странах Магриба.

Выделение «людей Писания» в качестве отдельной группы обусловлено тем, что они, в отличие от язычников, имеют свои Священные Писания, которые выступают в роли социального и морального кодекса для представителей общин. Такое положение было закреплено пророком Мухаммадом в знаменитой Мединской конституции, а праведные халифы четко следовали этому правилу. Таким образом, уже тогда мусульмане де-факто провозгласили свободу вероисповедания и жили, соблюдая права представителей иных традиций и учений. Проявления дискриминации по отношению к А. К., противоречащие законам ислама, были обусловлены конкретными ситуативными рамками и инициировались, как правило, военными действиями со стороны западноевропейских правителей.

М. Х.

Ахметжанов Руфат Сафаевич (1976 г. р., москвич, сын выходцев из с. Кочко-Пожарки Сергачского р-на Нижегородской обл.) – имам Исторической мечети. Окончил шариатский фак-т марокканского ун-та аль-­Карауин. С 2000 г. является имамом Исторической мечети. Автор публикаций по актуальным вопросам исламского богословия, автор переводов с арабского яз. ряда трудов по шариату в области имамата, омовения, жертвоприношения и др.

Лит.: Ахметжанов Р. С. Благословенный Курбан-байрам // Медина аль-Ислам. – Н. Новгород, 28. 12. 2006; Его же. Вопросы коллективной молитвы // Минарет, 2006, № 2 (9); Его же. Исламская «половина религии» // «НГ-Религии», 01. 02. 2006; Его же. Спорные вопросы молитвы // Минарет, 2006, № 1 (8); Его же. Спорные вопросы наших общин // Минарет, 2005, № 3 (6). «Китаб аль-Курбан». – Н. Новгород, 2008; Его же.

Д. Х.

Аширов Нафигулла (Нафик) Хучатович председатель Духовного управления мусульман Азиатской части России (ДУМ АЧР), сопредседатель Совета муфтиев России.

Род. в с. Юрты Тачимовские (Шульгун) Тобольского р-на Тюменской обл. в 1954 г. Получил среднее образование и окончил областной техникум культуры. Со дня открытия мечети в Тобольске в 1979 г. стал одним из активных членов общины мусульман; одновременно брал частные уроки по исламу у местного имама мечети. Затем работал в качестве муэдзина при мечети Тобольска и по ходатайству общины мусульман в 1980 г. был направлен в бухарское медресе «Мир-и-Араб». В 1987 г., после завершения обучения, А. был приглашен для работы в Духовное управление мусульман Европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС). Сначала был назначен ответственным секретарем, а вскоре управляющим делами ДУМЕС, исполнял обязанности заместителя муфтия Талгата Таджутдина. В 1990 г. А. поступает в Исламский ун-т им. амира Абдель-Кадира (г. Константина, Алжир).

После обучения возвращается в Уфу и избирается первым заместителем муфтия. Затем А. активно включается в создание региональных Духовных управлений мусульман и становится заместителем председателя новообразованного ДУМ Башкортостана. Один из инициаторов формирования и руководителей Высшего координационного центра Духовных управлений мусульман России (ВКЦ ДУМ), объединившего большую часть ДУМ, вышедших из состава ДУМЕС, а также ДУМ республик Северного Кавказа. На Совете глав Духовных управлений мусульман России и Северного Кавказа в 1994 г. А. избирается председателем исполкома, а затем и председателем ВКЦ ДУМ России. А. является почетным членом попечительского совета международной организации «Исламский призыв» со штаб-квартирой в Хартуме (Судан); членом попечительского Совета созданной в 2000 г. Европейской Исламской конференции, объединившей исламские организации стран Европы. Участвует во многих международных конференциях и симпозиумах, встречается с лидерами ведущих исламских стран и руководителями международных исламских организаций. При участии А. подписан ряд соглашений о сотрудничестве между мусульманскими организациями России и зарубежными исламскими фондами и организациями, через которые А. инициировал строительство мечетей и медресе в различных регионах РФ.

А. является одним из самых энергичных исламских деятелей на постсоветском пространстве, обладает хорошими организаторскими способностями, большое внимание уделяет развитию международных исламских связей. При сотрудничестве с международными исламскими ун-тами А. вносит большой вклад в подготовку богословских кадров, активно поддерживает идею исламского единства и братства при наличии различных религиозных школ. При его содействии в Москве был открыт исламский колледж «Расуль Акрам». В августе 1997 г. на конференции мусульман Урала, Сибири и Дальнего Востока А. был избран председателем ДУМ АЧР. В 1998 г. на расширенном заседании Совета муфтиев России избран его сопредседателем.

Являлся одним из инициаторов создания и активным функционером Союза мусульман России и движения «Рефах».

А. является одним из лиц российского мусульманина в отечественных СМИ, неоднократно приглашался для участия в различных телепрограммах, где делал от имени мусульман заявления; автор многочисленных интервью. Активно участвует в правозащитной деятельности. Женат, имеет семерых детей.

Лит.: http://www.muslim.ru/1/cont/8/9/1060.htm (официальный сайт Совета муфтиев России); http://www.religio.ru/dosje/01/73.html (сайт «Мир религий»).

Дм. М.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.